23:15. Клуб Melody Night.
— Давай ещё партию, — не успокаивался мужчина, принимаясь раздавать карты. Юнги усмехнулся и откинулся на спинке дивана, наблюдая за почти свихнувшимся от многочисленных проигрышей мужчиной. — Ты же опять продуешь мне все деньги, — решил ради приличия предупредить Мин, но бандит был непоколебим. — Где такое видано, чтобы какой-то мальчишка у меня все деньги украл, — пыхтел в возмущении мужик, раскидав наконец все карты. — Эй, — Юнги нахмурился и наклонился чуть ближе, — я заработал их честным путем. Ты проиграл, я выиграл. Деньги мои. Никаких предъявлений быть не должно. — Я просто хочу отыграться, — мужчина тоже склонился и хрипло прошептал. — Не получится. Я устал, — зевнул Юнги и поднялся на ноги. Его даже начинало забавлять то, что он единственный в этом клубе, кто умеет так, можно сказать, профессионально мухлевать в играх на деньги. Это уже не в новинку. Для Юнги всё это уже не в новинку. Длится уже две недели. Выпивка, клубы, игры на деньги, случайные пьяные незнакомки, зажимающие, как они привыкли называть, «маленького мальчика» по углам. Юнги так бесила эта фраза и бесили все эти курицы, но по-другому тут не обживешься. Прошло две недели. И за это время Юнги сильно изменился. Это заметили все. Друзья, знакомые, и даже мама. И каждый спрашивает, что случилось? Почему вдруг всё так? А Юнги и сам не знает ответа на этот вопрос. Дженни всё ещё в коме, виновный не найден, хотя Мин пообещал самому себе найти его и найти этого мерзавца Ханчоля, что уже вторую неделю обводит его вокруг пальца. Да, он изменился. Теперь от прежнего Мин Юнги, который писал стихи, в свободное время подрабатывал, который пытался стать музыкантом и жил мечтами. Того Мин Юнги, который без ума от одной девушки, того девятнадцатилетнего Мин Юнги уже нет. Теперь есть курящий, принимающий легкие наркотики, пьющий Мин Юнги. Он вновь вернулся к своей прежней грязной жизни. И всё почему? — Да просто мне так хочется, окей? — раздраженно отвечает Юнги уже на сотый подобный вопрос от уже злого Тэхена. Когда Мин ушел от тупого бандюги, слившего ему всё бабло, он пошел выпить и встретил Кима. Впрочем, парень пришел в клуб, чтобы найти друга. Он так ищет его уже не первый день. Тэхен действительно волнуется так же, как и все, и пытается вытянуть Юнги с этого всего, пытается вернуть его к нормальной жизни. — Юнги, я не узнаю тебя, — пока Мин залпом выпивает стакан какой-то мерзкой горькой жидкости, обжигающей ему горло, Тэхен снова лез со своими душевными разговорами. — Ты здесь уже третий день. Дома не ночуешь. Твоя мама постоянно звонит и иногда мне приходится врать, что ты ночуешь у меня, чтобы её лишний раз не заставлять волноваться. Ты зарабатываешь деньги, точнее крадешь, и тут же просираешь их на таблетки, сигареты и прочую гадость. Тебе самому ещё не надоело? — Тэхен вновь пытается достучаться, но всё бесполезно. — Ты мне опять собрался мозги вправлять? — хрипло спрашивает Юнги, опираясь локтем о столешницу и устало вглядываясь в обеспокоенное лицо друга. Тэхен безнадежно вздыхает и потирает переносицу. — Неужели непонятно, что я помочь пытаюсь… — А-а, помочь? — саркастично тянет брюнет, причмокивая и облизывая остатки алкоголя с бледных губ, вновь возвращаясь к недопитой бутылке. — А я тебя об этой помощи просил? Психолог мне не нужен пока, спасибо. — Я понимаю, тебе сейчас тяжело и… — Нет, — перебивает парень, громко опуская бутылку обратно на стол и поворачиваясь к Тэхену, — ты не понимаешь. Не понимаешь… Знаешь, чего я больше всего ненавижу? — Мин склоняется чуть