Темным - не верь!

Выбирать в плеере случайную песню – папина привычка. Надя полюбила ее сразу, как об этом узнала. И мы вас проводим до самых дверей, До странных дверей неизвестной квартиры, И вы вдруг поймете, что будет за ней… Вампиры... Очень смешно. Только вообще-то дома никаких вампиров нет. Только Лас. И на квартире стоит защита. Хоть и не чета прежней. Отчим ждет в гостиной. Значит, именно, что ждет. А Надя предпочла бы побыть одной. С Ласом Надю связывает слишком многое. Детская обида на него, когда мама вдруг решила изменить свой статус соломенной вдовы. Неуклюжие попытки выжить незваного отчима из дома… и внезапно возникшее подобие дружбы, когда Лас прикрыл Надю перед Инквизицией. А ничем хорошим новое разбирательство закончиться не могло – Надя на условном сроке. Блокировали бы любую магию вообще – и живи дальше смертный срок. А то вдруг еще попытаешься уничтожить чертову синюю мшистую дрянь! И да – надо быть справедливой к бедной маме. Она не обязана себя хоронить, и всё такое. Мама ждала папу больше двух лет. Когда все знали и знают, что это бесполезно. Что проклятый Саркофаг Времен – это навечно. И что… если бы не Надя – папа сейчас был бы с ними. Сама натворила – сама и попыталась исправить. Никто, кроме нее, не мог даже теоретически. А Наде – не дали. Их было много, а она – одна. А потом, когда они с Ласом вместе сидели у другого «саркофага» - уже с мамой… И Гесер с Ольгой в два голоса убеждали, что сделать ничего нельзя. Да, Светлых магов невозможно превратить в вампиров. Особенно Высших. Но этот вампир был очень, очень силен. Нет, Светлана - не вампир. Но и не жива. Есть ли шанс? Есть. Если чуть не обративший ее кровосос умрет. Упокоится. Кто он? Да откуда же знать? Можно спросить у Завулона – по Темной части это больше он. Но Всетемнейший заявляет, что не в курсе. Всё, тупик. Будем искать средство. Лекарство, панацею. Обязательно будем. И вампира искать станем, не сомневайся, девочка. И ты не сомневайся, Лас. Спасем твою жену, будь спок. Мы же Светлые. Друг друга в беде не бросаем. Вон сколько Антон в свое время сделал… не будем об Антоне. А пока Надя… ладно уж, поживи с отчимом. А то вообще-то Гесер с Ольгой не против взять над тобой опеку. Ты против? И Лас против? Ладно, Лас у нас пока - безупречен и чист. Вот пока и живите. А там – посмотрим. Что? Бабушка? Нет, человеческой бабушке Иную внучку доверить нельзя. Нельзя – и всё. Не уследит. Надя ведь даже не совсем обычная Иная… Всё могло рухнуть много раз. Лас – из тех, кому нельзя доверить даже белую мышь. Умрет с голоду. Но Надя быстро научилась готовить сама. Когда надоели вечные пельмени, консервы всех видов и копченая колбаса. А Лас и что умел готовить – хронически забывал. Особенно когда творил новые строчки. С каждым месяцем – всё мрачнее. Зато когда вспоминал – получался праздник. Лас в прежние времена был редким оптимистом. Жаль, что после нападения на маму, – уже нет. А когда они вместе ездили на рок-фестиваль – это было весело. Даже невзирая на то, что это теоретически Лас должен был присматривать за Надей, а не она за ним. Чтобы он не нахлебался и не накурился чего нельзя, пока скачет там впереди в бандане и косухе. Но, в конце концов, присматривает же Надя за лучшим другом Кешей. А иначе бы он совсем пропал – и в человеческом мире, и в магическом. Это сейчас к нему в последнем доверия куда больше, чем к Наде. Даже взяли в Дозор. И лучше уж незлой отчим-раздоблай, чем Гесер и Ольга под боком. Это вам скажет любой Абсолют с блокировкой таланта до первого уровня. И периодической угрозой снизить еще и до третьего. Лет на двадцать. Так, на всякий случай. Пока не повзрослеешь, Надя. А то мало ли что? На что она способна, они уже видели. Оба Дозора