Напыщенная ненависть

      Меня схватили за волосы и потащили. Я тут же открыла глаза, но сразу же их закрыла, так как была близка к падению из фургона. Я упала, но мне даже и равновесие не дали восстановить и с новой силой потянули за волосы. Видно перед собой было только кожаные, немного запылившиеся и пахнущие гуталином сапоги и заправленные в них серые брюки. Еще обратила внимание на то, что уже светло. И сколько же я пробыла в отключке? Я пыталась хоть как-то встать на ноги, но получалось только ползти на карачках. Колени сразу же начали саднить от твердой земли. Меня толкнули. Человек, что стоял сзади меня, сразу же связал мои руки за спиной толстой веревкой, сильно затянув. При этом кожа терлась, начиная краснеть и саднить. Я наконец-то смогла оглядеться. И то, что я увидела, повергло меня в шок: полукругом стояли на коленях люди, над каждым был собственный охранник с набором холодного и огнестрельного оружия, а тот, который отошел от меня минутой назад, изрядно потаскавший за волосы, ходил взад-вперед перед пленниками, размахивая битой. Еще кругом стояло куча машин и один белый фургон. Да что за чертовщина тут происходит?! — Так что, Рик, проглоти свою ненависть ко мне, или я на самом деле заставлю тебя отрезать твоему одноглазому сынишке руку, — у-у-у, да я смотрю игра в "кошки-мышки" началась еще задолго до моего прихода в сознание, — Постараешься сопротивляться - я разнесу твой город в пух и прах. И этим самым еще раз покажу, кто я такой и на что способен, — я перевела взгляд на Рика, которого я уже знала. Он как верный пес смотрел на мужчину в косухе и с битой на плече, но потом глянул на меня. Судя по всему, узнал, ведь видел он меня не так уж и давно. Как-то спас от стаи ходячих... Мне повезло, что я стояла на коленях прямо рядом с Риком, ведь когда мужчина с битой повернулся к нам спиной, продолжая свои пламенные оды, он наклонился ко мне и тихонько прошептал, понятно и быстро: — Что бы не случилось, говори, что ты из Александрии, — я судорожно закивала головой, а разбойник, что стоял сзади, толкнул Рика, чтобы тот стоял ровно. — Поэтому жди нас, Рикуля. — мужчина с битой снова подошел к нам, бросил на меня короткий взгляд и пошел к фургону, попутно говоря своим подчиненным: — Собираемся и уезжаем, мужики. Все, что я хотел сделать - уже сделал. — все начали расходиться, но те, что охраняли нас, уходить не собирались. Может, позже всех пойдут. На середине пути мужчина в черной косухе и красным шарфом на шее остановился и повернулся к нам. — Кстати, из вас, обмочившихся ублюдков, никто не в курсе, что за прекрасный двухэтажный дом находится в двадцати километрах отсюда? — тут мое сердце пропустило удар-два, а потом и вовсе замерло, — Никто? Точно-точно? Я резко кинула взгляд на мужчину. Тут я поняла, что этот вопрос был задан мне и только мне, но по его взгляду кажется, что его слова прозвучали для всех. Он точно знает, что я из тех мест, уверена. Он играет со мной, играет как с новой, еще не надоевшей игрушкой. Я смотрела то на мужчину в косухе, то на Рика, который исподлобья смотрел на меня и мотал головой, мол "не говори". Тут этот бандит с битой повернул голову в мою сторону, обнажил белые зубы и облизнулся, попутно поворачиваясь обратно к фургону. — Ладно. Надеюсь, старик и ребенок были католиками, и я сделал все по их религиозным обычаям - сжег их. Даже эту вислоухую псину спалили ко всем чертям! — он выкрикивал это громко и вынуждающе. Упоминание о моей дочери и отце стало последней каплей. Из глаз впервой пошли слезы, обжигая щеки, а в горле встал горький ком. Мое тело горело от негодования. Это так тяжело принять. Я потеряла своих близких. Была б моя воля - я сделала бы то же с этим ублюдком. — Не-е-ет! — все-таки гнев победил израненный разум. Я встала с колен и ринулась в сторону этого животного, намереваясь разорвать его голыми руками, но они были связаны. Поэтому у меня ничего не оставалось, кроме как повалить мужчину с битой на землю. Это принесет мне хоть какое-нибудь облегчение. В любом случае ему будет хоть немного, но больно. Не тут-то было. Мужчина ждал момента, когда я брошусь на него и резко развернулся, при этом замахнувшись битой и ударив ею мне прямо по ребрам правой стороны. Все тело пронзила ужасная, острая боль. Колючие шипы проволоки наверняка распластали мне всю кожу, а сильный удар от самой биты наверняка переломал мне кости, уверена. Я упала навзничь, даже перевязанные за спиной руки не дали этого сделать без характерной боли, поэтому пришлось лечь на бок. Я застонала, постоянно вошкаясь на земле от адской боли. Ко мне сразу же прибежал какой-то белобрысый мужик с арбалетом. Он ненароком надавил на мои и без того больные ребра в попытке усмирить меня, приставляя оружие к моему лицу. — Пристрелить ее? Прямо здесь? — этот мужик был даже испуган, как мне показалось. А еще у него вся левая сторона лица была в ожогах. Это отвратительно. Человек с битой цокнул языком несколько раз, будто родитель, которому не нравится, что его ребенок не хочет ложиться спать, но одновременно находит эту ситуацию интересной. Почесав местами седеющую бороду, он сказал: — Нет, Дуайти, нет. Зачем ее убивать? Ведь она подарила мне новый блокпост. Обожаю, когда женщины делают для меня такие крупные подарки, а я ничего не должен дарить взамен, — пропел мужчина, улыбаясь и прищуривая при этом нос. — Сама сдохнет. Пошли, — еще один непроизвольный стон с моей стороны с примесью гневных ноток. — Шакал! Уж лучше сдохнуть, чем дышать с тобой одним воздухом и знать, что ты все еще жив, — мужчина только усмехнулся на мои слова. В моей голове об этом жесте образовалась мысль, что усмешка - это его фирменное. Положив биту, обмотанную проволокой, на плечо, он только похлопал своего человека по спине, и они оба зашли в фургон. Вся шайка бандитов уехала. Как только они скрылись за гущей деревьев, ко мне сразу же подбежал Рик с остальными его людьми. — Ничего, я помогу тебе. Держись, — разум окутала темнота. Моему телу нужен отдых и медицинская помощь, иначе я вообще не проснусь.

