Истинное предназначение

Рене Палмер сегодня утром, так же как и Авгур, ощутила в себе волну раздражения. Сначала чуть свет позвонил этот компьютерный гений и, надо признать, сообщил весьма интересную информацию. Но вместе с тем добавил и новых проблем. Затем Дорс устроил совершенно никчемное собрание, после которого хотелось застрелиться на месте. В итоге Палмер добралась до «Плоской Планеты» только во второй половине дня. - Ну что, интриган, рассказывай, как твои дела, - она вошла в еще пустое кафе, снимая перчатки и отряхиваясь от снега. Авгур оглянулся, встал и с улыбкой зашагал к своей гостье, чтобы поприветствовать ее в своей обычной манере. Но она обращалась к Лиаму Кинкейду и, мельком посмотрев на Деверо, остановилась у барной стойки. Лиам был сильно удивлен и шокирован, увидев здесь Палмер в такое время. Он даже не знал, как ему реагировать. - Вижу, что ты меня не ждал, - блондинка оперлась о столешницу и с иронией улыбнулась. Кинкейд продолжил молчать, соображать и даже отвлекся, чтобы налить себе чашечку кофе. - Тогда я пойду, чтобы не отнимать у тебя время. - Постой, - отреагировал, наконец, Кинкейд. – Зачем ты пришла? Она обернулась вполоборота. - Авгур попросил меня помочь тебе. Я знаю – ты ищешь новое жилье. И знаю почему. - Потому, что мне все осточертело в этом городе, - пожаловался полукимера. - Можешь не прятаться. Я знаю о детях, Лиам, - в раз ошарашила друга блондинка. Кинкейд опешил, но вмиг взял себя в руки. Можно было вообще не думать, чтобы понять, из какого источника Палмер получила такую информацию. Полукимера со злостью посмотрел на Авгура, который снова сидел за столиком в углу и старательно притворялся пустым местом, уткнувшись в свои бумаги. - Не злись на него, - осудила Палмер, - он хотел как лучше для тебя. «Он хотел как лучше для себя, - подумалось Лиаму. – Но я ему устрою веселые каникулы». С одной стороны Кинкейд был рад, что теперь ему не придется подавлять в себе желание поделиться своим секретом с Палмер, но с другой стороны он прекрасно понимал, что теперь дети находятся в большой опасности. Рене оказалась настойчива, и Лиам предложил поговорить тет-а-тет наверху - в его квартире. Терять ему лично было нечего, и совесть его была чиста. - Не обращай внимания на беспорядок, я сегодня сам не свой, - оправдался Лиам, приглашая даму в свою берлогу. Рене огляделась и изрекла: - Мда, здесь точно не хватает женской руки. Кинкейд, когда ты уже женишься? Не снимая верхнюю одежду, они прошли на кухню. - Раз ты все знаешь, то я расскажу тебе еще кое-что о шаттле, который упал на северо-восточном пустыре месяц назад, - начал Лиам. Он рассказал о том, как потерял Даана, как маялся все это время от невозможности с кем-то поговорить. Затем объяснил, почему спас инопланетных детей из того шаттла и как укрылся с ними у Авгура. И вот теперь – спустя месяц переживаний и раздумий – он сам просит о помощи, доверяясь человеку, в котором имеет все основания сомневаться. В этой ситуации Лиам чувствовал, что предает самого себя. Рене слушала внимательно и о чем в этот момент она думала, пока было не ясно. Но, когда она согласилась помочь, Кинкейду отчего-то стало легче. Палмер пообещала найти Лиаму и детям новый безопасный дом, а так же поклялась, что никогда не расскажет о его секрете Дорсу. - Скажи, как давно Авгур рассказал тебе о нас? – поинтересовался Кинкейд. - Сегодня утром, - ответила Палмер. – Если честно, я даже не поверила и пришла сюда, как только смогла вырваться с работы. Лиам задумался. В некотором роде он тоже был причастен к тому, что Рене удалось узнать правду. Если бы только он не злоупотреблял гостеприимством друга, все могло быть иначе. Но все уже случилось и теперь не было смысла кого-то ругать и искать виноватых. На душе Лиама стало легче, как будто он избавился от всего, что переживал в одиночестве. А впрочем, так и было. Но вместе с этим Кинкейд чувствовал, что теперь бремя ответственности повисло на нем неподъемным грузом, а количество потенциальных опасностей, подстерегающих его в жизни, выросло многократно. - Раз уж ты доверился мне, то и я буду с тобой откровенна, - серьезно продолжила Рене. - В ближайшее время ДорсИнтернешнл планирует снова заняться проектом «Атаван». - Зачем? – удивился Кинкейд. – Появились новые предложения, как оживить этот корабль? - Нет, его не станут оживлять. Дорс планирует его взорвать. - Он в своем уме? – возмутился полукимера. – Это же уникальный артефакт, а мы так мало знаем о прошлом Земли. - Этот корабль – угроза Земле. Там сотни атавусов в спячке, - возразила Рене. Кинкейд притих, вспоминая, что уже слышал похожие слова. - Ты не поверишь, но когда я прощался с Дааном перед отлетом, он сказал мне то же самое. В глазах Рене промелькнул неподдельный