Do you promise?

— Ты серьёзно это не понимаешь или опять издеваешься надо мной? — спросила я у Сэма. Меня охватила паника. Всё, чего мы коснулись сегодня, всех тем, он знал какими-то урывками и не мог ничего объяснить. Словно считал звёзды в солнечный день. Он потёр затылок и устало улыбнулся, сидя за столом.  — Я не понимаю, ты можешь мне сказать?  — Я устал. Даже на уроке не так сильно, как здесь… — он глубоко вздохнул и упал лицом в книгу. Из зала на кухню вернулись Ханна и её парень Джереми. Они почему-то рассмеялись, глядя на нас. Насыпав чуть-чуть попкорна в миску и поставив её в микроволновку, Джереми повернулся к нам.  — Ну что, детишки, устали? Лили, не следует кричать на мальчиков… — Джереми облокотился на стол, за которым мы сидели. — Да, давайте завязывайте… — парень перевернул книгу к себе обложкой, — с алгеброй. Не детское время.  — Да? Ну и шёл бы домой, иначе пойдёшь поздно, тебя монстры за жопу схватят, — ответила я, закрывая книги и тетради. — Или бандиты нападут…  — Лили, Джереми ночует здесь, — оповестила меня сестра, стоя к нам спиной и исследуя полки холодильника. — Ханка, кому-то жить мешает моя жопа. Тебе пора задуматься… — пошутил Джереми.  — Ну и ночуй до первенца! — съязвила я и, собрав книги в кучу, пошла к выходу. Сэм тихо последовал за мной. — Не знал, что ты такая острая на язык, — признался парень и расхохотался, подойдя к порогу. — Да, я ещё и леща дать могу, это тебе на заметку. Сэм накинул куртку на себя и, не застёгивая её, надел рюкзак. — Когда занимаемся в следующий раз? Когда в классе встретимся?  — На выпускном… Кстати, спасибо за пиццу и за то… в общем, я опять думала, что ты не придёшь, — теперь рассмеялась я. Было ужасно неловко, и я уже откинула мысли о том, чтобы пригласить его сегодня. В следующем году. Я точно успею.  — Боюсь, на выпускном уже поздно будет. Спасибо тебе. Ладно, пока… — Он вышел на крыльцо и пошел до остановки, я закрыла дверь и глубоко выдохнула. Вы думали, я так просто позволю ему уйти домой? Я вновь приоткрыла дверь и головой осмотрела местность. Сэм уже свернул к остановке, и его не было видно. Я положила учебники у порога, накинула куртку и кроссовки и покинула дом. Я пробежала вдоль дорожки до проезжей части, пытаясь застегнуть молнию куртки. Она не сдавалась, и в итоге я решила, что и с расстёгнутой курткой можно достаточно долго пробыть на улице без риска заболеть. Пробежав до первого высотного здания, мне нужно было свернуть за угол, где была остановка, куда, видимо, и направился Сэм. Я свернула влево, к остановке, но там никого не было. В смысле, Сэма там не было, зато сидел какой-то мужчина в капюшоне. Мне это сразу не понравилось, и я вернулась домой. — Я не понял, ей что, нравится этот Сэм? — спросил Джереми у Ханны на кухне. Она промолчала, перемешивая салат в миске. Я закрыла дверь на ключ и повесила куртку на крючок. — Ну ты же как-то понравился Ханне… Каким макаром только? — съязвила я, проходя мимо кухни. Я собиралась хорошенько отдохнуть. После этой мини-прогулки мне показалось, что я вымотана на полную катушку. Да и не только это. Пока я дошла до остановки и обратно быстро стемнело, похолодало, а на кухне чем-то вкусным запахло. — Лили, пойдём кушать! Здесь твой любимый салат… И вот-вот будут готовы куриные окорочка… — позвала меня сестра. Когда она только всё успевает приготовить? Я же только что была здесь. — Сами ешьте, не трогайте меня, пожалуйста, — отмахнулась я и, еле переставляя ноги по лестнице, забралась на второй этаж. И почему я чувствую смертельную усталость? И теперь, чувствуя запах, смертельный голод. Я поднялась в свою комнату на втором этаже. Дверь была приоткрыта, и между ней и стеной было пространство, где я