"РЕЧЬ ИДЕТ О ЧЕСТИ, ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ВАЖНЕЕ?!" (по сериалу "ЗОРРО" в гл. роли ГАЙ УИЛЬЯМС). Книга вторая.

      Дон Диего долго не мог прийти в себя после опознания, ему в самом страшном сне не могло присниться, какие муки вынесла несчастная в руках Черного Тедди-безумца. Она никого не узнаёт, своего имени не помнит, так кто же она такая, миллион раз задавал себе вопрос кабальеро. На все вопросы ответит только время… или не ответит…       И где же Анна Мария?! Неужели та, что в гробу и есть его жена?! Диего прошиб холодный пот от ужаса только от одной мысли — жива ли была жертва, когда безумный Тедди творил беззаконие…       День близился к завершению и де ла Вега спешил в дом Марии Антонии забрать няню с сыном.       В детской дети весело играли под наблюдением двух нянь, и Диего облегченно вздохнул, увидев искрящиеся смехом глаза сына. Он грустно улыбнулся — сын был точной его копией, от матери он ничего не взял. Сердце кабальеро облилось кровавыми слезами, но он держал себя крепко в руках и не показывал, насколько у него болит душа за супругу.       Пока няня собирала вещи, дон Диего взял на руки сынишку и пошел на выход. Все было спокойно, пока он не перешагнул порог дома. Феделито заупрямился, протягивая пухленькие ручки к Марии Антонии, вышедшей вместе со всеми проводить гостя, по румяным щечкам ребенка текли безудержно слезы. Дон Диего беспомощным взглядом окинул гостиную, не в силах совладать с раскапризничавшимся карапузом. Малыш весь изгибался, отталкивался кулачками и коленками от отцовской груди, пытаясь вырваться из кольца обнимавших рук.       Мария Антония не выдержала слез и жалобных всхлипов крестника и направилась к ним, протягивая дрожащие руки, у неё самой слезы готовы были вот-вот пролиться из глаз. Дон Диего передал ей сына, рухнул на стул, согнулся, упершись в колени локтями и спрятав лицо в ладонях.       Малыш обнял женщину за шею и прижался к ней всем своим вздрагивающим от рыданий тельцем.       Сеньора плакала беззвучно, донна Аделита, её мать, подошла к дочери и обняла обоих с невыразимой нежностью.       Дон Диего поднял голову и посмотрел на вдову. Два взгляда полных горя и безутешной скорби встретились, кабальеро не выдержал возникшего между ними отчаянно-мучительного напряжения и поднялся: — Мария Антония, — обратился он хриплым от волнения голосом к сеньоре. — Мне непременно нужно быть на гасиенде, с сыном… но Феделито… он цепляется за вас… не понимаю, что делать, как сына увезти, он рыдает постоянно… я бы пригласил вас всех погостить в мой дом, но вы … Мария Антония, сможете ли вы войти в дом, где погиб ваш муж и мой друг Артуро? Я просто в отчаянии…       Беспомощный умоляющий взгляд кабальеро не отрывался от красных и опухших от пролитых слез молодой женщины. Она повернула голову к матери, что-то тихо ей говорившей, потом кивнула, словно приняла важное решение и обратилась к кабальеро: — Дон Диего, мы поедем к вам на гасиенду. Мои переживания ничто по сравнению с душевными страданиями вашего сына. Вы будете спокойны и сможете продолжить поиски Анны Марии.       Кабальеро склонился перед ней в благодарном поклоне.       Через полчаса сборов небольшая толпа покинула дом капитана Толидано и расселась по коляскам.       В своем номере в гостинице донны Инессы Марсело Хорацио задумчиво сидел в кресле, сложив руки на груди. Его взгляд завис на противоположной стене, где над кроватью висел красивый ковер, но не замечал ни замысловатого узора, ни его изумительной расцветки. Мысли сеньора не были заняты его будущим в качестве губернатора, его голова, сердце и душа были полностью поглощены одной особой — Аделитой Грасией Андриес, матерью Марии Антонии.       