Snow Patrol — Give Me Strength Red — Already Over Breaking Benjamin — Dance With the Devil Breaking Benjamin — Fade Away Andrew Belle — In My Veins
Бледно-фиолетовый свет струился сквозь занавески, когда Джейс открыл глаза. Тонкий луч расширялся все больше и больше, блуждая по пространству, становясь таким большим, что к тому времени, когда он упал на него, он осветил всю кровать. Цвет дал комнате туманное, сказочное ощущение, которое заставило Джейса задуматься, проснулся ли он вообще. Он моргнул несколько раз, поймав себя на том, что не совсем знает, где находится, а затем потянулся, чтобы протереть глаза. Когда он открыл их еще раз, все выглядело так же. Незнакомая обстановка складывалась в убывающем свете. На маленьком квадратном окне висели тяжелые темные шторы. Из потрепанной деревянной тумбочки на него глядел будильник с ярко-красными огнями. Он лежал горизонтально на матрасе, его ноги почти свисали сбоку, поверх тяжелого темного лоскутного одеяла. Рядом с ним свернулось что-то маленькое и теплое. Он не собирался засыпать, но усталость наконец взяла верх. Ему потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, что он был у Люка, и что неподвижная фигура в его руках была Клэри. Он опустил взгляд на ее спящее лицо, неземной свет из окна делал ее кожу похожей на фарфор. Подняв руку, он слегка провел пальцами по ее щекам и губам. Когда он это сделал, они слегка приоткрылись, и жар ее дыхания согрел его руку. Он отстранился, не желая будить ее, когда выражение ее лица казалось таким умиротворенным. Тем не менее, он не мог не смотреть. Не только потому, что она была красива, но и потому, что он мог и не знал, как долго это утверждение будет верным. Мягкие пряди огненно-красного цвета обрамляли ее крохотное лицо. Немного веснушек усеяло ее нос, и ему захотелось наклониться и поцеловать каждую из них. Ее грудь поднималась и опускалась, медленно, ритмично, а глаза двигались под веками. Сны. Ей всегда снятся сны. Последнее, что он хотел сделать, это потревожить эти сны, принеся с собой кошмар, который он создал. Но он это сделает. Момент неизбежности обрушился на него, давя на Джейса так, что он едва мог дышать. Он знал, что это произойдет, с самого начала, это было неизбежно. Но теперь, когда он был здесь, он не был готов. Ни на что из этого, но особенно — потерять ее. Джейс хотел бы остаться там, в этом моменте, навсегда. Просто лежать, смотреть на её лицо и чувствовать, что она в его руках. Но он знал, что этого не может быть. Наконец, он должен был заставить себя вспомнить об этом. Ему потребовался разговор с Ходжем, чтобы понять, насколько опасна ситуация, в которой он оказался. С одной стороны, у него была эта девушка, красивая, добрая, удивительная девушка, за которую он отдал бы все. Всё, что обезопасить её. А с другой стороны, у него была работа, от которой он готов был отказаться в одно мгновение ради нее. Но границы размылись. На этот раз его работой была она. Ее семья, ее безопасность, ее жизнь. Как бы он ни хотел этого, хотел ее, он не мог это получить. Ходж дал ему понять, что независимо от того, как он относится к Клэри, его приоритетом должно быть дело. Это должно было быть так, потому что это был единственный способ защитить ее. Джейс закрыл глаза и обнял ее, руки сжали ее спину, лицо уткнулось в ее волосы, позволяя себе просто чувствовать это. Это последний кусочек времени, когда он может по-настоящему быть с ней. Позволить себе чувствовать все, что он хотел чувствовать, без стыда, сожаления или страха. Потому что в этой комнате, в доме, далеком от жизни, которую они оба проживали, лежа бок о бок в потоке угасающего дня, этот последний момент принадлежал только им.***
Клэри неловко ерзала на пассажирском сиденье, крепко сжимая руки на коленях. Изабель и Саймон бубнили и бубнили на заднем сиденье, находя что-то новое, с чем можно не согласиться каждые несколько минут. Как бы это ни раздражало, по крайней мере, это было что-то. Если бы их там не было, она не была уверена, что пережила бы поездку домой. Что-то изменилось прошлой ночью у Люка. Клэри не знала, как и почему, но знала, что что-то было не так. То, как Джейс цеплялся за нее, отчаянно, как будто боялся, что это будет последний раз, когда он будет обнимать ее, застряв с ней в мучительном, непрерывном моменте. Его руки вонзились в ее кожу, по-собственнически, но не так, как раньше. Не так страстно и с желанием. От него исходили мучения. Что-то было не так, очень, очень не так, и она не могла понять, что именно. Все было прекрасно, а потом… нет. С тех пор Джейс вел себя необычно тихо. Он не принимал участия в разговорах, происходивших вокруг него, и он не прикасался к ней. Изабель и Саймон, казалось, ничего не замечали, продолжая подшучивать, как будто в машине больше никого не было. Но Клэри заметила. Она подглядывала за Джейсом каждые несколько минут, и он всегда был один и тот же. Лицо угрюмое, глаза вперед. Как будто он восстановил одну из невидимых стен вокруг себя, как когда они впервые встретились. Он отталкивал ее? Если да, то почему? Что она сделала? Когда они вернулись к дому, Джейс достал из багажника свою сумку и её. Она попыталась забрать свою, но он пожал плечами, убирая ее пальцы с плеча. — Я возьму, — сказал он ровным низким голосом. Когда он повернулся к зданию, его глаза так и не встретились с ее. Клэри уставилась ему вслед, наблюдая, как его тело исчезает за дверью. Ее позвоночник покалывало от страха. — В чем его проблема? — спросил Саймон, перекидывая ремень своей сумки через плечо и останавливаясь рядом с Клэри. Она просто покачала головой и сглотнула, подавляя беспокойство, ползущее по горлу. — Не беспокойся об этом, — сказала Изабель, захлопнув багажник. Клэри развернулась к ней лицом. — Почему бы мне не беспокоиться об этом? Изабель просунула руки через лямки рюкзака. — Потому что у него просто «момент парня». Он справится с этим. — «Момент парня»? Что это такое? У меня никогда такого не было, — вмешался Саймон. — Это потому, что ты не парень, — ответила Изабель. Саймон фыркнул и открыл рот, чтобы возразить, но Клэри прервала его. — Откуда ты знаешь, что он это переживет? Ты знаешь, что происходит? — Нет, — сказала она, качая головой. — Но я знаю его, и Джейс… иногда капризничает. Клэри оглянулась на дверь, через которую прошел Джейс, обдумывая предположение Изабель. — Ты думаешь, это все? — она с неуверенностью оглянулась на соседку. — Ты думаешь, он просто капризничает? — Конечно, — Изабель пожала плечами и отвела взгляд. Клэри не пропустила вспышку в глазах Изабель, когда та отвернулась. Входная дверь в здание открылась еще раз, и Джейс вышел без обеих сумок. Саймон откашлялся и жестом показал Изабель, чтобы они