Salutem.

Как демон мой, я зла избранник, Как демон, с гордою душой, Я меж людей беспечный странник, Для мира и небес чужой.

Вспоминая о том страшном дне, покрываешься мурашками от страха. Тело до сих пор помнило прикосновения того мужчины, как он трогал его и ласкал. Чимину противно от самого себя: теперь он грязный и опороченный. Ему противно смотреть на себя в зеркало и видеть не сошедшие метки. Даже спустя месяц они напоминают ему все в мельчайших подробностях. По ночам ему снятся сны, от которых невольно просыпаешься в слезах. "Посттравматическое стрессовое расстройство" — заключил врач-психолог. Чимину эти слова ничего не говорили, ему и не помогали прописанные успокоительные, которые он пил строго по рецепту. Но один раз не выдержал и принял выше нормы. Организм принял негативно такое количество препарата, и Чимин был вынужден ночевать возле унитаза. Его вызывали в участок на опознание, но он не пришёл. Как бы сильно ему не хотелось, чтобы тот человек отплатил по заслугам, Чимин не смог переступить через себя и взглянуть ему ещё раз в глаза. Он бы просто не выдержал, сорвался. А если бы это случилось, Чимин бы не смог выкарабкаться обратно сам. Ему сейчас не хватало простой человеческой поддержки, которая так естественна и необходима в таких ситуациях. Рядом нет никого, даже друзья теперь сторонятся. Они и представить себе не могут, через что пришлось пройти Чиму, сколько боли и унижения ему пришлось впитать в себя во время похищения. Он не любит вспоминать об этом, но тот день был самым обыкновенным. Возвращаясь из универа, Чим заглянул в магазин, чтобы прикупить еды. Все шло по заезженной пластинке с теми же действиями и с теми же лицами. Сосед, встретившийся у прилавка, кассирша, охранник, те же продукты, те же цены, та же сдача. Чимин и не желал что-то в этом менять. Он просто плыл по естественному течению. Ему нравилась эта жизнь: тихая, уютная, простая. Без всяких драм и интриг. Пак был обычным человеком, который ещё точно не определился с направлением, но внутри которого пылало пламя любви. Его легко можно было разыграть, поэтому в универе он стал неким мальчиком для битья. Но шутки по отношению к нему были детскими и невинными, потому что никому не хотелось его обижать. Чимин не мог назвать кого-то своим близким другом, потому что такого человека в его жизни просто не было. У него было куча знакомых, которым он просто нравился как человек. Его редко звали на прогулку, и даже если поступало предложение, Пак вежливо отклонял его, ссылаясь на запланированные дела, которых у него на самом деле не было, зато была любимая книжка и горячий чай. Для счастья ему ничего и не нужно было, хотя, может быть кое-чего и не хватало. Ему двадцать три, но за этот срок у него ещё ни разу не было девушки. Чим редко влюблялся, а если же такое и происходило, то надолго и очень преданно. Он не пытался навязываться, просто наблюдал со стороны, тихо восхищаясь. Как он сам помнит, было только три девушки, которые сумели закрепить на себе его взгляд, но ни одна не ответила. Тогда Чимин горько принял тот факт, что, видимо, с девушками ему точно не повезёт. Его никогда не тянуло к парням, просто не попадался тот, кто бы смог его заинтересовать. Пак верил всей душой — нужно подождать. Возвращаясь из магазина с покупками было еще довольно светло. Чим был тем человеком, который может помочь незнакомцу. Но в тот день эта его добрая сторона сыграла с ним злую шутку. В нескольких метрах Пак заметил мужчину, который пытался подняться с асфальта, упираясь ладонями о землю. Чимин быстро направился к нему, чтобы помочь встать на ноги. — Вы не ушиблись? — вежливо спросил Чимин, отряхивая от пыли тёмную куртку мужчины. Рядом лежала красивая с чёрными вырезом деревянная трость. Он поднял её, замечая, что она на удивление очень тяжёлая. — Ох, спасибо тебе, — благодарил незнакомец, разглядывая парня с неким прищуром. — Вот держите, — протягивая трость, проговорил Чим, — Будьте осторожней. Пак, взяв в обе руки по пакету, собирался уйти. Незнакомец злобно усмехнулся за спиной Чимина, замахиваясь тростью: — Обязательно, — услышал Чимин, а потом будто тонна металла обрушилась на его голову. Вот так оказывается просто можно похитить человека средь бела дня. Вокруг пыльно и грязно, ноги