Alea jacta est (Жребий брошен)

      POV Катя Пушкарева.       С Ромкой было легко, с Ромкой было просто и весело, почти как с Колькой. Я могла болтать с ним обо всем на свете, в какой-то момент я даже пожалела, что Андрюша совсем не такой, что все у него серьезно, ответственно и тяжеловесно, что ли. И очень правильно, хоть он и взрывной. Вот Ромка, например, сказал, что если бы девушка, которую он любит, заявила бы ему, что любит другого, он не опустил бы руки, а взял бы и отбил.       — И как бы ты отбивал?       — Ну, дарил бы цветы и подарки, окружил вниманием и заботой, пытался бы соблазнить, говорил ей о своей любви… Не знаю, что еще. А, нет, знаю. Отвез бы в Париж на уик-энд. Да мало ли чего можно придумать? Кать, а полетели на выходные в Париж, а?       — Знаешь, а ведь Андрюша и так меня окружил вниманием и заботой. И подарки мне дарит… Вот только цветов и Парижа не было. А может и он пытается меня «отбить»?       — Ну, без цветов и соблазнения… Не знаю.       — Он меня поцеловал. Это соблазнение?       — Нет, это поцелуй, если дальше ничего не было.       — А дальше, — я прикусила язык, — дальше я испугалась и… Ну, ты же знаешь, что произошло.       — Так плохо целуется?       — Да ну тебя, — кажется, я покраснела, вспомнив как сладко все замерло у меня внутри от поцелуя Андрея.       — Катюша, ты покраснела. Значит, тебе не понравилось? А хочешь я покажу тебе, что такое настоящий поцелуй.       — Ты с ума сошел? Я Андрея люблю.       — Ну, и люби на здоровье. Зато тебе будет с чем сравнивать.       — Ага, а если мы переспали бы, ты предложил бы свои услуги и в этом? Чтобы я могла сравнить? Да?       — Для тебя все, что угодно.       — Ничего такого мне не угодно.       — Это ты просто не знаешь от чего отказываешься, — засмеялся Ромка. Легко засмеялся, весело. Так весело, что мне даже стыдно стать не успело. — Все, Катюша, перерыв закончен, пошли работать, а то твой Жданов порвет меня на тысячу маленьких Ромио. И подумай над планом, который я тебе предложил.       — Я подумаю, — сказала я очень серьезно.       Я была страшно благодарна Ромке за этот треп, за то, что сумел меня вначале утешить, потом развеселить, а потом и настроить на рабочий лад. Но все, что касалось предложенного им плана, казалось мне нелепым и даже глупым. Ну, посудите сами.       Роман предложил изобразить перед Андреем, что у нас с ним легкие отношения, постепенно перерастающие в серьезные. Мол, тогда Андрюша заревнует, задергается и еще больше влюбится в меня. А вот мне кажется, что тогда между друзьями будет мордобой, а меня Жданов вообще выбросит из своей жизни, как шалаву какую-нибудь. Одно дело, если я люблю другого, и совсем другое, если я, любя другого и прикрываясь этим другим перед Андрюшей, заведу роман с Романом. Это уже точно какая-то гулящая, а вовсе не Катя Пушкарева получается. И потом, я все же вроде как жена, да еще беременная, не очень-то хорошо крутить любовь, пусть и фиктивную, под носом у мужа. У нас с ним был договор.       Хотя, с другой стороны, Юлиана тоже говорила, что не нужно на шею бросаться, нужно делать вид, что все тебе фиолетово. Господи, я запуталась, как я запуталась! Нужно будет посоветоваться с Колькой.       Мы вышли из конференц-зала, я осталась в кабинете, погруженная в размышления, а Малиновский пошел к себе. Мои мысли прервал удивленный возглас Романа из приемной:       — Нормально! Еще и без секретарши нас оставил.       — Кто? — не поняла я.       — Жданов, кто же еще! — Малина вернулся ко мне.       — Ромка, что случилось.       — А вот, посмотри, — он протянул мне записку.       «Катерина Валерьевна! Простите, не хотела беспокоить вас с Романом Дмитриевичем. Меня вызвал Андрей Павлович. Не знаю, успею ли вернуться до шести. Если что, я на мобильном. С уважением, Клочкова».       В первую секунду у меня потемнело в глазах. Вот, значит, как?! Пока я тут работаю, спасаю его компанию, он вызывает к себе Вику, чтобы развлечься с ней как следует. А что? Все прекрасно. Одна дура для работы, вторая для удовлетворения физиологических потребностей. Хороший, дядечка, порядочный, а еще сказал, что между ними все кончено. Ну, и ладно, тогда и я «заведу себе роман» с его лучшим другом.       Какое счастье, что Андрея не было рядом и я не смогла выдать ему этой тирады. Спасибо тебе, Господи, что хоть иногда заставляешь работать мои мозги и помогаешь мне включать способность мыслить логически. Иначе сейчас уже была бы очередная наша ссора. И все из-за моей глупости. Ну, какого удовлетворения? Каких физиологических потребностей, если только от того, что он вчера был возбужден, он сожрал кучу обезболивающего, а потом еще и расслабляющий мышечный тонус укол понадобился? Да не может он ничего сейчас! И еще с неделю не сможет! Это во-первых, а во-вторых, ведь Андрей говорил с Ярославом, скорее всего, разговор касался ребенка. Вот он и вызвал Викторию, чтобы поговорить с ней наедине. Он же еще позавчера мне сказал, что сам ее расспросит.       