направились к двери. Она неохотно последовала за ним. Джейс остановился перед Клэри, его глаза сосредоточились на наборе ключей в его руке. Они звенели, когда он тревожно теребил их пальцами. — Мне нужно вернуть машину. Увидимся завтра. — Завтра? — Клэри нахмурилась. — Ты не придешь позже? — она почувствовала, что ее сердце пропустило удар, но попыталась вспомнить, что сказала Изабель. Может, он просто был… испуган? Может быть, дело вовсе не в ней. — Нет, — ответил он, все еще не глядя на нее. — Мне завтра рано вставать, а я обычно не высыпаюсь, когда остаюсь с тобой, — наконец он встретил ее взгляд, лукаво ухмыльнувшись уголком рта. Клэри заметила, что эта ухмылка не дошла до его глаз. Они все еще были напряжены. До сих пор оставаясь пустыми. — Ты уверен? — она шагнула вперед, потянувшись к его руке. Он резко напрягся, когда она прикоснулась к нему. — Я умею себя хорошо вести. Обещаю. — Ты можешь вести себя хорошо, но я не уверен, что я смогу, — он наклонился и прикоснулся губами к ее щеке. Она повернулась, чтобы поймать его губы, но он отстранился прежде, чем она смогла это сделать. Это казалось почти преднамеренным и оставило ощущение пустоты в груди. — Увидимся, детка, — прошептал он. Когда он повернулся, чтобы уйти, Клэри крепче сжала его руку. — Джейс. Он застыл спиной к ней. — Ты можешь сказать мне одну вещь? Его плечи поднимались и опускались, как будто ему требовалось все, чтобы сосредоточиться на медленных, глубоких вдохах. — Да? Она сжала его пальцы и прошептала: — Я что-то сделала или сказала? Если это так… просто скажи мне. Он медленно повернулся, и когда она увидела его лицо, то заметила, что его брови сдвинуты, а на лбу появились складки. Многие приняли бы этот взгляд за смущение, но Клэри знала его лицо, и этот взгляд не был озадачивающим, это была сдержанность. От чего он сдерживался, она понятия не имела. — Почему ты так думаешь? — Просто, — Клэри медленно вздохнула, — ты, кажется, избегаешь меня, и я подумала, может, это из-за того, что я сделала. Джейс на мгновение закрыл глаза и склонил голову, когда подошел ближе, взяв ее лицо в свои руки. Когда их глаза встретились, он пристально посмотрел на нее. — Ты ничего не сделала. Я просто… Я немного не в себе. Ладно? — его пальцы скользнули по ее щеке, слегка заправляя прядь волос за ухо. — Все в порядке. Клэри кивнула, дрожа от его прикосновения и желая верить, что он искренен. Он улыбнулся, едва шевельнув губами, и наклонился. Она закрыла глаза, предвкушая его поцелуй. Но когда он приблизился, то коснулся лишь кончика носа, а затем края челюсти, оставив губы холодными и нетронутыми. Она медленно открыла глаза и увидела, что он отступает и поворачивается к машине. Ее руки оставались распростертыми в течение нескольких секунд, мучительно желая снова вернуть его и не понимая, почему объятия ощущались почти пустыми, когда он все еще был в них. Как будто она держала в руках его панцирь, а не все остальное. Джейс обошел машину и скользнул на водительское сиденье, не оглядываясь на нее. Двигатель завелся, и стоп-сигналы загорелись красным. Клэри услышала, как коробка передач переключилась, и машина отъехала от тротуара. Она скрестила руки на груди, пытаясь удержать свое сердце и защитить его от холода, угрожающего вторгнуться в него, пока она наблюдала, как задние фары исчезают вдалеке.***
Джейс зарычал от разочарования, когда его спина ударилась о коврик в третий раз с тех пор, как он и Алек начали спарринг. Он перевернулся и ударил его, его кулак погрузился в мягкую подушку, прежде чем подняться на ноги. Дыхание стало прерывистым, и тело заныло там, где никогда раньше не болело. В этом не было никакого смысла. Алек никогда его не побеждал. Никогда. — Если ты не в настроении, мы можем прекратить, — предложил Алек. Джейс остановился и уставился на него. — Просто восстанови обстановку, — он указал на центральную разметку и занял свое место. Перекатывая плечи и вытягивая шею, он сделал вдох и медленно выпустил воздух, став в свою позицию. — Я готов. Алек вздохнул. — Джейс, нам не обязательно… — Я сказал, что готов. — Я не буду делать это прямо сейчас, — Алек повернулся, вернулся к скамейке, стоявшей вдоль стены, и плюхнулся на нее, сделав глоток из бутылки с водой. Джейс поднял руки к волосам, крепко сжимая их в кулаках. — Я в порядке, — сказал он сквозь стиснутые зубы. Алек покачал головой. — Нет. И так продолжается с момента, как вы вернулись от Люка три дня назад, — он встал и скрестил руки на груди. — Я не спрашивал, потому что знаю, как ты относишься к своей личной жизни, но не думай, что я не заметил, как ты избегаешь телефонных звонков и спишь в своей постели каждую ночь. Джейс сжал переносицу между большим и средним пальцами. — Это… сложно. — Это не сложно. Ты снова отдаляешься. Вот что ты делаешь. — Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Всё ты понимаешь, — Алек взял полотенце для рук и вытер пот с лица. — Ты только позволяешь людям подобраться так близко. Мне. Изабель. Но эта девушка… Клэри… ты впустил ее, а теперь убегаешь. — Я не убегаю. Алек поднял бровь. — О, да? Тогда как ты это называешь? Джейс уронил руки на бок. — Я называю это сокращением моих потерь. Я называю «не делаю всё ещё хуже». Я называю это… — Побегом, — сказал Алек. — Я делаю то, что должен делать, Алек. Что я должен был сделать некоторое время назад, — произнёс Джейс. — Ты знаешь это, и я знаю это. Все равно скоро все закончится. Алек кивнул. — Да, так оно и будет. Но, что бы у тебя там ни происходило с этой девушкой — нет. Джейс подошел к скамейке и сел, не сводя глаз с обшарпанного деревянного пола под ногами. — Да, закончится, — тихо сказал он, в его голосе было больше уязвимости, чем обычно свойственно ему. Он откашлялся и произнес слова так небрежно, как только мог. — Всем будет легче, если это закончится уже сейчас на пути к концу. — Ты ведь не веришь в это на самом деле, правда? — Алек присел рядом с Джейсом. — Я больше не знаю, во что верю, — он наклонил голову и встретился с голубыми глазами Алека. Они изучали его с определенным пониманием. Джейс слегка расслабился. — Мне казалось, я уже все знал. Я думал, что смогу прийти сюда и сделать это, и просто оставить позади. И это именно то, что я пытался сделать. Но… Я не ожидал. ее. — А ты думаешь, она тебя ждала? Джейс нахмурился. — Я думал, ты должен быть на моей стороне. В конце концов, ты мой партнер. — Я на твоей стороне, — Алек указал на себя. — Говорить тебе правду и не позволять обманывать себя, думая, что это всё облегчит — это и значит. — Я скажу тебе, что сделает это проще, — Джейс встал. — Ударить тебя по крайней мере дюжину раз — хорошее начало. — И вот мы снова вернулись к побегу. — Это не