Хранитель

Тёмные тучи нависли над густым, дремучим лесом, заслоняя полную бледную луну и тысячи ярких звёзд. Они, будто маленькие фонарики, мерцали в небе, то исчезая, то появляясь вновь, словно выныривая из чёрной пелены, которая обволакивала всё вокруг. Лес спал. Немного настороженный, но такой прекрасный в своём истинном облике, он зачаровывал, убаюкивал, как бывает со сказкой для маленького ребёнка. Колючие ветки еловых деревьев мерно покачивались на прохладном осеннем ветру, шелестя и ударяясь одна о другую. Огромные и тяжёлые, они, словно лесные стражи, охраняли своего хозяина, пристально наблюдая за происходящим в этом загадочном для людей месте. В высокой траве пищали крохотные мышки, проворно снующие между мокрой после дождя зеленью, перебирая тоненькими лапками по слегка сыроватой земле. Сверчки, распевшиеся и воодушевлённые, исполняли вычурные мелодии, погружая лес в дремоту, создавая своеобразную идиллию, контрастируя с надрывным воем где-то на окраинах Паралласта, как будто пытаясь заглушить всю боль умирающего дерева. Валери всю ночь просидел на поляне средь увядающих бутонов, пытаясь излечить их и помочь феям. Розы, что когда-то алой россыпью украшали долину, мерно покачиваясь под тёплыми потоками ветра, увядали, наклонив помрачневшие головы низко к земле, становясь беззащитными. Былое спокойствие нарушено. Нечто страшное надвигалось на соседние земли, и это чувствовали даже цветы. Бриллиантовая роса больше не питала их нежные лепестки, розы не хотели пить, а феи, жившие в самом центре бутона, не изъявляли желания говорить. И от этого Валери становился мрачнее. Он не понимал, чем мог помочь, и из-за этого винил себя. За неумение, неспособность защитить. Утренняя дымка понемногу окружала владения Короля. Бледно-сизая, с розовыми нотками, она, будто самая сказочная фея, рассеивалась сотнями невидимых сгустков между каждым деревцем и травинкой, пробуждая лес от сна и тревоги. Как будто сама природа пыталась хотя бы немного улучшить ситуацию и воодушевить обитателей Леса. Проснулись первые птицы, и зачарованная роща расцвела фантастическим калейдоскопом самых разных мелодий. От тоненького, едва уловимого сопрано, что доносился из всех неприступных уголков леса, до оглушительного, неугомонного щебета. Слепящее солнце отражалось в серебряных водах рек, золотило и грело обрывистые берега, пробивалось сквозь неприступные ветви, касаясь нежными лучами угасающие лесные земли. Запах трав и растений создавал приятное ощущение, а ласточки, которые летали высоко-высоко в раскрашенном небе, радовали глаз. Их полëт был невероятно красив, а острые крылья отчётливо виднелись на фоне бледно-розовых с жёлтым оттенком пушистых облаков, что медленно проплывали над ещё сонными верхушками деревьев. Казалось, утро не предвещало беды, и всё то, что случилось вчера, было всего лишь сном, мучительно-беспокойным, с толикой тягучего разочарования. Вот только Валери не находил себе места. Гнетущее чувство тревоги охватило юношу, заставляя прерывисто дышать и оглядываться по сторонам. Его безупречная кожа слегка посинела, и непрерывный бледно-лиловый рисунок, ранее практически не заметный, отчётливо выделялся на роскошном теле. Сын Гая сидел на коленях, наклонившись перед поникшими головами алых бутонов. Вчерашние уговоры и магические ритуалы не принесли ровным счётом ничего, лишь изрядно утомили парня. Он, уставший и опечаленный, непрерывно смотрел на бархатные лепестки, которые должны были раскрыться уже много часов назад, когда солнце только-только начало показываться из-за горизонта. Едва не крича от бессилия, Валери провел дрожащей ладонью над увядшими цветами, и тут, словно само небо услышало его мольбы, - один из стебельков трепетно колыхнулся под мерным дуновением тёплого ветерка. Прошло немного времени, и в одно мгновение из стремительно поднимающегося растения в россыпи блёсток раскрылся пышный бутон цвета заморского коралла, с крошечной феей в середине. Тоненькая, белокурая, с полупрозрачными крылышками за спиной, она удивлённо посмотрела на Валери, который, заметив очаровательное существо, наклонился поближе, так, чтобы его лицо оказалось напротив прекрасного создания. Его длинные шёлковые волосы, нежно спутанные игривым ветром, приятно щекотали молодую листву волшебной розы, радуя цветочную фею. Она, поднявшись на носочки, коснулась тоненькой рукой носа хранителя, взмахнула крыльями и в один миг оказалась на плече Валери. Она вглядывалась в его зелёные глаза, такие глубокие и удивительно-пронзительные, немного уставшие, и они казались ей самыми прекрасными, как