ближе и уже тише шепчет: — Когда я бессилен в чем-то. Когда я понимаю, что что-то идет не так, что мне нужно исправить всё, но не могу. Не могу ничего предпринять. Я в неведении. И это меня… Так бесит, черт! — фыркает Юнги и вновь хватает бутылку. — Да ладно тебе, не всё так плохо! — тоже психует Ким, ерзая на стуле. — Да найдется этот Ханчоль! Не может же он всю свою жизнь прятаться! Кроме нас его сейчас ищут все кому не лень, поэтому мы уже точно самое низшее звено во всей этой мишуре, и вряд ли вот так запросто без единой подсказки сможем его найти. — Не-ет, мы как раз-таки высшее звено, Тэхен-а, — тянет Юнги и ухмыляется. Может показаться, будто он уже в стельку пьян, но нет, у парня просто настроение какое-то непонятное. То он веселый и болтливый, то молчаливый и убивающий всех и вся взглядом. — И почему же? — Потому что кто как не мы все по уши замешаны в этой истории о двух братьях и сестренке, которая, казалось бы, уже давно закончена, но тянется до сих пор, и мы такие, опа, и снова замешаны в ней. Очень круто, правда? — В любом случае мы ищем этого гада уже третью неделю, и ничего. Ни единой зацепки. Он умеет прятаться. Это раз. Он знает, что ты его ищешь, и уж точно не будет водиться в местах, где водишься ты. Это два. Он уже несколько раз давал тебе понять, что если будешь дергаться, он в любой момент придет к Дженни и… — Пусть только попробует ей что-нибудь сделать, — перебивает Мин, в его глазах тут же запылала ненависть и жестокость. В мыслях он уже несколько раз нашел этого гада и оторвал ему башку, а в реальности с мертвой точки не сдвинулся в расследовании. Ещё и Дженни, которая что-то определенно знает, но не может помочь. Всё ещё не пришла в себя. — Да, да, я понял, какой ты злой и обиженный на весь мир, но давай ты, это… Завязывай со всем этим, — по-доброму вновь попросил Ким, оглядываясь вокруг и подмечая в очередной раз, насколько такие места противны. Даже ему. — Ну что тебе даст это всё, мм? — Я расслабляюсь так. Чего ты хочешь? — недовольно шипит Юнги. — Расслабляешься? А ты представь, какая у Дженни будет реакция, когда она увидит тебя такого вот. Вот такого, — Тэхен скидывает капюшон Юнги и кивает на его лицо, которое усеяно ушибами и шрамами. Юнги даже не обругал его матами из-за этого, просто косо глянул и вновь накинул на голову ткань. — Я делаю это ради неё… — Когда-то ради неё ты изменился. Ты прекратил вести подобный образ жизни, а сейчас что? Снова? Только представь, что она будет чувствовать, когда узнает, кем ты опять стал. Юнги и правда чувствует вину, только вину за своё бездействие. Он так хочет всё исправить, но уже поздно. — Я знаю, отстань уже! — в последний раз отмахивается Мин, делая очередной глоток. На минуту между друзьями наступила тишина. Юнги чувствовал на себе осуждающий взгляд друга, но ему было плевать. — Значит, на баб голых засматриваемся? — вдруг, откуда ни возьмись, раздался знакомый голос. Тэхен тут же вздрогнул и развернулся на стуле, а Юнги будто и не услышал, продолжая выпивать. — Ч-чеён-а? Как ты тут оказалась? — голос Тэхена немного задрожал. Он не ожидал увидеть девушку прямо сейчас. Юнги ухмыльнулся про себя: его позабавила эта черта характера Тэхена. Да, он считал его подкаблучником. Ну… Иногда. — Да, я же тебя из-под земли достану, если захочу, — мило улыбнулась та, сложила руки на груди и подошла ближе. Её взгляд помрачнел, а губы сжались в полоску, давая понять, что девушка раздражена. — А мы тут, это… с Юнги болтаем, — тут же объяснился Ким, тыкая пальцем на друга. Юнги лениво повернул голову