Сладкий сон

　 Мерный скрип старых железных качелей нарушал тишину уютного двора. Мелифаро, постепенно примерзая руками к поручням, безучастно наблюдал, как один за одним гаснут окна и задергиваются шторы. В очередной раз машинально оттолкнувшись от земли, он задел носком ботинка свою сумку с одеждой, медленно промокающую на сырой мерзлой земле. Как и качели, его мысли маятником бросались из одной крайности в другую, но выхода из ситуации Мелифаро пока не находил. И ведь винить было некого, кроме самого себя. 　 Когда его отправили на допсу, Мелифаро не переживал. Ну, подумаешь, с кем не бывает, отмахивался он. С работой после января не клеилось, но Мелифаро расценил это как возможность лучше подготовиться к экзаменам. Он практически не спал и частенько забывал поесть, отчего начал стремительно худеть. Но лишь отшучивался в своей привычной манере. 　 Весенний ветер проникал под расстегнутую куртку, пробирая до самых костей. Мелифаро запрокинул голову, желая увидеть звезды, но на небе были лишь одни плотные облака. Он снова погрузился в мысли. 　 Потом случилось нечто невероятное. Его валили на экзаменах. Планомерно, настойчиво. Впервые в жизни. Спустя две недели он удивленно моргал, глядя на приказ о своем отчислении. Мадам, которая протягивала ему лист и которую он так легкомысленно отшил полгода назад, признавшись в своей ориентации, оказалась новой заведующей его кафедры. Она мерзко улыбалась, глядя ему в спину. 　 Мелифаро на качелях вздрогнул, натянув на голову капюшон. Пошел мелкий дождик, первый, весенний, который так приятно слушать сидя дома с кружкой чая. А вот на улице… Удовольствие было ниже среднего. Внезапно в голову пришла мысль податься на панель. Или пойти в уличную банду — Мелифаро слышал о них когда-то. Хотя полиция и работала над их зачисткой, банды все равно оставались силой. Это была мысль… Работы то у него теперь тоже не было. 　 Бледная худая тень прежнего Мелифаро больше не привлекала заказчиков, так что его «агент» отказался устраивать для Мела прослушивания, пока тот не придет в себя. Но у него хотя бы оставалась крыша над головой, а соседи по общаге подкармливали его чем могли. 　 Так и было… До вчерашнего утра. Пока не пришел комендант и со вздохом не сообщил о его выселении. Ведь он больше не студент… 　 Мелифаро резко затормозил, пачкая ботинки в грязи, и сердито всхлипнул, зажмурив глаза. Ну как все могло пойти настолько неправильно? Единственным светлым пятном в его жизни оставались встречи с Шурфом и Максом, его новыми приятелями. 　 Именно под окнами Шурфа он сейчас и сидел, уже который час скрипя несмазанными качелями, наверняка до дрожи раздражая соседей, но ему было все равно. Это было последнее место, куда Мелифаро мог пойти. Все друзья, которые у него были… Были. Толку от них оказалось крайне мало. А в окнах Шурфа было темно. Может быть он уже спал. Может они остались у Макса — должна же у него быть своя квартира — или вообще куда-нибудь уехали… 　 — Мелифаро? — раздался из темноты удивленный голос Макса. 　 — Это я, — он старательно вытер лицо, растирая замерзшие мокрые щеки. 　 — Что ты тут делаешь? С вещами? — они вышли под свет фонаря, идя в ногу. Макс в черно-желтой куртке и Шурф в светлом пальто. 　 — Я… меня выперли из института. И из общежития. Мне больше некуда было пойти, — Мелифаро опустил глаза, сгорая со стыда. На его плечо легла теплая тяжелая рука. 　 — Почему ты не позвонил нам? — голос Шурфа был мягким, но вместе с тем укоряющим, словно бы звонок этим двоим был чем-то обязательным. Словно что-то, само собой разумеющееся. 　 — У меня телефон сел… — тихо сказал Мелифаро, глядя себе под ноги. Он был уверен, что сейчас и они тоже скажут, что он не вовремя и у них уже были планы на эту ночь, на эту неделю, да и на эту жизнь… 　 — Пойдем, — Шурф провел ладонью по его спине, подталкивая встать с качелей. — Поживешь временно у меня, пока не разберешься со всем. 　 Мелифаро изумленно вскочил, словно в замедленной съемке отмечая мягкую улыбку Шурфа, а потом перевел взгляд на Макса, который уже подхватил с земли его сумку и рюкзак. 　 — Он ещё и куртку не застегнул, — Макс закатил глаза, притворно ворча и топая к дверям. — Учти, заболеешь, я тебя лечить не буду! 　 — Пойдем домой, — Шурф полез в карман, тихо звеня ключами. 　 Мелифаро на мгновение замер, глядя в спины этих фантастических людей. Почти незнакомых, но оказавшихся такими близкими. Возможно, не все в его жизни пошло наперекосяк. Теплый апрельский ветерок напоследок взмахнул полы его куртки.