и одна Инквизиция. Впрочем, им было плевать, когда Надя разбила красивый нос наглой однокласснице. По-человечески, без всякой магии. Ленка Симонова – смазливый утенок – всегда ухмылялась слегка похабненько так. Когда взрослые не видели. Особенно учителя и родители. Просто прежде она ухмылялась и отпускала мерзкие намеки - не в адрес Нади. Повода не было. Не знала последних событий. О маме. А тогда у Нади потемнело в глазах. Потому что придумать такое о ней и о Ласе, Ласе… Какой же испорченной тварью надо быть, насколько судить по себе… Но тогда Надя в очередной раз осознала, что отчим мог достаться много хуже. Всякое бывает. В реальной жизни, где у тебя больше нет родителей, да и с магией – швах. - Дюха, нам надо серьезно поговорить. – Лас над засыхающим сыро-колбасным бутербродом – это даже смешно. Почти. Потому что когда звучит такая фраза – значит, поговорить срочно нужно только одному из двоих. А второму просто некуда деваться. Ничего нового, в общем. Просто прежде Надя такое слышала не от беспечного Ласа. А здоровенный бутерброд – это вкусно. Будем надеяться, в холодильнике для него есть еще «сырье». Лас умеет выбирать. Но легко мог забыть закупиться. Или наоборот – создать запасы на месяцы вперед. Как настроение ляжет. А Надя в последние два дня играла в Баффи, а не в домашнее хозяйство. - Лас, – ухмыльнулась девушка. – Ты ничего не путаешь? Обычно о таких вещах с девочками говорят мамы… – Стоп, Надя. - Ну или бабушки. У меня она есть. К тому же, сейчас полно инфы в Интернете. Неужели она и впрямь когда-то ненавидела Ласа? Как такое было возможно? Стоит только представить, как сейчас Надю трясли бы Гесер с Ольгой… Между прочим, такое счастье, как отчим, у Кеши тоже есть. Причем сам себе устроил. Никто не просил. А теперь только что не воет. Хоть дядя Гоша и вполне благополучный. У половины детей и подростков отчимы – куда деваться? А у некоторых это добро еще и меняется раз в год. Время такое. - Надя, я вырос в девяностые. У нас тоже было полно «инфы» - причем без всякого Интернета. Мы всё знали на практике. Так что не надо пытаться меня шокировать. Я бы сам ответил своим родителям: «И что я должен вам объяснить?» А сейчас объяснить должна ты. Что ты делаешь, Дюха? Это давно стало ее домашним прозвищем – только с легкой руки Ласа. Уменьшительно от «Надюхи». А как звал папа, можно уже забыть. - Лас, прости, но ты всё же не мой отец. Отчитываться я не буду. Извини. Пойдем пить чай. Я устала. Спасенная мной недогрызенная жертва серийного вампира вместо спасибо обвинила меня в краже. Лас молча прошел на кухню, смастерил ей пару вожделенных бутиков. С сыром и сухой копченой колбасой. Налил чаю. Но после этого продолжил: - Дюша, я не твой отец – куда уж мне. Но я считал, мы - друзья? Нет? - Да, - вздохнула Надя. – Друзья. - Дюшка, я закрываю глаза реально на всё. Как закрывала Света. Но то, что ты творишь, слишком опасно. - Я знаю, Лас. Я правда тебе благодарна. - Дюшка, отговорки сегодня не пройдут. Не надо меня успокаивать. Я хотел объяснить тебе кое-что. Точнее, рассказать о том, что случилось, когда ты была маленькой. - Но я и так хорошо помню. Не такой уж маленькой я была. И вполне отдавала себе отчет в своих действиях. Я и сейчас поступила бы так же. А кто напал на маму, ты не знаешь и сам, иначе уже сказал бы. Или сам его нашел. Лас, я хотела просто спасти папу. А до этого – невиновного человека, мальчишку. Моего сверстника, даже младше. Кеше было всего десять, Лас. И его предали оба ваши Дозора и Инквизиция до кучи. Папа – единственный, кто поступил тогда благородно. Он пожертвовал собой. А когда я хотела его вытащить, они помешали мне. Все вместе. - «И ад стал союзником рая в ту ночь против тебя одного…» - кивнул