и кивнул Пак. Девушка тут же изменилась в лице, с беспокойством осматривая парня. — Привет, Юнги… — Привет, — тихо ответил тот и отвернулся. — Ну что, идем домой? Или, может быть, посидим все вместе? Выпьем? — девушка продолжала свои разговорчики, пропитанные сарказмом. — Нет, нет. Не стоит, такие места точно не для тебя, идем, — Тэхен вмиг спрыгнул со стула и закинул руку на плечо девушки, тут же широко ей улыбаясь. — Ну же, буся, не дуйся, — он ущипнул Пак за щеку. — Твои щечки и так пухлые, а когда ты так делаешь, и вовсе… Чеён хмыкнула, сдерживая смешок. — Идем уже, эксперт по щечкам, — напоследок Чеён оглянулась на Юнги, который по-прежнему сидел там и провожал парочку взглядом. — Ты идешь? — парню казалось это что-то на подобии спасительного зова, за который ему в глубине души так хотелось ухватиться, и он, недолго думая, сделал это. Отложив недопитую бутылку, он кивнул и, поднявшись, лениво поплелся вслед за друзьями. На сегодня достаточно клубов. Он хочет домой. Принять холодный бодрящий душ и лечь спать, чтобы на следующий день всё это повторилось снова. Но, к сожалению, как только парень вышел из клуба на свежий воздух, его надежды и желания вмиг испарились, как только на горизонте замаячили знакомые типы, которым Мин задолжал денег. И вот, уже спустя минут десять, он избит и прижат к бетонной стене одного из ближайших переулков. Вокруг шайка бандюг, шипящих на ухо разного рода угрозы, а Юнги скатывается по стенке, вытирая кровь с губ, не слыша абсолютно ничего и никого и желая на данный момент только одного — чтобы его оставили, наконец, в покое. — Валите уже, — бросает Мин, и один из шайки напоследок пинает его ногой в живот, заставляя скрутиться в позу эмбриона на земле. — Это наше, — вынув из кармана брюк Мина пачку денег, ухмыляется бандит и с довольной рожей уходит прочь. Юнги наконец может вздохнуть, и кое-как переворачивается на спину, всматриваясь в звездное небо и слабо усмехаясь. — Ну наконец-то… Расслабление, тишина и спокойствие… То, чего он так желал. Только вставать лень. Сейчас бы под боком иметь телепорт, чтобы по одному щелчку перенестись домой в кровать и в ту же минуту отрубиться. Но нет, Юнги приходится встать, и он едва делает это, держась за живот, и, кривясь, опускает руку в карман, громко фыркая. — Даже на сигареты не оставили, — шипит сам себе, осознавая, что остался совсем без денег. Благо, в кармане куртки завалялась одна, и Мин тут же достает её, прикуривая и с наслаждением втягивая дым. Парень медленно бредет по тротуару, встречая по пути редких прохожих, продолжает курить, а затем, почувствовав вновь резкую боль в животе, останавливается и опирается о стену спиной. — Вот ты где, — неподалеку хлопает дверка машины, и слышатся шаги. Юнги понимает голову, всматриваясь в появляющуюся на горизонте фигуру, и негромко фыркает, узнав её. — У тебя сигаретка есть? — игнорируя неожиданное появление Джэхёна, спрашивает Юнги. Кан останавливается напротив и осматривает парня хмурым взглядом. — Я не курю, а тебе, кажется, помощь нужна. — И чего это вдруг все так яростно помочь мне хотят? Все заботливые такие, — язвит Мин, делая очередную затяжку. — Может, потому что люди, окружающие тебя, твои родные и друзья, волнуются о тебе? — А-а, так получается это я поступаю, как эгоист? Думаю только о себе? — размышляет вслух парень, и каждое слово опять пропитано сарказмом и ядом. — Ну, я не совсем это имел ввиду, — хмурится Джэхён, аккуратно отбирает сигарету из дрожащих пальцев Мина и тушит о стену. Юнги поднимает на него немного недовольный