Укус

Элайза Лекс встретилась семье Алише, как нельзя кстати. Именно в тот момент, когда Тревис был близок к тому, чтобы в очередной раз облажаться — появилась она: девушка с золотистыми волосами, с направленным на них автоматом типа M4 и готовая выстрелить в любой момент. Честно говоря, вся их группа потерялась в бесконечном лабиринте военной базы, отпустить схваченного ими парнишку было, мягко говоря, плохой идеей, но учитель не был готов к выживанию в зомби-апокалипсисе, поэтому, наверное, в какой-то степени его понять можно. Правда Даниэль Салазар так не считает. Особенно теперь, когда ему в лицо тычут пушкой с патронами сорок пятого калибра. Всё, о чём они просят в этой суматохе, между прочим, устроенной ими же, — помочь найти их близких. Дать им шанс убраться с этого места живыми и невредимыми вместе с теми, кто им дорог. Блондинка слегка приподнимает бровь в ответ на все мольбы, понимающе кивает, но палец с курка не убирает. В этом мире никому нельзя доверять, уж она-то это хорошо знает (она не доверяет даже родному брату). Таки, когда раздаётся взрыв где-то на улице, что-то отрезвляет девушку, она убирает автомат за спину и необычным хриплым голосом произносит: — Мой брат всем здесь заправляет, он наверняка знает, где ваш сын. Я отведу вас, а вы взамен поможете освободить мирных людей, которых здесь заперли. Они бегут по коридору, пытаясь найти хоть кого-то, и с каждым новым звуком борьбы адреналин в их крови резко подскакивает вверх, это придаёт им сил, уж поверьте. Лекс приближается к нужному месту и вся их группа видит, как темнокожий статный мужчина и Ник заперты в рекреации, наполняющейся зомби. Элайза столбенеет, осознавая, что скорее всего её «милый» и тщеславный братец уже один из них. Помочь двоим все они оказываются не в состоянии, момент собирается быть довольно трагичным — растерзанный сын на глазах у матери не самое приятное зрелище. Слава Богу, этого не происходит, и одной драмой меньше в этом мире становится после появления бывшей жены Тревиса — в её руках ключ-карта, которая как бы иронично это не звучало, спасает их жизни. Они двигаются дальше, стоять времени совсем нет, наплыв зомби с каждым разом становится всё больше, но Элайза так или иначе успевает спросить о своём брате у Виктора: — Мэлвин?! — она не многословна, прекрасно понимая, что его имя было на слуху. — Мёртв. — Ясно. Её это радует и огорчает одновременно, он был единственным, что связывало её со словом «семья». Брат, конечно, но подонок ещё тот… До встречи группы Мэдисон она собиралась надрать ему зад, чтобы хотя бы попытаться освободить мирных людей, ей до ужаса не нравились эти жертвы. К чему они, тем более сейчас? Когда их группа прорвалась в подвал, Мэдисон с Тревисом нервно начали кричать Алишу с Крисом. В воздухе Элайза могла почувствовать некую панику — сразу понятно, что звали они своих детей, потому что примеси заботы там было не меньше, да и испуга тоже. — Мам, Пап! — услышала она за спиной в тот момент, когда осматривалась, ища хоть что-то, на чём могла бы уехать, драпая из города как можно дальше. Элайза не сразу обратила внимание на Алишу. Лишь в тот момент, когда Мэдисон прижала её к себе, одаряя материнской лаской, их взгляды встретились. В тусклом свете невозможно было различить цвет её глаз, черты лица, но одно она поняла точно — настороженность. Лекс почувствовала себя лишней. Но это быстро прошло. Парнишка по имени Энди ("какое девчачье имя, однако" - подумала Эл), нацелил пистолет на самого старшего в их группе. Рука сразу же потянулась за автоматом, но резкая смена прицела на неё изменила желание что-либо делать. Совершив капитуляцию и пытаясь сохранить спокойствие, она именно сейчас почему-то взглянула на Алишу вновь — нельзя сказать, что девушка была напугана, её лицо будто не излучало ничего, что бы могло сказать о её чувствах (возможно, только об усталости, но она была на лицах у всех, кого Лекс встречала после начала конца). — Хей, давай ты не будешь тратить патроны на живых, — её хриплый голос раздался, привлекая заинтересованный взгляд Алиши. — Заткнись! — его рука чуть дёрнулась, и Эл всё же полностью оставила эту идею. — Ладно… — пробубнила она. — Я хотя бы попыталась, — сказала Эл уже больше себе, нежели кому-то из присутствующих. В общем-то, её вмешательство и не требовалось, через несколько минут конфликт был решён, правда немного кроваво и недипломатично: у них теперь раненая девушка и избитый военный на полу. Эл думает, что его лучше добить, иначе он станет одним из них, и скорее всего выбраться отсюда у него уже нет шансов. — Ты с нами или нет? — недоверчивый взгляд старшей дамочки в какой-то степени подбешивает Лекс, но в данной ситуации понимает — ей лучше молчать. Желательно в тряпочку и как можно больше. Она кивает. Ну, а что ей ещё остаётся?