бесценные изумруды или только проклюнувшаяся трава, что росла у подножия Паралласта. Цветочная фея внимательно изучала лицо юноши, немного пугливо касаясь искусно очерченных губ крохотными пальчиками. Её влюблённый взгляд остановился на рожках, что выглядывали из-под белоснежных волос. Прелестное создание, удивлённо прижав ладошку к своим губам, попыталось дотянуться до лба Валери, залюбовавшись. - Что такое, милая? - ласково спросил Валери, подставляя к плечу ладонь, чтобы фея переместилась на неё. Маленькая волшебница ловко перебралась на любезно предоставленную ей руку, после чего юноша бережно опустил фею на свою голову. Та восторженно коснулась маленьких рожек на макушке головы Валери, ощущая силу духа, что в них материализовалась. - Нравится? - спросил парень, наблюдая за действиями крохотного существа, и тепло улыбнулся. - Они забрали их, моих сестёр, - тихо произнесла малышка, но Валери смог это услышать. Он не стал расспрашивать и без того слабое существо, поэтому промолчал. Фея одарила его улыбкой и, сладко зевнув, расположилась в мягких волосах хранителя, после чего заснула. Она выглядела бодрее, чем ожидал Валери, и он был искренне рад, что хотя бы один цветок его услышал. Он понимал, что нужно переместить волшебное создание обратно в цветок, чтобы он не умер. Осторожно, чтобы не разбудить, хранитель бережно вернул девочку в середину розы, лепестки которой, почувствовав присутствие хозяйки, сразу закрылись. Лес понемногу окутывала дымка ночи, и юноша удивлялся такому быстрому течению времени, а потом вспомнил, что весенние дни перед переходом в лето бывали короче, но очень редко. Увидеть такое - настоящее чудо. Тревога покинула Валери лишь на несколько секунд. Едва он понял, что цветы всего лишь устали от явной нехватки энергии, где-то на северо-востоке леса раздался протяжный волчий вой. В одно мгновение птицы, ранее сидевшие на верхушках могучих деревьев, взлетели высоко в небо, оглушительно сообщая лесной обители о беде. Приготовленная Расмусом армия единой колонной направлялась к деревне. Около полутораста бесстрашных бойцов смело выдвинулись с намерением изучить местность и, по возможности, наткнуться на армию короля Дайона. В глазах воинов не было ни капли сомнения: они чётко знали поставленную цель и уверенно шли к ней. Ночные сумерки понемногу окутывали войско со всех сторон, но армия, приспособленная к поздним вылазкам, не чувствовала себя неуютно. Наоборот, темнота позволяла им оставаться незамеченными. Видимо, сегодня Фортуна была на стороне Филиппа. Объединившись и с группой, что вышла в сторону Треладеса после обеда, он заметил, что в деревне сегодня нет усиленной охраны. Он слышал музыку, песни и множество огоньков свечей, озарявших деревню. Вот только Филипп не мог понять, почему так веселятся эти псы? Что их так радовало? Его город превратился в тихое место с самого начала войны, а они веселятся и так громко смеются? Неслыханно! - Первый состав - расследуйте обстановку за воротами, - отдад приказ король, едва они подошли к огромному заграждению. Группа из двенадцати воинов в ту же секунду выполнила установку Филиппа, после чего вернулась, докладывая, что деревня не охраняется. Однако что-то насторожило воинов: казалось, что это было специально. - Отлично, - криво усмехнулся король, после чего вместе со всей армией незаметно, не создавая лишнего шума, проник в поселение. Первой, кто потерпел разгром, была уснувшая стража. Их головы полетели на землю, едва меч коснулся шей оборотней. Филипп был зол, и все эмоции выплёскивал на деревенских жителей, не понимая, к чему это могло привести. Жгучие языки пламени за считанные минуты пожирали дома, не жалея никого, превращаясь в огромные огненные поля. В темноте, под ярким светом пожаров, Филипп заметил, что с деревней что-то не так. Только недавно он слышал музыку и смех, а потом она как будто умерла до прибытия людей. В его голове это никак не укладывалось, однако он заметил такой ненавистный для него силуэт. Эта фигура могла принадлежать только единственному в своём роде существу. Дайон - имя оборотня, что скоро будет сниться королю людей в кошмарах. Высокий и мускулистый, со жгучей кровью в венах, он напоминал Филиппу о том, кто его настоящий враг. - Я догадывался, что ты придёшь. Вылезешь из тени и решишься на битву со мной, - медленно начал Филипп, не сводя от оборотня пристального взгляда зелёных глаз, в которых отражались игривые языки пламени. - Хм... Я всегда знал, что ты уже пал лицом в грязь, но не мог предположить, что тебе хватит смелости напасть на одну и ту же деревню дважды, - и