All my friends are heathens, take it slow Wait for them to ask you who you know Please don’t make any sudden moves You don’t know the half of the abuse Twenty one pilots — Heathens
Когда Гарри в очередной раз позвонили, Луи недовольно сморщил нос и нахмурился. Они договорились, что во время их первого свидания, все телефоны будут на режиме «Без звука» или же максимум вибро. Но видимо Стайлс любит нервировать и без того дерганного Томлинсона и поэтому решил включить временную амнезию на такую элементарную просьбу как: «Немедленно выключи телефон, иначе я уйду». Не уйдет и Гарри это прекрасно осознавал. Почему-то теперь у него в груди была уверенность, что омега по имени Луи не уйдет и не оставит его одного. Почему-то теперь он был куда счастливее, чем пару месяцев назад. Он словно стал другим человеком, как и сам Лу. От него пахло счастьем и чем-то сладким, схожим на сладкую вату, которую продают в ларьках в парках. Наверное, это аромат счастья, или же минимум радости. Томмо — самый милый парень, чья улыбка схожа с маленьким светлячком. Его голос, как у ребенка, а глаза сияют космическим морем. Но этот звонок привет бету в ужас и он в страхе посмотрел на Луи, что с раздражением пил сок их трубочки. — Найл… он… — голос кудрявого дрожал и он не мог собрать мысли в кучу, чтоб объяснить то, что ему сообщил по телефону Зейн. Буквально полчаса назад, Гарри разговаривал с Хораном, обнимал его, а с утра чуть не пометил… А сейчас он… — в больнице… — шепотом закончил начатое предложение бета. Луи застыл на месте и смотрел на то, как в одночасье изменилась его пара. Теперь Стайлс не был тем улыбчивым парнем, которым был пару минут назад. Он будто постарел на пару лет, покрылся слоем грусти и боли, что уже начали вить паутину даже на сердце. — Я… Я обещал его всегда защищать и не допускать подобного… Лу… — кудрявый поднял изумрудные глаза на шатена, что подошел к бете и обнял его, — я… я… — из его глаз покатились крупные слезинки. Бета был похож на маленького ребенка, которому не дали заслуженную сладость или же выигранный приз. Только вот ситуация была в разы хуже и оба это понимали. — Что случилось? — омега смотрел на Гарри, словно впервые его видел. Таким подавленным, таким беззащитным. — Зейн сказал, что Ни пометили… — Лу закрыл глаза и выдохнул. — Он сказал, что ты знаешь больницу. Он сказал… — бета всхлипнул и закрыл лицо ладошками. Томлинсон встал и, подойдя к парню, прижал его к себе. — Я… — Не плачь, малыш… — руки беты обвили Лу и он уткнулся в живот пары, — все будет хорошо… Слышишь? Не твоя вина в том, что произошло… — пальцы Луи ласково гладили непослушные кудри, массируя кожу голову. Просто Томмо на подсознательном уровне знал, что сейчас необходимо его Гарри. — Пожалуйста… — Я обещал его защищать… Клялся… Лу… — кудрявый поднял голову и посмотрел снизу вверх на Томлинсона, — Клялся защищать от альф… — Его пометил Зейн?.. — спрашивает Томмо и чмокнул парня в лоб, — если да, то все в порядке… Найл не твоя забота… слышишь?.. Он взрослый и самостоятельный парень, что может сам принимать решения и жить так, как ему заблагорассудится. Ему не пять и не десять… — Ты не понимаешь! — перебил свою пару Гарри. — Найл всегда будет для меня маленьким мальчиком с большими голубыми глазами и улыбкой… Когда мы только познакомились, он с семьей переехал в Лондон из Малингара. Его отец умер, и Маура не смогла там оставаться, она сделала все возможное, лишь бы не травмировать Найла и его брата. Однако они оба были слишком замкнутыми и некоторое время вообще даже не выходили на улицу кроме школы. Мне всегда было интересно узнать, как зовут этого мальчика и почему он такой мрачный, но каждый раз, когда я пытался подойти, он, словно испарялся. И тогда моя мама дала один совет: она сказала, что самый простой способ стать другом — это стать защитником. И каждый раз, когда ему нужна была помощь, я пытался помочь, но Найл был бы не Найлом, если б не пытался справиться сам. Ему, кстати, удавалось… — Стайлс улыбнулся и выдохнул. Слезы больше не текли, а Луи сел рядом, держа ладони беты в своих. — И один раз, мне просто надоело, что он делает все сам. Знаешь, такое ведь бывает, когда ты чего-то долго ждешь и ждешь, а оно не наступает. Его брат, Грег, вскоре начал пользоваться большим авторитетом в некоторых кругах. После смерти отца, он, альфа, остался почти без присмотра и никого не слушал. Поэтому вскоре, к Найлу, как к новичку, начали цепляться все меньше и меньше. Все боялись старшего братца, что следил за всеми. Ни, сам того не понимая, был под колпаком и все, кто к нему приставали либо не боялись, либо не знали