Дыша духами и туманами

Мне казалось, когда я смотрю на него, он словно меняется. Странно звучит, наверное, грустно усмехаюсь: он словно становился теплее в своем ледяном золотом сиянии, окутывающим всего его, как дымка, туман, вечно преследующих, не дающих не шанса, забыть то, кем он на самом деле являлся Когда же он стоял рядом с братом… о, это становилось не тем, что я способна была бы выразить своим скудным словарным запасом. Однако, я все же могла попытаться передать это всполохами золота и серебра на чистом листе моего мольберта. Грубые, порой хаотичные мазки точно характеризовали их двойку: это было что-то дикое и яростное, однако затмевающее все своим великолепием. Стоило ли мне еще раз повторить, что я явно была лишней во всем своем окружении… Я могла повторять это бесконечно порой, ничего не менялось ни на секунду. Я смотрела на него, заглядывала преданно в глаза, ловила ртом сизый дым, выпархивающий из его губ. Острые скулы словно окутанные шелком его белоснежной кожи манили прикоснуться… и тут же порезаться. Я была готова принести себя ему в жертву, этому ангелу с с волосами, сотканными из серебряных тончайших нитей. Сколько чужой грязной крови побывало на этих белоснежных острейших скулах, крови, впитавшейся в серебристые волосы, сколько крови было в сизом дыме, вылетавшем из его бледных тонких губ. Я не знала. Навряд ли я хотела знать. Я просто смотрела на него, и мое сердце билось больно, отдаваясь каждым стуком в моих ушах, в его ушах, я уверена, он строил саркастичные усмешки в ответ на это. Я лишь краснела в ответ. В те моменты, когда становилось слишком больно, чтобы даже делать вдохи, я прекращала дышать. Вот так. До банального просто. Он убивал, и что самое главное, он знал это. В один из таких моментов я могла умереть, он лишь улыбался на это, лишь уголками губ, так чтобы никто не заметил. Я замечала. Казалось, я знала его так хорошо и одновременно не знала совсем.