***
Летняя сессия — тяжелое испытание. Мелифаро никак не может организоваться, пытается успеть все и сразу, а в итоге не успевает ничего. Кисти валятся из рук, билеты, выпрошенные у одногруппницы, пропадают под кроватью, так и не выученные. А на работы Шурфа смотрят, качая головой. Все замечательно, технично, четко, но… Без души. В какой-то момент они просто понимают, что не справятся в одиночку. Когда экзамены кончаются, успешно, они разговаривают всю ночь. И засыпают на ковре в объятьях друг друга, в первый раз.***
Над кроватью Шурфа Лонли-Локли висит старинная карта мира, Дюрер и Рерих, немного Эшера. Полка с любимыми книгами. Одна-единственная старая фотография матери. Рабочие материалы у него, конечно, тоже в идеальном порядке.***
— Расскажи мне о ней? О своей маме? Шурф вздыхает. Они лежат на его кровати. Сессия закончилась и у них наконец-то есть время просто отдыхать, обнявшись, пока летний ночной ветер овевает разгоряченные тела. — Я не знал её, — он хмурится, пытаясь вспомнить хоть что-то. — Она оставила нас с отцом из-за работы, а потом пропала. Она была очень талантлива, и так горела своей работой, что ничто не могло её остановить. Даже я. — Если бы она узнала тебя, ни за что бы не оставила. Я бы не смог, — Мелифаро покрепче обнимает его. Шурф только незаметно усмехается, целуя Мелифаро в макушку. А на следующий день на его стене появляется одна-единственная фотография.***
Стена над кроватью Мелифаро завешана рисунками его друзей, набросками, скетчами, Моне соседствовал с Дали. Черно-белые фотографии на булавках, яркая гирлянда, несколько отпечатков от испачканных в краске ладоней. На кровати бардак, а под ней свалены в кучу старые холсты и банки от краски.***
Во время летней сессии на третьем, кажется, курсе, Мелифаро пишет очередной натюрморт. Спина затекла, да и вообще не понятно, как с такой жаждой деятельности ему удается заканчивать свои работы. За окном разгорается закат, а Шурф сосредоточенно готовит конспекты за столом. В порыве озорства Мелифаро берет мокрую кисточку и проводит ей по шее, за ухом Шурфа. Тот вздрагивает, выронив ручку. Медленно оборачивается. Мелифаро старается сохранить невозмутимый вид, но улыбку не сдержать. Лонли-Локли подходит ближе и внезапно втягивает наглого возмутителя спокойствия в долгий поцелуй. Скользя руками по спине, задирает рубашку, безнадежно испачканную в краске. Не прекращая целоваться, они падают на кровать. Шурф смахивает с кровати палитру, другой переворачивая Мелифаро спиной к себе. И потом, прижимаясь к друг другу, двигаясь в едином ритме, они оставляют на стене красочные отпечатки своих рук.***
Шурф и Мелифаро живут в одной комнате студенческого общежития.