и руки связаны неприлично сильно. У головы валяется какой-то мусор, а впереди стоит одинокий деревянный стул. До Чимина ещё не дошла суть происходящего, он жалобно стонет от головной боли и с ужасом замечает, как на него смотрит тот самый незнакомец, которому он помогал встать. Страх накатывал с такой силой, что становилось тяжело дышать. Он хватал воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. В уголках глаз накапливаются слёзы и самовольно стекают по щекам. — Ну что же ты плачешь? Я не обижу тебя, — скалится мужчина, вытирая большим пальцем мокрую дорожку слезы. Чимин отворачивает голову в другую сторону, сторонясь чужих прикосновений. Они ему противны и мерзки, от них выворачивает наизнанку и скручивает кишечник. Отрезвляющий резкий удар по скуле заставляет вернуться, зашипеть, зажмурив глаз. Мужчина резко встал с пола и направился к двери. Но не для того, чтобы выйти, а для того, чтобы затворить её поплотнее. Чимин начал кричать о помощи и яростно выворачиваться, когда с него начали стаскивать штаны. Он попытался отбиться ногами, но получил взявшимся из ниоткуда прикладом пистолета по виску. В голове миллионы колокольчиков забили тревогу. — Если не будешь рыпаться, то я постараюсь быть ласковее, — шепчет мужчина на ухо, облизывая языком мочку. Чимина переворачивают на живот, втирая лицо в тот самый мусор. К ещё большему невезению там оказывается разбитое стекло. Перевязанными руками, Чим пытается удержать равновесие, когда его сильно бьют по оголевшей заднице. Множество ударов по одному месту будто выбивают из лёгких воздух. Мучитель с нажимом водит по бокам Чимина большими шершавыми ладонями, припадает к ямочке внизу позвоночника губами. — Нет… пожалуйста… не надо… умоляю вас… — хнычет Чимин. Мужчину этот плач начинает раздражать, поэтому он сует в рот Чимину грязную тряпку, и продолжает своё увлечение. Перед ним симпатичный и очень сексуальный парень. Как же все-таки повезло, что встретил он его именно сегодня. Он уже давно засматривался на этого парнишку, который был вечно один. Мужчина расстегивает собственные штаны, спуская их до земли. Водит рукой по своему вялому члену и придвигается ближе. Чимин истошно мычит через тряпку, ощущая резкую боль сзади. Он больно проезжается по осколку щекой и раздирает кожу на коленях и ладонях. Ему хочется кричать во все горло, призывая о помощи, но он лишь стонет в землю. Грязная комната наполнялась громкими шлепками мошонки о кожу. Мужчина, не жалея собственных сил, больно вдалбливался в нежное тело под ним. Его до ужаса заводил этот пошлый звук и кривые стоны мальчишки. Экстаз вдвойне, вот она эйфория. Но он не хочет заканчивать все так быстро, однако, с хриплым рыком, кончает внутрь и выходит из парня. Чимину хотелось умереть, чтобы не чувствовать, как тёплая сперма вытекает из его задницы. Ему кажется, что на этом издевательства закончились, но мужчина желает продолжение банкета. Он опять надрачивает себе и переворачивает Чимина на спину. Пак рефлекторно сводит ноги вместе, поджимая их к себе, поворачиваясь на бок. Но сильные руки не развернули его обратно, а подняли голову вверх, вытаскивая кляп. Перед лицом Чимина полу вялый маленький член, которым тычат ему в рот. Он жмурит глаза и отворачивается снова и снова, пока к голове не прислоняют холодное дуло. «Лучше уж умереть» — думает Чимин. Мужчина лишь зажимает ему нос и ждёт, когда плотно сжатые губы разомкнуться. Рефлекс побеждает – Пак открывает рот, чтобы набрать кислорода. Чимин давится, когда головка утыкается в горло, вызывая рвотный позыв. Похититель оттягивает за волосы Чимина назад, чтобы тот брал глубже и сосал лучше. Мучение продолжалось минут десять, и тогда противно горько-кислая сперма заливает весь рот Пака. Она смешивается с песком, который оставила тряпка, а Чимина вот-вот вывернет уже который раз. Время длилось неимоверно долго для Чима, а веселье все продолжалось для похитителя. Он разводил ноги Пака в стороны и пристраивался удобней. А у Чимина уже сил не было отбиваться, он лежал безвольной куклой, позволяя делать с собой все, что угодно. Мужчина вновь входит резко и больно, даже не смотря на то, что в прошлый раз из ануса вместе со спермой текла и кровь. Это только ещё больше заводило его нервную психику. Податливое