Сеньора вошла в его сердце с первого взгляда, когда почтовый дилижанс, грохоча колесами и дверью пронесся мимо кареты губернатора. С каким восхищением она смотрела, как он в одно мгновение разделался с обоими бандитами, преследовавших почтовую карету. Вспоминал ее взгляды, полные восхищения, уважения и… чуточку кокетства. Он был очарован её глубокими, как омут, карими в золотую крапинку глазами в обрамлении длинных пушистых ресниц, за которыми пряталось столько нежности. Красивее глаз ему не доводилось встречать в своей жизни, не говоря уже о её по-девичьи хрупкой фигурке. Он восхищался её мужеством и стойкостью, которые не часто встретишь у мужчин. Объехать полмира в поисках дочери, несмотря ни на какие опасности, которые встречаются в пути. Он был сражен, он был влюблен, как юнец, он хотел эту женщину, как ни одну в своей жизни.       Она была вдова и она была свободна!       И Марсело решил действовать! Он нашел материнское обручальное кольцо и сунул его в карман сюртука.       Следующим утром Маркус вызвал к себе своих подчиненных и приказал суровым голосом: — Выезжаем на гасиенду де ла Вега, поможем в поисках!       Через пять минут всадники выдвинулись в нужном им направлении.       Городок еще только просыпался, но губернатору и его сопровождению было не до достопримечательностей и красот раннего утра. На лицах мужчин читалась тревога и озабоченность. Хоть Маркус был полностью уверен, что пострадавшая от зверских действий Тедди никто иная, как Анна Мария, но его друг так не считал, и он, как губернатор, как друг, пусть и бывший, обязан помочь в поисках, лишь бы они помогли хоть как-то утешить Диего Вега.       На гасиенде их встретил дон Алехандро, он поблагодарил их за добрые намерения и, оставив гостей в патио, ушел за сыном.       Марсело изумился, увидев, что вместе с доном Диего вышла его возлюбленная, которая об этом статусе еще не знала. Глаза её вспыхнули от радости и засветились искорками.       Сеньоры поприветствовали друг друга крепким рукопожатием, Маркус пояснил цель их появления на гасиенде.       Марсело, пока губернатор беседовал с кабальеро, в первую очередь обласкал свою даму сердца влюбленным взглядом, потом приложился к её ручке, осыпав изысканными комплиментами. Сеньора засмущалась под его жарким взглядом и покрылась румянцем, как неопытная дебютантка на великосветском балу.       Сеньора была очарована помощником губернатора, его зеленые глаза непрестанно стояли перед внутренним взором, и она всякий раз таяла от его даже мимолетного взгляда. Сеньора даже думала, что она влюбилась в этого прекрасного мужчину с первого взгляда, когда увидела его мастерски сражающимся с двумя бандитами. Сеньор Хорацио молниеносно отразил удары и в стремительной атаке пронзил грудь сначала одному бандиту, потом нанес смертельное ранение в шею другому.       Она влюбилась, как молоденькая девица на выданье и ничего не могла сделать со своим сердцем, бешеное биение которого, как и румянец на щеках, как восхищение в своих глазах, не могла скрыть.       Марсело кинул короткий взгляд на продолжавших разговаривать сеньоров и подставил локоть даме: — Прошу вас, — заговорил он, воспользовавшись благоприятным моментом, и ласково улыбнулся. — Госпожа моего сердца Аделита Грасия, пройти для приватного разговора в глубь патио за столик. Нас будет видно, — добавил он, заметив её встревоженный взгляд, брошенный в сторону дона Диего и губернатора. — Прошу!       Женщина покрылась очаровательным румянцем и оперлась на его крепкую руку. Оба дышали неровно, сердца выбивали бешеный ритм.       Он усадил её на стул и встал перед нею на одно колено, захватил её растерянный взгляд и удерживал во все время, пока говорил: — Я не мастер красноречия, сеньора Аделита Грасия, поэтому скажу прямо — я в вас влюбился с первого взгляда, я никогда никого так не любил, никого так не хотел, как вас. Выходите за меня замуж, я постараюсь быть самым лучшим мужем, — он протянул на ладони кольцо, простой золотой ободок. — Это обручальное кольцо моей матери. Прошу вас, любовь моя, ответьте мне, хоть слово.       