***

— Ребекка! — имя дочери непроизвольно сорвалось с губ в момент пробуждения. Рана на боку сразу же дала о себе знать мучительной болью. Я скорчилась от боли, не смея и малейшего движения сделать. На этот раз пробуждение не было таким уж неожиданным. Я проснулась в теплой постели. В комнате была темнота, только свет луны освещал помещение. Сразу же вспомнилась картина, как я при таком же свете луны наблюдала, как все, что было построено заново уже во время зомби-апокалипсиса, буквально превращается в руины. А моя семья? Убита. Жестоко убита. В чем повинен маленький ребенок, чтобы с ним так жестоко обошлись?! Из глаз опять пошли горячие слезы. Пыхтя от боли в боку я попыталась лечь на живот. Уткнувшись в подушку, я снова заревела. Вспоминались все счастливые и светлые моменты, проведенные рядом с этими двумя людьми. После этого я еще сильней уткнулась в подушку так, что аж дышать было трудно. Если задохнусь - будет плевать. И уже когда глаза высохли, я решила встать. Не могу тут находиться, я должна вернуться домой. Было достаточно светло, чтобы посмотреться в зеркало, ведь уже наступило раннее утро. Загибаю край футболки, на правом боку белый бинт, немного запятнанный кровью. В животе урчит, желудок требовательно хотел еды, иначе грозится, что вот-вот прилипнет к позвоночнику или начнет переваривать сам себя. Все-таки полежу и подожду, пока кто-нибудь не войдет. Пролежав еще несколько минут, меня срубило, но ненадолго, буквально через час пришел Рик. Он сел на край моей кровати. — Привет. Как ты чувствуешь себя? Слава Богу ничего серьезного с твоими ребрами не случилось. Даже перелома нет, а кровь мы остановили достаточно быстро, поэтому через неделю ты полностью оправишься. Вот только не нагружайся, а то швы разойдутся, — я кое-как поднялась, опираясь спиной о спинку кровати. — Да, спасибо. Я рада, что ребра невредимы. — Знаешь, сколько Ниган бы не нахваливал свою биту, урон у нее маленький. Больше вреда принесли шипы. Когда доктор осмотрел рану, увидел, что кожа буквально болталась, — от одной только мысли об этом меня потянуло блевать. Ну вот, теперь и аппетит потерян и желудок пустой. — Слушайте, спасибо вам за все, но я пойду. Мне нужно вернуться домой, — я хотела встать, но Рик надавил на плечо, заставляя вернуться обратно. — Алексия, нет. Это очень опасно. Ты же слышала, что твоего дома больше нет. Поэтому оставайся у нас. Сейчас нам лучше держаться всем вместе, ведь вместе мы сильны, — я понимала это как никто другой, а Рик действительно прав. Если мы раскрошимся, то со всеми случится то, что случилось со мной. По отдельности нас просто сожрут. Во всех смыслах сожрут. — Да, наверное, вы правы. Я останусь. — Отлично, — безэмоционально бросил Рик, уже вставая с кровати, — Когда оправишься, можешь осмотреть свой дом. Раньше здесь жили Гленн и Мегги... Но Гленна забили до смерти, а Мегг отправили в другую общину. Добро пожаловать в Александрию, — с этими словами Рик ушел. Еще через полчаса мне принесли еду на подносе.

