Это не твоя вина

       Майкрофт, как обычно, вернулся домой поздно. Снова слишком много дел. Снова он за все в ответе. Снова незачем возвращаться домой раньше. От долгого пребывания в кресле болит спина. Болят глаза, никто ведь не отменял те кипы бумаг. Дома прохладно. «Наверное, нужно было закрыть окно перед уходом».        В холодильнике пусто. Можно заказать еду на дом, но так не хочется сейчас никому звонить… Но надо. На дверце записка, которую он сам оставил себе утром. Майкрофт берет телефон, набирает номер, предчувствуя долгий, муторный, неприятный разговор. Как же он устал от всего этого. Бывают вечера, когда хочется просто ничего не делать. Чтобы не тревожили эти назойливые мысли о не сделанных сегодня делах. Чтобы хоть раз кто-то другой был ответственным за него. Майкрофт снимает пиджак и галстук, на остальное просто нет сил. Начинает болеть голова. Еще бы! Он ведь ничего сегодня не ел… Резкий неожиданный звук врезается в шипящую тишину. Что это? Он ведь никого не ждет.        Майкрофт, превозмогая усталость и ноющую головную боль, медленно подходит к входной двери. На пороге стоит молодая рыжеволосая девушка. В руках у нее бумажный пакет, из которого торчит упаковка листьев салата и французский багет. Майкрофт сейчас слишком усталый, чтобы понять, кто она и зачем пришла. Но незначительные детали он все-таки замечает: ей двадцать с небольшим, не замужем, молодого человека тоже нет, работает где-то в журнале или издательстве. Выводы были сделаны за несколько секунд, поэтому Майкрофт не особо на них полагался. Он никак не мог сообразить, забыл ли он, что ждет эту незнакомку или она была непрошеным гостем. Молчание нарушила сама девушка: — Извините, я, наверное, не вовремя… Можно? Все еще недоумевающий Майкрофт впустил ее внутрь и закрыл дверь. Незнакомка сразу направилась к пустому холодильнику. — Не густо… — протянула она, оценив обстановку, потом сложила туда какие-то овощи, поочередно доставая их из бумажного пакета. Хлеб она положила на стол. Майкрофт наконец опомнился: — Вы, собственно, кто? Девушка внезапно смутилась от такого резкого приветствия и произнесла, не оборачиваясь: — Меня Лия зовут, а вас? — она все еще не оборачивалась. —Холмс. Майкрофт Холмс. — Приятно познакомиться, — сказала девушка и направилась в ванную комнату. Майкрофт все еще не понимал, что сейчас происходит и почему в его квартире незнакомая девушка.        Когда та вернулась в кухню, Майкрофт решительно встал между ней и холодильником и твердо спросил: — Вам что-нибудь нужно? Зачем вы пришли, я могу как-то помочь? Девушка почему-то улыбнулась полу, а затем, легонько отстранив джентльмена, встала возле кухонного стола и начала нарезать принесенный ею багет. — Нет, — после недолгого молчания сказала она. — Простите? — Нет, вы никак не можете мне помочь. — Тогда зачем вы пришли? — уже слегка раздраженным тоном поинтересовался Холмс. — Вы никак не можете мне помочь, зато я могу помочь вам. — Вы волонтер? — терпение уже кончалось. — Что вы, нет, — засмеялась незваная гостья, — я делаю это совершенно бескорыстно. — Разве волонтеры требуют денег? — Похвала, благодарность и признание — тоже награда. Вы раздражены, верно? Не думаю, что это может мне понравиться. Усталый мозг Майкрофта никак не мог понять, что эта девушка тут делает. Лишь через несколько мгновений до него дошло, что она, похоже, готовит.        И действительно, Лия нарезала хлеб, достала из холодильника огурец и несколько маленьких помидорок, достала листья салата и, тщательно помыв, выложила на две тарелки. Потом вынула маленькую пачку перепелиных яиц. Окинув взглядом все полки и шкафчики, она присела на корточки, открыла один из них и взяла оттуда сковороду. Майкрофт молча наблюдал за всеми ее действиями. Сейчас он уже знал, что год назад она выпустилась из университета, значит ей около двадцати пяти лет, работает в издательстве, скорее всего переводчиком, росла у состоятельных родителей, но сейчас, по-видимому, сама себя содержит. Не замужем, не состоит ни с кем в отношениях, не держит питомцев, занимается танцами и носит линзы. Между тем по комнате уже начал струиться манящий аромат жареных с приправами яиц. Майкрофт невольно прикрыл глаза. Тяжелая пелена тишины, шкворчания сковородки и мерного дыхания навалилась на него в полной мере. Все тело вмиг стало непослушным, неподъемным. Его умиротворение нарушил звонкий голос незнакомки, про которую Майкрофт, честно говоря, уже забыл: — Готово!