Очухалась Пенни с гудящей башкой и заложенным носом. Чувствовались признаки болезни. Немного пошевелившись на жесткой больничной койке, она приоткрыла глаза и зажмурилась от яркого света. Заметив, что больная проснулась, ее сразу окружил мед-персонал, и заохали. Из их кудахтанья, она разобрала только то, что провела в стационаре три дня.
Три дня! Семьдесят два часа! Она не обеспечивала безопасность своим подопечным целых три дня!
К ее великой радости речи ни о каких трупах не заходила, и когда к ней в палату зашла Катерин, она чуть не бросилась к ней на шею. Да и про то что она на самом деле не какая не Адель, — слава всевышнему! — тоже не узнали. Несмотря на просьбы и мольбы, Пенни так и не решились пока отпускать.
Валяясь в стационаре, из которого даже при желании нельзя было сбежать, ее регулярно навещали Катерин и Андромеда. Последняя, к слову, рассказывала подруге в красках последние новости, иногда даже приукрашивая правду.
В долгожданное утро выписки, за Пенни зашла Катерин. Напоследок еще раз осмотрев девушку, медсестры вручили ей дюжину препаратов от кашля и насморка, Пенни наконец отпустили на свободу.
Спускаясь в столовую, мимо подруг прошел Роджер и, подмигнув «Адель», скрылся в толпе. Пенни не сразу заметила, что при виде блондина, Катерин пробила дрожь, но, опомнившись, решила все же узнать что с ней. Последнее время она какая-то дерганная.
— С тобой все хорошо? — участливо спросила Пенни, подозревая что-то неладное.
— Что? А, да нормально. Все нормально, — уверяя даже больше себя, а не подругу ответила Кати. В то что все «нормально» было очень сложно поверить. Хоть девушка и вымыла, и более менее расчесала (наконец-то!) волосы, выглядела она даже хуже обычного. Усталая и сонная, под глазами такие мешки, что боже правый, а руки, почему-то, были покрыты ссадинами и сеткой шрамов. На плече у неё был синяк, который никто не видел, но это не отменяло его присутствия.
В столовой оказалось, что почти все столы были заняты. И, на ликование Пенни, и к ужасу Катерин, одним из единственных свободных мест были рядом с Питером Сторки. Схватив подругу за руку, Пенни потащила Катерин к столику. Пора уже присмотреться к этому Сторки.
— Давай не пойдем? — попросила брюнетка с дрожью в голосе.
— Да ладно, нам же надо поесть. Пошли, — потянув подругу за руку, Пенни вдруг резко почувствовала себя Кайлой, когда она в очередной раз утверждала что они с Талоном чудесно смотрятся вместе. Блондинка уже давно поняла что между ними что-то личное, но что — непонятно. Не время ли это узнать что?
— Катерин, а что у вас с Питером случилось что вы так ненавидите друг друга? — спросила Пенни.
— Ничего. Ада, я тебя очень прошу давай сядем хотя бы не за один стол с ним, пожалуйста! — взмолилась девушка, и Пенни согласилась устроиться за его спиной. Она снова убедилась, что ведет себя как Кайла.
— Но все же, должна же быть причина что вы до такой степени друг друга ненавидите. — Сказав это, Пенни вспомнила Талона.
— Есть одна. Мы с ним… Скажем так, работали в конкурирующих организациях. Мы сражались с ним, причём по-настоящему. Могли и убить друг-друга, — шепотом, чтобы только Пенни слышала, начала разъяснять Катерин, понятия не имея, что Питер ловит каждое слово за их спинами. — Многие здесь считают что я влюбилась в него, ты наверно уже слышала, но это все неправда. Мне на него все равно. Я не воспринимаю чувства, а уж если я их не понимаю, то и подавно… Да и вообще, в моей жизни есть лишь один парень — Талон… — Челюсть Пенни чуть не пробила пол от последнего слова. Катерин собралась закончить предложение, но Питер резко отодвинулся, впечатав тем самым Кати в стол, и, сильно задев её рукой, вышел из столовой. Обреченно вздохнув, девушка закончила предложение.