могла увидеть тень на стене. Кто-то блуждал у меня по комнате. Я приоткрыла дверь, чтобы просунуть голову и посмотреть, что за фигня, но как только притронулась к ней, она ужасно заскрипела. Я включила свет и осмотрела все углы своей комнаты, где кто-нибудь бы мог спрятаться. Но я была одна. Я с облегчением вздохнула и услышала, что кто-то карабкается по крыше, рядом с окном. Такой страшный треск и гул, будто кто-то когтями цепляясь ползёт, при этом подпрыгивая на небольшие расстояния. Обычно по моей крыше ходят чайки, голуби и другие птицы, некоторые из них свили гнёзда недалеко от нашего дома на деревьях. Так всё-таки кто-то был здесь! Я отодвинула шторы, закрывающие открытое окно и увидела, как рой белых насекомых летит прочь от моего дома в сторону соседнего района. — Вини, скажи-ка, ты знаешь что-нибудь о насекомых? — я спросила у телефона. Он разблокировался, пару секунд подумал и ответил: — Не знаю, смогу ли я правильно ответить, но я могу выполнить поиск в Интернете. Попробуй сформулировать конкретней. — М, ты прав, — согласилась я, закрывая окно. — Какие именно насекомые тебя интересуют? Ты уверена, что тебе точно нужны насекомые? — спросил у меня мой телефон. — Да, я думаю, как бы их описать, если практически не видел. Они ведь маленькие и быстро летают, — я задвинула шторы и собрала раскиданные вещи. — Ещё конкретней, ибо все насекомые быстро летают. — Фига ты дерзкий, — возмутилась я и схватила его в руки. — Ладно, они белые, может, салатовые, и, кажется, они светятся в темноте. И примерно по пять сантиметров, может, больше… — Может, ты имеешь в виду саранчу или светлячков? Хотя, саранча тёмно-зелёная или коричневая, чаще всего именно такая, а светлячки слишком маленькие. Ты уверена? — переспросил Вини. — Ну, блин. Они ещё страшно стрекочут. И такое чувство, будто какие-то дикие звери что-то едят… — Кожа снова покрылась мурашками и меня передернуло от воспоминаний. — Тогда я нашёл кое-что. Я думаю, это тебя заинтересует. Ты ищешь цикад. — Цикад? — Да, последний раз их видели в Нью-Йорке около десяти лет назад. И да. Они страшно стрекочут. Иногда их жужжание достигает девяносто децибел, что сопоставимо со звуком проезжающего мимо поезда в метро. И они достаточно большие, чтобы напоминать птиц. Только вот они тёмно-коричневые. — Воу, какие шумные. Они живут рядом с человеком и питаются отходами? — попыталась выяснить я. — Вот этого я не знаю, они живут близко, но никак не зависят от людей. — Странно, когда я шла из школы домой, я слышала странные звуки, знаешь где? — Понятия не имею, где? Хотя в меня встроена функция твоим дорогим дядей, и я записываю разные странные звуки и твое местонахождение. Чтобы ты не подумала, это всё ради твоей безопасности. Ты была в двух кварталах от дома. Между шестидесятым и шестьдесят вторым домом. Хочешь, чтобы я воспроизвёл аудиозапись? — Сразу бы так! Давно он встроил эту функцию? — это уже покушение на личную жизнь. Я состроила кислую физиономию и вновь выглянула в окно. Мне показалось, или кто-то опять ползает в кустах под нашим домом? Может, у соседа снова оторвалась собака? — Твой дядя очень заботится о тебе и встроил в меня это с самого начала моего знакомства с тобой, — признался мне искусственный интеллект. — Здорово… Какой же ты мне друг, если скрывал это от меня? — обиженно спросила я. — Я выполнял свои функции, — коротко и ясно ответил он. — Короче, спасибо за информацию, — поблагодарила я его и снова положила на тумбочку у кровати, рядом со светильником. Я улеглась на кровать, голова жутко болела, хотя настроение было хорошее. Я понимала, что сделала первый шаг навстречу плану. Рассматривая плакаты на стене, освещаемые тусклым светом, я не заметила, как заснула. Было