Женщина сначала растерялась от такого напора, потом увидела, как глаза любимого мужчины потемнели и стали изумрудными, он терпеливо ждал её ответа. Она протянула руку и нежно улыбнулась, её глаза были сама ласка: — Да, — просто и без жеманства сказала она. — Я выйду за вас замуж, сеньор Марсело, я люблю вас с первого взгляда, вы поразили моё сердце, когда шпага в ваших руках защищала наши с Ренатой жизни. Я буду вам верной и преданной женой.       Он, сияя от счастья, надел любимой женщине на палец кольцо, поднял на ноги, привлек к себе, обнял и приник к её губам жарким поцелуем, закрепляя сердечный договор. Когда он поднял голову, де ла Вега стоял рядом, сложив на груди руки и поджав сердито губы. — Я понимаю, что сейчас не время и не место для объяснений, дон Диего, — глядя в глаза кабальеро прямым открытым взглядом, заявил Марсело. — Прошу нас извинить…       Сеньора показала де ла Вега свою руку с обручальным кольцом и, краснея, произнесла: — Мы обручились, дон Диего. — Мы поженимся тихо, без огласки.       Дон Диего был поражен услышанной новостью, но нашел в себе силы поздравить обоих. Пара извинилась перед кабальеро, но он сделал легкий поклон и удалился, оставив влюбленных обсуждать планы на будущее.       Через пару минут кабальеро спустился в патио вооруженный до зубов. Марсело извинился перед любимой, пояснив причину, по которой он должен покинуть её приятное во всех отношениях общество.       У сеньоры сразу глаза наполнились влагой, и она подала ему руку для прощания, шепнув: — Буду ждать, мой дорогой. Эти несколько слов, сказанных с небывалой нежностью и любовью, бальзамом легли на его суровую израненную душу. Со счастливой улыбкой он вскочил на коня.       Маркус понимал, что их поиски не принесут результата, но упорно подгонял коня и до рези в глазах вглядывался в кусты, камни. Он молил Деву Гваделупскую, чтобы они не находили трупы.       Трупов они не увидели, но наткнулись на логово Тедди.       В полном молчании они обошли пещеру, обставленную с максимальными удобствами. В углу за темной шторой обнаружили ящик с гремучими змеями, и целую лабораторию со склянками, баночками различного объема и с неизвестным содержимым. — Змей на свободу, пещеру завалить камнями! — приказал губернатор, выходя из мрачного жилища убийцы. Приказ был выполнен дословно во всех смыслах!       Ящик со змеями скинули с невысокой скалы, тот, с грохотом кувыркаясь, раскололся и выпавшие рептилии, извиваясь всем телом, стремительно попрятались между камней. Внутри пещеры расставили нашедшие бочонки с порохом на равном расстоянии друг от друга. Губернатор приказал всем отъехать как можно дальше от логова горлореза, и сделал несколько выстрелов в бочонки. Раздался оглушительный взрыв, пещера выплюнула густой и плотный бело-сизый дым, земля дрогнула под ногами коней, те затанцевали под седоками, руки всадников долго оглаживали шеи коней, успокаивая их. Потолок пещеры, ее стены стали осыпаться различного размера камнями, поднимая тучи пыли, и скоро от логова не осталось и следа. Прошел месяц.       Поиски не увенчались успехом, они и не должны были быть успешными, мрачно думал Маркус, ведь Анна Мария жива и, он был более, чем уверен- она все прекрасно помнила. Его узнать она не могла, ведь он всегда был в маске или загримирован, разве мог выдать голос, но прошло много времени, она могла и забыть. Но в её глазах, когда они встречались взглядами, он не видел ни ненависти, ни зла, ни обиды. Только боль и печаль, которые рвали ему душу. Наедине с ней он не оставался ни на минуту. Бдительная донна Инесса зорко следила за посетителями и приставила к несчастной компаньонку, пожилую одинокую вдову, которую взяла себе под крылышко.       