Связующее звено

      Домой Стиву, мягко говоря, не хотелось. На самом деле, в его сокровенных желаниях скорее фигурировал самолёт, падающий в бездну, но это бы окончательно расстроило Баки, так что приходилось изображать перед врачами очень вежливого пациента и подписывать карточки, открытки, фотографии…       В общем, возвращение в башню Старка всё приближалось, а вариантов оставалось всё меньше.       Дверь палаты автоматически отъехала, заставив Стива дёрнуться. Всё же к мирным современным технологиям он привыкал с куда большим трудом, чем к военным. На пороге оказался Баки, который вновь пытался смотреть куда угодно, только не на него. Это слегка угнетало, но казалось меньшим злом по сравнению с тем, что Барнс мог бы не приходить совсем.       — Тебя завтра уже выпишут, — натянутые интонации также убивают достаточно сильно.       — Врач восхищался твоей терпеливостью, — Баки впервые улыбается:       — Знаешь, они привыкли, что ты ухитряешься сбегать на второй-третий день.       — В этот раз всё немного по-другому, — Стив пожимает плечами. Он с содроганием вспоминает заплаканную Наташу, хмурого Старка и остальных. Он так сильно виноват перед всеми ними. Его работа в последнее время действительно начала напоминать попытки самоубиться, но признаться в этом хотя бы себе он смог только сейчас, уже после того, как он подвёл их всех.       — Понимаю, — тут уже хмурится Баки и Стив только сейчас понимает, как это должно было прозвучать для него. Нет, он действительно не хотел возвращаться, но он не желал, чтобы так думал Барнс.       — Я не имел в виду, — договорить он не успевает, перебитый, закатывающим глаза Баки:       — О, поверь мне, я понимаю, — он интонацией выделяет слово я, от чего внезапно становится ещё гаже.       — Хочешь, приведу тебе сотню примеров подобного твоего поведения?! — Баки наконец-то срывается, он в ярости и практически кричит.       — Я помню, — Стив съёживается, пытаясь показаться незаметным в его кровати, как собственно и всегда, когда Баки начинал орать. Правда, раньше Стив был намного меньше, а Баки всё равно его замечал.       — Я волновался за тебя, эгоистичный кретин! — это тот единственный случай, когда Стив не пытается его поправить.       — Ты лезешь грудью на амбразуру, потому что для тебя это единственный выход из ситуации! Ты совершенно не думаешь о людях, которые нуждаются в тебе, которым ты дорог! Наделал дел и в кусты, так?! Я понимаю тебе похер на меня! Но ты мог бы подумать хотя бы о своей команде! Они-то чем заслужили лидера-долбоеба? Они верят в тебя! Ты даже не задумался о ребёнке! И не смей мне говорить, что не имеешь к нему отношения, твоя метка на шее Брока делает тебя членом семьи, как бы тебе ни хотелось обратного! — сейчас Стив просто радуется отдельной палате.       — Я не, я очень плохой член для этой семьи, — его руки сжимаются в кулаки, в конце концов, он уверен в этом.       — Будешь плохим, если даже не попытаешься всё исправить, — Баки смотрит прямо и до Стива наконец доходит.       — Ты предлагаешь? — он закрывает лицо ладонями. Они делали это раньше. Прежде всего, ради самого Стива, не умеющего отпускать вину другим способом. Но это всегда было для них. А сейчас…       — Именно, — Баки тяжело опускается на кровать рядом с ним.       — С командой будешь объясняться сам, и мне наплевать каким способом, но ты нужен своей семье, — Баки слабо улыбается:       — Если ты всё же считаешь нас семьёй. Он просто уйдёт, а я не смогу остановить. Я никогда не думал, что у меня будут дети, прежде всего потому, что я всегда любил тебя. Я и сейчас люблю, но Рамлоу, — Баки мучительно пытался подобрать слова, которые смогли бы описать его отошения к бывшему куратору.       — Он омега, — Стив пожимает плечами. Он вкладывает в это слово намного больше прямого смысла, и Баки обязан понять.       — Чертовски странный омега, — Баки выглядит смущённым, от чего смотрится до жути непривычным и практически на столько же милым.       — Это точно, — Стив ухмыляется, припоминая свою первую встречу с командиром УДАРа. Тогда тот меньше всего походил на того, с кем Стиву бы захотелось связать свою жизнь. Впрочем, не сказать, чтобы сейчас он доверял ему сильнее. Нет, его хотелось защищать и засыпать с ним рядом, но только если в комплекте шёл Барнс. А вот от понимания, насколько он виноват перед по сути, намного более слабым (в чьих-то мечтах) омегой, ему становилось дурно.       Брок не делал ничего из того, в чём Стив его подозревал, и от этого всё становилось только хуже. Стив привык быть защитой для слабых, и что-то внутри него ломалось с громким хрустом.       Так возможно ли было, что предложенное Баки сработает так же хорошо, как работало и всегда. Баки любил Стива абсолютно точно. Стив любил Баки порой даже слишком сильно, что не всегда приводило к хорошим последствиям, и он хотел бы, чтобы всё стало как прежде, но это более не казалось возможным.       Что же, возможно ему стоило довольствоваться тем, что есть? Он чувствовал себя отчаявшимся, но не готов был отпускать от себя единственного по-настоящему близкого себе человека. Когда он писал Тони письмо, он не врал. Мстители были семьёй скорее для Тони, но Стив не чувствовал себя от этого менее виноватым. Просто, ради них он не смог бы удержаться на плаву.       — Я не настаиваю, если ты считаешь, что это плохая идея, — из Баки как будто бы разом вынули внутренний стержень. Всё то, что заставляло его быть таким уверенным.       — Это хорошая идея, — Стив всё ещё не уверен в этом, но он сомневается каждый раз. Впрочем, это впервые, когда его спрашивают, а не ставят перед фактом. И не сказать, что от этого намного легче. На самом деле, ответственность на себя всегда брал Баки, но видимо сейчас для него одного её стало слишком много. Да и распоряжается он теперь не только Стивом. Так, что тому стоит вынуть голову из песка хотя бы раз.       — Я просто не представляю, как ты будешь объяснять всё это Рамлоу, — а вот это то, что его действительно сейчас волнует.       — Я не знаю, — Баки всё ещё выглядит смертельно усталым. И Стив в который раз напоминает себе, что тот и должен так выглядеть. Чёрт, его семьдесят лет использовали как наёмного убийцу с отсутствующим мнением, может хватит надеяться, что раз Баки вернулся, то всё сразу станет прекрасным.       — Мне кажется, он должен согласиться, — Стив выдавливает из себя ухмылку. Он изрядно напугал Рамлоу, так что действительно, почему бы тому не отомстить? Это кажется даже логичным сейчас, после того как он об этом подумал.       — Сначала я должен был убедиться, что ты согласен, — Баки смотрит твёрдо, но у Стива всё же вырывается:       — Ты раньше не спрашивал, — он старается убрать из голоса неуверенность.       — Раньше это было только между нами, — на этом моменте в палату входит обеспокоенная медсестра, заявившая, что мистеру Роджерсу нельзя волноваться. Девочка настолько явно опасается Баки, что Стив едва сдерживает смех. Тот вызван скорее окончательно расшатанными нервами, так что Барнс всё же поднимается и выходит.       Стив мог бы сказать, что ему страшно, но на самом деле в душе неожиданно поселяется лёгкость. Баки опять предлагал лучший выход из ужасной ситуации.       Выход, который поможет Стиву собраться. Кто бы знал, насколько Стив любил этого человека. ***       Разговор со Стивом привычно расставляет всё по своим местам. Возможно, Баки действительно слишком привык о нём заботиться, но это не является для него чем-то плохим.       Конечно же, ему сложнее сейчас, когда под его опеку добавился Рамлоу, малыш и плюсом, кажется, Тони Старк, но это отвлекает его от собственных проблем, и это действительно здорово. У него попросту нет времени, чтобы задумываться о ГИДРе, вот прямо ни минутки свободной. И сейчас он с тяжёлым сердцем идёт к Броку, чтоб попытаться уговорить того на крайние методы приведения их всех в порядок.       Он даже стучит, прежде чем войти, но всё же не дожидается ответа. Брок сидит на кровати, задумчиво перебирая новое содержимое шкафа. Он переводит взгляд на Баки и тот готов поклясться, что скулы омеги на несколько тонов темнее обычного. Это кажется странным, учитывая далеко не невинный юмор последнего.       — Ты нашёл, — Баки не спрашивает, всего лишь констатирует очевидное. Ему нужно понять, что у того на уме.       — Ага, — Брок смотрит с не слишком-то понятной эмоцией. Но он всё же не выдерживает, спрашивая:       — Это для меня? — Баки буквально застывает. Он совершенно не предусмотрел подобный вариант. Он в очередной раз напугал омегу, по собственной глупости.       — Ты не хочешь, чтобы Роджерс умирал, — в голосе Рамлоу чувствуется дрожь, Баки уверен, что Брок тоже не хочет подобного исхода, но его явно не прельщает идея оказаться перед Стивом беззащитным. Барнс отмирает и всё-таки отвечает:       — Не для тебя, — он чувствует, что Брок ждёт пояснений, да и кто бы их не ждал, но теперь страшно становится Баки. Не то, чтобы он боялся, что их секрет когда-либо всплывёт, но это определённо стало бы неприятным сюрпризом.       — Не для тебя, — он повторяется, всё ещё собираясь с духом:       — Для Стива, — он закрывает глаза. Раз уж начал, должен объяснить всё до конца:       — Он угробится, продолжая обвинять себя во всём случившемся. Это поможет ему расслабиться, — не слишком подходящее слово, но всё красноречие куда-то уплывает. Баки осознаёт, что он рискует сейчас, прежде всего безопасностью Стива, и он не может быть точно уверенным в результате.       — И он больше не будет пытаться убить себя? — Брок выглядит сейчас куда спокойнее, хотя парадоксально кажется ещё более потерянным.       — Да, — для убедительности Баки даже кивает. Ему всё ещё не по себе, но он уже выложил свои карты.       — Мне стоит куда-нибудь уйти? — в голосе Брока сплошная осторожность, но Баки чувствует странную горечь.       — Нет, — теперь Баки уже мотает головой.       — На самом деле, это всё ещё и для тебя, — теперь чувствует себя смущённым уже Баки.       — Я имею, в виду, он напугал тебя.       — Я не смогу, — Брок мотает головой.       — Тебя никто не заставляет, — Баки мягко кладёт руку ему на плечо.       — Нужно просто, чтобы ты был рядом. Всё остальное, по желанию, — странно, но раньше Брок никогда не казался ему хрупким.       Рамлоу нерешительно кивает, Барнс не знает, что творится в его голове. Ему остаётся лишь надеяться, что план сработает. ***       Когда Брок понимает, что ухитрился покраснеть, хочется кого-то убить. Он не в первый раз видит подобные игрушки, но он всегда был тем, кто их использует.       Никак не наоборот.       Следующие слова Баки буквально ошеломляют. Кажется, тот собирается доверить Броку самое ценное (о, Брок прекрасно знает, что люди говорят об этих двоих). Рамлоу не уверен, что сможет приблизиться к Роджерсу с подобными намереньями, но если уж сможет. В животе ворочается клубочек предвкушения. Он не хочет, чтобы чёртов Роджерс сдох, но вот насладиться своей властью над ним. Звучит искушающее. Брок ухмыляется.       С каждым днём он привязывается к своему ребёнку всё сильнее и всё больше осознаёт, что на настоящий момент самым безопасным местом для него является эта грёбанная башня. Старк работает над безопасностью не покладая рук и Брок практически уверен, что она выстоит против чего угодно.       Как бы там ни было, здесь его никто не ищет. Значит, разумным бы было остаться. Баки ему действительно нравится, нравился даже пока был Зимним солдатом. Брок не знает с чем это связано, но это не столь важно.       К Роджерсу же его чувства самые противоречивые. С одной стороны, у него самый прекрасный зад из всех которые Брок когда-либо видел (даже круче чем у Барнса, да). С другой стороны, Роджерс — явный психопат, из-за которого они с ребёнком чуть не погибли.       Брок готов поверить, что этого больше не повторится, но пока он не может видеть Стива без содрогания. Так что возможно, план Баки действительно сработает. Как бы там ни было, Брок ведь действительно ничего не теряет, а приобретёт, возможно, хорошие воспоминания о шикарнейшей заднице.       Что же, он готов был рискнуть.