первая любовь — это не первая и не последняя. это та любовь, в которую мы больше всего вложили самих себя, душу, когда душа у нас ещё была.
—Chris— Неделю спустя.
Нет таких слов, которые могли бы описать тот хаос, что бушевал в моей голове. Яркая вспышка прошлого, что ослепляла и стирала все, что я с такими усилиями пытался создать, не казалась мне чем-то плохим и ненавистным. Лишь четкое осознание трепета внутри и улыбка, которая появлялась на лице от образа той милой девушки, что умела разрушить мой мир, даря вместе с этим что-то потрясающе, согревали мое почти разбившееся сердце. Я загорелся. Снова влюбился. Влюбился в девушку. Имя которой не Эва Мун. — И что ты собираешься делать? — вопрос Вильяма повис в воздухе. Мои мысли так спутались, что я, казалось, потерял голову. Это необъяснимо: увидеть человека и внезапно ощутить сильнейшую связь. Зависимость от того, как он поправляет волосы, злится или радуется; как придумывает новые слова или коверкает старые. Понимать, что если он попросит придти — то ты вырвешься из любой клетки, убегая так быстро, будто время на исходе; если он скажет подпрыгнуть — ты не задумываясь прыгнешь, не спрашивая зачем и почему. Это глупо быть таким подчиненным кому-то. Но я никогда не блистал умом. Когда я увидел те самые глаза, которые блаженно закатывались почти при каждом моем слове, то внезапно понял, что никогда не был свободным. Лисса всегда держала меня близко к себе, хоть мы и не виделись. — Я все еще не знаю как Лисса узнала о вечеринке, где взяла мой новый номер и почему решила помочь после всего случившегося. Но, блять, когда я встретил ее... — на моем лице появилась улыбка, когда воспоминания обнимающей меня Лиссы снова пронеслись перед глазами, — все будто вернулось, понимаешь? Все те эмоции, все наши встречи, проблемы, через которые мы проходили вместе, — ходя по комнате, я чувствовал такую адскую боль в груди. — Увидев ее в кафе, я... Блять, Вильям, я потерял дар речи. И я, сука, не знаю, как мне разобраться с этим. — Что ты имеешь в виду, Крис? — нахмурившись, тот выразил свое непонимание. Но не он один не мог разобраться в этом безумие. Что я имел в виду? Не знаю. Прошло так много времени с тех пор, как мы с Лиссой в последний раз виделись и это, откровенно говоря, была самая поганая встреча. Наша последняя встреча. И я бы никогда в жизни не посмел снова заговорить с этой девушкой, прекрасно понимая, что наше общение принесет ей лишь боль и несчастье, лишний раз напомнит о том кошмаре, через который я заставил ее пройти. Но встретив Лиссу, удержаться оказалось сложнее ожидаемого. Мы познакомились, когда ей было пятнадцать лет. Такая невинная, милая и нежная Лисса почти сразу завладела всем моим вниманием, а в скорее и свободным временем. Пускай в то время я много пил и большую часть времени дрался с ублюдками, что пытались подпортить мою жизнь, но все равно находил время, чтобы сводить эту девушку в кафе или просто прогуляться по ночному Осло. Мы наслаждались друг другом, узнавали что-то новое и самое главное, привыкали и обзаводились чем-то общим. Только нашим. И все было хорошо. Ровно до того времени, как я не набухался в говно и... — Мне кажется, что чувства к Лиссе вернулись, Вильям. И это ахуеть как плохо, учитывая ее связь с той гребанной вечеринкой. А еще ахуеть как плохо то, что я пригласил ее на свидание, но она отказалась. Я бы мог сколько угодно убеждать себя в том, что делаю это ради дела. Что пересекаться с Лиссой — это неотъемлемая часть выполнения задачи. Но нет. Все было далеко не так. Я хотел загладить вину за то, как поступил с ней когда-то, провести хоть немного времени с девушкой, что стала моей первой любовью. И блять, это самое странное чего я когда-либо хотел. Все начало налаживаться, если не учитывать жажду неизвестного отомстить мне, но стоило ей появиться; стоило лишь один раз взглянуть на меня, и я утонул, умея прекрасно плавать. — Ты сейчас серьезно? Лисса? — Вильям поднялся, подходя ко мне. — Ты хоть понимаешь о чем говоришь, Крис? Есть шанс, что это она чуть ли не сожгла тебя в прошлом году. Она почти погибла из-за тебя, когда вы встречались. И ты хочешь вернуть все это? Снова захлебнуться? Я четко осознавал, что пиздецки влип. Я чувствовал такое невъебенное отвращение к себе самому. — Я не знаю что делать. Вильям, это так сложно. Но ее глаза, эти губы, голос... Она заставляет меня забыть обо всем. Я. Сошел. С ума. — У тебя, сука, есть Мун, — вспылил тот, сжимая кулаки. — Помнишь ее? Это та девушка, которая любит тебя, делает все, чтобы спасти от неприятностей твою неблагодарную задницу. А ты вместо этого поступаешь с ней так? Просто выбрасываешь, как ненужный мусор? — Магнуссон переходил на крик. — Эва лучшее, что происходило с тобой, — глядя в эти жуткие взбешенные глаза, я ощущал сильнейший поток злости и агрессии. Чувствовал еще больше боли. Жару действительно подбавляли мои стремительно развивающиеся отношения с Мун. То утро, что мы потратили на новый этап в отношениях, не переставало всплывать каждый раз, как я начинал думать. Но существование лишь одного важного вопроса, ставило все под удар. А были ли между нами хоть какие-то отношения теперь? — Я не знаю, как с этим разобраться. Недавно мы с ней переспали, и это было худшее, что я когда-либо делал. Она сказала, что любит меня, а я не смог ответить тем же. Просто промолчал. Я не хочу уничтожить ее, но все идет именно к этому. Она нужна мне, но... Наша близость была такой прекрасной, но после нее я стал самым опустошенным в мире человеком. Я сделал это не из-за своих искренних чувств, а из-за того, что... Хотел отвлечься? — Но не так как Лисса, да?*** /Flashback/
