Это не дети, это пиздец...

Сделав музыку* погромче, Тайлер раскинул руки в стороны и, одними губами вторя солисту, начал кружиться по комнате. Чистая искренняя улыбка, подставленная слабому свету от окон, и закрытые глаза с чуть подрагивающими ресницами. Можно подумать, что парень либо очень счастливый, либо сумасшедший. Он хотел бы, чтобы его считали счастливым, ведь Джозеф и правда считал себя достаточным счастливым человеком, но все вокруг думали, что он вообще-то сумасшедший. Безумец. Медленно переминаясь с ноги на ногу, уже громко выкрикивая слова о любви, подросток порхал по комнате ещё полминуты, пока не остановился у двери. Зрачки его глаз заплясали, а улыбка стала ещё безумнее, когда его взгляд упал на всё ещё висящую в углу комнаты боксёрскую грушу. Она была перемотана скотчем в некоторых местах и тряпичные крепления трещали по швам. Казалось, только задень её, и снаряд рухнет тяжелым грузом на пол, выпуская из себя весь наполнитель. — ТЫ ЗАСТАВЛЯЕШЬ МОЕ СЕРДЦЕ БИТЬСЯ! – до боли в горле крикнул Тайлер, пялясь на грушу, почти что утыкаясь в неё лбом, а потом обнял, чуть повиснув на ней. Но этим милым обнимашкам быстро пришел конец именно в тот момент, когда Тайлер на словах «электрическая любовь» замахнулся правой рукой и со всей силой ударил по снаряду рядом со своим животом. Чуть отойдя, подросток оскалился и начал быстро и часто наносить грубые, какие-то даже звериные, удары, от чего груша каждый раз впечатывалась в стену. Глаза налились красным, дыхание стало тяжелым и рваным, ещё чуть-чуть и Тайлер начал бы рычать. Реальность ушла куда-то на второй план, сейчас была лишь агрессия и предмет, её принимающий. Спустя пару треков, которые все также громко звучали из колонок, Джозеф был покрыт потом, руки кровью, а на лице светилась блаженная улыбка. Возможно, парень и дальше бы выбивал всю дурь из спортивного снаряда, если бы не настойчивый стук в закрытую дверь и крик матери, приводящий его в чувство и «спускающий на землю». — ОТКРОЙ ЧЕРТОВУ ДВЕРЬ, ТАЙЛЕР РОБЕРТ ДЖОЗЕФ! Услышав полное имя, брюнет остановился, стирая кровавыми пальцами пот с виска и убавляя громкость музыки*. — Да, мамочка? – мягко спросил парень, ангельски улыбаясь женщине, перед которой только что открыл дверь. Едва Келли увидела кровь на лице и руках, которая буквально капала на пол, её рот открылся, а глаза обеспокоенно забегали по комнате, в поиске причины такого вида сына. — Что здесь происходит? Почему ты в крови? — Я занимался, мамочка, – парень кивнул на снаряд. — Ты не мог взять перчатки или бинты для этого? – почти моментально тон матери сменился с удивленного на осуждающий и раздраженный. — Только лохи так делают! – продолжая стоять в дверях, спорил младший. — Только лохи ходят с разбитыми руками! — Это мой образ, мамочка, я так чертовски горяч с этими ранками! – сжав правую ладонь в кулак, он поднес её к лицу, тут же блаженно прикрыв глаза, щекой прижимаясь к костяшкам, пачкая лицо кровью. — Собирайся, – решив закончить этот разговор, скомандовала миссис Джозеф, кривя лицо от отвращения, и развернулась, чтобы уйти. — Эй! Куда? — В церковь. — Шикарно. – хлопнув в ладоши, воскликнул подросток. В глазах парня блеснул огонь, а губы все так же были растянуты в невинной улыбке.

