Один среди других.

Перед глазами я увидел свет, белый свет. А потом перед глазами появилась она… моя мама… я не был похож на нее внешне, но что-то внутри меня походило на нее. У мамы были чистейшие серые глаза, порой казалось, что они заглядывали в глубину души. Когда я смотрел на нее, то погружался в мир ее глаз по самые щиколотки. Каждый раз, в том мире, я сталкивался с неизведанным мне. В первые разы это был необъятный туман, который покрывал меня полностью. Я слышал ее смех, в том вымышленном мире, и когда я терялся, то всегда шел на звук ее голоса. Это было моим спасением. Порой я представлял себя, как я стоял на мосту и наблюдал за беспокойным темно-синим морем, как его белые пенистые волны разбивались о прибрежные скалы. Погода была не очень хорошей, буйный ветер овевал мое лицо, слышались раскаты грома, все небо сверкало от приближавшейся бури. Каждый раз, когда становилось поздно, я слышал свое имя, доносившееся из ее уст и возвращался с небес на землю. Но этот раз был особенным. Я оказался в нашем любимом месте, парке. Я снова увидел маму, вдали тропинки. Она кормила белок, а внутри меня разразилось такое чувство, что на меня напал приступ радости. Она стояла в летнем платье и махала мне рукой, нежно зовя меня: – Томас, мальчик мой, иди ко мне! На лице появилась яркая улыбка и я направился к ней. Когда я коснулся ее, то с деревьев ей на голову посыпались лепестки тюльпанов. – Мама, -воскликнул я. – Томас, -сказала она также, как говорила обычно. Я молчал, ждал, пока она что-нибудь скажет. Но вместо разговора, она молчала, долго вглядываясь в мои черты лица. Внезапно я услышал чей-то шепот, этот голос, женский голос показался мне знакомым. Я оглянулся, но мама схватила меня за руку и начала говорить: – Томас, никогда не доверяй чужим. Всегда помни, что мы говорили тебе только правду. – Ты о чем? – Томас, тебя ждут большие перемены, где тебе придется серьезно выбирать. Выбирай правильно, сынок. – Я не понимаю, где отец? – Он еще не прибыл. – Где мы? Мама собиралась ответить, но мерзкий женский голос перебил ее: – Слишком много вопросов для одной встречи. Я не увидел того, кто говорил эти слова, но зато почувствовал, как чьи-то руки оттягивают меня от мамы. – Мама, -кричал я и бился, не хотел я покидать такое райское место. – Томас, обещай мне, что поступишь правильно. – Обещаю! *** Я открыл глаза и увидел перед собой потолок. Белый потолок в комнате моего дедушки. – Надо же, очнулся! -воскликнул дерзко дед. – Дед, как ты...здесь… ты стоишь.? Но еще вчера ты плохо себя чувствовал? – А сегодня утром мне полегчало, -ответил дед, он стоял в черном махровом халате и с чашкой кофе в руках. – Я, правда, не сразу заметил тебя, что ты лежишь здесь. Но потом понял, что ты спишь и не стал тебя будить. – Дедушка, где миссис Пиглесс? – Кто? – Пиглесс? Твоя сиделка. – У меня была сиделка? Я стоял там и смотрел на него, как на чокнутого дедулю. И я совершенно не задумался, а не чокнут ли я. Я встряхнул головой, пытаясь вспомнить, что было до такого, как я упал в обморок. Но ничего не получалось. Я собирался пойти в комнату и поспать, как дедушка остановил меня: – Внучок, а ты не опоздаешь на работу? Дедушка был спокоен, слегка улыбался. – А который час? – Почти 9 часов утра. – Черт, черт, я опаздываю. – Не призывай темных духов, и без них хорошо. Не спеши, подумаешь, опоздаешь… – Дед, мне может стоить это работы. Мне надо бежать, -ответил я, взял рюкзак и побежал на работу. *** Светофор. Оставалось всего 1 минута, я смотрел на окружающих, перематывая в памяти слова дедушки. Неужели, Миссис Пиглесс плод моего воображения? Такого не может быть. Я ведь помню, как год назад она пришла в наш дом. Я совершенно не справлялся, у меня была учеба и больной дедушка. Но