***
После нескольких минут молчания, Чанёль поднял Кёнсу и отнес его в ванную, аргументируя это как: «Ты же сам жаловался, что тебе больно ходить.» Аккуратно усадив До на бортик ванны, Чан включил воду и она стала медленно ее (ванну) наполнять. Сам он отвернулся, ища что-то на полках, а Су заприметил рядом с собой большой флакон с пеной. Не долго думая, он откупорил крышку и вылил оранжевую жидкость под горячий напор, распространяя запах душистого персика. Чанёль снова повернулся к Кёнсу и опустился на одно колено перед ним, потянувшись руками к юбке. — Я и сам могу раздеться. — Кёнсу возмутился, когда Чан стянул юбку и потянулся к чулками. Неожиданно Ёль поднял взгляд на Су. — Неужели так трудно ценить то, что я делаю для тебя? — театрально возмутился старший. — Неблагодарный. Кёнсу хотел съязвить, но быстро передумал, потому что это вполне могло привести к ссоре, а кончиться она могла не в его пользу. Поэтому он с праведным, но молчаливым возмущением наблюдал, как улыбчивый Чанёль стягивает и с него чулки, оставляя голым. Кожа снова покрылась мурашками от уже знакомого алчного взгляда. — Теперь повернись и я вытащу хвост. — заметив, что Кёнсу снова залился красным и смутился, Чан усмехнулся. — Да ладно тебе, я уже видел все, что можно было. К тому же, мы оба парни. — В том то и дело, что парни не суют другим парням предметы в задницу. — пробурчал Су, все же поворачиваясь, частицей себя веря, что старший сделает все менее болезненно, чем он сам. Чанёль положил ладонь на поясницу и заставил его прогнуться. — А мы особенные. — Кёнсу скривил губы, а Ёль нащупал основание хвоста и осторожно потянул, благо пробка была не особо длинной. Су думал, что стыдиться сильнее он больше не сможет, но он ошибся, когда из его тела хвост вышел с непристойным хлюпаньем. — Было бы конечно интереснее, если бы ты остался в нем, но раз тебе больно, то в другой раз. — Чанёль бросил вещь в раковину, не замечая появившихся на её поверхности красных бледных разводов. Когда воды набралось достаточно, Кёнсу наконец-то залез в ванну, скрывая наготу под мягкой пеной. Горячая вода и приятный аромат расслабляли и он прикрыл глаза, откидываясь назад и погружаясь в приятные ощущения. Определенно, ванна нужна была ему еще давно. Однако руки Чанёля вырвали его из секундной нирваны. Ошейник щелкнул и мягко соскользнул с его шеи. — На время купания, я думаю его лучше снимать. Кёнсу почувствовал себя без ошейника как-то.. не так. За короткое время он уже свыкся с ним, по крайней мере, пока Чанёль не напоминал о его существовании. Но все же он решил, что без него лучше. Свободнее. Через некоторое время к его плечам прикоснулась мягкая мочалка, пахнущая чем-то терпким. Чанёль стал легко тереть его плечи, шею, предплечья, водой сразу смывая образующуюся пенку, и опускаясь все ниже. Потом он взял шампунь и вылил содержимое на ладонь и стал втирать его в волосы Су. — Я думаю, что тебе бы подошел черный цвет волос. — задумчиво произнес Чан. — Как у меня. Или блонд. — Чем тебя мой каштановый не устраивает? — закатил глаза До. — Не надо мне ничего этого. Но Чанёль его и не слушал. — Думаю, я куплю блонд. - Я же сказал, что мне не нужно красить волосы. Себе купи, розовую желательно, может облысеешь. — Кёнсу нервно всплеснул руками под водой, чуть обрызгивая Чанёля. На что тот чуть потянул его за мокрые волосы. — Ай! — Какой ты злой. — притворно надул губы Ёль, уже душем смывая шампунь с волос. — Я же как лучше хочу, а ты так меня благодаришь. — Я об этом не просил. Когда с ванной было покончено, а Су был укутан в полотенце и снова сидел на бортике, Чанёль подыскивал ему одежду. — Вот. Думаю, дня через три мы поедем в город и купим тебе что-то новое. — Пак протянул ему свободные спортивные штаны и футболку с темным принтом. — Я бы предпочел что-то не такое мешковатое, но ты такой маленький, что даже моя одежда со школы тебе большая. — Ты, значит, подготовил подвал с цепью, купил ошейник, все те вещи и женское белье, а чтобы я нормально ходил по дому ты не позаботился? — усмехнулся Кёнсу, тут же мысленно давая себе оплеуху, за то, что напомнил об ошейнике. Чанёль сначала нахмурился, а потом заломил брови в растерянности. — Эй, я же куплю.. и вообще, ты тут вроде как пленник и в подвале еще сидеть должен. А я великодушно разрешил тебе выйти и даже гулять по дому. «Безумно благодарен!» — саркастичный