***

— Джош, просыпайся. – довольно громкий голос матери разбудил кудрявого и заставил жмуриться. Глаза слепил свет из окна, хотя там и не было солнца, а противный стук в дверь раздражал слух. — Отъебись. Воскресенье, блять. Я ТЕПЕРЬ ЕЩЕ И ВЫСПАТЬСЯ НЕ МОГУ ЧТО ЛИ? ВЫ АХУЕЛИ? – переходя на крик и недовольно хмурясь, красноволосый закрылся одеялом с головой. — ДЖОШУА УИЛЬЯМ ДАН! ПЕРЕСТАНЬ МАТЕРИТЬСЯ И ПРОСЫПАЙСЯ! — ВСТАЮ, СВАЛИ НАХУЙ. Джош услышал полный огорчения вздох матери и отдаляющиеся шаги, после чего, резко откинув одеяло, потянулся и недовольно глянул в окно, где небо было заложено облаками, а листья, на растущем рядом с домом дереве уже желтели. Немного посидев на краю кровати, парень нашел нужный провод и подключил телефон к колонкам, после чего выбрал трек* и, приоткрыв окно, расположился на холодном подоконнике, прокручивая меж пальцев свежий косяк. Брови все еще сдвинуты к переносице, зубы сжаты, он чиркает зажигалкой, пристально рассматривая пляшущий огонек. Это утро было таким отвратным, что подростку хотелось безжизненным телом выпасть из окна и валяться на траве с переломанными ногами весь день. Косяк зажат меж тонких губ, и обжигающее пламя пляшет на его конце, заставляя бумагу вспыхивать, а траву тлеть. Дан затягивается и задерживает дым в легких, мысленно отсчитывая до тринадцати (его счастливое число). Дым не спеша покидает легкие и парень решает, что нужно открыть форточку. На его телефон уже три дня не приходят уведомления. Для него нет работы и это нервирует Джоша. Красноволосый ненавидит свою жизнь сегодня утром. — Джош, ты встал? Джошуа? – кричит Лаура из-за двери, вновь ударяя кулаком до дребезга дерева. — Да. На кой хрен ты разбудила меня? – недовольно смотря на дверь, спросил парень. — Собирайся, мы идем в церковь. — Нахуй Бога. Нахуй. Он меня не слышит, я не собираюсь молиться в пустоту. Нахуй, блять, ебаного Бога. – Джош тушит косяк ровно на половине, остальное он докурит позже. — Не смей так говорить! Собирайся, иначе я выломаю дверь и потащу тебя туда силой. – громкий удаляющийся топот. — Сука. – тихий шепот. Дан спрыгивает с подоконника и, подхватывая полотенце, направляется в ванную, попутно расталкивая своих сестер и братьев. Когда он возвращается в комнату с мокрыми волосами, у двери его встречает мать, которая, видимо, предотвращает будущую баррикаду. — Иди завтракать. Парень закатывает глаза, но все-таки спускается вниз под пристальным взглядом Лоры. Первый этаж встречает прохладой, тихим шуршанием телевизора и скрипом половиц. — Джош! Джош, садись со мной! – звонко и раздражающе кричит младший брат, хлопая маленькой ручкой по стулу рядом с собой. Вновь закатывая глаза, красноволосый все-таки садится на это место и приступает к каше. Благо младший брат быстро заканчивает завтрак и покидает кухню, оставляя Дана наедине с матерью. — Теперь у тебя будут обязанности, Джошуа. У меня не хватает сил на троих детей. Джордан теперь полностью твоя забота. В школу, из школы, секция и домашка. — Чего, блять? Я ебал, мне нахуй это не надо. Лора тут же отвесила смачный подзатыльник старшему сыну и поджала губы. — Твои личинки не моя забота! У меня есть дела поважнее. — Не смей так говорить о своих сестрах и брате! — Это твои дети, а не мои. — У Джордана есть некоторые проблемы в школе, которые я решить не могу. — Какие? – Дан заинтересованно глянул на женщину и отпил остывшей кофе. — Иногда... Его бьют одноклассники. — Сопляк. – хмыкнул Джош. — Даже постоять за себя не может. — Вот и научи его этому. Красноволосый резко встал и подошел вплотную к матери, со злостью смотря ей в глаза. — А может отправим его в интернат? Многому там научится. – он буквально рычал, скалясь и пытаясь сдерживать свой гнев. — Я не лучшего человека из него воспитаю, знаешь. Отвернувшись от Лоры, он медленно побрел в свою комнату. — Если на нем появится новый синяк, отвечать за это будешь ты. – сухо бросила мать в спину Джоша, который лишь ухмыльнулся.

