Совершить невозможное

Она ехала в ярко-желтом автомобиле, подставив лицо встречному теплому ветру, чуть ли не высунув язык как собака, отчего водитель тихо сходил с ума, старательно не хихикая и наблюдая за дорогой. — Скоро подъезжать будем, уже проехали знак, что до города десять метров осталось, будь нормальным человеком хоть сейчас, — попытался возмутиться тот, кому не дано было право голоса, на что девушка с губами, поджатыми от недовольства тем, что ее оторвали от любимого дела, дала легкого тумака. Машина легко вильнула по дороге, оставаясь в своей полосе. — Если будешь продолжать в том же духе, мы останемся никому не известными дурачками, которые врежутся куда-нибудь и погибнут, — пробухтел мужчина, переключая передачу. Она отвернулась обратно к окну, жмурясь от солнечных лучей, которые грели и сжигали ее кожу. Ее давно отросшие каштановые волосы бросало в разные стороны из-за поворотов и смены курса ветра, отчего создавалось ощущение, что она летит вдоль дороги, а не едет в ядовитого цвета автомобиле. Мимо наконец-то промелькнула табличка с названием города черными буквами на белом прямоугольнике, и оба человека в машине широко улыбнулись. Их воспоминания наконец-то окрепли, мозг позволил выудить из архивов пыльные папки с фотографиями, видео и записи, и они могли обменяться теми ощущениями и эмоциями, что их сопровождали в нередких снах. Впереди показалась массивная надпись, которая была словно водружена на наковальню, где значился год основания — 1970-й — и буквы, громогласно, словно гордясь тем, что именно этим их сочетанием был назван этот известный на весь мир город. Город, что пережил катастрофу похлеще Хиросимы, Нагасаки и Фукусимы вместе взятых, но вышедший из этой битвы победителем. Город, где их воспоминания оставались под надежной печатью «Засекречено» до этого момента. Город, где началась их история в не таком уж и далеком 2012-м году. Город под названием Припять.

***

Их давно ждали на Центральной площади, сидя на ступеньках перед «Энергетиком». Было достаточно тепло, как и бывает обычно в апреле на Украине, поэтому сидеть было комфортно. Люди ходили мимо этой парочки, заинтересованно поглядывая на них, обращая внимания на их сцепленные пальцы, улыбки, что одновременно отвечали друг другу, горящие глаза и отвлеченные разговоры на тему того, что другие не спешат на место встречи. И в момент, когда их поминали уже четвертый раз, на площадь вкатилась желтая Лада, резко затормаживая перед ограждениями. Парочка оторвалась друг от друга и устремила взгляд на выходящих из автомобиля. Первой вышла элегантная девушка в легкой ветровке, которая защищала ее от немного прохладного юго-восточного ветра, белой футболке, подчеркивающей ее формы, узких джинсах и как будто новых кедах красного цвета. С места водителя же перед глазами пары предстал мужчина в немного мешковатой, но все же подчеркивающей все его достоинства одежде с небольшой аккуратной щетиной на щеках. — Подожди, разве это не?.. — начал говорить парень, как девушка, неистово крича, полетела к сидящим на ступеньках, раскинув руки в стороны. Люди шарахались от нее, уходя с потенциальной траектории ее полета, и крутили пальцами у виска. — Мита! Егор! Как я рада вас видеть! — закричала она, и пара признала в этой девушке шебутную красноволосую Алину, которая изменилась с момента их последней встречи. — Где твои красные волосы, красноволосая?! — громко смеясь, Мита утонула в объятиях подруги, которую смогла осознанно вспомнить только здесь, в центре Припяти. — Отросли, Леша запретил их красить, а я так хотела, — напущено грустно сказала Алина, отлипая от Маргариты. — А у тебя все тот же милый ежик на голове. — О, ты не видела мои длинные волосы! — Такое себе зрелище, — пошутил Егор, обнимая бывшую красноволосую, получая локтем в бок от своей девушки и сгорая почти буквально от ее взгляда. — Ты поаккуратнее с этим, — так же в шутку произнесла Воробьева, наблюдая за ними. — Ты вспомни, как