Бинты были сняты, ужасные шрамы покрывали все тело, еще страшнее шрамы были на ее душе. А сердце каждое мгновение умирало от разлуки с любимыми и близкими людьми.       Ярды ткани, из которых были пошиты для сеньоры платья, окутывали все тело, руки были в плотных или темных перчатках, густая вуаль скрывала лицо полностью. Волосы, седые от пережитого ужаса, выровняли и накрыли голову также плотной шелковой шалью, шляпа бросала на лицо большую тень. Она сама ходила, словно тень — серая, незаметная, никому не нужная. Её время от времени беспокоил доктор бесконечными вопросами, на которые она всегда давала односложные ответы — нет, не помню, не знаю.       Женщину собственная судьба не интересовала, она поставила на себе огромный черный крест. Возможно, отправят в монастырь. Она слышала, как алькальд давал донье Инессе подобный совет. Та обещала подумать. Но больше всего Анну Марию волновал губернатор. При встрече, он сверлил её испытующим взглядом, словно хотел забраться в голову, в душу.       Она однажды слышала его тихое признание, но подумала, что это он просто читает стихи, чтобы отвлечь её от тяжких мыслей. Она не знала, что ей ожидать от жизни вообще, поэтому решила жить одним днем. Только постоянно молилась Деве Гваделупской за любимых и близких ей людей.       Её надсмотрщица-компаньонка была со странностями -любила ходить на похороны и рыдать на них, с разрешения донны Инессы водила за собой Анну Марию, крепко держа ту за руку. Коляска с сильным, широкоплечим кучером следовала за ними на небольшом расстоянии и увозила обратно в гостиницу.       В один из самых печальных дней, Анна Мария попала на похороны собственного отца. Один Бог и Дева Гваделупская знают, каких душевных, моральных и физических сил ей стоило не выдать себя, не упасть на колени и не разрыдаться на глазах семьи, знакомых. Диего осунулся, похудел, но даже это обстоятельство не сподвигло её на открытие своего имени. Она постояла на краю кладбища и быстро потянула за собой компаньонку. Ночью она дала волю своему горю и разразилась горькими рыданиями. Компаньонка, опасаясь её постоянных слез, принимала на ночь по рекомендации доктора по нескольку капель опия и спала беспробудным сном до тех, пор пока её не будила сама хозяйка гостиницы.       Да, она поступала очень жестоко со своей семьей, спрятавшись за шрамы, время вылечит их боль, а её страдания навсегда останутся с ней, терзающая её душу боль никогда не утихнет.       По её просьбе донна Инесса убрала все зеркала на первом этаже гостиницы и в её комнате. Необыкновенной доброты хозяйка, щедрая душой, дарит всем свое внимание, мужа обожает и тот отвечает ей взаимностью. Целый месяц содержит её за собственный счет, одевает, обувает и бесконечно сочувствует, и очень тактичная дама донья Инесса, никогда не навязывает своего общества больше, чем нужно.       Анна Мария сидела с книгой за столом и просто листала страницы в ожидании священника падре Фелиппе, но вместо него вошел губернатор. Он бесцеремонно выставил за дверь упирающуюся компаньонку, и та засеменила на своих коротких ножках жаловаться хозяйке на его самоуправство.       Он сел напротив, вытянул из её безвольных пальцев книгу, захлопнул её и отложил в сторону. — Нам нужно поговорить, сеньорита, — заявил он, сверля её тяжелым взглядом. — Я возвращаюсь в Испанию, у меня есть отличный хирург, друг семьи, просто творит чудеса своими руками. Вы можете поехать со мной и стать его пациенткой, но при одном условии… — он сделал многозначительную паузу, Анна Мария затаила дыхание, не веря своим ушам, но догадывалась, какое это условие и если она права, то губернатор и есть тот человек, который похитил её два года назад во время проведения турниров. Только имя похитителя было другое, тот был сыном высокопоставленного чиновника, представителя короля в Калифорнии. — Вы поедете со мной только в качестве моей законной супруги!       