интерес. - Даан сказал, что это не просто корабль. Ради него джаридианцы уничтожили Тейлон и, возможно, доберутся до Земли, чтобы найти свою пропажу. - Но, несмотря на это, я тоже считаю, что взрывать корабль глупо, - поделилась своими соображениями Палмер. - Поэтому у меня есть свой план, верные мне сотрудники и даже капелька везения из прошлого. - Вот как, - вставая, улыбнулся Кинкейд. – Надеюсь, твое везение заразно, потому что сейчас оно мне очень понадобится. Они с Рене снова спустились в кафе. По довольному лицу Лиама Авгур понял, что у них все прошло гладко, и что Лиам пока не станет убивать своего друга шакаравой. Палмер была настолько поглощена ожиданием увидеть тейлонских детей, что даже перенесла запланированную на сегодня встречу в ДорсИнтернешнл. Остаток дня она собиралась провести в гостях у Авгура, куда они с Лиамом и отправились сразу после разговора в его квартире. *** Когда Палмер с Кинкейдом в сопровождении Авгура вернулись в подземелье, на месте они застали только Хоши. - А где Лаш? – поинтересовался Кинкейд. - В ванной, - оглянувшись, ответил тейлон. – Она уже два часа там сидит. «Странно, - подумал Лиам, - обычно ей часа хватает». С первых дней пребывания на Земле девочка очень полюбила воду, и, как это ни странно звучит, она могла часами сидеть в воде без движения, будто это помогало ей сосредоточиться на себе, помедитировать. - Рене, я так рад вас снова видеть, - Хоши подошел, нежно взял Палмер за руки и посмотрел в глаза. - Взаимно, - с легкой улыбкой ответила она, чувствуя, как прикосновения холодных пальцев тейлонского подростка будят в ней воспоминания о прошлом, когда он был еще совсем маленьким и наивным. За два года своей жизни он превратился в довольно привлекательное существо и, как казалось Рене, чем-то начинал походить на Даана – наверное, глазами. Странно, что Лиам никогда не замечал этого сходства. Хотя, скорее всего, просто не хотел замечать. - Ааааааа! - вдруг раздался звонкий крик, и Лиам с места дернул в ванную, остальные последовали за ним. Перед зеркалом стояла Лаш и орала, как потерпевшая, схватившись обеими руками за голову. - Что случилось? – постарался перекричать ее Кинкейд. Она замолчала и резко обернулась, уставившись на Лиама большими синими испуганными глазищами. - Что это? – все еще в испуге она ощупала свою голову, слегка касаясь пальцами отросших на сантиметр волос. По лицу Кинкейда расплылась улыбка. Вбежавший следом Хоши только взглянул на сестру с умилением, и она сразу успокоилась. - Это всего лишь волосы, как у людей, - брат подошел к ней, присел и обнял за плечи. – Что тебя так напугало? Ты же всегда знала, что это произойдет. Она знала, но только благодаря Зоору, который иногда вспоминал ее мать. К сожалению, генетическая память кимерийки не передалась ее ребенку, а может, эти знания просто пока были недоступны, и Лаш приходилось познавать все самой. Она обняла брата за шею. И в этот момент их увидела Рене Палмер. Эти дети были прекрасны. От них веяло какой-то гармонией, чистотой и невинностью, и весь мир в сравнении с ними казался сущим адом, где нет места существам, которые подобны ангелам. Через несколько минут все уже дружно сидели в просторном доме наверху и грелись у камина. Авгур редко выбирался из своего бункера, поэтому поддерживать порядок в этой старой избушке, как он выражался, было некому, кроме Лиама. А он, как известно, в этом деле далеко не мастер. Рене и Лаш на удивление быстро подружились и нашли общий язык. Хоши был доволен, что теперь сестрице невольно придется практиковаться в английском. Узнав о том, что Лаш проявляет интерес к электронике, Рене даже пообещала подарить ей ноутбук к новоселью, дабы избавить Авгуровы машины от чрезмерно любопытного тейлоно-кимерийского существа. - Признавайся, ты опять лазила в мои компьютеры? – поинтересовался Деверо, мучаясь подозрениями. И оказался прав. - У тебя есть такая интересная игра, - заявила маленькая взломщица. – Почему ты раньше мне ее не показывал? Правда, пока я разобралась, то проиграла 3 золотых слитка, - откровенно призналась Лаш. При этом Авгура чуть удар не хватил. Он мгновенно вскочил с кресла, будто ужаленный. - Но потом я выиграла целых шесть слитков, - обрадовала его Лаш. От сердца отлегло, и бизнесмен приземлился обратно в кресло. Лиам засмеялся почти в голос, а Рене широко улыбнулась. - Вам смешно, - заметил Авгур, - а я чуть не умер на месте. Лаш виновато склонила голову и исподлобья посмотрела на хакера. В ее распахнутых глазах отчетливо читалось: прости меня, пожалуйста, я больше так не буду. С этим пушистым ежиком на голове теперь она выглядела вдвойне хорошенькой и по-прежнему хрупкой, так что Авгур просто не смог позволить себе сорваться на таком чудном ребенке. Последовав