она говорила про то, что скальпелем орудует лучше, чем всем остальным. — Она все еще мне это припоминает. Привет, — Егор пожал руку водителю автомобиля, которым оказался Роман, посветлевший и как будто помолодевший с их последней встречи. Маргарита обняла старика, немного потрепав его волосы, отчего тот смешно сморщил нос и улыбнулся. — Он научился улыбаться, — радостно произнесла Мита, тоже улыбаясь в ответ. — А вы, кстати, чего вместе, как это? — Эта неугомонная девушка каким-то образом нашла меня в социалках и предложила поехать вместе, — мужчина пожал плечами. — Я вообще взял свою ласточку, но она начала барахлить на подъезде к Саратову, а потом и вовсе поломалась, так что теперь она проходит все необходимые процедуры в автосервисе, а мы взяли Алинкину Ладу — выбирать было не из чего. — Вообще, мы могли попросить у Леши нормального цвета машину, да и там не отечественный автопром, но он был на работе, так что мы поехали на моем «лимоне», — хихикая, добавила красноволосая. — А мы на электричке с Киева сюда добрались, — Маргарита прильнула к Егору, обхватывая его руку. — Добрые люди подсказали, как правильнее до сюда добраться, мы уже минут тридцать ждали вас. — Ну, теперь точно ждать некого! — раздалось сбоку, и все обернулись, чтобы увидеть подтянутого мужчину в белой футболке и джинсах. В чертах лица слабо угадывался Леня, который пять лет назад был миленьким пухлячком и иногда веселил лишь одним своим видом. Он широко улыбался, поправляя лямку серого рюкзака, что висел на его плечах. — Ленька! — Алина бросилась на шею мужчины, чуть не сбив того с ног, но он устоял, смеясь и потрепав волосы девушки. — Ты изменился, — вся компания подошла во главе с Ромой, который протягивал руку. Леонид мягко пожал ее, отмечая изменения в Гаврилове. — Ты тоже изменился, Рома, очень рад видеть тебя таким. Алина и Маргарита по очереди радостно обняли парня. Обмен любезностями окончился. Теперь они стояли и не знали, чем себя занять. Столько лет, вроде бы, не виделись, но вырванные с корнем воспоминания, что разгорались новым ярким пламенем только сейчас, стесняли в действиях. Они смотрели друг на друга, разглядывая в каждом что-то свое. Но очень сильно бросалось в глаза то, как они все изменились после расставания. Улыбка Ромы, спокойствие Алины, худоба Лени и паутина между Егором и Митой, что с каждой минутой обрастала новыми витками. — Знаете, а мы ведь так и не поели мороженого, — в глазах Горы загорелся огонек, и все закивали головами. Кажется, им все же есть о чем поговорить. Кафе-мороженое не ушло из Припяти с тех времен, оно все так же стояло на набережной реки и приветливо распахнуло двери для посетителей. Внутри звенели вазочки, об которые случайно стукались ложки, разговаривали клиенты, а за небольшим баром стоял приятный молодой человек, что протирал маленькие чайные ложки. Завидев путешественников, он оторвался от этого дела, широко улыбнулся и приветливо произнес: — Добро пожаловать в «Припять»! Что-нибудь желаете? — Да, желаем! — Алина подлетела к бармену и попросила меню, дабы они с друзьями могли определиться с выбором. Парень отдал небольшую книжечку, внутри которой хранились все изготовляемые блюда в этом кафе, и сказал, что подойдет буквально через пару минут. Ребята уже сели за столик, что приглянулся им, и заворожено смотрели на текущую Припять, на гуляющих по набережной людей и на живой город. Алина аккуратно положила меню на стол и присоединилась к этому. — Все же я не верю, что это было с нами, — первой подала голос Маргарита, не отрываясь от лицезрения пространства за широкими окнами. — Это слишком нереально, чтобы быть реальностью. — Это было, милая, — Егор прижал ее к себе, поглаживая по плечу. Все рядом сидящие умилились этому. — Все было, иначе как бы мы встретились? Как бы мы могли быть вместе? — Ты еще это моему папе объясни, как мы можем быть вместе, — незлобно буркнула она, тыкая его пальцем в бок. — Он уже четвертый год мне твердит