побег, — Джейс оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что Алек следует за ним на коврик. — Это доказанный факт, что удары помогают снять стресс. Алек вздохнул и занял свое место напротив Джейса. — Ты когда-нибудь расскажешь мне, чем это вызвано? Думаю, я, по крайней мере, заслуживаю объяснения, почему ты хочешь меня избить. — Я не знал, что мне нужна причина для этого, — Джейс бросился к Алеку, но промахнулся, когда Алек увернулся. Он усмехнулся, чувствуя прилив адреналина в венах. Ранее он не мог оторвать свой разум от Клэри и разговора, который у него был с Ходжем несколько дней назад. Как бы Джейс не хотел это слышать, Ходж был прав. Не было никакой возможности, чтобы он мог продолжать в том же духе и закончить это дело. Он не мог быть агентом и быть с Клэри — не так, как хотел. Сторона его, которая хотела защитить ее, противоречила той, которая должна была сделать или сказать что-нибудь, чтобы получить то, что нужно агентству. Ему нужно было отступить, дистанцироваться от своей работы. Еще несколько дней. Вот и все, еще несколько дней. Алек замахнулся, ударив Джейса в плечо, но не раньше, чем кулак Джейс достиг Алека. Алек хмыкнул и отпрыгнул назад, положив руку на ребра. Джейс почувствовал, как огонь пронзил его, и чувство правильности проникло в темноту. — Значит, теперь мы делаем это по-настоящему? — спросил Алек напряженным голосом, выпрямляясь и отбивая удар Джейса. — Похоже на то. — Ты уверен, что сможешь это выдержать? Джейс сделал паузу и поднял бровь. — С каких это пор ты несешь такую чушь? — С тех пор, как я уже трижды опрокинул тебя на спину. — Ах, ну, считай, что это мой подарок тебе, потому что ты не сможешь снова меня унизить. Алек усмехнулся, и Джейс ответил на его жест. Он позволил всем своим прежним мыслям и тревогам растаять, поглощенный спаррингом. Здесь, в этом месте, это была не ложь, не хождение на цыпочках и не чувство вины. Только он и Алек делали то, что делали всегда — тренировались. Как бы Джейс не знал, что делать со всем остальным, одно было точно — он был чертовски хорош в этом, и он собирался доказать это. Алек держался на расстоянии, кружа вокруг Джейса так же, как Джейс кружил вокруг него. Они держали руки свободно и перед собой, готовые нападать или защищаться при необходимости. Джейс следил за любыми признаками того, что Алек может быть готов двигаться. В основном, он смотрел на участок кожи чуть выше левой брови Алека. Она всегда дергалась, когда он собирался что-то сделать. Алек знал об этом и отчаянно пытался держать под контролем. Но толку от этого не было, Джейс увидел это сразу, как только это произошло — всего лишь крошечное, едва заметное подергивание. Он собрался с силами, мышцы его напряглись. Алек выбросил кулак вперёд. Джейс поймал его, обхватил руками и крутил, пока Алек не оказался у него за спиной. Одним рывком Алек перевалился через плечо Джейса и с глухим стуком приземлился на коврик. У него перехватило дыхание. Облегчение и уверенность захлестнули Джейса от осознания того, что он все еще может. Он нуждался в этом. Ему нужно было снова почувствовать силу и превосходство. Со всем, что происходило, все, что он чувствовал, было слабость и отвращение. Когда он был с Клэри, позволяя ей любить его и наоборот, он чувствовал подобие силы. Но это была другая сила. Но в последнее время единственное, о чем он знал, было сожаление. Сожаление о том, что он позволил себе забраться так глубоко. Сожаление потому, что он не хочет навредить ей в будущем. Сожаление о том, что он не мог даже оглянуться назад и пожалеть, что не сделал ничего другого. Потому что Бог свидетель, ему не было жаль. Если бы ему пришлось делать это снова и снова, если бы у него был выбор изменить то, как он позволил себе сдаться, он бы ничего не изменил. Но он устал выглядеть слабым, чувствовать себя слабым. Так что, на мгновение, он собирался позволить себе быть прежним собой. Тем, кто считал себя агентом, для кого это было самой важной вещью в мире. Тот, кто знал, без сомнения, что он лучший. В течение этих очень коротких секунд он был тем, кем был. И если честно, ему нравилось. Сила. Безопасность. Доверие. Джейс наклонился к Алеку и улыбнулся, чувствуя, как тот же порыв снова захлестнул его. — Ещё раз? Алек перевернулся на бок и застонал.***
Клэри проснулась от звука пения Саймона и слабого запаха чего-то горящего. Она вытянула руки над головой, ее ладонь коснулась твердого края дивана. Сев, она подавила зевок и вгляделась в ту сторону, откуда доносился его голос. Она увидела его в дверном проеме кухни, его голова раскачивалась, бедра неуклюже покачивались. Улыбаясь, она встала и двинулась через гостиную, остановившись прямо под аркой, удивленно подняв брови. У Саймона на столе стояла большая миска с готовым тестом. Через его плечо было перекинуто полотенце, а большие комки теста неравномерно расположились на противне. Таймер на плите зазвенел, и Саймон бросился к ней, открыв дверь и махнув рукой перед лицом, когда из нее вырвался большой столб дыма. — Вот дерьмо! — воскликнул он, схватив кухонный стул и немедленно начал отмахивать дым от детектора дыма на потолке. Клэри бросилась на кухню, схватив прихватку, и вытащила почерневшее печенье из духовки. Она схватила другое полотенце, отмахиваясь от облака. Как только он рассеялся, она подняла руку и понизила температуру с четырех семидесяти пяти до трех семидесяти пяти. — Что ты делаешь? — спросила она, наконец, повернувшись к нему. — Пеку печенье, — ответил Саймон, безвольно опустив руки на шаткий деревянный стул. Его волосы торчали по всей голове, как будто он постоянно проводил по ним пальцами. Клэри даже показалось, что она заметила немного теста, застрявшего в них. Она жестом попросила его встать и подойти к ней. Он повиновался, отодвинув стул под стол и став перед ней. Клэри вздохнула и потянула его за плечо, так что он согнулся в талии, его голова оказалась на одном уровне с ее глазами. Подняв руку, она начала ковырять высыхающие корочки теста в прядях чуть выше лба. — Зачем ты это делал? Ты же знаешь, что ты — катастрофа на кухне. Он пожал плечами. — Ты любишь печенье. Клэри рассмеялась, работая над особенно склеенным куском волос. — Да, но я бы также не хотела бы погибнуть при пожаре в доме. — Ты выглядишь грустной. Я просто хотел, чтобы тебе стало лучше. Клэри застыла, улыбка сползла с ее лица. Была ли она такой прозрачной последние несколько дней? Все было… странно с тех пор, как они вернулись из загорода, но она думала, что хорошо скрывает. — Разве? Саймон поднял глаза, вытянувшись во весь рост. — Может быть, не для некоторых, но я знаю тебя. Она вздохнула и повернулась к раковине, смывая остатки теста из-под ногтей. — Я в