-… он мой младший братик. Я уже два года его не видела, — у Пенни вырвался вздох облегчения, который она быстро замаскировала под кашель. Девочки наконец начали завтрак. Каша и чай. Скудно, но не ресторан ведь. Потянувшись, не глядя, за горячим чаем, который так рекомендовала врач, Пенни взяла чашку Катерин и щедро отпила из нее.
— Подруга, ничего не попутала? Это мой чай, — засмеялась Кати. У Пенни мелькнула мысль что у них с Талоном очень схожий смех, только у нее чуть выше. — Ладно пей уже, но твой я забираю себе.
На вкус чай был до неприличия горьким, и Пенни изумилась, как только Катерин его может пить? Но что дают, то бери, как говорится. Допив чай, все начали расходится по аудиториям.
Спеша в свою аудиторию, Пенни врезалась в кого-то в коридоре. Здесь подобное было обычным явлением. Кто-то витал в облаках, кто-то спешил, в лихорадочных попытках не потеряться, кто-то вообще тащил столько всякого барахла на себе (Пенни как-то чуть не укокошила какую-то тоненькую девочку, которая тащила здоровенный, тяжеленный гипсовый бюст, размером с половину этой самой девочки. Девочка отругала Пенни на каком-то быстром, лопочущем языке, и потащила эту громадину дальше. Как бедолага не убилась и никого не убила — история умалчивает).
— Как же часто ты хочешь попасть в мои объятия, — насмешливо сказал Роджер, отстраняя девушку от себя чуть подальше.
— Больше хочу попасть на пары, увидимся, — выкрутившись из его рук, Пенни с порозовевшими щеками пошла в сторону аудитории.
Талон победно улыбнувшись, пошел абсолютно в другом направлении. В сердце пощипывало. Он краем уха слышал, что Катерин говорила про него. И видел, что этот червяк
специально ее пихнул! Гад! Если Кати правда что-то чувствует к этому Питеру (что просто невозможно), то он полный придурок. В голове мелькнуло, что ситуация ему почему-то знакома, но он поспешно отбросил от себя подобные мысли. Не время думать о ерунде.
Запомнив все расписание сестры на день, Талон отправился на свои пары. Как только он зашел в класс, он снова избавил себя от выслушивания лекций и стал изучать Академию.
***
К концу второй пары у Пенни начала чертовски сильно болеть голова, а живот крутило. За обедом, чувствуя, что она либо сейчас потеряет сознание, либо ее просто напросто вывернет наизнанку, она пожаловалась на свое состояние Катерин.
— Может это от температуры? Выпей чаю, полегчает, — посоветовала подруга и, всучив чашку Пенни, Катерин принялась за еду. Только прикоснувшись губами к чашке, Пенни почувствовала противный запах заварки, но внутреннее состояние было в сто раз хуже, чем запах этого пойла. Одним глотком осушив чашку, на секунду ей даже показалось, что стало лучше. Но буквально через пару секунд перед глазами поплыли пятнами все ученики за столом. Каким-то бульканьем до нее дошел голос Катерин, когда она начала падать в некую пустоту.
— Ада! — вскрикнула Катерин. Вся столовая оторвалась от тарелок. Началась паника. Все повскакали со своих мест и как заведенные начали бегать по столовой, пока властный голос Питера не перекричал всех шумевших.
— Успокоились! И разошлись по аудиториям! Нортон! — парень звериным взглядом посмотрел на девушку. Подошел к ней и Пенни, подняв пострадавшую на руки и взглядом приказав взять чашку, из которой она пила, кинулся из столовой в медпункт, почти что бегом. Не было времени думать, что случилось, и так всё ясно.
Когда они покинули столовую, Талон, который только собрался поесть отодвинул от себя тарелку и незаметно пошел за ними. Конечно этого червяка и след простыл, но вот Кати… Она была на грани нервного срыва. В одной руке сжимая эту злосчастную чашку, а второй погрузив в содержимое какую-то штуку с экранчиком, смотрела на него и что-то бормотала. Слов было не разобрать, и Талон с огромным риском навел на нее камеру браслета.
Стало лучше видно, что на экране, а голос в маленьком наушнике стал более различимым.
