Wrong time travel. А что если...

      Пёс караулил незадачливых путешественников оставшуюся ночь. Никто не потревожил их сна. По крайней мере, до рассвета. — Эйни… перестань… — сонно буркнул парень. — Мне… Ты опять меня щекотишь? Прекрати! Ну все, встаю, встаю…       Эйнштейн облизывал руку Марти, словно это был лакомый кусочек свинины. Парень нехотя привстал, протёр глаза и потянулся. Пес стал лаять на своего хозяина, пытаясь разбудить и его. — В чем дело, Эйни? — спросил ученый и взглянул на запястье. — Ого, уже половина шестого! Быстро же ночь прошла…       Собака умолкла. Стало слышно какое-то бормотание. Друзьям вдруг вспомнились события вчерашнего вечера, и они обратили свое внимание на юношу. — Ааа… — протянул Марти, окончательно проснувшийся. — Так вот зачем Эйни нас разбудил! Хороший пес! Эйнштейн звонко залаял в знак признательности. — Тише, Эйни! — сказал Док и стал прислушиваться. — Вроде бы этот мальчик что-то говорит. Марти тоже напряг слух, но слышал лишь бессвязное бормотание и тихое стенание юноши. — Наверное, ему снится кошмар, ну или он бредит, — предположил парень, затем прикоснулся ладонью ко лбу сбитого, после чего воскликнул. — Док, да он весь горячий! Ученый ответил, что так и должно быть. Далее он пояснил: «Жар — один из этапов на пути к восстановлению». (в данной ситуации)       Речь юноши стала более внятной, и Доку удалось распознать в ней французские мотивы. — Он часто произносит имя «Амели» и бормочет что-то вроде «конт-де-вояж», — сообщил ученый своему другу, ни черта не понимающему в этом маловнятном бормотании.       Док стал повторять вслух вышесказанное слово, пытаясь вспомнить, что оно означает. — Так значит этот парень — француз? — Марти пристально вглядывался в черты лица сбитого. Он европеец — это было видно, но большего сказать о его национальности пока невозможно. Вдруг, Док закричал «Эврика!», чем немного напугал своего юного компаньона. — Я понял, мальчик действительно француз, и мы находимся на его родине. — Постой-постой, то есть мы сейчас... во Франции?! Но как такое возможно? — Если быть точным, мы в ее столице — в Париже. Ума не приложу, как это могло произойти! Возможно, Эйни ввел какую-то комбинацию или что-то в этом роде, что привело к перемещению в пространстве… — Но ведь Delorean перемещается только во времени, — напомнил Марти и внезапно подскочил на месте. — Док, ты осознаешь, что изобрел не только машину времени, но и телепорт?! Автомобиль нас телепортировал! Теперь мы можем путешествовать по всему миру, причем бесплатно и даже не оформляя визы! Это потрясающе!       Ученый ответил на радостный возглас парнишки лишь озадаченным взглядом и почесыванием затылка. Открытие новой функции машины значительно его обеспокоило, потому он не мог радоваться вместе с Марти, который уже составлял тур тех мест, где всегда мечтал побывать. Он не первый раз пользовался единственным, поистине невероятным изобретением Дока ради выгоды, но это пристрастие он старался подавлять. Едва парень взглянул на удрученное лицо своего друга, как все его планы и будущие поездки рассеялись, и он вернулся в реальность. — Допустим, — наконец сказал Док после недолгой задумчивости. — Остается еще один вопрос: кто этот мальчик?       