Мартин. Здесь и сейчас

Хмурый и недовольный, Мерлин встретил своего ученика в кабинете. - Доброе утро, - чирикнул Мартин, чувствуя, что волшебник не в духе. - Садись, - велел старик. – Не думал, что до этого дойдет, надеялся на твой талант. Но, похоже, я тебя переоценил. Пока Мартин устраивался за столом, Мерлин притянул к себе со шкафа старинный, даже для этого Средневековья, фолиант. У него была коричневая кожа, вся в трещинах, будто в морщинах. Когда Мерлин раскрыл книгу, страницы заскрипели. - Возьми пергамент и перо, будешь записывать, - сказал чародей. – Но не произноси заклинания вслух, иначе они будут исполняться. - А если я мысленно произнесу, разве не будут? – удивился Мартин. - Нет, заклинания действуют, только если выскажешь их. Это как музыка – она может звучать в твоей голове, но силы природы её не услышат. Погоди, а ты писать-то умеешь? Вопрос был не праздный: в те годы грамотность – огромная редкость, и доступна далеко не каждому, лишь богатеям да монахам. - Умею, - ответил Мартин с некоторым удивлением. И вправду, трудно найти семиклассника, не умеющего писать. Отвыкший даже от шариковой ручки, он с интересом вертел в руках птичье перо. - И что, им пишут? – хмыкнул мальчишка и сунул перо в чернильницу. - Значит, и перьев в вашей стране нет, - заключил Мерлин. – Чем же пишут у вас? На местном диалекте «перо» и «ручка» звучали одинаково, и Мартин ответил, как есть. - Ручкой… - Ручкой?! Хм, а что же, по-твоему, ты держишь сейчас? – приподнял кустистую бровь волшебник. Мартин рассмеялся: - «Ручка» - это такое перо, у которого чернила уже внутри. Берешь и пишешь, все дела. - Я полагал, что меня удивить невозможно. Тебе это удалось, если не сочинил, конечно. Ну, пиши! И Мерлин принялся диктовать первое заклинание. Повторить ему пришлось несколько раз, пока у Мартина вместо клякс, полос и царапин не стали получаться буквы. Писал он на русском. «Аваел окутас дергост лауфата» - так звучала магическая формула для сотворения огненного дождя. - Погоди, что ты там пишешь-то? – спросил Мерлин, вглядевшись в «загадочные» письмена. - Как что? Заклинание… - Дай мне пергамент. Мартин передал учителю светло-коричневый листок, и Мерлин несколько минут в него вглядывался, даже взялся за увеличительное стекло. - Некоторые буквы очень похожи на наш язык, но много незнакомых, - сказал он. – Как он называется? Мальчик понял, что оплошал – он писал на современном русском. Хотя, что он мог поделать – ведь другие языки он знал только устно, мог говорить на них и понимал, что говорят другие. Но писать мог только на своем родном. - Это язык моей страны, Московии, - сказал он. - Мне всё больше и больше хочется совершить туда путешествие, - задумчиво проговорил Мерлин. – Но хватит отвлекаться! Запиши еще несколько формул, а потом вызубри их, да так, чтобы проснувшись среди ночи, мог их произнести. Он надиктовал больше десятка заклинаний, одно другого запутанней и непроизносимей. Мартин взялся за голову – да как же всё это возможно заучить?! - Только не разрушь мой замок, - проворчал Мерлин. – Когда будешь учить, сунь в рот кусок ткани, так будет безопаснее. Но учить будешь позже, а сейчас мы отправимся в поле, будешь произносить заклинания с листка. Заодно узнаешь, что означает каждая формула. * * * Теперь дело пошло веселее, у Мартина почти не было осечек. Он говорил заковыристую фразу и смотрел, как на землю льется огненный дождь, как сверкают в небе зарницы, отправляя на землю стрелы-молнии. Было заклинание, выжигающее врага изнутри, при этом оставляя одежду нетронутой. Было и такое, которое могло сжечь одновременно несколько человек… - Страшно тебе? – с легкой насмешкой поинтересовался Мерлин, когда мальчик, судорожно сжимая листок в руке, силился произнести очередное заклинание. - Да, немного, - взволнованно ответил Мартин. – А вдруг ошибусь и сам себя спалю? - И такое бывало, - со вздохом сказал волшебник. – Достаточно переставить местами слова, или даже просто ошибиться в одной букве – и последствия непредсказуемы. В лучшем случае, конечно, заклинание просто не сработает. Ну, продолжай. Произнеси следующую фразу. - Это последняя, - сказал Мартин, взглянув на листок. - Да? Тем лучше. Посмотришь ее действие и можешь отдыхать. «Ансуз уруз яро ансуз» - монотонно пробубнил Мартин, уже привыкший к