***

В машине Эл немного расслабляется (хотя сидеть между Ником и Виктором некомфортно, но это последнее, о чём ей бы следовало задумываться) — опасность миновала. Но мысли съедали блондинистую макушку без остановки: «Что теперь?», «Куда дальше?» и «Жизнь ли теперь это?». А ещё, прикрыв глаза и вспомнив слова Стрэнда о брате, Элайза вдруг понимает одну прекрасную вещь — она теперь совершенно одна (в городе, который вот-вот разбомбят). Замечательно… — Ты не военная, — подмечает рядом сидящий темнокожий, и Элайза задумчиво смотрит на него, обдумывая, как вести себя с этими людьми. — Нет, и никогда не была. Я вроде как собиралась устроить небольшое представление, когда всё это началось. Как видите, оделась соответствующе, — показала на себя Лекс, покачав головой. — Глупо. — Благодарю, — фыркнула Эл. Всё оставшееся время они ехали молча, никто кроме Виктора и «Мамы Ника» не проронил ни слова… Алиша запомнила силуэт блондинки на парковке: в ней что-то необычное и пугающее. Но её взгляд — это не взгляд убийцы, и Кларк это точно понимала. А когда они приехали к огромному особняку, в солнечном свете перед ней предстала совершенно обычная девушка с небесными глазами, она была растеряна, она среди чужих, и она точно не знает, куда податься. Спешить ей довериться Алиша не намерена, и подумала о том, что следует приглядеть за ней (или понаблюдать). Впрочем, это делал весь экипаж Эбигейл. Даниэль смотрел на отречённую блондинку, как на врага. Офелия… боль в плече застилала брюнетке глаза, поэтому всё, что она делала — улыбалась. Ник, кажется, был только рад новой женской компании. А Стрэнд… он молчал. Крис молчал тоже, его вроде как Лекс вообще смущала. Тревис провёл целую воспитательную беседу вместе с Мэдисон, и Алиша, проходя по нижней палубе, точно слышала что-то вроде: «она совсем ребёнок, такая же, как твоя дочь, я не думаю, что мы можем бросить её». И они не бросили. А Алиша всё также смотрела с недоверием. Когда она пыталась поймать частоту на рации, Элайза оказалась единственной, кто посмотрел на Алишу с пониманием, но они так ни разу и не обмолвились ни словом, пока не произошла оплошность с Джеком: — Это не твоя вина, всё будет хорошо, — её голос был успокаивающим, усталым и ко всему прочему нежным. С того дня стены между ними будто не стало, не стало и сдерживающего настроя Элайзы — блондинка понемногу становилась собой. Это было слишком заметно: Лекс стала больше общаться, вечерами проводя время с Ником, иногда с Офелией, и по каким-то причинам всё же с ними больше, чем с ней. Когда они оставались вдвоём, подобрать слова было труднее, чем в кругу остальных. Элайза в принципе была той ещё оторвой, она с Ником действительно нашла общий язык, ну или они просто два сапога пара, потому что поспорить на раздевание в зомби-апокалипсис, наверное, могли только эти двое. Полуголая Элайза вылетела из своей комнаты в момент, когда Алиша спускалась к себе в каюту. Увидеть такое зрелище было как минимум… странно, максимум — так, что все мысли в голове шатенки просто вылетели из головы. Дыхание перехватило, Алиша остолбенела, боясь взглянуть ниже линии глаз. Да и от глаз тоже хотелось куда-нибудь деться — слишком уж неловкая была обстановочка. Крис почему-то тоже оказался тогда на нижней палубе, бедный парень после увиденного не выходил из своей комнаты почти полдня (впечатлительный малый, да еще и в силу своего возраста). А Элайза как ни в чем не бывало продефилировала в свою каюту…слишком уж хитро сказав Нику, что расквитается с ним, как будет возможность. В холодную ночь, когда они