* * *

Несмотря на то, что уже середина осени и начинает стремительно холодать, в церкви душно. Джоша душит воротник футболки, Тайлера расслабляет запах ладана. Миссис Дан, как и Миссис Джозеф, нервно поглядывают друг на друга, находясь на разных концах зала для молитв. Подростки этого не замечают, Джош слишком увлечен своей неприязнью к религии, Тайлер расслаблен и получает эстетическое удовольствие от россыпи цветов у пьедестала и росписи потолка. Было решено проверить - не сцепятся ли парни, будучи незнакомыми. Святой отец монотонно читает воскресную молитву, но Джош не слушает. Он безбожник. Тайлер пропускает мимо ушей слова о боге. Парень улыбается, представляя, как классно хрустел бы нос священника, когда он вгонял бы свой кулак в его лицо. Он сам себе Бог. Джош не выдерживает первым, тихо покидая свое место, он быстро ретируется в туалет. Тайлер не замечает его. Он равнодушен. Кулак все еще крошит нос священника. Но все-таки и ему это надоедает тоже, Джозеф думает, что пора бы умыться холодной водой, чтобы не уснуть прямо на лавочке или не начать пиздить всех вокруг. Красноволосый подходит к раковине, чтобы вымыть руки, когда в маленькое помещение вальяжно заходит Тайлер и окидывает его оценивающим взглядом. — Классные волосы, кудряшка, – ангельская улыбка, но Джош ей не верит, смотря в зеркало, где отражается брюнет, вставший у противоположной стены. Одна нога Тайлера упирается в стену, как у шлюх в дешевых фильмах, а руки прячутся в карманах чересчур узких джинсов. Плитка за его спиной белая, из-за чего глаза кажутся слишком темными, а тело, облаченное во все черное, болезненно худым. — Я тебе не кудряшка. Сколько за отсос возьмешь? Тут так скучно, – старший заканчивает мыть руки и вытирает их одноразовым полотенцем, поворачиваясь лицом к подростку и присаживаясь на столешницу. — Я похож на шлюху? Вот это комплимент. – неровный ряд зубов показался из-за широкой улыбки, но Джош не верит ей, он чувствует конченую суку. — Немного. — За такое можно и по ебалу отхватить, – улыбка переросла в оскал, кудрявому не страшно. — От тебя, что ли? Прости, я с девчонками не дерусь. – расслабленно направляясь к выходу, бросил красноволосый, но в следующую секунду услышал быстрые шаги за спиной и рефлекторно достал нож-бабочку, ловко перекручивая его меж пальцев, оголяя лезвие. — Вау, какой опасный, – Тайлер поднимает руки в жесте поражения. — На каком рынке заточку купил? – фыркнул брюнет, делая шаг назад. Гнев застилает разум Джоша, но он пытается контролировать себя, напрыгивая на парня и прижимая к полу, приставляя лезвие к его горлу. — Вау, принцесса, полегче. – и снова эта гадкая ангельская улыбка. Пользуясь растерянностью Джоша, он скидывает его с себя и тут же поднимается на ноги. — Разойдемся по-хорошему. Я тут с семьей, не хочу, чтобы мамочка переживала по поводу трупа в туалете. – промурлыкал Тайлер и вышел из комнаты, оставляя бешеного Дана на полу. Ему пиздец. Джош искренне надеется, что больше никогда не увидит этого парня вновь, иначе, думает Джош, в третий раз он увидит его в могиле.