странным и непонятным изречениям. Но то, что он увидел, заставило мальчика широко раскрыть глаза и спрятаться за креслом волшебника. Прямо к ним, медленно извиваясь, полз огненный питон – толстенный, переливающийся оранжево-красными бликами и разбрасывающий вокруг себя мириады искр. Кажется, это чудо-юдо проняло даже Мерлина. Он быстро выскочил из кресла, взмахнул руками, потом трижды ударил в землю посохом. Огненный змей испарился, оставив после себя только черную широкую колею, рассекшую зеленый луг надвое. - Где ты там, вылезай, – сухо проговорил старик. - А что, разве неправильно? – насупившись, спросил мальчик, выползая из своего укрытия. – Разве не змей должен был появиться? - Змей, но раз в десять меньших размеров. Как ты умудрился состряпать такую громадину? - Я сказал только «ансуз уруз…» - Тихо! – поднял ладонь Мерлин. – Ни слова больше. Не то усмирять змея будешь сам. Мартин, пойми, я не могу постоянно находиться у тебя за спиной и исправлять твои огрехи. Ты должен всё делать сам! Мартин низко опустил голову. - Я стараюсь… -Ты не сможешь стать истинным магом, пока не наведешь порядок в своей голове, - подытожил Мерлин. – Ступай к себе и учи формулы. * * * До позднего вечера Мартин учил непонятные слова. Чтобы не произнести их случайно вслух, он держал в зубах черенок деревянной ложки, позаимствованной на кухне. Когда черные буквы стали бегать по строчкам, как муравьи, а глаза начали слипаться, Мартин зевнул, отложил листок и загасил масляный светильник. Света от него было немного, но чего ожидать от страны, где понятия не имели об электрической лампочке? Опять замельтешили сны из прошлого… На этот раз к Мартину заявился Костик. Этот мальчишка, с которым они бродили по пустыне, а затем провели несколько дней на фрегате Российского флота, чем-то приглянулся Мартину. Он оказался хорошим другом, и было бы неплохо встретить его здесь, в старой-престарой Британии. Да, ну и дел бы они тут натворили вместе… Но, увы, теперь их разделяют несколько сотен веков. В этом сне Костик весело смеялся, что-то взахлеб рассказывал, но когда Мартин утром открыл глаза, рассказ друга выветрился из памяти. Первым делом Мартин схватил листок и перечитал формулы. Потом закрыл глаза – ура! Он помнил все, до последней буквы… Теперь умыться, позавтракать – и можно бежать к Мерлину на экзамен. Вот только в кабинете волшебника Мартина ждал сюрприз. - Я уезжаю, - сказал Мерлин. - Куда? – растерянно спросил мальчик. - А я? - Поживешь несколько дней без меня, не маленький, - проворчал Мерлин. – Я направляюсь в Лондон, к королю Утеру. Надо отговорить его от похода. Ты ведь помнишь то предзнаменование в магическом шаре? - Ураган, разметавший корабли? Да, помню, конечно. - Так вот, теперь я знаю доподлинно, что речь идет именно о кораблях саксов. И если в море в эти дни окажутся еще и наши корабли, то люди погибнут понапрасну. Утер должен оставить их в гавани и сберечь. - А можно, я с вами? – спросил Мартин. Ему вовсе не хотелось скучать здесь в одиночестве. Не хватало напороться еще на какой-нибудь «уничтожитель»… - Нет, - отрезал Мерлин, но взглянув на огорченное лицо мальчишки, смягчился и объяснил: - Ты – мой ученик. И у тебя сразу появится множество недругов, в лице, например, наших церковников. И я хочу, чтобы они узнали о тебе как можно позже, когда ты уже обретешь силу и сумеешь защититься. Ты меня понял, Мартин? Я вернусь через неделю, если Утер не станет упорствовать и прислушается к моим словам. - Хорошо, - вздохнул мальчик, вспомнив, как его хотели сжечь в деревне по велению епископа. И их не остановило даже то, что он - ученик Мерлина. - И не думай, что ты будешь слоняться без дела! – повысил голос маг. – Ночью я набросал тебе план занятий и несколько магических формул. Выучишь их и испытаешь, но будь крайне осторожен, ведь меня уже не будет рядом. Проверяй их действие подальше от моего замка. Я хочу увидеть его в целости и сохранности. Мерлин подал мальчику несколько исписанных листков, но Мартин только покачал головой: - Я не могу это прочесть… - Хм… Ну что же, я предполагал это, - спокойно сказал Мерлин. – Я приставлю к тебе слугу, он будет читать, а ты перепишешь всё на своём языке. У меня на диктовку уже нет времени. «Ну вот, теперь еще и диктант». Мартин уже не знал, грустить ему или смеяться.