не могли уснуть, вся их пятёрка с уже более-менее пришедшим в себя Крисом (успевшим напортачить в их вылазке на суше) собралась вместе немного поговорить о том, что случилось. До этого никто не говорил о конце света, о зомби или о шансах выжить, да и даже пару слов о себе никто не рассказывал. А тогда представился случай, и у каждого точно было что сказать от чистого сердца. Именно в ту ночь Алиша запомнила, какой ещё может быть Элайза Лекс, кроме как молчаливой, серьёзной и закрытой (ну и полуголой). Продрогшая от прохладного морского ветра Офелия залезла в тёплые объятия блондинки, так учтиво пригласившей её под свой плед:  — Давай, иди ко мне, так будет теплее, с твоей раной ни в коем случае нельзя заболеть. Элайза не нарушила личные границы, в её действиях не было чего-то особенного, не было и какой-либо целенаправленности в добром жесте. Но Алишу это чем-то задело, где-то глубоко внутри, но задело. Задело её и отношение Элайзы к двум людям, которых они насильно оставили в море — девушка и умирающий мальчик. Алиша впервые так повысила голос. Нет. Она накричала. Накричала на всех за их слабость, за страх, за бесчеловечность. Но так и не смогла что-то изменить - Стрэнд обрубил трос, а с ним и жизнь двух человек (по крайней мере, тогда это считалось именно так). А Лекс так и не произнесла и слова против, просто Алиша забыла, что у неё нет права голоса, её саму подобрали, смела ли она возражать против чего-либо? Ещё Кларк задело рвение Лекс защитить её, когда они всё же попали в ловушку Джека. Элайзе хорошенько прилетело по лицу от главаря банды, когда та встала между ними, Крису тоже. Но тот хотя бы замолчал. Элайза, кажется, всё-таки умеет говорить, да и вдобавок убивать взглядом. Самой Алише от агрессии в небесных глазах стало не по себе. Это пробуждалось в Лекс только в случае опасности: уверенность, злость, рвение, сталь. Когда они сошли на сушу и были окружены зомби — у Элайзы с битой вновь был этот взгляд: он уже не пугал, как в первый раз, Кларк понимала, что он обращён к врагам, а не к её семье. Они почти добрались до безопасного места, когда у них сломалась машина. И добираться до дома, о котором говорил Стрэнд, предстояло пешком. Они, естественно, попали в западню: мертвецов было слишком много, видимо рядом было что-то вроде поселения, откуда волна хлынула на звук машины и громко ругавшегося Виктора. Неимоверное количество окровавленных, страшных созданий, когда-то существовавших как люди, с рычащими звуками загнало их к склону. Спрыгнуть с него или быть съеденным – пред ними встал выбор. Никто и не засомневался. Элайза прикрывала, замыкая строй, она и осталась практически один на один с нечеловеческим голодом. Послышалась стрельба, и только после Лекс спустилась, неудачно упав и явно повредив лодыжку. Алиша моментально среагировала, подхватывая под руку и помогая той ступать по пустынной местности. Ближе к ночи они нашли заброшенную машину на полпути, к которой Элайзу стошнило, а сама она уже еле шла: перед глазами плыло. А после наткнулись на пустой дом. Удача таки повернулась к ним лицом. К ним. Но не к Элайзе. Облокотившись на веранду дома, девушка села на ступеньки и рукой провела по окровавленной рубашке. - Как ты? – поинтересовалась запыхавшаяся Алиша, помогавшая ей всё время. - Нет… - тихий болезненный стон раздался следом за вопросом Кларк. – Элайза? – Алиша уже хотела прикоснуться к девушке, но Лекс не дала этого сделать, вскочив с места и приподнимая рубашку вверх, чувствуя жар во всём теле. Рядом находящаяся Офелия тут же выкрикнула: – Это что, укус?