тело под ним издает тихие откровенные стоны. Чимину стыдно и противно от того, что в какие-то моменты ему приятно. Но вся та грязь и сальные складки на животе мужчины отбивают все наслаждение. Его руки вновь гуляют по стройному телу, ласкают твёрдый член Чимина, а потом смыкаются ошейником на шее. Он со всей силы сжимает тонкую шею, преграждая поступлению воздуха. Чимин начал хрипеть, а в глазах поплыли фиолетовые круги. Весь мир, кажется, помахал ему ручкой, приговаривая: «Справляйся с этим сам, а на нас не рассчитывай». Толчки ускорялись все быстрее и грубее, а Чимин висел над черной пропастью. Потом падал вниз долго и с наслаждением. Мужчина с неким упоением посмотрел чуть ли не на выпотрошенное тело паренька и довольно улыбнулся своей проделанной работой. Он погладил Чима по голове и ушёл за дверь. Хоть все и закончилось, слёзы до сих пор скатывались по порезанным щекам. В горле пересохло, а на языке остался привкус песка со спермой. Чимин сплевывал неприятные ощущения и с большим трудом натянул штаны, но не совсем до конца: сил больше не было. У него жутко горел задний проход, ныли разодранные коленки. Ему хочется домой, чтобы закутаться в одеяло, спрятаться от всего этого. Мечтая о домашнем уюте Чимин заснул. Пак не знал, сколько он проспал, но напротив него на стуле уже сидел тот самый мужчина. Он смотрит на него с тем же пристрастием, как и тогда. Чимин опять начинает плакать и пятится к стене, потому что не хотел опять все это чувствовать на себе. Он молится всем богам, читает в голове молитву, которую знает еще с детства. Сзади Чим замечает чей-то силуэт, который тихо подкрадывается к похитителю. — Ты напоминаешь мне моего сына, — протянул насильник, — тогда он тоже так стонал и корчился от боли. После этих слов мужчина нацелился в голову Чимину, снял предохранитель. Пак зажмуривается, когда слышит громкий хлопок, а потом дикую боль в ноге, расползающуюся по всему телу. Пак замечает, как незнакомый парень валит насильника на пол, а потом наступает кромешная тьма. В воздухе витает аромат лаванды, веет теплом и уютом. На секунду Чимин думает, что он у себя дома, а все остальное просто было плохим сном. Но он чувствует, как его штанину внизу рвут на кусочки, а потом снова ослепляющая боль. Чим хрипит и кричит вперемешку, дергая больной ногой. — Стой! Прекрати! Я прошу тебя, потерпи немного, — твердый уверенный голос, и Чимин ему подчиняется. Каждый следующий час кажется Чиму одним сном. Все разговоры и вопросы выходят неосознанно, тем не менее, Пак запоминает имя спасителя — Тэхен. Когда он говорит, что нужно сделать укол, Чимин не хочет, но все равно спускает штаны. Потом его насильно тянут в ванну, где горячая вода кажется такой уютной. А когда Чимин остается один, он бродит по комнате, разглядывая домашний интерьер. — Я сходил в аптеку и купил кое-что, что сможет тебе помочь, — улыбается Тэхен. На мази проскальзывает надпись анальный, что заставляет понервничать. Тэ просит его лечь на живот и обещает, что будет аккуратен. Чимин дернулся, когда ануса коснулся прохладный палец, он нежно обмазал вокруг и погладил мягкую кожу. — Сейчас я войду внутрь, поэтому не пугайся, — предупредил Тэхен. Чимин весь содрогнулся от необычного ощущения, такие мягкие и заботливые касания. Чимин сдерживался, закусывая губу, чтобы не застонать. А потом мгновение – и все прекратилось. Пак с интересом наблюдал за Тэхеном: как он разговаривает со своей кошкой, как забавно улыбается квадратной улыбкой. Он так много хочет ему сказать, в основном слова благодарности, рассказать, как он счастлив, что спас его именно Тэхен, а не кто-то другой. Опять эта слепая доверенность незнакомому человеку, но у Чимина чувство, будто он знает этого Ким Тэхена целую вечность. Может это просто из-за того, что он спас его? Может потому, что нет никого другого рядом? Может из-за этого ему хочется доверять? Они прощались поздно вечером у заказанного такси. Чимин направился к машине, но потом развернулся. — Спасибо, что спас меня, — тихо благодарит Чимин и вздрагивает, когда Тэхен берет его за руку и вкладывает листочек. — Как приедешь, напиши, чтобы я знал, — просит Тэхен и невесомо целует руку Чима. Тут у Чима взрыв раздался в области груди, он совсем незаметно кивает и садится в