***

Уже прошло, кажется, несколько дней. Я вообще не выхожу из дома. Ограничиваю себя походами в туалет, кухню и спальню. Я только и делаю, что лежу в постели и плачу. Круглые сутки мои глаза красные от слез. Все казалось для меня ненастоящим, несуществующим. Я бы давно умерла от истощения, но девушка, Розита, постоянно приходит ко мне и для чего-то заставляет поесть. Я этим людям ничего не должна и они мне тоже, так почему она терпит мои отнекивания. Есть мне совсем не хочется, но эта девушка не из тех, что так просто сдаются. Она постоянно заставляет меня принять пищу, но для чего? Это пустая трата времени и сил. Еда мне нужна для того, чтобы тело было в порядке, но какой смысл, когда это тело - обычная оболочка, из которой вынули душу в тот момент, когда мои любимые догорали в пламени. Я уже не чувствую себя живой, не вижу в себе человека, внутри пустота. Я попросту тень, что ходит по Земле и не может найти покоя.

***

С утра пораньше приехали Спасители на четырех огромных грузовиках. Рик не ожидал, что они приедут так рано, ведь главарь Спасителей говорил, что приедет через неделю. Несмотря на это, Граймс успел отложить половину вещей, но Ниган оставался непредсказуемым до конца. Он решил, что возьмет не то, что приготовил для него Рик, а то, что предпочтет сам. Граймс контролировал всю ситуацию до того момента, как приехал Ниган. Сейчас же Рик понимал, что Ниган, приехав в Александрию, каждый раз исподтишка харкал ему в лицо, опуская при александрийцах все ниже и ниже. Но Рик ничего сделать не мог. Ведь если он попытается напасть на Спасителей, то от общины не останется и следа. Приходится только подчиняться. Сейчас же Рик ходил за Ниганом по пятам и позволял ему издеваться над собой и втаптывать в грязь. Когда очередной дом был разграблен, Ниган достал из мини-холодильника жестяную банку пива, при этом вальяжно рассевшись на кресле и перекинув ногу через локтевую спинку. — О, Рик. Хочу увидеть ту девку, — проводив взглядом двух человек, что выносили из дома матрас для кровати, задумчиво произнес Ниган. — О ком ты? — Не притворяйся, Рик. Думаешь, я серьезно оставил ту дворняжку в лесу в намерении, что она двинет там кони? Ты так предсказуем, что я не удивлюсь, что она находится у тебя. Приведи ее ко мне, — Ниган, явно довольный собой улыбнулся, отпив пива. — Она не может... — Граймс переступил на другую ногу, переводя взгляд с лидера Спасителей в сторону. — Она что, не выжила? — Нет-нет, с ней все в порядке, но она почти не выходит из дома. Рана еще не затянулась. — Ну у тебя и шутки, мужик! Ходишь за мной с такой кислой мордашкой, а на самом деле юморист в душе! Должен признать, ты напугал меня до чертов. Потом проводишь меня к ней, но сначала посмотрим, кто заведует здесь продовольствием, — Рик молчал, смотря под ноги, точно провинившийся школьник. Ниган ждал ответа, но потом его улыбка от долгого молчания со стороны бывшего шерифа медленно исчезла. Он встал, подошел к Граймсу, но тот сделал шаг назад, еще больше преклонив голову. — Ты снова заставил меня вставать. Я что, из тебя должен выбивать все ответы? Или мне снова кинуть тебя к ходячим? Не делай так больше. — Да, разумеется, я отведу, — такой расклад Нигана не мог не удовлетворить. Он улыбнулся, обнажив зубы и приподняв брови.