о том, что его дочери не нужен кто-то без медицинского образования. Даже не смотря на то, что мы живем сейчас отдельно. — Как это так? — подал голос Рома, недоуменно подняв брови. — Вот так, говорит, не хочет, чтобы династия прерывалась, — пожала плечами Маргарита. — Не хочет и все тут. — А как-то поговорить о том, что это неправильно? — Пытались, — отмахнулся Егор, параллельно разглядывая меню. — Все бесполезно, это как об стенку горох. Ты ему говоришь, мол, так и так, ну не медик я, — все, идет в разнос, начинает истерику. — Дед, кстати, говорил, что ты ему нравишься, — тихо добавила Маргарита. — Папа так закричал на него, мол, сам меня настраивал всю жизнь на династию, а тут внучка полюбила какого-то оборванца, а ты и рад. Они потом друг с другом несколько недель не разговаривали. — А ты даже не рассказала! — восхищенно проронил Егор, хлопнув в ладоши. — Хоть кому-то в твоей семье я нравлюсь, кроме твоей матери! — Оу, у вас тут так весело, я погляжу, — к столу подошел все тот же молодой бармен с небольшим фирменным блокнотиком, где красивым шрифтом было гордо выбиты надписи «Припять» и «кафе-мороженое». — Но все же я пришел не для того, чтобы слушать о взаимоотношениях в формате «отцы-дети», а выслушать то, что вы заказали, если вы сделали это. — Фисташковое мороженое без различных допингов, — широко улыбаясь, прощебетала Алина. — Можно, пожалуйста, просто ванильное для меня и ванильное с шоколадным сиропом для моей Скво, — Егор протянул меню парню, и тот ловко его разместил под блокнотом. — Стакан молочного коктейля, пожалуйста, — Рома смущенно улыбнулся, а все за столом заулюлюкали. — С соком или без? — уточнил бармен. — С апельсиновым. — Так, а вам? — молодой человек повернулся к Леониду, на что тот улыбнулся и сказал, что ему пока ничего не нужно. Заказ был оформлен очень быстро, а в коктейль Гаврилову засунули две разноцветные трубочки и нелепый зонтик, который он, как только бармен отошел, отложил в сторону. — Ну-с, с кого начнем-с? — Леня заинтересованно обвел всех взглядом, но раз никто не горел желанием рассказывать о своих пяти годах, он решил начать первым. Первой мыслью, когда Леня вернулся в свою родную, хоть и такую большую Москву, было не посмотреть, что пишут в интернете по поводу чернобыля и всего остального, нет. Первая мысль, которая посетила парня, была: «А почему бы не попробовать похудеть снова?» И на следующий же день, как только оцепенение от путешествия отпустило, он купил абонемент в спортзал и записался на прием к диетологу для составления рациона питания. И лишь только после первой тренировки, когда он измученный и изнеможенный сидел на краю дивана в своей двухкомнатной квартирке на окраине мегаполисадника, в его голове мелькнула мысль — а что он делал все эти полтора месяца, где он был, что с ним было? Это словно было стерто из его памяти, будто бы ничего и не происходило в это время, но Крестов помнил, что в этот промежуток времени было что-то определенно интересное и увлекательное. Какое-то приключение, но какое — сказать не мог. Часть воспоминаний о том периоде, что хранились в его черепной коробке, всплыли лишь только через пару недель, когда он обессиленный упал на диван, не расправляя его, и уснул. Тогда-то ему и приснилось, как они все впятером обсуждали то, как нужно правильно вытроить стратегию и спор с Ромой. После этого Леня проснулся в поту и от собственного крика. Так, по частям, иногда стали приходить воспоминания, что были заблокированы как будто бы извне, и в определенное время кто-то нажимал кнопку, выбрасывая в мозг часть информации. А потом, в какой-то из моментов, когда Леня сидел со своей нынешней девушкой и ужинал, у него как будто зажглась лампочка, под которой было выведено аккуратным каллиграфическим почерком: «Пора в Припять». И он поехал, в годовщину аварии, не надеясь на что-то особенное. Но когда лишь только показался указатель, что рассказал, сколько осталось до Припяти, воспоминания, которые