Отравленное яблоко

      Обычным солнечным утром неподалеку от «Гарцующей кобылы» в сточной канаве играющие дети нашли труп подростка – жуткий был случай. Стража прочесала весь город, а преступника так и не нашли. И парой часов позднее явился этот… герой. Явился так, словно хотел быть увиденным и услышанным всеми.       Ростом не большой, но здоровый и пьяный, он бил себя в грудь кулаком, утверждая, будто никто не сумеет рассказать, что творилось в Хелгене, так, как он, о чем самозабвенно спорил со стражником всю ночь, до драки, а после, пройдя за ворота, бесследно пропал. Горожане утверждали, что все это время он либо до летающих мамонтов засиживался в компании каджитов, лунного сахара и скумы, либо сидел на ступенях в Ветреный район и мирно ловил воображаемых дремор-отшельников. Он мог сутками напролет занимать кузню, всячески мешая Авениччи с работой, или носиться за детьми в округе. При этом крал все подряд, от пивных кружек до метел, а из способов ведения диалога знал только угрозы, и в силу заморского акцента все его выпады превращались в комедийные представления.       – Дракон напал на Хелген и с-сравнял вс-се с землей. И я там был. Когда Империя пыталас-сь отрубить мне голову!       Айрилет за спиной Балгруфа надменно фыркнула.       Про Хелген ярлу все рассказали приключенцы и стражники еще с неделю назад. Он уже отправил людей на разбор завалов и поиски выживших, а этот очевидец, чтоб его дреморы взяли, только теперь решил все рассказать.       – Ты очень смело заявляешь о своей… Фротар!       На дворе глубокая ночь, а мальчишка, как ни в чем не бывало, направляется на улицу.       – Фротар! Куда ты?       – Отвали, не твое дело!       Ярла уже не раз просили унять агрессивного отпрыска.       С самого детства тихий и покорный малыш вдруг начал проявлять упорное непослушание. Незадолго до перемен ему исполнилось четырнадцать, а после Нелкир и Дагни так же начали демонстрировать нехарактерное для себя поведение.       – Фротар… что происходит? Почему ты так себя ведешь? Я никогда не воспитывал из тебя хулигана! Твое поведение позорит всю семью, а ведь ты мой преемник! Тебе есть чему поучиться у Дагни. Она совсем еще кроха, но ведет себя достойнее, чем ты!       – Она тут ни при чем!       – Не перечь мне!       Неуправляемый сорванец уносится прочь. Ярл без сил опускается на постель. Подумать только, какие-то три месяца назад они прекрасно уживались вместе: если они играли в прятки, Дагни пряталась лучше всех, хоть и подсказывала братьям чудным, шелестящим голоском, а уж в салки за Нелкиром было просто не поспеть, но это никогда прежде не становилось предметом их ссор. А сейчас его старшенький на дух не переносил обоих и при случае норовил взяться за меч. Балгруф пытался списать все на трудный возраст, он был уверен: за твердостью внешней оболочки по-прежнему скрывается ранимая, болезненно реагирующая на все душа, которой все так же трудно выразить свои чувства.       – Иногда прощ-ще один раз вс-сыпать, чем вс-сю жизнь ис-скать психоаналитика. В курс-се, да? – произносит приключенец и напоминает о себе: – Дракон. Дракон в Вайтран направляетс-ся. Але? Прием, как слыш-шно?       Балгруф машинально кивнул, махнул рукой в сторону.       – Очень интересно. Поговори об этом с придворным магом, он наверняка сочтет твой рассказ… занимательным.       Ярл думал, что сможет так избавиться от хвостатого недоразумения – многие, пообщавшись с магом разок-другой, не возвращались вовсе.       Приключенец послушно потрусил к Фаренгару. Тут же раздался грохот, отзвуки магического призыва и ругань, а через мгновение герой отправился восвояси, прихватив на бегу из кухни что-то съестное. Живой и невредимый. Но не в очередные руины храма как выяснилось поутру, а снова бесцельно слоняться по округе.       Его поведение было по меньшей мере… подозрительным, и стража, не сговариваясь, взяла его под наблюдение. А хваленый «герой» слежки то ли не заметил, то ли в ум не взял, и потому вел себя для чужака довольно раскованно.       Не успело взойти солнце над горизонтом, как приключенец наломал дров – в буквальном смысле нарубил целую повозку, упихал в сумку и пошел к Хульде торговаться, еще и колун казенный с собой уволок. Хульда аргонианским очарованием не прониклась, хотя дрова скупила до последнего полешка. Потом бродяга пристал к барду, снова и снова заставляя петь гимн Братьев Бури, чтобы в пьяном угаре погарцевать вдоль таверны да хвостом покрутить, на ровном месте устроил с одним из посетителей кулачный бой, вынес противника в пять ударов, тут же с ним помирился и распил бутылочку Сурили.       К полудню авантюрист с трудом выбрался – читай, выполз, – на улицу, пару раз пытался закидать Назима яблоками из-за угла, но стража это быстро пресекла, покрутился вокруг Златолиста и вдруг узрел Хеймскра.       Жрец Талоса стоит у лестницы в Драконий Предел вопреки Конкордату Белого Золота так давно, что горожане почти не обращают на него внимания – у каждого дома по-прежнему стоит алтарь, и все по-прежнему обращаются к божеству в поисках благословления, но никто не возносит молитвы… открыто. А вот хвостатый проходимец подошел. Прислушался к заунывным проповедям, поговорил со жрецом о Талосе и с невиданным прежде почтением преклонил колено у алтаря.       Хеймскра оказанное внимание так воодушевило, что он вконец сбился и начал проповедь по новой. Правда подметил это только Бренуин и, не подбирая слов, тотчас попросил жреца заткнуться.       И никто не вступился за проповедника.       Ни Изольда, которой приключенец метнулся глазки строить, ни Даника под высохшим Златолистом, ни городская стража. Даже Назим, обыкновенно проходивший мимо с надменной усмешкой, не остановился вовремя. Он присоединился к насмешкам Бренуина и толкнул ногой алтарь наземь. Много усилий и не потребовалось, святыня раскололась надвое. Но даже после этого Хеймскр лишь воскликнул:       – Глупец! Разве так следует обращаться с реликвиями Девяти?! Знай же, невежда, однажды ты обратишься к богам – Дибелле, Джулианосу или Кинарет. Ты воззовешь к ним, и никто не ответит тебе! Никто не услышит твои крики и мольбы! Такова кара тем, кто отвернулся от них!       После Хеймскр собрал обломки алтаря и ушел домой, а Назим, довольный собой, еще пытался задирать публику, призывая снести и статую Тайбера, но люди – безучастные свидетели неприятной сцены – торопились разойтись. Бренуин тоже вскоре пропал, да не один – исчез и Аргонианский эль, бутылочку которого Хульда держала за прилавком на случай высокопоставленных гостей.       Балгруф, как ни странно, в разряд таких гостей не попадал, как бы часто в «Гарцующую кобылу» не наведывался.       Пропал и приключенец, а с ним и все ценные вещи в Вайтране. Да и даэдра с ним. Хвала Шору, не пришлось лично за городские ворота выставлять.       В общем, так бы все и забыли об этом неприятном инциденте, но вскоре нашли Изольду.