порядке, Сай. Тебе не нужно беспокоиться обо мне. — Я беспокоюсь не о тебе, я беспокоюсь о себе. Я обещал, что ударю его, если он причинит тебе боль, и так как он не был рядом всю неделю, я предполагаю, что мой кулак скоро встретится с его челюстью. — Он просто был занят школьными и семейными делами, — сказала Клэри, ее голос был тихим и неубедительным даже для ее собственных ушей. Это были исчерпывающие оправдания, которые Джейс давал ей, но это не объясняло, почему, когда он был рядом, он не трогал и не целовал ее как раньше. Поцелуй в щеку. Убрал волосы от ее лица. Это всё было милыми и всё такое, но это был не он. Это были не они. Она прижала ладони к краю раковины и наклонилась над ней, закрыв глаза. — Угу. Слишком занят, чтобы навестить свою девушку хоть раз за четыре дня? Клэри подняла руку, чтобы потереть лоб. — Я не знаю. Я ничего не знаю, Саймон. Что-то кажется неправильным, но он говорит, что ничего не случилось. Я не могу… Я не знаю, что еще делать. Я не могу заставить его говорить со мной. — Ты можешь воздерживаться от секса, — предложил он, пожимая плечами. Она рассмеялась, хотя это было не смешно. — Он даже не целует меня, не думаю, что это сработает. — Ладно. Я действительно не хочу слышать о твоей сексуальной жизни. — Ты сам это предложил. Я только ответила тебе, почему это не поможет. — Но я не хотел, чтобы ты делилась! Клэри вздохнула и посмотрела на грязную посуду, лежащую на дне раковины. Две тарелки, две ложки, нож, и почему-то венчики от миксера. Зачем они нужны были Саймону для готового теста? А потом она заметила муку рядом с мусорным баком. Видимо, он пытался сделать его с нуля. При этой мысли её сердце сжалось. — Я бы все равно не стала этим делиться, Саймон. Я… Я действительно не хочу говорить об этом, ладно? Но это было не так. Всю неделю она только и делала, что думала об этом. Спрашивала себя, почему Джейс избегает ее. Почему он не трогал ее, не целовал, не обнимал. Это сбивало с толку и расстраивало. Она просто хотела не зацикливаться на этом. Чтобы что-то отвлекло ее достаточно долго, чтобы она могла улыбнуться настоящей, искренней улыбкой. Не чувствовать эту зловещую боль прямо в центре груди. — Ну и что же ты тогда хочешь делать? Клэри закрыла глаза и задержала дыхание, выпуская его в порыве. Она хотела только думать о Джейсе, но ничто не могло отвлечь ее от него. Обернувшись, она посмотрела на Саймона. — Думаю, мне лучше пойти прилечь в своей комнате. Прости, я сегодня просто не в настроении. — Хм, думаю, у меня есть идея получше, — Саймон достал из кармана айпод, сосредоточенно нахмурив лоб, а затем, когда нашел то, что искал, на его лице появилась широкая улыбка. Глядя на нее, он ухмыльнулся, и послышались первые звуки песни. Клэри ахнула. — Нет, Саймон. Нет, — она покачала головой и двинулась к нему, протянув руки и схватив пальцами его айпод. Он кивнул, напевая первую строчку песни, слегка фальшивя, но достаточно прилично, чтобы ее можно было узнать: — Оувоуоуоуоу. Она сделала еще один шаг. — Ты же знаешь, я ненавижу эту песню! Она застревает в голове и не уходит. Саймон проигнорировал ее и пошел назад, наткнувшись на один из кухонных стульев и протянув руку, чтобы схватить его, прежде чем тот упал. — Оувоуоуоуоу. — Я серьезно убью тебя, если ты не прекратишь! Он откинулся на спинку стула и, спотыкаясь о стол, не отрывая от нее глаз, возвышался над ней. Когда ритм усилился, он начал двигаться дикими, отрывистыми движениями, подражая мелодии. — You know you love me. I know you care. Just shout whenever and I'll be there. — Саймон! — она завизжала, карабкаясь на стул и на стол вслед за ним. Саймон рассмеялся, поднял над головой айпод и продолжил пытку. — You want my love. You want my heart. And we will never, ever, ever be apart. — Oh, I will have your heart and then I will impale it! Gimme! — она безрезультатно схватила его за руку, желая, чтобы шум прекратился, но не в состоянии остановить улыбку, тянущуюся к ее губам. — Are we an item? Girl, quit playin, — он помахал пальцем перед лицом, а затем оттолкнул ее руки. — We're just friends? What are you sayin'? — Его глаза широко раскрылись, как будто он был шокирован. — Said there's another. Look right in my eyes… — Сааааааааймон! — Клэри наполовину скулила, наполовину смеялась. — Ты меня просто убиваешь. Он усмехнулся и наклонился, все еще качая рукой над головой. Его темные глаза встретились с ее глазами и на долю секунды стали серьезными. — Но ты наконец-то улыбаешься. Улыбка Клэри дрогнула, и она поняла, что чувствует себя счастливой. Впервые за пять дней она почувствовала себя счастливой. — Давай, — Саймон протянул руку, положив айпод на верхнюю часть шкафа. Склонив голову набок, он ухмыльнулся. — Ты же знаешь, что хочешь. Она протянула руку и хлопнула его ладонью. — Только ты можешь заставить меня танцевать под это дерьмо. Он неуклюже покрутил ее на маленькой столешнице. — Я думаю, ты втайне любишь её. Клэри остановилась и пристально посмотрела на него. — Она мне не нравится. Ненавижу её, — она сделала паузу. — Но я люблю тебя. Саймон откинул голову назад и издал звук, похожий на смесь его губ, вибрирующих вместе, и свиста воздуха между зубами. — А кто не любит? — Тебе нужен список? — Заткнись, — он прижал кончики пальцев к ее груди и оттолкнул, снова начиная петь. — Baby, baby, baby ohhhhhhhh. Like baby, baby, baby noooooooooo. Like baby, baby, baby ohhhhhhhhhh. Thought you'd always be mine. Mine. Клэри снова засмеялась, желая разбить айпод и обнять его с такой же силой. Вместо этого она танцевала бок о бок на столе со своим лучшим другом. Они по очереди делали самые глупые движения, какие только могли придумать, одновременно стараясь не упасть с маленького круглого предмета мебели. Через некоторое время Саймон снова взял ее за руку и притянул к себе, неуклюже перебрасывая через плечо. В дверном проеме кухни стояла «перевернутая» Изабель, склонив голову и нахмурив брови. — Какого черта вы двое делаете? Саймон опускал Клэри, держа в том же положении. — Танцуем. На что это похоже? — сказал он. — На столе? И что это за ужасный шум, который вы слушаете? Наконец, Саймон опустил Клэри, но держал ее руку в своей, а другую — вдоль ее поясницы. — Эй, не осуждай наш выбор веселой музыки. Это все виноват твой двоюродный брат, что она… Слова Саймона оборвались, когда высокая фигура Джейса подошла к Изабель. Его взгляд переместился прямо на руку Саймона за спиной Клэри, а затем на нее. Она почувствовала, как ее сердце забилось быстрее при виде его. — Привет, — сказала она вяло, пытаясь отойти от Саймона, но чувствуя, как его пальцы тянут ее назад. — Привет, — ответил Джейс, переводя взгляд на руку Саймона. — Ты заменил меня в качестве