Кёнсу в мыслях раскланялся, но решил все же промолчать, потому что ошейник снова занял свое место на его шее, звякнув сзади замочком. Кёнсу недовольно поджал губы и дотронулся до кольца для поводка. Чанёль предложил пойти на кухню и Су не отказался. Правда ему не особо хотелось, чтобы старший снова готовил. Либо повар из старшего был так себе, либо. из Кёнсу гурман. Су сел за стол и смотрел, как Ёль достает из холодильника мясо в полиэтиленовом пакете, выкладывает его на разделочную доску и достает большой нож. Кёнсу стало любопытно и он подскочил с места, подходя к Чанёлю. Мясо на кости, но Пак глубоко проводит ножом вдоль и мясо легко от нее отделяется и остается почти целым. — Почему оно так просто сошло с кости? — удивленно протянул Кёнсу, глядя как старший нарезает мясо. — И разве свинину не нужно сначала варить? — Молодой поросенок потому что. И я люблю делать все по своему. «Не очень-то у тебя и получается.» Чанёль достает сковороду и выкладывает уже нарезанное мясо на шипящее масло. Кёнсу с интересом смотрит на процесс готовки. Чанёль сыплет пряно пахнущую приправу, а потом начинает готовить рис. Через несколько минут он теряет интерес к Чанёлю и его кулинарным способностям, и садится на стул обратно. Окна уже не скрыты за шторами, открывают вид на двор и пасмурное небо. Вечер или день? Почему у Чанёля нигде нет часов? Кёнсу тоскливо смотрит на тянущиеся серые облака и снова желает выйти на улицу. Лаки наверняка там скучно одному. Он укладывает голову на сложенные руки и прикрывает глаза. Становится слишком грустно.***
— Су-я, ты что, спишь? — Кёнсу разлепил глаза и лениво поднял голову с затекших рук. На столе перед ним снова стояла тарелка с рисом, на другой дымящееся жареное мясо и какой-то салат, а над ним склонился Чанёль. Кёнсу выпрямляется и берет палочки. Почему-то при виде мяса он теряет аппетит, поэтому, Су начинает с риса. — Почему ты смотришь на меня? — раздражаясь, спрашивает Кёнсу, когда Чан неотрывно смотрит, как он ест. Тот пожимает плечами. — Просто нравится. А почему ты ешь только рис? — А почему ты вообще ничего не ешь? — Кёнсу сужает глаза и откладывает палочки. Их зато берет Чанёль и подхватывает небольшой кусочек мяса. — Я ел недавно. — он протягивает его к губам Су. — Давай, съешь его. Су мотает головой и ладонью отодвигает руку Чана. Но тот упрямо возвращает ее назад и тычет мясом в губы Су, пока тот все-таки не сдается. Мясо совсем немного суховато и кажется чуть сладким. Из-за приправы скорее всего. — Ты не умеешь готовить мясо, от слова совсем, знаешь. — досадливо бубнит Су, жуя мясо. От вареного оно отличается только цветом и совсем немного вкусом. Лучше, чем вареное, но все же непонятное на вкус. Чанёль укоризненно на него смотрит, но молчит. Кёнсу на секунду становится неловко и стыдно от такого взгляда и он отворачивается. Деревья за окном колыхаются от ветра и Кёнсу снова почувствовал острое желание выйти на улицу. А лучше вернуться домой. — Ты можешь выйти во двор. — раздается голос Чанёля. Кёнсу вскидывает голову и смотрит на хмурого Чанёля. Неловкость все еще не проходит, но благодарность он оставит на потом. До встает и быстро выходит в коридор, где обувается и так же быстро вылетает из дома. Пес все там же, у будки, одиноко лежащий, но при виде Кёнсу он встает и радостно машет хвостом. — Привет, малыш, — Су опускается и ласково гладит довольного Лаки. Он обнюхивает Кёнсу всего, уделяя внимания рукам.— Голодный, да? А у меня ничего нет. Лаки чуть приподнимает ухо, сверкая умными глазами и снова ластится к Су. Оба счастливы видеть друг друга, но на Кёнсу сверху падает куртка, закрывая обзор и слышится строгий голос: — Совсем что-ли? На улице холодно, а ты в футболке опять, да еще и с головой мокрой! Кёнсу кутается в куртку и смотрит на Чана. Тот возвышается над ним, строго хмурясь и держа в руках тарелку с мясом. Он наклоняется и вручает ее младшему со словами: — Дай псу. Раз тебе не нравится, то может он оценит. Пак уходит, а Су отчего-то чувствует вину. Все-таки, для него Чанёль готовил, старался, а он так неблагодарно отнесся. Все-таки, Ёль мог же и хуже с ним обращаться? Лаки уже тыкается любопытным носом в тарелку, а Су двумя пальцами подхватывает остывший кусочек и протягивает собаке. Тот жадно проглатывает угощение и просит еще, потянувшись за новым куском. Кёнсу думает, что ему нужно извиниться.