взгляд, но молчит. — Иди домой. Приведи себя в порядок. Я буду ждать тебя в компании, помнишь? Ты мне всё ещё песню не написал. Время поджимает, Юнги. Мин от такой заявочки вдруг засмеялся громко. — Песню? Ты думаешь я сейчас способен сидеть над блокнотиками и писать стишки? — Сейчас нет, а завтра будешь способен, — без доли шутки и на полном серьезе сказал Джэхён. Сейчас он немного зол на Юнги за это поведение. — Так что иди домой, выспись, а завтра дуй на работу. Меняйся, Юнги, иначе будет поздно, — кидает напоследок Кан, садится в свою машину, заводит её и уезжает. — Поздно… — шепчет себе под нос, провожая машину взглядом и размышляя над всем произошедшим за сегодня.***
[На следующий день] Юджон уже час крутилась у зеркала в своей комнате. Она перерыла весь свой гардероб, превращая комнату в какую-то тряпочную свалку, но пока так и не определилась с платьем, которое наденет сегодня. Девушка уже давненько так не волновалась о своем внешнем виде, но сегодня брат с отцом шли в больницу к Дженни, и она напросилась с ними. Зачем ей это? Всё просто. Там будет Юнги, а значит ей нужно выглядеть на все сто. С макияжем и прической она уже определилась. Девушка накрасила губы ярко-красной помадой в стиле градиент, подвела глаза, а волосы слегка накрутила. Одно только немного огорчает девчушку — она не знает, какие девушки нравятся Мину, не знает его вкуса в одежде, поэтому она решила тыкать наугад и сделала приблизительно так, как бы, возможно, понравилось парню. На свой вкус. Она всё равно красивая. В любом виде. «И он это заметит. Просто обязан…» — Куда намылилась? — двери громко хлопнули, и Юджон вздрогнула, чуть не уронив из рук вешалку с ярко-красным платьем. — Задолбал… — ругнулась та, отвернувшись и продолжая разглядывать вещь, не обращая на Квона никакого внимания. — Я задал вопрос, — парня это задело, и, подойдя вплотную, он вырвал платье из рук Кан. Юджон цокнула и вцепилась в жениха убийственным взглядом. — Мы идем в больницу к онни, ясно? Тебя это интересовать не должно, — она вновь вырвала платье и продолжила осматривать себя перед зеркалом. — Желтое или красное, хм… Квон оглядел девушку с ног до головы, отмечая, что выглядит она сегодня по-особенному бодро и к тому же при всем параде. Точно что-то случилось, но пока парень не мог раскусить такой радостный настрой девушки. — Послушай сюда, — он больно ухватил Кан под руку и дернул на себя, — если я узнаю, что ты опять водишься с какими-то левыми чуваками, я им бошки снесу, а тебе… — А мне? — с вызовом вздернула нос Юджон, ожидая, чего же такого жестокого скажет парень. Но Квон ухмыльнулся и приблизился ещё ближе, практически шепча в губы: — Своё ты тоже получишь, — после мокро целует в губы, не сдерживаясь, и этот поцелуй кажется Юджон самым мерзким из всех, которые когда-либо у них были. Она пытается оттолкнуть, только такая тактика не срабатывает, поэтому она прикусывает Квону язык, от чего тот шипит и отрывается наконец. Тяжело дыша, смотрит на Кан младшую и улыбается, когда та показушно начинает плеваться и вытирать рот, словно ребенок, которого насильно чмокнули в губы. — Фу, мерзость какая… — бормочет она, а Хёб с довольной моськой разворачивается и уходит, да только перед самими дверями Юджон успевает его догнать и со всей силы зарядить ногой по заднице. Квон вскрикнул и тут же рванул за девчонкой, а Юджон, громко пискнув, кидается прочь. Не успевает парень догнать её, так как его останавливает голос Сыльги. Девушка была внизу и, услышав крики, окликнула сестру. Квон отступает, смотря на девушку так, будто намекая, что на этом они не закончили, а после и вовсе уходит, а Юджон облегченно улыбается и показывает ему вслед язык. — Там тебя машина ждет, Юджон-и! — Уже иду, онни! — Юджон всё же останавливается на милом коротком красном платьице и, по-быстрому надев его, схватила сумочку и убежала из комнаты.***