партнера по танцам? Клэри открыла рот, чтобы ответить, но Саймон перебил. — Не похоже, чтобы у тебя был какой-то интерес к чему-то, особенно к танцам, с ней в последнее время. — Саймон, — прошипела Клэри. — Нет. — И ты просто решил занять мое место, не так ли? — Когда ты исчезаешь и оправдываешься, да, кто-то должен заботиться о ней, — Саймон подошел к Клэри и толкнул ее за спину. Она чуть не споткнулась о стол, успев протянув руку, чтобы схватить его за шлевки, дабы удержаться. — О Господи, — произнесла Изабель, закатывая глаза, — неужели мы уже дошли до момента, когда вы будете бить кулаками по груди? — Конечно, нет, — сказал Джейс, и его лицо снова превратилось в небрежную маску. — Мы все знаем, кто выйдет победителем, если это когда-нибудь произойдет. Клэри опустилась на ближайший к ней стул и двинулась к Джейсу, оглядываясь через плечо на Саймона, сузив глаза. — И вы оба знаете, что я нуждаюсь в чьей-либо помощи, так что это спорный вопрос. Он закатил глаза и скрестил руки на груди, не двигаясь с места на столе. Клэри нахмурилась и повернулась к Джейсу. Он посмотрел на нее, его глаза загорелись на мгновение, прежде чем снова потемнели. Она вздохнула. Протянув руку, она обхватила его за предплечье и потащила в коридор, подальше от остальных. — Я думала, ты идешь на какую-то семейную вечеринку с Изабель и Алеком? — Да, так и есть, — он пожал плечами, избегая смотреть в глаза. — Ей нужно было забрать кое-какие вещи для Маризы, прежде чем мы встретимся с Алеком и поедем туда. — Я думала, что ты был там сегодня утром. — Сегодня утром я тренироваллся с Алеком. — О, — сказала она, подходя ближе и протягивая руку, чтобы взять его за руку. — Увидимся сегодня вечером? Он закусил нижнюю губу и отвел взгляд. — Я не уверен. Зависит от того, когда мы вернемся. Может быть, уже будет поздно. — Джейс… — Прости, Клэри. Что ты хочешь от меня? У меня есть обязательства помимо тебя, понимаешь? Клэри дернулась назад, как будто он ударил ее по лицу, и отдернула руку. — Ну, извини меня за желание провести немного времени с моим парнем. Которого, позволь добавить, я почти не видел пять дней. Он засунул руки в карманы. — Я просто был занят, ладно? Что еще ты хочешь от меня услышать? Наконец, она не могла больше выдерживать расстояние между ними. Она встала перед ним, взяла его лицо в руки и заставила посмотреть на себя. Она тихо произнесла: — Я хочу, чтобы ты посмотрел мне в глаза и сказал: «Увидимся позже, детка», как раньше. Он уставился на нее, буря эмоций закручивалась за его золотыми глазами. Они двигались от одного к другому, его дыхание было поверхностным и напряженным. Она чувствовала напряжение в его челюсти. Протянув руки, он обхватил её запястья, слегка, его пальцы были такими теплыми и нежными. Клэри на мгновение закрыла глаза и, дрожа, выдохнула слово «пожалуйста», прежде чем открыть их снова. — Ты мне нужен, Джейс. Он слегка повернул лицо, прикасаясь губами к ее раскрытой ладони, но не целуя. Больше всего на свете она хотела почувствовать его губы на своих, Его руки вокруг нее, его дыхание, струящееся по ее коже, но все, что она получила, было это крошечное касание. Просто мгновенный взмах. Изабель вышла из своей комнаты в коридор с большой коробкой в руках. — Готов? — спросила она Джейса. Клэри посмотрела на него и увидела, как все исчезает. Каждое маленькое мерцание исчезало. — Да, — ответил он. — Я сейчас подойду. Кивнув, она пронеслась мимо них в коридор. — Увидимся, Клэри, — крикнула она через плечо. — Увидимся, — Клэри повернулась к Джейсу. Он опустил ее руки. Она посмотрела на него, и на этот раз, по крайней мере, он не отвернулся. — Прости, — мягко сказал он. — Я постараюсь. Ладно? Она кивнула, сглотнув, так как у нее перехватило горло. Дело в том, что она не знала, что он постарается сделать. Зайти попозже? Поговорить с ней? Трогать ее? Любить ее? Подойдя к двери, он протянул руку, заправляя за ухо несколько прядей, его пальцы задержались на ее щеке. Тепло его тела заставляло ее трепетать от желания большего. Боже, как ей хотелось, чтобы он раскрыл ладонь, приложил ее к ее щеке и просто позволил ей почувствовать его. Только на некоторое время. Она наклонилась к его кончикам пальцев… а потом он исчез. Только холодное, мертвое пространство осталось там, где он стоял. Глаза Клэри защипало от угрожающих слез, когда дверь с легким щелчком закрылась за ним.***
Форма была накрахмаленной и тяжелой на фоне кожи Джейса. Он никогда не возражал против грубого материал, но опять же, он всегда рассматривал его как достижение, честь. Теперь он ощущался как тюрьма. Будто его загнали в рамки, в которых он не хотел быть. Но выхода не было. Нет способа исправить то, что он сделал. Алек и Изабель сидели по обе стороны от него и вели разговор, который он не хотел слушать. Он не участвовал, даже когда они обращались к нему напрямую. Он был не в настроении обсуждать то, что происходит с ним и Клэри… вернее, с ним. Изабель спросила, как только они вышли из квартиры, но Джейс только отмахнулся. Он не мог объяснить эту потребность дистанцироваться. Но со всем, что у него внутри, он не мог быть с ней сейчас. Просто глядя в лицо Клэри, он вспоминал, как сильно она его возненавидит. Как сильно он все испортил. И как сильно он хотел, чтобы у него это отняли. Где-то в эгоистичной части своего разума он понял, что у него все еще есть дни, предшествующие балу. В те дни она все еще принадлежала ему. Она все еще хотела его, любила его. И он знал, что ей больно видеть, как он отстраняется, но он не знал, как еще защитить их от того, что надвигалось. Все, что он знал, это то, что каждый момент, когда он был с ней, он хотел сказать ей. Все. Хотел выпустить все наружу, очистить свою душу и заразить ее. Он не позволит этому случиться, пока нет. Она не заслуживала чувствовать предательство и боль дольше, чем ей было нужно. По крайней мере, так он рационализировал свои действия. Изабель сказала ему, что он ведет себя как придурок. Возможно, это было правдой. Тяжелая дубовая дверь на противоположной стороне комнаты открылась, и вышла та же самая девушка, которая встретила их на их последней встрече. — Агенты Лайтвуд, Эрондейл, — кивнула она каждому из них, ее светлые волосы были собраны в тугой пучок на затылке. Пронзительные зеленые глаза многозначительно смотрели на каждого из них. — Они готовы принять вас, — она отошла в сторону и жестом пригласила их войти. Алек встал первым, за ним Изабель. Джейс сделал глубокий вдох и медленно поднялся. Он сунул шапку под мышку и последовал за ними через двери. Все трое встали в очереди по стойке смирно, глаза вперед, ноги вместе, руки по бокам. — Вольно, — голос Маризы разрезал тишину комнаты. Джейс сделал шаг