***
Киллиан прибыл на поляну в приподнятом настроении. И с улыбкой он увидел, что Полночь услышала его приближение из далека, и уже сидела в ожидании у берега озера. − Привет, − почесав ее шею, ласково поприветствовал. Одна из необычных вещей, что он увидел в наблюдении за ней, так это то, что драконы, как коты – любят, когда их чухают. Полночь, уже по привычке, протянула ему свое крыло, чтобы он его осмотрел. Киллиан и не заметил, что пока осматривал и разбинтовывал уже зажившее крыло, рассказал, как отец уехал по срочным делам минимум на пять дней, а мать все это время будет занята подготовкой замка к балу, в честь двадцатого дня рождения принца. Единственное, что его во всем этом радовало, то, что он избавился, на время, от строгого контроля. Никто не пристанет к нему с расспросами, куда он собирается, где он ходил и что делал. Такие моменты временной свободы, Киллиан ценит больше всего. Когда он помогал расправлять крыло Полночи, то наконец осознал, что ее тут ничего не держит. Крыло зажило, и она сможет лететь куда захочет. Для нее открыты любые земли и миры. Полночь вольна делать, все что хочет, ее никто не контролирует. Она свободна, в отличии от него. Эта мысль заставила его тут же поникнуть. Полночь обдала его горячим дыханием из ноздрей, видимо понимая, почему он вдруг расстроился. Киллиан не хотел подавать виду, поэтому погладив ее, он натянуто улыбнулся. А в ответ получил взгляд полный скептицизма. Ну хоть какую-то правду книги о драконах да говорят. Ночная Фурия и вправду очень умна. Отшагнув назад от дракона, Джонс нагнулся и подобрал с земли несколько камушков и принялся бросать их в озеро «жабкой». Он успел запустить два камушка, прежде чем Полночь, хвостом, не выбила из его руки оставшиеся. − Эй! – он даже не успел возмутится, потому что хвост Ночной Фурии обвил его вокруг талии и подняв с земли, посадил на спину. Киллиан не понимал, что происходит, да и вообще, ему что-то это не нравилось. В особенности, как разминаясь, расправлялись драконьи крылья. К несчастью для Джонса, он даже не успел и слова сказать, что он против этого, как Полночь оторвалась от земли и стремительно набирая скорость, полетела прочь от земли. Все произошло так быстро, что он еле успел ухватиться за большие чешуйки возле ушей, если только это не сами уши. Когда они пробирались сквозь деревья, то Киллиан старался уворачиваться от веток и при этом удержаться на драконе. Но стоило им оставить лес позади и стремится выше в небо, Джонс, тут же, испуганно прижался к спине зверя, держась изо всех сил. Все его мысли в голове кричали, что это безумие, что он просто-напросто убьется. Но Полночь и не думала снижать высоту или возвращаться в лес, а сказать этого у Киллиана шансов не было. John Powell – Flying With Mother Или другой вариант: Harry Potter and the Prisoner of Azkaban – Buckbeak's Flight (Вспомните восторженный вопль Гарри, когда он летал на Гипогрифе) (Как вам захочется, это уже на ваше усмотрение, какую из мелодий к этому моменту) Постаравшись успокоится и прислушаться к ощущениям, он, не сразу, почувствовал ветер, что трепал его волосы. А ощущения, как Фурия взмахивает крыльями, чтобы держаться в воздухе, придало странное опьяняющее чувство, из-за которого он распахнул глаза и не спеша оторвался от спины дракона. И теперь это чувство накрыло его с головой, потому что то, что он видел, было невероятным. Они летели в небе! Как птицы, высоко над землей, среди облаков, где на земле их не увидишь. Он словно находился в другом мире, где нет правил, а есть только свобода. Тут, на верху, было прекрасно. Их всюду окружали облака, которые были такие невесомые. Киллиану хотелось дотронутся до них, хотелось издать вопль, наполненный восторгом, эмоциями, что его просто переполняли. И он сделал это. Он сделал то, что ему хотелось. Здесь не было его родителей, королевства, дурацких правил. Тут были лишь он, Полночь и небо, полное облаков. Тут он впервые ощутил настоящую свободу.***