POV Дженни Я бреду. Бреду по чему-то мягкому и белому. Всё вокруг слишком светлое. Я не вижу своих ног, не вижу дороги, но чувствую, как что-то ведет меня вперед. Как что-то зовет меня. — Дженни-я~ Очень приятный женский голос раздается, казалось бы, где-то вдалеке, но я всё равно слышу, и он кажется мне до жути знакомым, настолько, что от осознания, кому он может принадлежать, к горлу подступает ком, не дающий дышать, а на глаза наворачиваются слезы. И я срываюсь на бег, прислушиваюсь к голосу, вновь и вновь. Бешеный стук сердца, колотящийся в груди, не дает мне расслышать, в какой стороне. — Дженни-я~ Я здесь. Иди сюда. — Мама, — шепчу, из последних сил делая вздохи, и это с каждым новым шагом дается мне всё труднее. Я останавливаюсь, потому что сил уже нет, и оглядываюсь. Яростно верчу головой, начиная плакать и звать маму. Она точно здесь. Её голос ни с кем не спутаю. — Дженни-я, мама здесь, — вскоре он выходит ко мне из ниоткуда. Белый дымок рассеивается, и вот она передо мной. Такая красивая, совершенно не похожая на себя из прошлой жизни. Она будто помолодела лет на десять. Нет больше тех усталых глаз, опухших век, потрескавшихся бледных губ и болезненного вида. Она передо мной в самом лучше виде. И она улыбается. — Мамочка, — заплакав всё же, я кидаюсь к ней с объятьями, прижимая к себе как можно крепче, цепляясь руками в одежду, и плачу, плачу, плачу. — Боже, я думала никогда тебя больше не увижу. Мы так и не попрощались… Мама, мамочка, я так тебя люблю. Я хотела сказать это, — я стала быстро говорить всё на купу, боясь, что не успею и вскоре она исчезнет, так и не услышав того, что я всегда хотела сказать ей. — Дорогая, я тоже скучаю… — она нежно поглаживает по голове, шепча успокаивающие слова, как она всегда делала раньше. И я вскоре прекращаю истерику, понимая, что у меня есть время поговорить с ней. Я отстраняюсь, шмыгаю носом и осматриваю её. — Мамочка… Как ты? Всё хорошо? — я не понимаю и одновременно понимаю, что это всё нереально, что это просто сон. Очень хороший сон и он скоро прекратится, но пока есть время, я использую этот шанс. — Мамочка, я так хочу к тебе… Можно мне к тебе? — я с надеждой бегаю взглядом по родному лицу, подмечая, как мама только печально улыбается и вздыхает. — Ты не можешь… Не можешь всё бросить там. Понимаешь? — Но я так хочу к тебе… Мне так тяжело, — я снова поддаюсь чувствам и, всхлипнув, прижимаюсь головой к плечу. — Ты должна вернуться. Ты у меня сильная. Как только ты вернешься, ты станешь другой, намного сильнее. И Юнги без тебя не сможет, вы должны быть вместе, быть друг у друга, хорошо? — замерев и всхлипнув в последний раз, я отстраняюсь и всматриваясь в её лик. — Да, — кивнув самой себе, говорю я, — я не хочу бросать Юнги. — Ему плохо сейчас, ты нужна ему… Поэтому возвращайся, ладно? — уже счастливо улыбается мама, но потом вдруг замирает, всматриваясь в моё лицо, будто что-то увидев, и проводит холодной ладонью по щеке. — Только, доченька, будь осторожной, пожалуйста. Тебе грозит опасность. Не дай себя задурить. — Что? — я в непонимании хмурюсь, но мама молчит, а её фигура начинает резко отдаляться от меня, исчезая в белом дыму где-то далеко. Я бегу за ней, бегу так быстро, как могу, и всё плачу, пытаюсь дотянуться. — Не дай себя задурить, — шепот уже у самого уха, и это так пугает меня, что я вздрагиваю всем телом, а мои глаза автоматически открываются. Я чувствую гул в голове и боль по всему телу. На глазах пленка, и я не могу ничего толком разглядеть, но зато я слышу голоса и шум неподалеку. Будто кто-то… ругается (?).***