— Это мой яд… в моей чашке… как… только я знала… Это же мой яд… Его я придумала… Про него даже Питер… — Питер! Гаденыш! Он хотел отравить Кати! Отравил Аду! Попался киллер! Талон в ярости настроил слежку за телефоном Питера, и побежал самым коротким маршрутом.
Как только он добежал до стационара и, расталкивая мед-персонал, подбежал к койке Адель, но понял, что Питера убить следует сейчас и без промедления. Девушка лежала под капельницей и аппаратом искусственной вентиляцией легких, кардиограмма скакала, как бешеная.
— Питер! Где этот Сторки? — как бешеный закричал Талон.
— Молодой человек! Покиньте палату! Мистер Сторки очень вовремя доставил ее сюда, иначе девушка бы умерла… — немного остыв и не слушая то, что говорят ему женщины, Талон, как завороженный стал смотреть на девушку.
Мед-сестры наверно подумали что он ее парень, и просто за нее волнуется, решили оставить их наедине. Как только женщины ушли, он подошел ближе и посмотрел на лицо девушки. Бледное, холодное. Но красивое. Очень. Только один минус. Пара прядей свисали на лицо. Талон откинул пряди, провел рукой по волосам и чуть не закричал. Рука прошла
сквозь волосы!
— Что за чертовщина?! — это была какая-то супер навороченная маскировка. Почему у него такой нет? Все лучше чем по сто раз расчесывать этот гадкий парик! Но кому понадобилось так маскироваться? Может… киллеру? Может Сторки и не виноват. Ведь чисто теоретически, Адель тоже новенькая. Живёт в комнате Катерин и Линн, хотя на курс младше их. А отравилась она чисто случайно, перепутав чашки. И то, что он нашёл её там, в лесу… Не было ли это подстроено? Вот, мол, я ни в чём не виновата, тащи меня, Талон, в мою страну киллерскую. Да и маскировка сто процентная. Даже агенты так не… Взгляд невольно упал на кольцо. Оно было единственным во всём облике, что носили не все ученики, а только она. Стремясь подтвердить свою догадку, он потянулся было к кольцу, но замер. Киллеры ребята умные. Она бы не попутала чашки. Нет, Адель не виновата. Чёрт, а это не может быть?.. Ладно, не до того! Так или иначе, отсюда она пока никуда не денется, а после Талон с ней, если надо, разберётся. Сейчас надо срочно найти сестру.
***
— Твоя работа?! — вернувшись из стационара накинулся на Катерин Питер. — И не надо мне тут сейчас лапшу на уши вешать! Это же твоя дрянь?!
— Я не травила ее! Правда! — в темно-шоколадных глазах собирались слезы.
— Ага, конечно. Правда, какая картинка! Адель, твою лучшую подружку, едва не убивают
твоим, только тебе одной известным ядом. Даже я не в курсе его формулы, молчу уж о противоядии! Неужели киллер из «ПСИХ»? Вот я бы не удивился. Ты же наверняка где-то записала формулку, я кто-то приготовил, и подмешал. Может даже твой драгоценный
Талон.
— Причем здесь он?! — слезы сменились на злость.
— Мне как-то до фонаря что ты ему сделала. И кем он тебе там приходится, но если ты ничего ей не подмешивала, тогда может просветишь меня?
— Это
меня должны были убить! Яд был в моей чашке, понял?! Адель их просто перепутала! Хватит винить во всём меня одну! Это всё твоя вина! Если бы ты… если бы я… Да лучше бы… Может это вообще… — От волнения, злости, и желания расцарапать Питеру лицо, Катерин не договорила до конца ни одной фразы.
— Хорошая тактика. Травить одну, подставлять другую, а в итоге выходить чистеньким, — сказал кто-то за спиной. Питер резко обернулся, Катерин выглянула из-за него. Роджер стоял, скрестив руки на груди, и хмуро смотрел на Питера. Получался странный треугольник. Питер был уверен (сейчас, правда, не совсем), что Адель отравила Катерин. «Роджер» — что Питер. А Катерин уже думала на Роджера, ведь он уже зарекомендовал себя не как просто ученик Академии, а как крайне подозрительный ученик Академии. И все трое были готовы просто кинуться друг на друга, с большим желанием убивать.