появились до этого путешествия, стали ярче. И кроме них начали появляться новые, свежие, еще не показанные. Они сначала сбивали с мыслей, парень думал, что эти люди, что были в его воспоминаниях нереальны — слишком не похоже на реальность были те действия, которые происходили в его голове. Но после, как он увидел этих четырех на площади возле ДК «Энергетик», все сомнения в том, что это нереально, отпали сами собой. И так он вспомнил. — Как-то у тебя все слишком плавно и хорошо это было, — ухмыльнулась Алина. — Я помню, как я приехала, и первым вопросом у меня было «Где я провела эти почти два месяца? Что я делала? Куда я исчезала?» Да и родители тоже доставали этим, но потом прекратили. А как-то потом и появились воспоминания о том, что Алина провела эти почти два месяца в гостях у своей тетушки в Москве, изучала все самое интересное, что только могла, для своей магистерской работы. И, как только приехала, началась ее сладкая жизнь. Продолжилась, если быть точнее. Родители постоянно ставили девушке в вину ее частые разъезды по стране, что на это тратятся деньги, хотя она даже не просила их у родителей — знала, что бесполезно, поэтому зарабатывала все сама. Ее же младшей сестре было позволено почти все: кружки и секции — пожалуйста, сходить с друзьями куда-то — да не вопрос, хочешь чего-то — сейчас купим! В какой-то момент, уже после окончания магистратуры и в поисках своей постоянной и интересной работы, девушка, предварительно рассорившись и с мамой, и с папой, и с сестрой, сняла комнату у милой старушки, где наконец-то свободно вздохнула и взглянула на мир по-новому, другими глазами. И поняла, что крылья ей ломали еще с детства. Делали обычным роботом, который был бы запрограммирован на какую-то определенную модель поведения. И если первые десять-двенадцать лет девочка покорно слушалась всех и вся и смиренно выносила наказания, если они случались, то с наступлением пубертатного периода в Алине проснулся революционер, и она начала сопротивление, сначала не очень часто, но потом это повторялось каждый раз — против системы, против родителей, против их схемы. Она бросила танцы, которые ей давно разонравились, и пошла на курсы английского, на кулинарные уроки и начала освоение баскетбола в небольшой секции. Начала принимать активное участие во всем, где успевала — концерты, различные постановки, которые устраивали в школе, встречи, творческие вечера. Лишь бы быть меньше дома, не слушать эти невыносимые слова, что резали без ножа, убивали, как самый качественный яд. И после осознания Алина поняла — она спаслась. И облегченно расплакалась, сидя перед окном, за которым падали желтые листья, кружась в ловком вальсе, опадая на землю в ожидании зимы. И все наладилось. Работа в ивент-агентстве ей нравилась, там была ее стезя, она попадала в точку каждый раз, когда организовывала различные мероприятия. И никогда не вела их сама, оставаясь в тени — поняла, что по энергетике это не ее. Алине больше нравился именно процесс устройства, настройки, украшения и всего подобного. Зачастую она, вместе со звукорежиссерами вечеров подключала аппаратуру, знала, куда и что воткнуть, чтобы правильно заработало, а если звук. режу нужно было отойти — садилась за пульт сама и рулила вечером. И на одном из таких вечеров, стоя в стороне и лишь наблюдая за происходящим, к девушке подошел мужчина, что был старше ее лет на пять и пригласил на танец. Поначалу Алина отказывалась — отношения с, можно сказать, клиентами были моветоном. Но он был настолько настойчив, что девушка сдалась и вышла на танцпол, показав все, что умела. В тот момент она мысленно впервые поблагодарила родителей за то, что таскали на эти уроки танцев, будь они прокляты. И эти самые танцы покорили пригласившего Алину мужчину прямо в сердце. — А меня Алексей зовут, — представился он в одном из па, что они выполняли под медленную мелодию. — Очень приятно, а я Алина, — улыбнулась девушка в ответ. Так и завязалось. Они