машину. Только находясь дома, он развернул листочек, где аккуратным почерком был написан мобильный номер. Чимин долго ходит по комнате, не решаясь набрать и сказать пару слов. Вместо этого Чим пишет короткое сообщение «Я дома.» А через каких-то тридцать секунд приходит ответ: «Хорошо, будь осторожен, Чиминни~». Сможет ли теперь Чимин жить после этого нормально? Пусть следы на теле все ещё оставались, но позаимствованные чужие вещи аккуратно лежали на полке с одеждой. Иногда Чим позволял себе надеть толстовку, которая была на несколько размеров больше, закутаться в капюшоне и натянуть длинные рукава. Они отдавали той лавандой, пахли Тэхеном. Спустя такое время Чимину кажется, что Тэхен был миражом, потому что от него ничего не было слышно. Пусть Пак и сам ему не писал, но почему-то надеялся, что Тэ напишет ему сам. И Чимину неловко признавался себе в том, что ему нравится этот парень с квадратной улыбкой. Как назло ему самому, хорошая память отчётливо запомнила номер телефона и адрес улицы. И ноги сами приводили его в другой конец города, прогуляться возле знакомого дома. Но как бы сильно Чим не старался высматривать Тэ, он никак не мог уловить знакомый силуэт. Зато Тэхен прекрасно видел и усмехался сам себе, как мило выглядит этот Пак Чимин. Находясь на безопасном расстоянии, он часто провожал его до дома, возвращаясь к себе в квартиру поздно ночью. Кошка с сонными глазами встречала его каждый раз, спрашивая, где он так часто пропадает. — Я провожал Чимина, помнишь, того парнишку? Уж больно он храбрый, разгуливая поздними вечерами по городу. Знаешь, что я подумал, а точнее почувствовал? Мне кажется, я влюбился. Ты же понимаешь меня? У него такие красивые глаза, и даже находясь в нескольких метрах от него, я замечаю, как ярко они горят. Кстати, Чимин носит мою толстовку, это так мило, — протянул Тэхен, зажимая в объятиях кошку. Но Ким метался в раздумьях, потому что для него в новинку любить парня, а как к этому относится Чимин? Он не может сказать наверняка, что Пак ответит ему взаимностью. Снова знакомый запах топленого воска, и полное спокойствие в душе. Так бывает только в церкви, куда Тэхен приходит подумать и поговорить. Он вновь заходит в знакомую будку и ждёт, когда за решёткой появится отец. — Исповедуйся, дитя мое, — произнес глубокий голос. — Да, отец. Недавно я спас одного человека, — начал Тэ. — Это благородное дело, я рад, что в этот раз ты подарил кому-то жизнь, а не отнял, — перебил отец. — Спасибо, отец. Но теперь меня преследуют сомнения. — Что тебя волнует? — Я влюбился в того человека, которому помог, отец. — Тогда почему ты сомневаешься? Любовь — превыше других благ, которые не чужды человеку. Именно в состоянии влюбленности наша душа свободна и покойна. — Это все верно, отец, но этот человек — парень, — говорит Тэхен, и по ту сторону деревянной сетки затихают, наверняка думая, что лучше сказать на это. — Что ж, значит такова твоя судьба. Сердцу не прикажешь, ведь так говорят? Если ты и правда чувствуешь, что тот молодой человек твой, то тебе стоит ему об этом сказать. Я буду молиться за ваше счастье. — Большое спасибо, отец. Для Тэхена чужды эти чувства, которые живут в каждом человеке. Но он не сравнивает себя с другими, потому что думает, что сам не такой. Тэхен видит в вещах того, чего не видят остальные. Он смотрит не глазами, а сердцем, опираясь на собственные чувства и раздумья. Ким по жизни один, вроде странника, но он больше склоняется к отшельнику. У него нет друзей, кучи родственников, только мать. Он настолько отгородился от других, что порой забывает, как это вообще общаться с другими, делится своими мыслями и эмоциями. Люди не умеют слушать и вникать в чужие слова, предпочитая страдать только над своими проблемами. «Я» — впереди всей планеты, то, что волнует в первую очередь — своё удовлетворение. Мало ли кому в голову придёт мысль о том, что помимо внутреннего эго, есть и другие люди, которые правда нуждаются в помощи. Одни пьют, другие унижают, третьи подчиняются. Разве это жизнь, которую все хотят? Тэхен не хочет иметь что-то общее с такими людьми, оставаясь со своими приоритетами. Он не кому не подчиняется, живёт по своим установленными правилами, играет в свою игру. И теперь в его целях на первом месте стоит Пак Чимин.