Постояв немного у двери палаты и переминаясь с ноги на ногу, Юнги уже предчувствовал предстоящий диалог с мамой, которая сейчас накинется на него с расспросами о том, где он пропадал всё это время. — Юнги! Ты где пропадал? — мама подрывается с дивана, как только Мин входит. «Ну вот…» — Я был занят, мам. Дела в компании… — ответил Юнги уже заученной отмазкой. — Угу, занят он был… Трое суток ты был занят? — уже строже продолжила женщина, смерив сына раздраженным взглядом. — Не веришь? Можешь сама проверить, — сказал Юнги, и в тот же миг в палату вошли господин Кан со своим сыном. — Вот, у них и спросишь, — кивает Юнги, а сам накидывает капюшон и спешит поближе к кровати Дженни, садясь на краешек и делая вид, что игнорит происходящий диалог на заднем плане. — Здравствуйте, господин. Рады вас видеть, — тут же лепечет женщина, любезно улыбаясь. — Здравствуйте, а мы тут вот, с гостинцами, — смеется Кан-старший, поднимая в руках пакеты с разными продуктами. — Дженни уже скоро очнется и наверняка захочет кушать. — Ой, ну и правда. Она любит цитрусовые. Слушайте, господин, а мы можем… поговорить наедине? — уже тише спросила женщина. — Это по поводу того, что врач говорил. — Да, конечно, — быстро соглашается мужчина и удаляется вместе с Ынби из палаты. Джэхён ставит пакеты на столик и осматривает комнату. Остановившись взглядом на повернутом к нему спиной Юнги, он улыбается. — Рад, что ты всё-таки пришел, — говорит он и подходит к окну, открывая его, чтобы проветрить палату и впустить свежего, осеннего воздуха. Мин ничего не ответил, будто и не услышав того. — Ты уже завтракал? Мы тут… — Спасибо, уже завтракал, — перебил Юнги, нервно передернув плечами. Джэхён за минуту замолчал, а потом кивнул. — Ладно. — Юджон-и здесь! — закричал кто-то и ворвался в палату. Юнги, мигом узнав знакомый голос, скривился, а Джэхён строго посмотрел на сестру, прикладывая палец ко рту. — Ой, точно! Я и забыла, что шуметь тут нельзя, — тихо хихикнула Кан и закрыла за собой двери. Осмотрев комнату, она остановила свой взгляд на парне около кровати Дженни и расплылась в улыбке. — Оппа! — не громко, но и не тихо вскрикнула та и подбежала ближе, садясь рядом на кровать. Юнги тут же поднялся и, развернувшись, направился к дивану, плюхнувшись на него, натянул кепку ещё как можно ниже, а так же маску как можно выше, таким образом полностью скрывая своё лицо, сложив руки на груди и опустил голову, притворившись спящим. — Оппа! Почему ты убегаешь от меня? Я тут тебе покушать принесла! — Юджон мигом последовала за Мином и села рядом. Джэхён наблюдал за ними некоторое время, усмехаясь про себя, а затем тихо направился к кровати Дженни, сев рядом и глядя на спящую, погрузился в свои мысли. — Смотри-и, это тебе, — Юджон открыла пакет и вынула оттуда пакетик с чем-то вкусно пахнущим, но Мин никак не отреагировал. — Ну, блин, ты даже не смотришь… — она наклонила голову низко-низко, пытаясь заглянуть в лицо Юнги, что склонил голову, но парень издал усталый шумный вздох и отодвинулся от надоедавшей особы на самый край дивана. Юджон обидчиво поджала губки и принялась находу придумывать план «Б». — Ладно, вижу, ты устал. Может, мне тебе массаж сделать? Мм? Хочешь? — Юджон взобралась на диван