его… И тогда уж стало совсем худо — я не имел возможности даже поиметь шанса, чтоб подружиться с милым ирландцем. Я решился на самый отчаянный шаг — подкупил парней-альф, чуть старше нас с ним, деньгами, что мама давала на карманные расходы. Самый главный поддался ему и… дальше все пошло ровно по плану. В общем, год спустя его брат выпустился со школы и тогда все те, кто боялись Грега, решили оторваться на его меньшем брате. Тем более что тот был омегой, и слух об этом быстро распространился. Его брат уехал в колледж в другой город, со своей подружкой, оставив малыша Найла на растерзание тем, кого доставал Грег будучи сам школьником. Наша дружба с Ни лишь росла и крепла и в один день, когда мы остались с ним дома одни… Я поклялся ему. Это было смешно, но я считал, что поступаю правильно. Я клялся всегда его защищать от всех альф мира, а он, что всегда будет моим другом. Мы поклялись друг другу на крови. — Луи ласково провел ладонью по щеке беты, — если получше присмотреться, то на левой руке Ни виден небольшой шрам, в то время как у меня зеркально на правой. Знаешь, Луи… я пообещал и не смог сдержать свое слово… Я самый никчемный друг и бета в одночасье… Томлинсон лишь молчал и хмурился. — Ну уж нет, Стайлс. Поднимай свою задницу, и поехали-ка мы в больницу к нашему мистеру Недотроге. Пусть он сам скажет: винит ли он тебя в произошедшем, или нет! — Лу был абсолютно серьезен и поднялся со стула, — каждый может делать ошибки, поэтому, будь добр, топай в машину и жди меня там. Я сейчас подойду. Омега направился в туалет, где его прополоскало. Уже несколько дней подряд, Луи ощущал небольшую слабость и тошноту, но старательно скидывал это на болезнь, или же состояние после болезни, которой переболел в начале месяца. Но что-то подсказывало, что это совсем не болезнь… Совсем.***
Когда пара приехала в больницу, там уже был Зейн и Молли. Девушка приехала, потому что так же беспокоилась за босса, что занимал маленькую частичку в ее небольшом сердечке. Она сидела рядом с брюнетом, что непрестанно шептал лишь одно и тоже: — Очнись, Найл… Гарри закусил губу и положил ладонь на плечо альфы. Вид парня был так себе, а если по правде — хуже не бывает. Все еще мокрый от дождя со слезами на глазах и обидой в груди. Все находящиеся внутри ощущали острую боль, исходящую от пакистанца. — Его пометил Шон… — прошептал Малик, глядя на бету. — Он обещал, что скажет мне, а потом…. Обещал… — Луи подошел к альфе и обнял его, ладонью гладя черные волосы, — Я так люблю его… — теперь он начал плакать, уткнувшись в плечо омежки. — Понимаешь, Луи… Он для меня все… Я потерял все… — плечи Зейна опустились вниз и его плотнее прижал к себе Томмо. — Все будет хорошо… Слышишь? — прошептал Томлинсон в ушко парня, — Все всегда получается хорошо! — он ласково гладил спину пакистанца, — Найл придет в себя, Ясер, вроде как сказал, что он справится. Найл сильный парень и со всем справится! Гарри рассказывал мне, какой Хоран на самом деле! И поверь, нам с тобой далеко до его характера и внутренней силы… Все ведь зависит лишь от этих двух факторов… — Нет, Лу… Все не так-то просто, — альфа отстранился на некоторое расстояние, — если он очнется, то непременно что-то потеряет. Отец сказал, что вероятнее всего такая реакция из-за его внутреннего сопротивления. Ну что-то наподобие лейкоцитов в крови. Такое редко бывает… А еще, он сказал, что если бы это была б пара, то все было бы по-другому и Найл сейчас бы тут не лежал. Лу; я виноват в том, что этот малыш лежит тут… Понимаешь?.. Томлинсон закатил глаза и выдохнул. Второй раз за день его посчитали идиотом. Но, кажется, что он-то все понимал, а эти двои — не понимали ничего. Найлер — взрослый и сам несет ответственность за свои поступки. Неужели не ясно, что когда его возраст перешел границы 18+ то он стал вполне взрослым и самостоятельным человеком. Никто ни в чем не виноват. Кроме Найла. — Шон уже был тут? — как бы невзначай спрашивает Луи и ласково проводит ладонью по волосам альфы, пытаясь привести их хоть в какой-то порядок. Если волосы Малика в плохом состояние — это значит что все очень плохо. Хуже некуда. — Да… Он разговаривает с моим отцом по поводу Найла. Он винит во всем себя, прям как я… — Зейн постарался улыбнуться, но вышло плохо, поэтому парень лишь повернул голову, чтобы посмотреть на лежащего в бессознании Хорана. Луи кивнул и подошел к Гарри, что нежно держал омегу за руку и что-то бормотал, надеясь, что Найл услышит и очнется прямо сейчас. Он положил ладонь на плечо беты, но тот лишь скинул ее, даже не оборачиваясь. Не нужен. Неожиданно в сердце Лу зародилась глупая идея. Та