Ответ путешественникам во времени пришел незамедлительно. Марти слегка поразило, что юноша так быстро пришел в себя и, судя по его виду, вполне бодр. Юношу же в свою очередь поразило то, что он сейчас далеко не в своей комнате, а в каком-то странного вида транспорте. Он скинул с себя пальто и к своему ужасу обнаружил, что его тело (в основном кисти рук, плечо, грудная клетка и голова) обмотаны бинтами, кое-где красными от крови, а лицо усеяно пластырем. Испуганно оглядевшись вокруг, парень заметил двух незнакомцев в диковиной одежде, сидящих перед ним. Они о чем-то говорили, но голова юноши пока ему не подчинялась и зверски зудела, поэтому не могла соображать. — Док, а ты хорошо владеешь французским? Нам надо как-то поговорить с ним, а то… — Не беспокойся, я знаю этот язык довольно неплохо. Однажды мне даже довелось перевести один из романов Жюля Верна. Вроде бы это был…       Ученого прервал голос сбитого юноши. Услышав в контексте свое имя, парень поинтересовался, откуда они его знают, причем вопрос прозвучал на английском языке (родном языке наших героев). Оба ошеломленно переглянулись: — Вы вправду Жюль Верн?! — почти одновременно воскликнули они.       У Марти по спине пробежал холодок. Он вспомнил две буквы на пряжке, над которыми ломал голову минувшей ночью. «JV… Jules Verne! Так вот что это значило! Это не аббревиатура, это были инициалы!» — сказал он про себя, а затем тревожно посмотрел на своего друга и спросил: — Док, можно тебя на пару слов? Они отошли, оставив юношу в недоумении сидеть на месте. — Черт! Мало того, что я сбил человека, так ведь еще и именно твоего любимого писателя! — голос Марти немного подрагивал, и в нем слышались панические нотки. — Как мне теперь быть? Ученый задумался. — Хм… ты изменил ход событий… дальнейшие действия могут изменить и будущее...— рассуждал он вслух. — Знаю, знаю, а я могу это как-нибудь исправить? — …Направить поток времени в нужное русло… Можешь. Ох, Мартин, я как чувствовал, что ты что-нибудь натворишь, потому и отправился с тобой. Ладно, поступим так: я пойду в «Contes de Voyagе» и выясню, какое это имеет к нему отношение, а ты с Эйни останешься здесь, присматривать за ним, заодно расспросишь его обо всем, что он помнит. — Хорошо, только объясни, что означает это «Конт-дэ-Вояж». — «Рассказы о путешествии». Это название французского журнала о путешествиях, который издавался в прошлом веке. Его редакция расположена в Париже, — вкратце пояснил Док и прибавил. — Ах, да! Чуть не забыл! Возьми, будем держать связь. Как только выяснишь что-то важное — сразу сообщи, — ученый отдал Марти прибор радиосвязи и направился к выходу, но парень остановил его. — Постой, Док! А ты разве не хочешь познакомиться с ним?       Не так изобретатель себе представлял эту встречу. Он, конечно, раздумывал отправиться в прошлое и пообщаться с любимым писателем, но не в такой ситуации и не в столь юном возрасте. И всё же рискнул. — Надеюсь, вы не собираетесь меня убить? — испуганно и почти шепча спросил юноша, когда Марти и Док подошли к нему. Этот вполне естественный вопрос не казался бы таким, услышь они его от кого-либо другого. Однако друзья никак не ожидали, что это могло прийти Ему на ум, поэтому были немного в затруднении. — Нет-нет, что вы! И в мыслях не было! — заверил пожилой ученый. — Если бы захотели, то не стали бы спасать, — прибавил его друг, думая: «Я и так уже неплохо постарался». — Хочу извиниться за то, что мы оставили вас одного и дали повод так думать, — начал Док, чтобы скрасить недоразумение. — Мы забыли представиться: моё имя — Эммет Браун, а это — Мартин МакФлай. — Зовите меня просто — Марти, — сказал паренек и дружелюбно улыбнулся. Путешественникам во времени не было смысла брать чужие имена, ведь здесь, во Франции, их никто не знает. — Оч-чень.. приятно, — юный писатель, всё же с опаской, пожал обоим руку, ощущая боль в ладонях. Ранки на его руках давали о себе знать. — А вы не подскажете, где я нахожусь?       Друзья ответили, что и сами толком не знают, из чего юноша сделал вывод, что они не местные. Потом старший из них засучил рукав, чтобы взглянуть на часы и сообщил месье Верну, что отлучиться ненадолго по одному делу в «Contes de Voyage». — На все ваши вопросы ответит мой юный друг. Еще раз прошу меня извинить, но я вернусь очень скоро, возможно, даже не один. С этими словами он вышел из сарая. Что произойдет с Доком дальше, читатель узнает попозже, а пока, я думаю, ему будет интересен следующий разговор.       