и села позади Мина на спинку, тут же опуская ладони на плечи. Ощутив всю мощь широких мужских плеч, девушка с нескрываемым наслаждением и радостью прикрыла глаза, начиная медленно массировать их. Юнги, кажется, был не против и не особо рыпался. Видимо и правда устал. На секунду в голове Юджон созрела мысль, что он просто отключился, но так даже лучше, можно будет его полапать. Тихо хихикнув своим пошлым мыслям, Кан медленно опустила руки вперед и вниз, скользя ладонями по кожаной куртке, добираясь до груди парня и… — Руки убери, — холодный голос вмиг заставляет дернуться, но Кан всё равно не убирает руки. Она наоборот решает поиграться, склоняет голову к уху и томно шепчет: — Иначе что? Накажешь меня? — Мина уже всё порядком достало. Нужно наказать непослушную девчушку. Он резко хватает её запястье со своего плеча и, обернув голову, дергает на себя. Их лица в нескольких сантиметрах, и теперь Юджон видит его глаза. В них горит раздражение. Впрочем, ничего нового. После каждого её действия он так смотрит на неё. — Решила поиграть во взрослые игры, мелкая? — Юджон склоняется ещё ближе, не боясь, казалось бы, даже его тона голоса. — А ты хочешь меня научить? — С детьми дела не имею. — Я не ребенок, — тут же обидчиво фыркает девушка и пытается вырвать руку, и вдруг в палату входит совершенно неожиданный персонаж. — Кан Юджон! Ты опять за своё?! — Квон подлетает к дивану и хватает растерянную девушку за другую руку. — Х-хёб… Ты-то что тут… — Снова заигрываешь, с кем попало?! Смерти захотела?! — Отпусти, мне больно! — вырывается та, хныкая. — Ну наконец-то, — а Юнги расслабляется и, не обращая внимания на ругань, удобнее ложится на диване и скрещивает руки на груди, с надеждой насладиться спасительным спокойствием. — Отпусти её! — приказывает строго Джэхён, решив вмешаться в эту разборку. Он прожигает Квона предупреждающим взглядом. Он не впервые становится свидетелем данной сцены, но каждый раз сдерживается, чтобы самому не ударить обнаглевшего парня, надеясь, что тот вскоре сам исправится. — Но ты видел ведь? Она заигрывала с ним! Кто этот придурок?! Я его убью! — психует Квон, разъяренно тыкая пальцем в безмятежно лежащего Юнги. — Как забавно. За последнюю неделю меня хотели убить чуть ли не все, кого я знаю. Теперь ещё один, — подмечает Мин, усмехаясь про себя. — Что тут происходит? — в комнату входят Кан-старший и тетя Ынби, и тут началось. Квон психует, пытается высказаться по данному поводу господину Кану. Подлетает Джэхён, начинает наезжать на Квона и просить не вести себя так грубо с его сестрой, сам Кан старший уже не знает, кого слушать, вскоре тоже повышает голос на парней, пытаясь разобраться во всём, но спокойно сделать ничего не выходит. Юджон тоже что-то там орет на Квона в сторонке, осыпая проклятьями, но её практически не слышат, и только Юнги сидел тихо, пока к нему не подошла мама и не продолжила разборки. В итоге в до этого тихой палате шестеро ссорящихся и шумящих людей не заметили, как в сторонке происходит что-то важное. Дженни открыла глаза, пытается прийти в себя, но пока ничего не понимает. Она стонет, но её не слышат, и только тетя Ынби первой замечает, что она пришла в себя, и, охая, подбегает первой, за ней и все остальные. Все, кроме Юнги и Юджон. Те стоят на месте, не сдвинувшись. Мин очень рад, что Дженни наконец очнулась, но пока не решается подойти. Он вспомнил слова Тэхена. «Какая у неё будет реакция, когда она увидит тебя такого?» А Юджон была просто… напугана. Ведь если Дженни что-то помнит, все секреты могут всплыть… прямо сейчас.