виделись хоть и не очень часто, но проводили время плодотворно и интересно — музеи, кино, театр. Узнавали друг друга, иногда сидя в его квартире друг напротив друга и спрашивая удобные и не очень вопросы. В один из таких вечеров Алине позвонила мама. Опять с претензиями, опять с обвинениями, опять с предъявами. Дело касалось ее сестры, которая где-то загуляла, и мама требовала найти ее, немедленно. То, что у Алины были дела — не волнует, это ее обязанность — искать заблудшую сестру. Как итог — мама была впервые послана далеко и надолго, да еще и с нарисованным подробным маршрутом, у Алины истерика, и Леша притянул ее к себе, успокаивая и приговаривая, что все хорошо. И тут же в голове девушки щелкнуло — что-то подобное уже было. Когда-то давно, но было так же — она, плачущая и жалующаяся на жизнь, и кто-то, кто успокаивал и говорил, мол, «мне двадцать девять, тебя ничего не смущает?» С тех пор ее начал преследовать призрак какого-то несуществующего, по ее мнению, человека, который иногда приходил во снах, огрызаясь и шипя от недовольства, а иногда был милым дурачком, которого самого приходилось успокаивать от чего-то. За месяц до поездки Алине приснился сон, где, кроме нее и этого человека, было еще трое. Но они молчали, смотря на мужчину с щетиной, неопрятного и бесконечно грустного. Роман Гаврилов, 29 лет, Ижевск. Утром она записала эту информацию на бумажку. На приступ ревности от Леши девушка рассказала про странные видения и сны, которые постоянно описывали словно одну историю, растянутую на огромный временной промежуток. И она нашла его — правда, подтянутого, без щетины и улыбающегося. Написала и узнала, что, оказывается, он ее тоже видел точно так же — во снах и разных картинках. А когда девушка узнала, что Рома собирается ехать в Припять в годовщину аварии, предложила проехать через Саратов и забрать ее с собой, дабы приехать вместе. И вот так, на желтой Ладе они оказались вместе в центре событий, где ровно так же, как и Леня, незаполненные ячейки памяти экстренно заполнялись всплывающими воспоминаниями с другими членами их небольшой шайки. По дороге Рома рассказал ей о своей жизни. Приехал после чернобыля и как будто заново родился. Убрал в квартире все так, как видел, оставив с Василисой только нужные и греющие сердце вещи. Теперь все, что раньше приносило только боль, вызывало лишь усмешку и отправлялось в коробку для вещей. Он впервые за все это время впустил в квартиру ее маму, чтобы она взяла то, что ей надо было. И впустил в свою жизнь свежий воздух с теплым ветром, налаживая отношения со всеми, с кем он их разрушил. Снова появились друзья, снова появился интерес со стороны противоположного пола. Но они долго не задерживались — не могли найти с Гавриловым какой-то общий язык, и спустя месяцы уходили от него, «оставаясь друзьями». Некоторых Рома сам отшивал, когда видел, что это не его человек. Яркие вспышки воспоминаний застали его на работе, когда он переживал по поводу предстоящей конференции, темой которой была качество продукции металлообрабатывающих предприятий. Это была Алина, которая говорила, что надо во всем искать положительные стороны. И именно ее советы, которые появлялись как-то очень вовремя, помогали Роме в его делах. Он пошел на повышение, ушел из цеха и продолжил работать в отделе технического контроля. Нынешняя его девушка ему нравилась, но он боялся, что-либо она, либо он в какой-то момент не выдержат и разбегутся, как собаки во дворе. — Ох, вот это да, — Егор провел ладонью по лицу, словно снимая остатки этой истории. Мороженое давно исчезло из вазочек. Более того — к их столу несли уже третью порцию для всех, в том числе и Ромин молочный коктейль с, на этот раз, яблочным соком. — Интересные у вас истории, я погляжу, — бармен встал у стола, прежде чем отправиться к другим клиентам. — Если не секрет — сколько вы не виделись, что сейчас сидите и рассказываете это все друг другу? — Пять лет, молодой человек, — Рома