вперед, так что его ноги были на ширине плеч, и сцепил руки за спиной, его глаза нашли ее голубые через комнату. Она указала на три стула, расположенных в ряд перед ними — единственные три с той стороны комнаты — лицом к собранию из двадцати или около того человек позади Маризы. — Присаживайтесь, агенты. Джейс, Изабель и Алек заняли свои места, не разговаривая, садясь одновременно, как их учили на тренировках. Мариза не присела, а встала перед группой позади нее, одетая в темно-синий костюм. Ее волосы были собраны в привычный пучок, и хотя Изабель носила вместо костюма униформу, она была идеальным образом своей матери. Мариза держала в руке маленький, тонкий предмет, похожий на линейку, и несколько раз хлопала им по ладони. «Шлеп, шлеп, шлеп» — был единственным звуком в комнате. Она какое-то время мерила шагами комнату, не отрывая глаз от пола, как будто собирала то, что хотела сказать. Наконец, она остановилась и повернулась к трем ожидающим агентам. — Завтрашний вечер знаменует собой кульминацию всей вашей тяжелой работы. Вы готовы? Джейс сглотнул, не в состоянии ответить, потому что его ответ несомненно будет «нет». Как он мог быть готов потерять единственное, что когда-либо значило для него? Вместо него ответил Алек: — Да, мэм. Мы готовы. — Хороший, — она кивнула. — И вы все готовы к своим ролям? На этот раз ответила Изабель. — Агент Эрондейл и я приедем на бал с мисс Моргенштерн и ее другом, мистером Льюисом. Агент Лайтвуд будет находиться поблизости, наблюдая за происходящим через охрану и наши микрофоны. — Верно, — сказала Мариза, поворачиваясь, чтобы забрать пару маленьких предметов размером с коробочку для колец у одного из людей позади нее. Она двинулась вперед и вложила по одному в руки Джейса и Изабель. Джейс открыл крышку, увидев один крошечный наушник и лацканный микрофон. Он ненадолго закрыл глаза и закрыл крышку, прежде чем открыть их снова. Марис снова начала расхаживать по комнате. — Контакт агента Лайтвуда в агентстве подтвердил, что сделка мистера Моргенштерна состоится на балу. Часть нашего дела в том, что мы должны поймать его в действии. Мы посадим несколько оперативников в здании для этой конкретной цели, — она указала на двух темноволосых мужчин в правом углу. — Агенты Блэквэлл и Пэнгборн, — она провела рукой по сиденью рядом с собой. — Агент Мадлен Бельфлер и, конечно, я. Остальные люди, которых вы здесь увидите, будут в непосредственной близости, готовы помочь, если потребуется. Брови Джейса удивленно поднялись. Не часто директор сама принимала участие в действии. Но, он предположил, что это не было обычным случаем, особенно учитывая дополнительную рабочую силу. — Это будут ваши контактные пункты в течение всего вечера. Любые вопросы, которые у вас могут возникнуть, должны быть направлены на них, хотя я не рекомендую обращаться к ним публично. Используйте код на своих телефонах и вызовите одного из них на частную встречу, если необходимо. Вам не нужно вмешиваться в их часть ночных событий. Следите за своей клиенткой, она ваша забота, — она замолчала, проведя рукой по рубашке, разглаживая несуществующие морщины. — Теперь я хотела бы перейти к деталям на случай, если что-то не совсем ясно. Мисс Моргенштерн в большинстве случаев будет находиться под присмотром агента Эрондейла, — ее глаза остановились на нём. — Я хочу, чтобы вы были с ней всю ночь, понимаете меня, агент? — А когда я найду доказательства? — спросил Джейс, впервые заговорив с тех пор, как вошел в здание. — А мисс Лайтвуд не может этого сделать? Джейс отрицательно помотал головой. — Я единственный, у кого есть информация, и, — добавил он, увидев, как директор подняла брови, — я считаю, что чем меньше людей знают, где их найти, тем меньше шансов, что кто-то доберется до них раньше нас. Не похоже, чтобы Маризе нравился этот план, но Люк доверил эту информацию Джейсу, и он был полон решимости получить ее. На этой улике была кровь Джослин. Это было то, ради чего она умерла. Он не позволил бы жизнь матери Клэри — единственного человека во всем мире, который любил Клэри достаточно, чтобы умереть за нее — была потеряна напрасно. — Очень хорошо, — наконец ответила Марис. — Пока агент Эрондейл будет занят, благополучие мисс Моргенштерн перейдет к Агенту Лайтвуд, — ее глаза нашли глаза Изабель. Изабель кивнула. — Мы надеемся, что все будет идти гладко, и мы можем сделать то, что нужно сделать, не вызывая большого беспокойства, — она посмотрела в глаза Джесу. — Но на всякий случай, — она наклонилась, взяла три продолговатых контейнера под сиденьем и двинулась к нему, — используйте любую силу, чтобы защитить улики и вашего клиента. Они не должны попасть не в те руки. Джейс протянул руку и взял коробку, его пальцы слегка дрожали, когда они обернулись вокруг нее, зная, что было внутри. Он щелкнул застежкой спереди и откинул крышку назад. В бархатной подкладке лежало огнестрельное оружие, выданное агентством. Блестящее, холодное и черное. У него перехватило дыхание, когда он увидел его, прикоснулся к нему. Получив заветное оружие было пиком каждое достижение стажера. Это был последний и долгожданный шаг перед получением постоянного пропуска. Как будто Мариза могла слышать его мысли, она полезла в передний карман своего костюма и вытащила три тонких черных флип-кейса, протянув по одному каждому из них. Джейс открыл его, глядя на свое лицо на передней части значка, его горло почти сжалось. Звание «Агент» занимало место «стажера», как на его нынешнем. Он должен был чувствовать себя счастливым, гордым, но глядя на свой официальный значок, он чувствовал только стыд. — Поздравляю, агенты, — сказала Мариза, ее голос был полон едва скрытой гордости — совершенная противоположность тому, что чувствовал Джейс. — Вы это заслужили.***