У женщины все оборвалось внутри, все её подозрения оказались верными! Она ничего понять не могла и как поступить ей в этом случае, она не знала, ведь перед людьми и Богом она замужем.       Женщина опустила глаза на его руки, сжатые в кулаки так крепко, что побелели косточки, и поняла — он очень нервничает, не меньше, чем она! Сеньора подняла измученный взгляд: — А если я в прошлой жизни, до этой трагедии, была замужем? Это грех двоемужество. Не лучше ли отправить меня в монастырь, Ваше превосходительство? — Никакого монастыря! — категорично заявил Маркус, тут же его тон смягчился. — Вы будете счастливы, увидев себя в зеркало без шрамов. Если вы потом вспомните своё имя, мы расторгнем брак. Даю вам в этом своё слово! Маркус хитрил, давая обещание — развод часто затягивался на долгие годы, если один из супругов не желал его расторжения, но Анне Марии знать этого не положено.       Она решила спрятаться от семьи за стенами монастыря, стать святой мученицей. Нет, голубушка, я этого не позволю, — кипел Маркус в гневе, жалея друга, у которого бы точно хватило средств найти хирурга и оплатить чрезвычайно дорогую операцию. Мешать Маркус Анне Марии не собирался, он уважал ее решение — остаться неузнанной. В этом случае, он брал ситуацию под свой контроль. — В этой комнате побывало достаточно людей, которые потеряли своих дочерей, жен, но никто вас не опознал, когда сняли бинты. И вы никого не узнали, сеньорита. Приезжали со всех уголков Калифорнии! Я не собираюсь строить предположения, хотя одно и не дает покоя… Однако вам выбирать — жить со шрамами, или вернуться к нормальной полноценной жизни. Единственное, что могу гарантировать — хирург не вернет вам прежний облик, у вас будет новое лицо.       Он бросил короткий взгляд в окно и нахмурился: — Вы можете посоветоваться с отцом Фелиппе, который очевидно, к вам приехал и поступить, как он скажет, только помните — каждому нести свой крест, свою ношу. Только я уверен — вы свой выбор сделали месяц назад, когда пришли в себя.             ЭПИЛОГ       Прошел год. Марсело Хорацио назначен губернатором Калифорнии, за него перед королем было кому подать голос. Аделита Грасия стала его супругой, и они часто навещали Марию Антонию, которая жила в своем доме вместе с бабушкой-цыганкой и двумя детьми. Старшего сына Артуро родственники погибшего мужа оставили ей, никто не заявил на него свои права. К ней по-прежнему шел бесконечный поток следящих за модой дам всех возрастов.       Диего де ла Вега через полгода сделал ей предложение и после окончания срока траура, пара заключит брак. А уж по любви или долгу чести, этого никто не узнает.       Маркус отвез Анну Марию в Испанию, но хирург долго отнекивался, придумывая причины для отказа в операции, хотя на самом деле, он просто испытывал ужас и у него тряслись руки от одного вида шрамов на лице и теле несчастной женщины.       Хирург все-таки сотворил чудо, и молодая женщина приобрела новое лицо.       Только вот была ли она счастлива? Об этом знает только она сама.       После того, как женщина пришла в себя после последней операции, Маркус повез (с её согласия, разумеется) в Ватикан на приём к Папе. Анна Мария была в огромном долгу перед Маркусом и согласилась стать его женой, поэтому её откровенный разговор с Папой длился более двух часов, в итоге церковь дала благословение на брак. Как только Мария Антония после окончания траура стала супругой дона Диего, все слуги переехали жить на гасиенду вместе с хозяйкой и её бабушкой цыганкой. «ТриоZ» продолжило свою деятельность, место Артуро Толидано занял шурин Тодео Хименеса конюх и слуга Пинто, возмужавший и прекрасно владеющий всеми видами оружия. Хименес приложил к мастерству парня свои талантливые руки. Впереди Калифорнию ждала золотая лихорадка!