эта добрая женщина постучалась к нам в дверь и сказала, что будет работать у нас бесплатно. Когда я спросил, почему, она ответила, что ее муж умер от такой болезни и теперь она считает своим долгом заботится о больных людях. Я устремляю свой взгляд на другую сторону и вижу старую бездомную старушку. Она поднимает голову наверх и что-то шепчет. Интересно, каково это быть одной? Не скучает ли она по своим близким? Не скучает ли по прошлому? А где ее семья? Почему они оставили ее одну? Последние 10 секунд. Я готовлюсь идти дальше, через пять минут я доберусь до своей работы. Я иду мимо той старушки, моя рука случайно касается ее руки, и я вижу странное свечение из ее глаз. Старуха слепа. Каково это видеть ничего? Мне удается опомниться, когда старуха тянет меня за собой, приговаривая: – Скоро ты постигнешь великую тайну! -говорит загробным голосом она. Я лишь отмахиваюсь от нее, спеша на работу. *** Суета. Раннее утро понедельника, все спешат на работу, и каждый человек считает своим долгом зайти в наше кафе и купить чашечку кофе и пачку пончиков. Утро выдалось ужасно тяжелым, но это напряжение помогло мне забыть все, что со мной произошло за вчерашний день и сегодняшнее утро. Время обеда. Я слышу звон колокольчиков, прикрепленных к двери. Кто-то входит в наше кафе, чисто смеется и сладко говорит: – Джеймс, я знаю… но… у меня совсем нет времени...Я не успею… Я слышу громкий голос на другом конце трубки: – Ты обязана! Это твоя работа. Иначе наш босс оторвет нам головы, -этот человек практически лает, как собака. – Джеймс… прости… здесь связь плохая, я в метро...пока, -заканчивает разговор она и смотрит на меня. Я улыбаюсь и она тоже. – Томас, я так соскучилась по тебе! -восклицает она и целует меня в губы. – Руби, -успеваю произнести я, как меня зовет мой босс. - Подожди минутку. Я скоро вернусь. Пока она ждет меня, я иду к боссу. Это старый дедушка, он старый знакомый моего деда. – Да, мистер Шеффорд? – Я же говорил, может звать меня просто… Бен. – Да, Бен...вы меня звали? – Да, я подумал, что может ты сегодня отдохнешь? Я понимаю, через что тебе приходится пройти… вот и я предлагаю тебе отдохнуть. Бен, извините, я могу отдохнуть только этот час? И я сразу же продолжу работу. – Да, да, конечно… как пожелаешь. Я ухожу из его кабинета и возвращаюсь к Руби, которая уже ест пончик с корицей(ее любимый!) и пьет кофе. На время я снимаю форму и иду с ней за столик. – Ну, как у тебя дела? -спрашиваю я. – Не очень-то. Мне надоело скрывать от родителей, что я люблю фотографию. Что до экономиста мне, как до балерины. – Из тебя получилась бы замечательная балерина. Она звонко посмеялась и продолжила: – Как думаешь, мне сегодня им рассказать все? – Может, ты еще подождешь? Поверь, так будет лучше. – Ну, раз ты мне это говоришь, то я тебе верю. Я улыбнулся, а потом вспомнил миссис Пиглесс. – Что такое? -волнующе спросила она, коснувшись моей руки. – Со мной происходят странные вещи. – Например…. – Я могу тебе доверять? – Конечно… – Просто эти вещи выходят за рамки разумного. – Да. Ты можешь мне доверять. Я рассказал ей про голос на диктофоне, про миссис Пиглесс, которая высасывала черную пыль из дедушки, а потом превратилась в прекрасную девушку… про сегодняшнюю старуху.. Руби была ошеломлена и спросила: – У тебя случайно нет других связей? – Нет, я тебе не изменяю. Но меня пугает, что я знал про миссис Пиглесс, а дед — нет. – Может, ты просто устал? – Не знаю. Кажется, я начинаю сходить с ума. – Если ты сходишь, значит, и мы все тоже. Час прошел слишком быстро, Руби пришлось уходить, а мне — возвращаться на работу. Вернувшись на свое место, к кассе подошла загадочная девушка, с гетерохромией. Она устремила свой взгляд на меня и я слышал ее голос, хотя она не говорила.