Клэри лежала на кровати, одна рука была под щекой, а другая вертела карандаш, круг за кругом. Ее альбом лежал рядом с ней, только несколько изогнутых линий и затененные участки виднелись на открытом листе. Она не могла достаточно сконцентрироваться, чтобы рисовать, встреча с Джейсом снова и снова проигрывалась у нее в голове. Раздраженно вздохнув, она перевернулась на спину и уставилась в потолок, заметив несколько мертвых жуков, застрявших в светильнике над ее кроватью. Почему он отстранился? Неужели он больше не хочет ее? Не имело значения, сколько раз он говорил ей, что это не её вина, его действия заставляли ее чувствовать, что это так. Иначе зачем ему отказываться видеть ее, прикасаться к ней? Больше ничего не имело смысла. Клэри повернулась лицом к тумбочке рядом с кроватью, светящиеся цифры на часах насмехались над ней. Одиннадцать сорок девять. Она закрыла глаза. Он не придет сегодня вечером. Ее грудь напряглась. Боже, он хоть представлял, как сильно она его хочет? Нуждается в нём? Какое-то время ей нужно было чувствовать, как он обнимает ее, как его сердце бьется в груди, как он дышит ей в волосы. Если бы она сконцентрировалась достаточно сильно, то могла бы вспомнить, каково это, когда он обнимает ее, но мысли об этом только усиливали боль и пустоту. Как только она решила попытаться заснуть, она услышала, как открылась входная дверь, и голоса поплыли по коридору к ее комнате. Один из голосов был глубоким, манящим, успокаивающим. Она вскочила на кровати, накинула пижамные штаны и распахнула дверь спальни. Изабель и Саймон повернулись к ней, широко раскрыв глаза и удивленно открыв рты. — Я думал, ты спишь, — сказал Саймон. Сердце Клэри заколотилось в груди, стуча об ребра от осознания того, что Джейса там не было. Его никогда там не было. Она слышала голос Саймона. Она должна была догадаться. Гнев вспыхнул внутри нее. — Где он? — ее взгляд упал на Изабель, которая посмотрела на нее с легкой жалостью. — Наверху, — ответила она. Клэри кивнула и двинулась вперед, проходя мимо Саймона и Изабель и направляясь к двери. — Клэри… — позвала Изабель, но Клэри проигнорировала ее, распахнув дверь и выйдя в коридор. Она захлопнула её за собой, полностью осознавая, что уже поздно, и она, вероятно, разбудила своих соседей, но ей было все равно. Ее ноги мягко ступали по грязному ковру, когда она поспешила к лестнице в конце коридора. Клэри поднималась по лестнице через ступеньку. Она добралась до двери Джейса меньше чем через минуту после того, как оставила свою, и постучала в нее изо всех сил. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы распахнуться, ошеломленный Алек смотрел на нее. Клэри оттолкнула его и вошла в квартиру, ее взгляд остановился на закрытой двери спальни Джейса. Она не остановилась и не обернулась, когда услышала, как Алек зовет ее по имени. Она хотела поговорить только с одним человеком, и он был в пределах ее досягаемости. Кровь хлынула по ее венам, звук ее отдавался в ушах. Каждый нерв в ее теле был напряжен и готов сломаться. Клэри не остановилась, прежде чем толкнуть дверь, и ручка с силой ударила в стену. Джейс стоял у комода, обернувшись, широко раскрыв глаза, когда она ворвалась. — Клэри? Что ты… Она потянулась и захлопнула дверь. Сузив глаза, она указала на него. — Не спрашивай меня, что я делаю, что ты делаешь? Он держал в руках шорты. — Пижама? Клэри скрестила руки на груди. — Ты знаешь, о чем я говорю, Джейс. Джейс вздохнул и закрыл ящик комода, бросив шорты сверху. — Я думал, ты уже спишь. — Чушь собачья. Он приподнял бровь. — Чушь собачья? — Да, — кивнула она, — чушь собачья. Ты прекрасно знал, что я хотела тебя увидеть и ждала тебя. — Я же сказал, что не знаю, приду ли я. — Боже, Джейс. Какого черта с тобой происходит? Почему ты избегаешь меня? — Я не… — Не надо мне лгать, — она сделала шаг вперед. — Я не ребенок. Что бы ты ни хотел сказать, я справлюсь. Если хочешь уйти, просто скажи. Не игнорируй меня и не заставляй чувствовать себя дерьмом. Скажи мне. Он посмотрел на пол и глубоко вздохнул. — Это не то, что я делаю. — Тогда что ты делаешь? Пожалуйста, помогите мне понять, что происходит. Поговори со мной. Он только покачал головой. — Черт возьми, Джейс, просто… — Я не знаю! Понятно? — закричал он. — Я не знаю, что, черт возьми, я делаю. Я не… черт побери! — он развернулся, положив руки на комод и прислонившись к нему. — Я не знаю, — сказал он тише. — Джейс … — она придвинулась ближе. — Пожалуйста, Клэри, — его голос дрогнул. — Пожалуйста, не надо. Я не могу сделать это прямо сейчас. Тебе надо идти. Ее сердце разбилось от звука его голоса, от боли за него. — Я никуда не собираюсь уходить. Он опустил голову, его мускулы напряглись из-за крепкой хватки. Его джинсы висели низко на бедрах, его тело подавало всевозможные сигналы, намекая, чтобы она держалась подальше. Но она не хотела, не могла. Клэри подошла к нему сзади и положила руки ему на плечи. Он напрягся от ее прикосновения, но она не отодвинулась. Снаружи заревел автомобильный сигнал, и ветер загремел по оконному стеклу. Наклонившись, она коснулась лбом его спины, прижавшись к промежутку между лопатками. — Пожалуйста, — прошептала она, проводя губами по его коже раз, два, снова и снова. — Пожалуйста. Впусти меня. Позвольте мне быть здесь. Позволь… позволь мне любить тебя, — ее руки скользнули по его рукам, чувствуя каждый контур каждой мышцы под пальцами. Его тепло просочилось в нее, когда она прижалась грудью к его спине. Его жар грозился сжечь её. — Позволь мне. — Я не могу. — Почему нет? Джейс отрицательно помотал головой. — Потому что я этого не заслуживаю. — Заслуживаешь. — Нет. — Да. — Я этого не заслуживаю, — произнёс он с большей силой, его голос повысился, когда он повернулся и схватил ее, повернув, пока она не прижалась спиной к комоду. Жесткая круглая ручка впилась в ее плоть, но она старалась не морщиться. Он прикасался к ней, и хотя ей было больно, она не хотела, чтобы он останавливался. Его рука схватила ее за бедро, а другая запуталась в волосах. Его грудь вздымалась и опускалась на быстрых, неровных вздохах, и он крепко зажмурил глаза. — Я этого не заслуживаю, — повторил он. Клэри тяжело сглотнула. — Заслуживаешь, — сказала она дрожащим голосом. Подняв руки, она скользнула ими вверх по его шее и сжала его лицо. — Я люблю тебя. Конечно, ты это заслуживаешь. — Пожалуйста, не говори так, — умолял он. — Пожалуйста, не надо. Она наклонилась и поцеловала его в основание горла, чувствуя, как его пульс забился сильнее у ее губ. — Я люблю тебя, — снова прошептала она. — Я всегда буду любить тебя. Джейс издал звук, стон, крик, Клэри не знала, как это описать. Но его руки обвились вокруг ее тела, и он упал на колени, потянув ее с собой. Он сел на пятки, а она оседлала его ноги, проводя пальцами по болезненным линиям его лица. Ей хотелось стереть их, сгладить и снова сделать его целым. Его глаза оставались закрытыми, но теперь они медленно открылись, и Клэри ахнула от боли, смотрящей ей навстречу. — Я больше не могу, — сказал он напряженным голосом. — Я просто не могу больше этого делать. — Что делать? — Вести себя так, будто мне все равно, будто я не хочу тебя. Как будто я не люблю тебя, — поражение в его словах было ошеломляющим. — Это все равно что лишить себя воздуха. Сказать себе, что мне больше нельзя дышать, — он смотрел на нее, изнемогая от усталости и капитулируя. — Мне нужно дышать. Пожалуйста, позволь мне дышать. Клэри хотела спросить его, почему он так себя вел. Почему он думал, что ему это нужно. Но в тот момент, глядя ему в глаза и видя, как он умоляет ее, она решила, что эти вопросы могут подождать. Наклонив голову, она прислонилась