примеру своих друзей, он тоже рассмеялся. Лиам даже не знал, кого ему больше жаль – шокированного до инфаркта Авгура или бедную Лаш, которая не могла понять, почему люди вдруг начали так громко смеяться. *** Два последующих дня Кинкейд и Авгур почти не разговаривали. Авгур понимал, что сгоряча допустил непростительную ошибку, когда попросил Рене Палмер подыскать Лиаму с детьми дом. Лиам понимал, что его друг поступил так, не подумав, в порыве гневных эмоций, и тоже чувствовал себя виноватым. Но когда-то разговор «по душам» должен был состояться и первым начал его Кинкейд. - Неужели было трудно поставить меня в известность, что ты собирался рассказать все Палмер? - Я уже сказал тебе, что был не в себе на тот момент. И я попросил у тебя прощения, - виновато пряча глаза, тихо произнес Авгур. - От этого мне не легче. Ты поступил предательски…, хотя я тоже хорош, - заметил полукиммера. Потом их разговор плавно перерос в настоящую беседу по душам и закончился только к полуночи, когда инопланетные дети уже спали. - Ну что, мир? – Кинкейд по-дружески протянул руку. - Мир, - пожал протянутую ладонь Авгур. А на следующий день снова объявилась Рене Палмер. Она нашла для Лиама новое жилище и была готова передать ему ключи хоть сегодня. Правда, жилище это оказалось весьма отдаленным от привычных мест обитания Лиама Кинкейда. Маленький городок Такома Парк считался пригородом Вашингтона, но располагался в штате Мэриленд. Довольно-таки либеральный город с пестрым населением, где можно быть самим собой, в разумных пределах конечно, и не прятаться по закоулкам и подвалам. Лиам надеялся, что там дети смогут немного привыкнуть к жизни рядом с людьми. Он не собирался держать их в клетке, но и всему миру о них знать было вовсе не обязательно. Небольшой одноэтажный дом из красного кирпича выглядел просторным, светлым и уютным. Наличие соседских домов Кинкейда не смутило, а вот лес вокруг оказался очень даже кстати. Когда-то давно Рене приобрела этот милый домик для себя, но так и не переехала сюда из Вашингтона. Лиам осмотрел все помещения, подписал договор долгосрочной аренды, и Рене отдала ему ключи. Она всегда со всего привыкла иметь выгоду, но на этот раз договор был всего лишь формальностью. Лиам понимал, что взамен ему все равно придется платить, вот только насколько высока будет цена за гостеприимство, он пока не знал. Говорят, что риск – благородное дело. Теперь Лиам в этом не сомневался. Ради своих детей и в память о Даане он был готов рисковать всем: работой, дружбой, и даже своей жизнью, если понадобится, только бы они были в безопасности. Палмер много раз скрывала от Лиама свои действия, поэтому его доверие к ней давно пошатнулось. Вот и теперь ему не верилось в искренность добрых намерений человека, который всю жизнь работал на Дорса и при всем при том еще мог вести двойную, а то и тройную игру. Рене предложила помочь устроиться на новом месте, и если будет нужно, посидеть с детьми. На что Лиам ответил неопределенными общими фразами, мол, позову, если понадобишься. Переезд намечался на завтра, и Лаш с нетерпением ждала, когда увидит свою комнату. Но еще больше ей хотелось увидеть Рене Палмер и обещанный подарок. Хоши воспринял новость спокойно, понимающе, но по глазам было видно, что он также по-детски рад, как и его сестра. Авгур изображал опечаленного гения, будто ему было жаль расставаться с этими детьми. Отчасти так и было. За месяц он уже успел к ним привыкнуть и понимал, что теперь ему будет чего-то не хватать. Но когда Лиам пообещал заглядывать в гости, Деверо не раздумывая ответил: - Мое скромное убежище всегда к твоим услугам. Все же он настоящий друг, и Лиам никогда в этом не сомневался. Правда, его заносы иногда могли дорого стоить окружающим. Все следующее утро прошло в суматохе. Авгур опаздывал на работу, а ему еще нужно было отвезти Лиама с детьми в новый дом, так как машина Кинкейда уже давно простаивала в мастерской неподалеку. - Лиам, твои сборы, как всегда, очень вовремя, - с сарказмом заявил Деверо. – У меня сегодня такая встреча. С девушкой, между прочим. - С аудитором, что ли? – улыбаясь, припомнил Лиам. – То-то ты все бумаги в ПП перевернул. Проверка значит. - У меня там все гладко, не волнуйся. К тому же я обаятелен. Она забудет о работе, как только меня увидит. Все будет о’кей, - он подмигнул и традиционно сомкнул пальцы в колечко. Лиам только покачал головой в ответ. «Авгур, ты неисправим», - подумал он и начал подниматься по лестнице. Дети проворно забрались в красный Кадиллак мистера Деверо, Лиам кинул в багажник сумку со своим немногочисленным барахлом и сам плюхнулся на переднее сидение. В нескончаемом потоке машин гибридная семья держала путь в Мэриленд – так начиналась их новая, полная приключений жизнь.