Лас. – Это твоя любимая песня, я знаю. - Да, я люблю «Арию». И твои песни люблю – только иначе. Лас, только не защищай сейчас своих, ладно? Я наизусть это всё помню. От Кешки наслушалась. Но ты-то старше. Завулон предлагал меня развоплотить, чтобы только сохранить ваш паршивый Сумрак. - Наш паршивый Сумрак. - Ваш паршивый Сумрак. Но Завулон – Темный, ему можно всё. Все знают, что он – Темный, но это ерунда, потому что он поддерживает ваше Равновесие. Но тут добрый дядя Гесер сказал, что он – Светлый Иной, справедливый и вообще весь в белом… - Ты утрируешь, - спокойно возразил Лас. - Почти нет. И в результате мне «всего лишь» блокировали Силу. Потенциально до первого уровня. Условно. Всегда можно переиграть. В худшую сторону. Я родилась Абсолютной, а теперь не стану даже Высшей. Кешка со временем меня обгонит. Гуляю с печатью, как вампирша или оборотень. Хорошо постарались - толпой на десятилетнюю девчонку. Молодцы, победили. И почему этот чертов Тигр явился не несколько лет спустя, а? Когда Надя вместе с мамой, глядишь, и справились бы. - Кстати, это лишний пример, чем кончаются такие вещи. Такое заступничество. Никто уже не помнит об участии в тех событиях Кеши. Зато все помнят тебя. И считают опасной. Дюха, они хотели блокировать твою Силу не до первого, а до шестого уровня. С полным запретом на использование магии в течение десяти последующих лет. Даже бытовой. С возможностью продления срока. - Догадываюсь. И понимаю, с кем они не захотели ссориться. С мамой. - Да. Они знали, на что способна Света ради своего ребенка. - Я слышала кое-что, Лас. – Так бывает, когда специально прислушиваешься. И общаешься с верным Кешей. А влюблен он всё же не в Пресветлого Гесера. И даже не в Ольгу. - Они за это назвали тогда маму дурой и истеричкой? - За это. Она не поняла Высшего предназначения Дозоров и Сумрака. Пошла против Гесера – своего начальника. Ради тебя. И уже не впервые. - И тогда неизвестно откуда появился этот вампир… - Да. Надя, просто пойми. Ты ведь реально уже даже не Высшая. А мой уровень… об этом вообще смешно говорить. Тебя больше некому защитить, Дюха. Ты почти права во всём, но просто послушай. Блокировка магии – это, конечно, мерзко, но не самое страшное из возможного. - Лас, я прекрасно понимаю, что ты и без магии жил прекрасно, так что… - Надя, я хотел напомнить тебе не о твоем прошлом. О моем. - Тебе блокировали магию? Почему я этого не помню? - Потому что не блокировали. У меня ее тогда еще не было. Я реально жил без нее прекрасно – тут ты опять права. Но помнить о том, что тогда случилось, ты не можешь. Тебе было неполных три года. И ты была совсем в другом месте. - Это когда мама пообещала Гесеру выдернуть руки-ноги и поменять местами? – не выдержав, хихикнула Надя. Ей до такого пилотажа уже не дойти никогда. А жаль. За маму. Из Нади получится «дура и истеричка» не хуже. - Что еще ты знаешь? - Тогда ты стал Иным. И силами двух Дозоров пытались уничтожить Абсолютного Темного Иного Константина Саушкина. Я права? - Да. Настолько хотели, что собирались нанести ядерный удар. И планировали инициировать тебя. В два с половиной года. - А контролировать как? Двухлетние дети – это же обезьяны с гранатой. - Не знаю, Надя. И предпочитаю не думать. В конце концов, блокировку никто не отменял и тогда. Как и печати Инквизиции. Другое дело, как печать перенесет ребенок такого возраста. Но сейчас я имел в виду реально не это. Двенадцать лет назад я был там. Как и твой папа, Надя. И я видел этого Константина Саушкина – лицом к лицу. Ничего он не был мировым злом, брехня это. Он хотел сделать Иными всех людей. С орбиты Земли. И пока не родятся новые люди, Силу стало бы брать неоткуда. - Несколько секунд? – дернула плечом Надя. - Люди