только сейчас до Филиппа дошло, что не было здесь никаких деревенских жителей, это все было делом рук Дайона и его небольшой армии из пяти человек, двое из которых не были военными. Он понял, что враги играли с тональностью голосов, чтобы обмануть человеческий слух, и им это удалось. - Мне кажется, твой план потерпел поражение, теперь у тебя нет карт в рукаве. - Улыбнувшись, сказал Дайон. Вместе с королём отстаивать деревню вызвался ювелир и кузнец - единственные воины-оборотни, способные сражаться. Остальные жители покинули деревню незадолго до прибытия войска Филиппа. Скорее всего их уже встретила армия Дайона, которой он послал знак вместе с Гревитой. Дайон, гроза волков, неспешно подходил к королю людей. Он, словно самый лютый хищник, изящно приближался к своей жертве, мечтая сдавить ей глотку и переломить надвое позвоночник. Чем-чем, а такими умениями природа его щедро наградила. Внезапно послышался треск и прямо в голову Дайона полетел огромный пылающий шар - несколько осколков, связанных старым полотном и лучинами из смолистых пород деревьев. Оборотень, не ожидавший такого резкого нападения, рухнул на колени перед Филиппом, который незамедлительно набросился на врага. Как гласили правила ведения боя - никто не мог влезать в схватку между королями. Бруно, Густав и другие оборотни были заняты армией людей, которые, как оказалось, стали намного сильнее. Густав испытал настоящий экстаз, скрестив свой меч с мечом глухого война. Расмус давно пытался разобраться именно с рыжеволосым оборотнем, чтобы обезвредить Дайона, но на его удивление Густав был слишком сильным. Несколькими точными ударами меча Филиппу удалось сильно ранить Дайона. Но оборотню этого было мало, чтобы прекратить бой. - Тебе не стоило затевать со мной эту мерзкую игру, лживая псина, - гневно зашипел Филипп, всем телом наваливаясь на короля оборотней. - Наконец я смогу выпить бокал вина за твою никчёмную жизнь, которая оборвётся сегодня! - Филипп замахнулся мечом над головой Дайона, краем глаза замечая поверженных оборотней, чьи обезглавленные тела грудами лежали по всей площади. Пьянящий запах смерти наполнял лёгкие, придавая сил и пробуждая новые потоки энергии. Филипп был настолько увлечён, что не смог краем глаза заметить белую тень, промелькнувшую мимо деревьев. Этого времени хватило, чтобы Дайон смог подняться с колен. - Разве тебя не учили, что потеря бдительности в схватке с оборотнем может стоить тебе жизни? - Дайон резким движением руки поцарапал живот Филиппа, отчего тот отпрыгнул подальше от опасного противника. Он не ожидал, что с такими ранами Дайон всё ещё сможет стоять на ногах. Более того, он уже скалился, показывая клыки и огромные когти, что говорило о скором перевоплощении. Эта ситуация начинала пугать человека, ведь большая часть его армии оказалась повержена, хоть и не убита, но была уже не в состоянии драться, а оборотни твёрдо стояли на ногах, не желая отступать. - Я знал, что это будет непросто, поэтому стоит сказать тебе о том, что мой меч отравлен, и твои раны не затянутся так быстро, как ты предполагаешь, хотя это не важно, ведь ты умрешь от моей руки! - вновь Филипп занес свой меч, и неосторожный Дайон получил удар в живот. Его тело уже чувствовало прилив жара и распространение яда, но ничего не могло с этим сделать. У него появилась одышка, и кровь перестала сворачиваться, так и растекаясь по одежде, покрывая её алым. В один момент время словно остановилось. Деревню озарила якая вспышка света, и где-то за со стороны леса раздался невероятной силы свист, похожий на зов пересмешника. Оглушённый Филипп на несколько секунд потерял самообладание, и этого мгновения хватило, чтобы подоспевший Валери успел выхватить меч из рук короля и единым движением оттолкнуть от Дайона. Он не мог причинить ему вред, хотя прихватил с собой лук, подаренный Кентавром. Никто, кроме Дайона и Филиппа, его не видел, другие оборотни уже отправились в погоню за армией людей. Валери стоял между мужчинами и не знал, что ему делать, однако, он уже показался на глаза. Обескураженный человек замахнулся на него своим вторым мечом и получил по лицу кулаком. Дайон уже почти перевоплотился в волка и, ощутимо ранив противника, побежал в лес, чтобы не свалиться рядом с полем боя. На середине пути он уже смог обратиться и с такой силой бежал назад, что земля под его лапами поднималась вверх, а трава вырвалась с корнем. Валери потерял его из виду, но чувствовал его присутствие. Он был рад, что вовремя успел спасти лес, и сейчас его главной задачей было помочь раненому зверю, которого он принял за Вампала.