Откровенно говоря, оставить МакФлая на едине с Ним было достаточно опрометчиво - ну о чём они могли разговаривать? Люди совершенно разного кроя: иной язык, статус и в конце концов - эпоха. Марти не знал как начать беседу и, всё ещё не в состоянии принять обстоятельство того, что перед ним сейчас действительно великий Жюль Верн - тот самый, по которому Док грезил с самых детских лет, просто продолжал молчать. Юный писатель тоже не торопился. Так они в скромной тишине пробыли около десяти минут. Наконец Жюль, взяв всю телесную боль под контроль, робко спросил: — Марти, скажите, почему месье Браун обращался ко мне на «вы»? * — Ну… — протянул паренек, обдумывая ответ. — Там, откуда мы приехали, вы довольно знаменитая личность. Док и я многое о вас знаем. — Вы шутите? — воскликнул юноша, но покачавший головой МакФлай не был похож на юмориста. — Когда вам было одиннадцать, вы хотели быть юнгой на шхуне «Корали» и отправиться в Индию, но родители вас разубедили. Жюль был ошеломлен и взволнован. «Откуда ему про это известно?!» — задал вопрос он сам себе. Марти не мог не заметить растерянность во взгляде юного писателя, но решил продолжать, чтобы хоть как-то вести беседу. — Я могу привести ещё много примеров, мистер Верн, — он присел на деревянные ящики, прямо перед собеседником. — Вы — первенец в семье из пяти детей. Далее родился ваш брат — Поль, а потом уже три сестры: Анна, Матильда и Мари.       Парнишка знал почти всю биографию писателя наизусть. Док так часто говорил о нем, что Марти, невольно слушая эти воодушевленные лекции, запомнил все его слова. — Хорошо, но скажите мне, незнакомец, чем же я прославился? — с недоверием спросил Жюль. — Своими книгами. — Книгами? Но я никогда прежде их не писал! Мне ведь только 16 лет минуло! ** Марти упрекнул себя за легкомысленный ответ и смекнул, что беседовать с юным Верном надо весьма осторожно, чтобы не потерять его доверие и не отпугнуть черезвычайной открытостью. Поэтому, Марти преобразился в рассеянного паренька и как мог сгладил недоразумение. — Что? Эм, верно я ошибся! Как глупо! Это были не вы, мистер Верн. «Естественно, ещё очень далеко до его карьеры писателя».  МакФлай почувствовал внутренний конфликт. Общаться с юношей свободно и наравне он не мог, что действовало отталкивающе. Нет, здесь не различие в возрасте. По этическим особенностям и социальному статусу Марти уступал Жюлю, что заметно по его манере говорить и одеваться. О чём речь, из-за разницы эпох такое случается и неловкость в обращении - это самый незначительный дефект человека из будущего.       Жюль упростил задачу и предложил собеседнику закрыть глаза на светские порядки. Ему самому жутко надоел этот этикетный церемониал, но в открытую заявить подобное он не осмелится. Кроме того, так обращаться к своему ровеснику, по мнению представителя прошлого, так же глупо, как пресмыкаться перед другими. — Напомни, куда ушел месье Браун? Марти пристально взглянул на юношу, недоумевая: — В редакцию журнала «Конт-дэ-Вояж». Тебе ведь она известна? — О журнале я слышал, но в самой редакции не бывал. Да и незачем, я - студент юридического курса, а не путешественник. «Одно другому не мешает…» — Тогда почему вы... ты произносил это название во сне? — с подозрением спросил парнишка и добавил. — А еще ты повторял женское имя «Amelia».       Жюль не понимал, что имел в виду его новый знакомый. Мартину казалось, что тут что-то не в порядке. В самом деле, не могли же они вдвоем тогда ослышаться? Нет!