Вот я дуреха, ну и дуреха. Дурища целая. Чуть под горячую руку не согласилась на Ромкин план…       POV Андрей Жданов.       — Ну, что, Ярик, прис­ту­пим?       — К че­му?       — К по­ка­янию, до­рогой, к по­ка­янию. Да­вай, про­ходи, при­сажи­вай­ся в пре­зидент­ское крес­ло. Вот мо­лодец. Смот­ри мне в гла­за и рас­ска­зывай.       — О чем, Ан­дрей Пав­ло­вич?       — Еще раз вклю­чишь ду­рака, и счи­тай, что мы ни о чем не до­гово­рились. По­нял? —       — Да.       — Ром­ка!       — Да, Па­лыч.       — Ес­ли Вет­ров нач­нет юлить, вы­зывай ми­лицию не ко­леб­лясь.       — До­гово­рились. Только вы лучше вопросы мне задавайте. Я не могу сосредоточиться, волнуюсь очень, и не знаю что вам сказать.       — Правду, Ярик, правду. Ладно, если тебе легче отвечать на вопросы, отвечай. Фамилия, имя, отчество?       — Ветров Ярос…       — Ты дурака-то не включай. По чьему распоряжению ты почти четыре года ежемесячно переводишь около четырех тысяч долларов на счет фирмы «Малютка», хотя получатель, почему-то Клочкова Виктория Аркадьевна?       — Воропаевы приказали.       — Все сразу?       — Нет, только Александр Юрьевич и Кира Юрьевна.       — О, как! Ты можешь это как-то доказать?       — Нет. Мне велели, я и переводил деньги.       — Что это ты такой послушный? А если бы я велел тебе с моста прыгнуть? Ты прыгнул бы?       — Нет!       — Почему? Воропаевых ты слушаешься, а меня нет. Почему?       — Понимаете, Андрей Павлович…       — Что замялся? Говори.       — Понимаете, пять лет назад мы с Александром Юрьевичем иногда посещали казино.       — Сашка играет?       — Не так, чтобы играет, по-маленькой. Я тоже всегда играл по-маленькой, а в тот раз… В общем, проиграл я крупную сумму денег.       — Крупную, это сколько?       — Пятнадцать тысяч долларов.       Я засмеялся. Для финансового директора… Стоп! Пять лет назад Ярик еще не был финдиром, он был помощником с зарплатой секретаря. Это многое объясняло.       — Для меня тогда это была очень крупная сумма, не смейтесь. А это же казино, они меня решили поставить на счетчик. Вот.       — Что вот-то?       — Александр тогда дал мне деньги. Ни процентов не потребовал, ни расписки. Ничего! Просто взял и расплатился. А потом, когда потребовалось переводить деньги, оказалось, что мою расписку из игорного дома он не потерял и не выбросил, хоть я ему и вернул весь долг.       — Ну и что?       — Андрей Павлович, а вы бы взяли к себе на работу финансовым директором игрока?       — Нет, конечно.       — Так вот вам и ответ на ваш вопрос. Меня тогда только-только Павел Олегович собирался на этот пост назначить. Но пришла Кира и сказала, что у Сашки есть моя расписка по долгам из казино, что он хочет показать ее вашему отцу, и о должности финансового я могу позабыть. Но она берется уладить все с братом, если я буду переводить деньги на счет компании «Малютка». Это я уж потом понял, что они в паре работали.       — И ты согласился? Обкрадывать «Zimaletto», ты согласился, так?       — А что мне было делать? — закричал Ветров. — Мне нужна была эта долж…       — Твои мотивы меня не интересуют. Расскажи, как ты умудрялся переводить деньги в «Малютку», а поступали они на счет Клочковой.       — Так чего проще? Она же единственное юридическое лицо этой компании.       — Там что, вообще пустышка?       — Конечно пустышка.       Следующий вопрос дался мне очень и очень тяжело.       — Папа знал об этих переводах?       — Нет, что вы! Это было условие, которое поставили передо мной Воропаевы.       — И как ты это прятал в годовых отчетах и балансах?       — Вы прямо, как маленький, Андрей Павлович? Про двойную бухгалтерию что ли слыхом не слыхивали? Это вообще не сумма, пятьдесят тысяч в год, для такого предприятия, как «Zimaletto», что тут прятать-то? — Ветров даже рассмеялся.       — И последний вопрос.       — Да-да.       — Чей это ребенок. Кто мать, кто отец?       — Понятия не имею. Вот честное слово, я не знаю, самому интересно. Чего только я себе не придумывал за это время, даже то, что это ребенок Александра Юрьевича и Киры. А Клочковой они прикрываются. Представляете?       — Избавь меня от своих извращенных фантазий. — поморщился я. — Ромка!       — Да. Отними у него пропуск и паспорт, не будет отдавать, вызывай милицию.       — Без проблем, Палыч. И чтобы из города ни ногой.       Я вышел из Skype. Вытер вспотевшие руки и даже засмеялся. Как я мог предположить, что отец в этом может быть замешан? Ума не приложу. Наверное, просто от страха съехала крыша. Этот вопрос необходимо было закрыть сегодня же. Закрыть раз и навсегда и я позвонил в приемную.       — Добрый день, Викуся!       — Добрый, Андрюшенька, — радостно и фамильярно начала Вика. Но я сразу это пресек.       — Андрей Павлович.       — Извините, Андрей Павлович.       — Мне нужно с тобой поговорить. Предупреди Катерину Валерьевну и приезжай.       — Домой?       — Домой, я же пока не могу ходить.       — Буду через час с копейками.       — Жду.