Они приземлились на одном обрыве, с которого открывается хороший вид на порт и море. Приземлились они не самым лучшим образом. Так, что влетели в высокую траву. Поднявшись на ноги, Киллиан тихо смеялся, наблюдая, как Полночь довольно кувыркается в куче высокой травы. Они очень любят запах свежей травы. Но вид, открывшийся с обрыва, заставил его забыть о забавном поведении дракона. Этот вид был великолепен, особенно море. Море − его любимая стихия, которая одновременно и доступна и так недосягаема для него. Такая же свободная, как и небо. Волны спокойные, тихие, беззаботные. Яркое весь день солнце, уже начинало потихоньку близиться к горизонту. Киллиану всегда нравилось наблюдать закаты из своего окна. Каждый раз, когда он наблюдает такой пейзаж, на душе нет никаких переживаний, тревог. Они словно исчезают. Он бы так и продолжал любоваться морем, если б не услышал позади себя чей-то голос: − Потрясающий вид, правда? Резко обернувшись, Киллиан увидел перед собой девушку. Красивая девушка, с волосами, как солнечные лучи, нежной улыбкой и зелеными глазами, которые показались ему знакомыми. Стоя от него в четырех шагах, она держала руки за спиной. Одета была в довольно странную, по его меркам, для девушки одежду.* До него, не сразу, доходит, что он уже вот некоторое время молчит, когда надо что-то сказать. − Эм-м… − он впервые смутился от пристального взгляда посторонней девушки, − Кто вы? На его растерянность и запоздалый вопрос, незнакомка засмеялась. Ему казалось, что ее смех, словно звон колокольчиков − мелодичный, и приятный слуху. − А мне казалось, что ты уверенней себя ведешь с девушками, − на ее комментарий, его левая бровь полетела вверх, а в ответ получил лишь добрую улыбку, − Меня зовут Эмма. Она протянула ему руку для пожатия, и он принял ее. − А я Киллиан Джонс. Очень приятно, − Джонс удивлялся самому себе, своему волнению, которое он не мог даже скрыть, не то, что понять. Она одарила его очередной улыбкой, и сделав пару шагов вперед, оказалась рядом с ним. Но Эмма не стала опять что-либо говорить. Она просто стояла и любовалась горизонтом. В открытую просто смотреть, наблюдать за ней, Киллиану не позволило воспитание. Пока он топтался на месте, думая, что делать дальше, до него дошла одна маленькая, но немало важная деталь. Полночь не было. Киллиан не на шутку забеспокоился, куда делся дракон, но чтоб не вызвать подозрений у новой знакомой, он старался высмотреть Фурию глазами. Черный дракон среди зелени – вроде бы не сложно, так ведь...? Он всеми глазами ее высматривал и нигде не видел. Но хуже всего было то, что пока он искал дракона, то не заметил, как Эмма развернулась к нему и молча наблюдала, стоя чуть позади. − Что-то потерял? – Киллиан испуганно дернулся, и, не спеша, посмотрел на нее – Или, может, кого-то? Волнение все больше сдавливало горло, не давая Джонсу нормально говорить. − Я… Я просто любуюсь. Да. Тут такой красивый вид. − Да, тут красиво, − согласилась она, − Но я думаю, что тебя интересует нечто другое. Скажем что-то большое и черное, − от этих слов у него пересохло в горле, − и возможно с большими крыльями и хвостом. Киллиан понял ее намеки. Понял, что она знает про Ночную Фурию. Он единственного не понимал: − Ладно, − он решил идти на попятную, − Я не буду спрашивать, откуда ты знаешь про дракона. Не буду спрашивать, почему ты так спокойна, хотя должна была в страхе бежать подальше от сюда. Я хочу знать только одно: куда делся дракон? − Ты про Полночь? – сказать, что ее слова его шокировали, это ничего не сказать, − Она все еще здесь. − Где? − Перед тобой, − после этих слов с девушкой начало происходить невероятное: ее окутывал легкий дым пепельного оттенка, зеленые глаза вдруг замерцали ярко-желтым, а ее тело начинало принимать какую-то звериную форму, которую не разглядишь из-за дыма. Когда дым расселся, то на месте девушки стояла Полночь.