плевать, что рука, сунутая под голову, чувствовала «песок», и шея затекла и то, что ступням ног холодно из-за задувающего в открытое окно сквозняка. Вдруг в комнату зашла Ханна. — Лили, всё хорошо? Я распахнула глаза и поднялась с кровати. Прошло два часа с того момента, как я прилегла отдохнуть. Я устало посмотрела на сестру, не скрывая выражения глубокого презрения. — Ты опять зашла в мою комнату… — констатировала факт я, зевнув. — Я твоя сестра, — быстро ответила мне Ханна. — Кого хочешь не пускай, а я входить могу! — Вот тут ты ошибаешься. Моя комната, там снаружи написано «комната Лили», а не «Входите, пожалуйста». Вроде всё ясно написано! — пояснила я, выставив палец в дверь. — Мы спать ложимся, может, тебе принести чего-нибудь? Чтобы ты не шумела по всему дому… — Ой, короли нашлись, не шуми тут… Будьте так добры, немного свежеприготовленных жертвоприношений. И знаете что? Я думаю, что-нибудь хорошопрожаренное к горячему шоколаду… — Не королева, обойдёшься! — махнула на меня рукой сестра и захлопнула дверь с той стороны. — Я вообще-то серьёзно! — крикнула я вслед. Вечно она ноет: то Джереми, то уроки, то всякую чушь несёт, а мне типа нельзя даже пошутить? Мама приедет, я ей всё-ё-ё расскажу. У меня зазвонил телефон. Звонил дядя. Я очень обрадовалась и подняла трубку. — Привет! — радостно ответила я, непрерывно улыбаясь. — А чего так поздно?  — Привет, солнышко, да вот, не спится. Захотелось поболтать, — Он никогда не звонил просто так, либо праздник, либо что-то случилось. Он старался говорить как можно мягче и тише, но чувствовалось, что он расстроен.  — Мы же приедем с Ханной на День Благодарения на выходных. В чем проблема? — спросила я, чувствуя эмоциональный фон дяди. — У тебя всё хорошо? — Да, у меня замечательно, как всегда. Поэтому ваши выходные начинаются сегодня. Собирай необходимые вещи, через двадцать минут за вами приедет машина. Бери Ханну и бегом ко мне, — проговорил он обеспокоенно. — Всё, я вас жду. Я отложила телефон и была просто в шоке. Так как у меня синие волосы, а дядя прямо сказал, что не потерпит таких выкрутасов, я планировала покраситься завтра, но сейчас… Что делать? Я посмотрела на телефон. Пол-одиннадцатого. Какая-то западня! Надо ещё Ханне об этом сказать. Я взяла телефон и направилась к Ханне, освещая себе путь экраном. Сестры в комнате не было. Зато с гостиной были слышны звуки, которые похожи на чавканья и шёпот. — Я всё маме расскажу! — спускаясь по лестнице, проговорила я, примерно представляя, чем они занимаются. — Лили, блин, — они лежали на диване, морщась от света, который я включила в гостиной. — Вы думали, я вам позволю? Нет. За нами отправили машину, которая будет здесь через двадцать минут. — Ну, блин, почему сегодня? — застонала сестра и лениво встала с дивана. — Я так и передам дяде, как сильно ты соскучилась по нему… Собирайся! — Езжай сама, я завтра подъеду… — Ханна снова улеглась на диван и повернулась на бок, лицом к Джереми. Тебе просто хочется остаться с ним. Всё ясно. Я вернулась к себе в комнату, взяла зарядку от телефона, наушники, запасную футболку и носки. Закрыв окно, я обвела взглядом комнату, словно пытаясь её запомнить. Вдруг я заметила, что из закрытого ящика в столе торчат листы бумаги. Это было неприемлемо для меня, поэтому я пошла выяснять в чём дело. В ящике было всё вверх дном. Обычные бумажки и зарисовки были помяты и испачканы какой-то светло-зелёной жидкостью, которая перламутровым отливом блестела на свету от торшера. Какая мерзость! Что это может быть? У меня весь ящик в этой херне. Я выкатила второй и третий, чтобы убедиться в их порядке. Что может быть хуже, чем беспорядок? Я засунула бумагу обратно в ящик, пометив пунктик у себя в уме, что надо выделить время, чтобы прибраться здесь. Выключив свет, я плотно закрыла дверь. — Ханна, я поехала! — сказала я сестре, ища ключи от входной двери.  — Мда, я думала, ты уже в пути, — ответила Ханна и махнула мне рукой. — Я сама закрою дверь. Ну, здорово! Теперь меня гонят из собственного дома! Ждут не дождутся, когда я уйду. Я хотела посмотреть на небо, но увидела мужчину в капюшоне на той стороне дороги. По моему телу прошла волна страха, но, к счастью, не успела я дойти до тротуара, как к нему подъехал автомобиль. Стекло опустилось, и из машины выглянуло знакомое лицо. — Добрый вечер, мисс Артур. Надеюсь, мистер Старк предупредил, что мне нужно забрать вас с сестрой? — он поправил очки и посмотрел на горящие окна в доме. — Да, я знаю, она отказалась, — ответила я ему, открывая дверь машины и садясь позади водительского сидения. — Что за надобность так поздно приезжать?  — У него есть какая-то информация, которой бы он хотел поделиться с вами, — серьезно ответил он. — У вас всё хорошо? Наверное, он заметил, что я слишком часто смотрю в окно на тот силуэт на той стороне. Было не ясно, зачем он здесь? И почему он просто стоит? И почему он смотрит именно в сторону нашего дома? Я захлопнула дверь машины, и она тронулась с места. Голос девушки-навигатора предупредила нас, как лучше объехать неожиданно сформировавшуюся пробку, и вновь затихла. — Да, всё прекрасно, — устало ответила я, продолжая смотреть в окно. — Надеюсь, та «важная информация» действительно окажется информация, а не просто вечер с пиццей и грустными фильмами из коллекции дяди Тони. — Вы обе очень важны ему, именно поэтому он хочет проводить с вами больше времени, — он грустно улыбнулся. — Может, больше возможности и вовсе не представится… Я отправила СМС-ку маме, предупредила её о том, что я уехала на ночёвку к дяде, и о том, что Ханне пора уже выходить замуж да съезжать, ибо мне уже осточертело видеть счастливую морду её парня. Вероятно, мама уже спит. Неожиданно перед нами вспыхнул голубой свет, и, ударив яркой вспышкой по глазам, распахнулись врата, спирально затягивая в себя газеты и всё, что было вокруг. Водитель ударил по тормозам. Машина издала свист, её занесло, и она остановилась в паре метров от дыры. Ремень, которым я пристегнулась, сдавил мне живот и грудную клетку. В глазах потемнело, и телефон упал куда-то в ноги. Я на ощупь отстегнулась и открыла дверь. Водителя на его месте уже не было или был, я не слышала, как кто-то открывал дверь. Я не слышала ни дыхания, ни стона боли, ни ругательств. Уши моментально заложило, и я двигалась очень медленно. Меня даже чуть не стошнило от собственной беспомощности. На глаза стали наворачиваться слёзы, и постепенно я переставала чувствовать ноги и пальцы рук. Всё так же медленно, ощущая слабость в ногах, я опустилась на колени, облокачиваясь на автомобиль. Всё, что я слышала, — это непонятный скрежет и шум собственного дыхания, и чувствовала тепло от машины. Меня начало качать в разные стороны, я даже сидеть на асфальте уже спокойно не могла. Было ужасно холодно и нечем дышать. Вдруг я увидела тень. Или мне показалось? Ведь я вижу всего лишь темноту, которая всё сильнее заволакивала мои глаза. Кто-то вышел из-за багажника машины. На нём были сапоги, с прикреплёнными на них карманами для всяких нужных штук, и чёрные штаны. Шея гнулась только вниз, поэтому разглядеть лицо я даже не подумала. Я открыла рот, чтобы хватать им воздух, но вместо этого на асфальт капала моя слюна, смешанная с кровью. Не так мы сильно врезались и вообще не врезались, чтобы у меня появилась кровь. Синяки и ссадины — да, а кровь — мало вероятно. Я закрыла глаза, чтобы успокоиться, и весь этот треск прекратился.