— Ты же знаешь, что нам будет чертовски холодно, да? — громкий смех ласкал слух. Лисса, вцепившись в свою джинсовую куртку, строго глядела на меня, явно усомнясь в адекватности предложения. — А что если я скажу, что согрею тебя? — холодный осенний воздух развивал ее волосы, распространяя запах бургеров и жареной картошки, которые мы съели около часа назад. Стоя на заднем дворе дома Лиссы, я с ухмылкой глядел на бассейн, краешком глаза подглядывая за улыбчивой и такой счастливой девушкой. — Я не буду купаться в бассейне, когда на улице меньше пятнадцати градусов, — громко крикнув, та развернулась и, показав мне язык, направилась в дом, так и не поддержав моей затеи повеселиться. Ну и ладно. Тоже мне проблема. — Хэй, — в последний момент схватив ее за ворот куртки, притянул к себе, прижимая так близко, чтобы согреть Лиссу, передать ей свое тепло, — не уходи, — легко касаясь губами щеки, я залез холодной рукой под ее кофту, чувствуя, как девушка покрылась гусиной кожей. — Останься, обещаю, я не сделаю ничего, чего бы ты не одобрила. — Ты все время делаешь вещи, которые мне не нравятся, — с ухмылкой произнесла та, поглаживая своей мягкой ладонью мою шершавую щеку. — Как это, например? — втягивая ее в грязный поцелуй, переплетая наши языки, я так жаждал почувствовать девушку на вкус. Улыбаясь сквозь поцелуй, та, не отрываясь, тихо прошептала, целуя меня в уголок губ: — Это самое потрясное, что ты умеешь. И я люблю твои губы, — шагая назад, увлекая за собой и Лиссу, я неустанно терзал ее губы, наслаждаясь таким родным и всегда по-новому умопомрачительному вкусу. — А знаешь, что я люблю? — мой голос был беззвучным. — Я чертовски сильно люблю купаться в бассейне осенью, — толкая легкую девушку в воду, я хохотал как ненормальный, чувствуя брызги ледяной воды. Громко упав в воду одетой, та вынырнула, ошеломленная моим поступком. — Ты такой придурок, Крис, — крича, наверно, на весь район, та выглядела по-настоящему разозленной. — Я тебя так ненавижу. — И я тебя, моя Лисса, — прыгая к ней, я не переставал смеяться, искренне ценя каждую секунду. Снова влюбляясь в нее. Влюбляясь по уши.***
Я не знал как трактовать все, что происходило внутри. Мое сердце сжималось от боли, когда я думал о Эве, о том, что, возможно, смогу разбить ей сердце своим решением. Но я не мог отпустить рыжую так просто. Она стала для меня лекарством, полностью исцелила меня, сделала мое существование таким, блять, потрясающим. А Лисса... Это человек, о котором мне напоминает каждое место в этом городе. И импульсы, что пронзили мое тело при виде ее в кофейне, тот шрам, который достался ей от меня, служа самым неприятным напоминанием. Это все... Уничтожало меня, но в тоже время, возрождало. Исцеляло. — Ответь лишь на один вопрос, Крис. Ты любишь Эву? — Я думал, что люблю.*** —Eva—
«Крис, это я, снова пишу тебе, надеясь получить ответ. Все предыдущие звонки и сообщения так и остались проигнорированными, но я знаю, что ты слушаешь свою голосовую почту. И я ума не приложу что происходит между нами. Ты избегаешь меня уже как неделю и я не знаю что думать. В тот вечер, когда ты поговорил с Лиссой, все изменилось. Почему? Почему внезапно ты отверг меня, отстранил от себя, создавая огромную стену? Мне казалось, ты знаешь, что можешь доверять мне. Я так хочу знать, что расстроило тебя, закрыло от всех остальных. Я хочу помочь тебе пережить стресс, хочу пройти через это вместе. Но ты, блять, игноришь меня. Я чувствую себя брошенной, будто ты воспользовался мной, поигрался и бросил. Скажи мне, что я ошибаюсь. Скажи, что наша близость значила для тебя тоже самое, что и для меня. Скажи мне хоть что-то, не создавай еще больше вопросов. Я люблю тебя, Крис. И буду писать до тех пор, пока не выясню, что понесло за собой такие последствия. Я буду сидеть у тебя под дверью до тех пор, пока ты не выйдешь и не расскажешь мне правду. Не уничтожай все. Не перечеркивай то, что мы вместе строили общими усилиями. Ты дорог мне. Мне дорого все, что связано с тобой. Просто доверься мне, Крис. И я сделаю все для того, чтобы твои проблемы исчезли».
Глотая мамину водку, я ревела в подушку, снова и снова отправляя сообщения парню, который сжигал меня. Я продолжала делать себе больно, писать ему сопливые тирады. Продолжала, но понимала, что он все равно не ответит. И что мы действительно испаряемся. Перестаем принадлежать друг другу.