лбом к его лбу и провела пальцами по его подбородку. Он смотрел на нее, спрашивая, желая, нуждаясь. Слегка приподняв подбородок, она прикоснулась губами к его губам. — Дыши, малыш, — прошептала она. Руки Джейса потянулись вверх, медленно следуя по ее ребрам, извиваясь, пробираясь по ее плечам, и скользя вдоль шеи. Он взял ее за щеки и слегка потянул назад, глядя ей в глаза. Она наблюдала, как они изучали ее, как будто это был последний раз, когда они ее видели. — Я никогда не заслужу тебя, — осторожно проговорил он, прижимая палец к ее губам и заставляя замолчать, когда она попыталась возразить, слегка обводя их, когда он отстранился. — Но я обещаю, если ты позволишь, я проведу остаток жизни, пытаясь. Прежде чем Клэри успела ответить, его губы оказались на ее губах, сначала мягко и нежно. Его пальцы скользнули по ее волосам, убирая мешающие пряди. Она позволила своим рукам пробежать по его плечам, обвивая их, чувствуя, как они сгибаются и освобождаются, когда он притянул ее ещё ближе. Но даже когда ее тело вжалось в его, бедра к бедрам, грудь к груди, рот к рту, она все еще была недостаточно близко. Его рот слегка приоткрылся, и Клэри воспользовалась возможностью попробовать его на вкус, просунув язык между его губ. Мята, ваниль и Джейс взорвались вокруг нее. Внезапно, всё ощущалось так, будто она голодала, и он, наконец, предложил ей еду. И она хотела все больше и больше, и больше. Ее сердце бешено колотилось в груди, и все, что она знала, был его вкус на языке, его запах, обволакивающий ее, как самый умопомрачительный запах из всех существовавших, и ощущение его, твердого и сильного, под пальцами. Он был всем, чего она хотела. Он был всем, чего она когда-либо хотела. Его руки оставались на ее лице, но его рот двигался вместе с ее, не отставая от ее требований и ее прошептанных просьб о большем. В ответ на ее просьбу он положил руку ей на затылок, а другой обхватил за талию, быстро крутя обеими руками, пока она не легла на пол, а он навис над ней. Волокна ковра царапали ее локти, но ей было все равно. Все, что имело значение — это он. Она потянула его рубашку, желая почувствовать его кожу, всю его кожу под пальцами. Он потянулся назад и снял ее, прерывая поцелуй только для того, чтобы продеть её через голову. Ее пальцы танцевали над его ключицей, грудными мышцами и прессом, чувствуя, как они двигаются, когда он это делает. Он был таким теплым. Таким, таким теплым. Клэри просунула пальцы сквозь петли его ремня и притянула его к себе. Их тела столкнулись, кожа скользнула по коже, пальцы, руки и губы исследовали друг друга. Прикасаться к нему таким образом было так правильно, как и чувствовать его прикосновения на себе. Каким-то образом, посреди всего этого, ее одежда исчезла, как и его. Он был над ней, вокруг нее, внутри нее. Двигался, ощущался, целовал, любил. Его тело будто забирает ее, а ее получает его. Его руки, рот и язык были повсюду. Куда бы он ни прикасался, ее кожа оживала, ощущение, непохожее на все, что она когда-либо чувствовала прежде. Она не могла насытиться. Ее пальцы впились ему в спину, а ноги обвились вокруг талии, притягивая его ближе, сильнее, глубже. Она выгнула спину, частично от удовольствия, а частично, чтобы избежать грубого ковра внизу. Читая ее мысли, Джейс поджал руки под нее и притянул ее к себе на колени, пальцы теперь впивались в ее бедра, когда она двигалась над ним. Она схватила его за волосы, прижимая его лицо к себе, атакуя его рот, забирая его дыхание. Клэри откинула голову назад, когда его руки двинулись к ее спине, а губы опустились к ее горлу, всасывая ее плоть в его обжигающий, влажный рот. Ничего не существовало, кроме скользкого тепла кожи друг друга, горячих, рваных, задыхающихся вздохов, рук, губ, языков и зубов, двигающихся друг над другом без определённого курса. Они танцевали этот танец под идеальную музыку, которую только они могли сделать вместе. Клэри была уверена, что так никогда не будет с кем-то другим. Она никогда не хотела, чтобы это был кто-то другой. Только его руки, язык и зубы. Только его тело могло прижиматься к ней и двигаться вместе с ней. Только Джейс. Всегда только Джейс. Желание и ощущения было всем, что они знали, всем, что они должны знать, пока остальной мир продолжал крутиться без них. Вскоре они оба задыхались, прижимаясь друг к другу в поту обессиленными телами. Клэри провела пальцами по волосам Джейса, убирая мокрые пряди с его лица. Она поцеловала его в подбородок и проложила линию от его челюсти до уха. Боже, она так по нему скучала. Джейс вздрогнул, и Клэри смахнула всё на дрожь, но он не остановился как озноб. Она скользнула руками по его плечам и спине, чувствуя, как напряженно дрожит его тело. Только когда она услышала тихий, мучительный вдох, она поняла, что это вовсе не холод. — Джейс, — сказала она, касаясь пальцами его щеки и чувствуя влагу на своей коже. Но дело было не в липкой, горячей сырости пота. Влага был скользкой и теплой, как слезы. Паника захлестнула ее грудь. Она попыталась поднять его лицо, но он только сильнее уткнулся носом ей в плечо. Клэри закрыла глаза, ее горло сжалось от беспокойства. — Скажи мне, что случилось, — прошептала она. Казалось, что это были самые долгие секунды в жизни Клэри, Джейс не говорил. Его руки сжались вокруг нее, дрожь не утихала. Через мгновение он начал раскачиваться, медленно, нежно, просто прижимая ее к себе. Дыхание его прерывалось неровными вдохами, но не производило никакого шума. Единственное, что Клэри могла слышать, это биение ее сердца, бьющегося в груди, и звук ее собственного дыхания, рвущегося сквозь зубы. Она повернулась лицом к его волосам и, вдыхая его, провела пальцами по затылку. — Пожалуйста, — повторила она. — Пожалуйста, впусти меня. — Я люблю тебя, — только и сказал он, его голос, напряженный и приглушенный ее плечом, едва слышался. — Я люблю тебя, — несмотря на то, что он уже говорил ей эту фразу несколько раз, на этот раз все было по-другому. На этот раз это было похоже на извинение. Клэри не могла понять, почему это должно было быть извинением, почему он когда-либо чувствовал, что должен сожалеть о любви к ней. Она решила, что, должно быть, вообразила себе печаль в его голосе, когда он говорил их. Но все же его тело дрожало, когда он обнял ее, впиваясь пальцами в ее спину, крепко прижимая к себе. Этот мужчина — мужчина, который всегда был таким сильным, таким уверенным — разваливался на части перед ней. Она хотела знать, почему, хотела помочь, но он ей не позволил. По крайней мере, не сейчас. Клэри не знала, что сказать или сделать, поэтому она сделала единственное, что могла. Она крепко обняла его, уткнулась лицом в шею и позволила ему сломаться в ее объятиях.