же рождаются всё время. Каждую минуту – сотнями. Сила потекла бы в Сумрак уже спустя эти минуты. А еще забыли о шахтерах в шахтах, о подводниках… Да и инициировать он мог только тех, кто видел прямую трансляцию. А кто не смотрел? - Возможно, дети инициировались бы еще до рождения, и тогда новые просто люди появились бы только спустя месяцы. Насчет прямой трансляции… Не в курсе, точно ли она была необходима. Никто не мог знать точно механизм этой «Фуаран». Но даже если ты в чём-то права, и человеческие дети родились бы спустя считанные минуты, был риск смерти всех старых Иных. Возможно. Их много. Крупиц Силы от шахтеров и подводников могло не хватить. - То есть никакой угрозы миру? Никакой реальной угрозы людям? Только некоторый риск для кучки старых Иных? Может, есть, может, нет. - Да. Ничего общего с угрозой уничтожить Сумрак навсегда. С тем, что готова была сделать ты. С гарантией убить Гесера, Завулона, прочих. Рядом с твоими планами покойный Саушкин – просто дилетант. - Но меня они всё же не убили. Силами Дозоров и Инквизиции. - Тебе было десять лет, Надя. Великий Маг Гесер – всё же Светлый. Он и Ольга встали на твою защиту. Завулон Саушкина сдал. - А моя мама – Великая Волшебница. И уж точно защищала меня до конца. - И тогда Гесер предложил компромисс. Вместе с Ольгой. Ты напрасно считаешь их сволочами, Надя. - Лас, не считаю. Они просто исповедуют принцип меньшего зла. Избавиться от меня – это меньшее. И маме тогда пришлось согласиться. Позволить блокировать меня частично. Зная, что в этом случае папа никогда не выберется из Саркофага. - За всё приходится реально платить, Дюха. И отвечать за свой выбор. - Или бросить на смерть Кешу, или оставить в Саркофаге папу? «Идите вы с вашим выбором!» Надя не произнесла. За любые ошибки и впрямь «реально» нужно платить. И кто-то рано или поздно заплатит. Будь Надя пять лет назад сильнее… - Надя, я вижу, что ты делаешь. И пытаюсь тебя защитить. Да. Спасибо, что терпишь. Что не сдаешь Дозорам. Хотя бы родному Светлому. Даже стараешься лишнего не знать, герой. Чтобы не прочли сами. Только такими темпами Надя будет сбивать блокировку еще лет сто. – Дюха, это еще не всё. Расслабься, ужастики кончились. Показалось или нет, что у Ласа будто затуманились глаза? Будто он сильно устал или мучительно пытается вспомнить. Что с ним там сделали?! - Я сегодня спускался в подвальный архив – поискать новую информацию о вампирах. По личному заданию Пресветлого Гесера. - И?! - Я не нашел ничего нового… Да уж – Лас и архив. Нашли, кого посылать. Все прочие – на полевых заданиях, что ли? А Ласу теперь веры нет - как отчиму Нади. Пусть в архиве пороется. Чего там «реально» нового-то может быть – чего прочие еще не нашли? - А вот хранительница архива, эта рыжая ирландка Элен Киллоран, просила зайти туда тебя. Не откладывая. Желательно, сегодня. - Гесер дал задание мне? Это что-то новое? - Нет, Гесер ничего тебе не поручал. Просила зайти именно Элен. Она сказала, что всё это как-то связано с тобой. Вся эта история с вампиром. - Еще бы не связано. Если это тот самый вампир, сволочь! – Надя яростно стиснула кулаки. – Еще бы знать, откуда у него такая Сила? Это сколько же крови нужно вылакать? А меня пропустят ваши церберы? - Они не мои, Дюха, - уже суше возразил Лас. Кажется, всё же обиделся. Надя его обидела. - Элен обещала договориться. Тебя пропустят. - Что это вообще за Элен? – Надя шутливо ткнула Ласа кулаком в бок. Надо разряжать обстановку. – Признавайся: она красивая? - Элен как Элен. – Похоже, Ласа ирландская архивистка и впрямь не заинтересовала. – Ученая дева типичнейшая. Не в моем вкусе. Реально. Но вот мозги просто нереальные. ____________________________ В тексте использованы слова песни Джем.