посмотрел на него с нескрываемой радостью. — Пять лет. Так давно, что я даже не представляю, как так можно. — А как же телефон, интернет, вот это все? — бармен не унимался. — И почему Припять, да еще и в такой день? — Знаете, — Алина встала из-за стола, положив ладонь на плечо парня. — Вы бы поверили, если бы я вам сказала, что из-за нас вы здесь можете находиться? Что этот город, да и не только он, был покинут людьми как раз после аварии, потому что уровень радиации просто зашкаливал и был смертельно опасным для всех. Мы сделали общее дело, благодаря которому эти витражи, — девушка указала на окна кафе, — еще целые и живые, а не разбиты мародерами. — Странные вещи вы говорите, девушка, — бармен стряхнул ее ладонь с плеча. — Очень странные и нелогичные. Какая радиация? Взрыв был поверхностный, всего-то крышу вынесло. — О нет! — заговорщеским тоном продолжала Воробьева. — Вам так промыли мозги, а ведь на самом деле там весь реактор был раскурочен, мне ли не знать — я это видела своими собственными глазами! — Странные вы! — прикрикнул паренек и убежал от их столика обратно за стойку. А Алина гордо села обратно. — Ну и зачем ты это все устроила, Красная? — усмехаясь, спросил Рома. — Чтобы не приставал просто так. К тому же сейчас начинается самая интересная часть, — красноволосая, хоть и бывшая, хитро сощурила глаза и вперилась взглядом в Маргариту и Егора, которые мгновенно покраснели. — Да что рассказывать-то. Все получилось как-то само собой, — Гора взлохматил волосы Мите, на что та, в свою очередь, ткнула его кулаком в бок. Когда Маргарита вошла в квартиру, ее ждали папа, мама и дедушка со скрещенными на груди руками. Ни один из них ничего не хотел слушать про Припять и чудеса, которые еще остались в памяти девушки. Главное в ее жизни — учеба на врача, и, желательно, на хирурга. Ее желания, в большинстве своем, не обсуждались, а пресекались на корню. За месяц Мита догнала почти все, что пропустила и успешно сдала сессию — предметы были пока легкими, особенно для нее. Впереди ее ждала вторая практика, которая пугала не сложностью или какими-то проблемами, а возможной скукой и непониманием с руководителем. Но нет, получилось вполне себе интересно и захватывающе. Каждый день был непредсказуем, и девушка зачастую уходила достаточно поздно, успевая забежать в метро в последний час его работы. Месяц пролетел незаметно. В августе Маргарита была относительно свободна — в родительский отпуск они всей семьей, включая деда, выезжали загород на любимую дачу, где копались в свое удовольствие. Девушке не доставляло каких-либо неудобств или недовольства копание в земле, оно, наоборот, успокаивало, и она понимала маму, которая души не чаяла в разведении цветов. В один из дней Мите нужно было вернуться обратно в большой город. Электричка, метро, две пересадки на разные ветки — она любила подобные переходы, иногда длинные, иногда короткие. И когда ее телефон сел и отказался воспроизводить музыку в наушниках, а девушка ехала по эскалатору вверх, чтобы сделать третью пересадку, она услышала свое имя. Причем, не полное «Маргарита», а ее любимое «Мита», нежное, уютное. Она обернулась и увидела какого-то шкета, который махал ей с эскалатора, что ехал в обратную сторону. — Подожди меня вверху! — крикнул он ей и заспешил вниз, чтобы быстрее прибежать вверх. Кто бы это не был, Мита встала в стороне от идущих людей и ждала. Паренек подбежал растрепанный и счастливый. — Привет, Мита! Я так скучал по тебе! — и полез к ней, чтобы обнять, но Маргарита быстро отошла, с недоумением смотря на парня. — Простите, мы знакомы? — Ну да, — удивленно и тихо ответил паренек. — Меня Егор зовут, мы были вместе в каком-то городе, гуляли по нему, было дело. В палате больничной, кажется, вместе лежали. — В больничной палате?.. — и тут девушку прошибло. В голове быстро-быстро замелькали фрагменты утерянной памяти, кусочки паззла вставали на свои места. Ей уже снились различные сны, но они были настолько абстрактны, что Мита сама не понимала, о чем они. Но когда рядом стоял Егор, широко улыбающийся и чуть ли не хлопавший в ладоши от удовольствия только видеть ее, воспоминания, связанные с ним, всплывали как милые. Вот и прогулка утром, когда они встретили Юлю, а вот она, теряющая сознание, слышит на периферии сознания его крик, как он кричит ее имя. И то, как они лежали в палате в ожидании всех, обсуждая разные темы, разговаривая до глубокой ночи. — Вспомнила? — обрадованный Егор все же обнял девушку, и та подалась, положив руки на его спину. — Боже мой, я и не думала, что эти сны такие глубокие. — Да я тоже сначала не понял, в чем их прикол, — Гора говорил куда-то в область ее макушки. — Но сейчас вот увидел тебя и вспомнил. Думаю, ты или не ты. Позвал — ты оказалась. — А как ты здесь оказался? — Маргарита уткнулась ему в грудь — воспоминания все еще заполняли ее голову как файлики, которые перетаскивали с компьютера на флешку. — Поступать приехал. Так и продолжилась их история. Егор поступил в один из питерских университетов, они начали видеться — сначала нечасто, все же первый курс, другой город, довольно непривычно было. Но потом, когда у них обоих утряслось расписание, возможностей для встреч было масса. И в одну из таких встреч совершилось незапланированное знакомство с родителями Маргариты. Отец сразу воспринял парня в штыки. Ему не нравилось, что Егор учился даже не на около медицинской специальности, а хотел стать каким-то инженером. Он не пара ее дорогой дочке. Мама ничего не говорила, лишь стояла и наблюдала за ними, за поведением, а после того, как Егор ушел, сказала, что видит, как он ее любит, и свое согласие на их встречи дает, а папу пусть не слушает, он многого не знает и не понимает в жизни, большой ребенок. Дедушка промолчал, лишь хмыкнув. Пять лет пролетели очень незаметно и быстро. Они съехались в съемной квартире, налаживая быт. Оба закончили университеты и теперь работали по специальностям. Не заикались о свадьбе, даже не старались появляться вместе в квартире родителей Маргариты, если там был ее отец, потому что тот сразу ловил нехилое возмущение и выдавал крик на несколько децибелов выше, чем надо бы разговаривать. И оба, в один момент, сидя за столом и ужиная, сказали, что надо бы съездить в Припять, посмотреть на город, хотя сами помнили, как он выглядит — иногда в новостях светился этот причудливый город атомщиков в самых разных контекстах. Например, там снимали фильм о том, что было бы, если бы вырвало не крышу здания, где находится реактор, а если бы вообще реактор весь раскурочило. И это было смешно — в воспоминаниях именно реактор излучал всю ту опасность, которую приняли на себя все семеро участников процесса. — Как у вас все серьезно, — пробормотала Алина. — У меня, как мне кажется, очень даже просто, я с родителями вообще не общаюсь. — А с сестрой? — Рома заинтересованно смотрел на красноволосую. — Хотя бы с ней поддерживаешь связь? — Нет. Слышала только, что она на наркотиках попалась и проходила курс лечения в нашей лечебнице, — Алина махнула рукой. — Ее проблемы уже, не мои. Я уже не хочу иметь ничего общего с этой семьей. — Я б тоже не хотел бы ничего подобного, — Егор пожал плечами. — Давайте не будем о плохом, — Леня улыбнулся. — Все же мы тут собрались не просто так. — Ты прав, солнышко, не просто так, — Алина улыбнулась, поднимая ложку с мороженым вверх. — Так давайте же съедим по ложке мороженого и выпьем молочного коктейля за встречу и за наше общее дело! И так, со смехом и интересными историями они еще сидели и сидели, пока бармен не попросил их покинуть заведение — они закрывались на спец. обслуживание. И тогда вся компания вышла гулять по городу, который готовился к вечеру — постепенно темнело небо, где-то уже зажгли светлые фонари, с работ возвращались многочисленные люди. И с теплотой смотрели на смеющихся и дружных ребят, которые теперь не собирались разлучаться так надолго и быть всегда рядом.