самая, что прорастает и крепнет с каждой секундой. Все очень просто. Луи не нужен Гарри. Стайлсу не нужна его поддержка, забота и слова. Слова, что могли бы помочь и дать надежду. Лу, вроде как, не плохо это умеет, тем более, что для Гарри он сделал бы все что угодно, лишь бы не видеть слез и грусти. Все просто. Гарри не нуждается в Луи и точка. — Я, пожалуй, пойду… — еле слышно проговорил Томлинсон и еле заметно улыбнулся Зейну, что тяжело выдохнул и кивнул омеге. Гарри даже не посмотрел в сторону уходившего, держа ладошку Ни около своей щеки и продолжая что-то шептать, как мантру… Возможно, это была элементарная ревность. А возможно и глупость. Луи не хочет думать обо всем, что происходит в его жизни. Он просто устал уже. Лу больше не хочет знать о Гарри. Не хочет с ним говорить и даже видеть. Потому что необходимо ценить то, что ты имеешь, а это — Лиам, что всегда рядом и поддержит. За их плечами больше пяти лет совместной жизни. Конечно, они ссорились, и пару раз расходились. Томмо не хочет вспоминать те ужасные минуты, в которые он, почему-то ощущал свободу, которая больно кололась по телу. Он просто хочет ощущать кого-то рядом. Кого-то, на кого можно положиться, обнять ночью и не бояться, что исчезнет. Как сделал Гарри долбанные десять лет назад. Как делает Гарри прямо сейчас. Его можно понять. Лу не отрицает, что Найл занимает в сердце и жизни беты больше места чем он, однако в то же время это чертовски ранит. Потому что это не его вина. Потому что никто не виноват. Томлинсон сидел дома и смотрел на капли дождя, что стекали, соединяясь в большие капли. Пейн еще не пришел с работы и дома — мертвая тишина, что давит на мозги своим молчанием. Гарри — чужой человек, что вскружил голову своим появлением в ней. Ему нельзя было даже давать минимального шанса, потому что он лишь все рушит. Видимо, бета создан лишь для уничтожения омеги по имени Луи Томлинсон. Создан, чтоб из-за него страдали, чтоб плакали и ненавидели сами себя. Все о чем сейчас думал парень — сделать все возможное, лишь бы избавиться от заразы под названием «Гарольд Эдвард Стайлс». Большую часть вечера он прорыдал, уткнувшись в колени Лиама, что лишь гладил своего парня и говорил, что все будет хорошо. Лиам просто не знал. Луи просто не хотел говорить. Зейн иногда звонил и говорил, были ли улучшения в состоянии Найла. Тема про Гарри старательно уходила далеко за пределы их разговора. Будто альфа понимал, что ее не нужно затрагивать вообще. Пару раз, Томлинсон приходил вместе с Лиамом в больницу, проведать Малика и Хорана, посидеть вместе со вторым, пока первый хоть чуточку поспит. Зейн вообще почти не отходил от кровати омеги, целуя его ладони и умоляя вернуться. — Он ведь все слышит… — ответил брюнет на вопрос Луи. — Отец сказал, что это поможет ему прийти в себя. — Да? — приподнял одну бровь Томмо, — Найл, знаешь, ты похож на спящую красавицу, вот так вот лежа в кровати. Ну же… Очнись… Зейн улыбнулся и положил голову рядом с ладонью блондина.***
Это утро было абсолютно идентично тем, что бывали у Луи, когда он усталым возвращался после смены в больнице. Работа фельдшера требует свое, и омега в эту ночь почти не спал. Но что-то было не так, и Томлинсон ощутил это носом, когда зашел внутрь квартиры. Неимоверно воняло куревом, алкоголем и чем-то сладким, схожим на травку, какую иногда покуривали они с Зейном, когда все было «пиздецки хуево». Рядом с кедами Лимо, стояла еще одна пара обуви — Малика, и Луи закатил глаза. Никто не смеет спаивать и скуривать его парня. — Что тут, черт возьми, происходит, — прокричал Томмо, заходя в гостиную, где запах был наиболее сильным. — Вы, вдвоем, объясните мне, или я немедленно повыкидываю вас в окно нахер! — парни, что сидели на диване и посмеивались, почти не обратили внимания на вошедшего. — Лиам! Пейн привстал с диванчика и подошел к парню. — Привет, Луи… а может лучше шлюшка на одну течку или же ночку? — Зейн громко рассмеялся и повернул голову в сторону обоих. — Малик мне все-е-е-е рассказал, — брюнет ухмылялся, в то время как Луи лишь хмурился. У Зейна рассечена нижняя губа и разбита скула, в его зубах сигарета, судя по запаху набитая марихуаной, а на столе куча алкогольных напитков. — Что произошло?.. Что ты несешь? Что, твою мать, вы делаете?.. Пейн провел пальцами по полуоткрытым губам шатена. Глаза Ли полны немой боли. Предатель — так и написано на карих радужках. — Ты просто чертова шлюха… — прошептал Лиам, — тебя поманили пальцем и ты забыл все то время, что был со мной… Почти шесть ебаных лет… Что ты такое? Спасибо, что разбил меня. Убирайся из моей жизни, квартиры и вообще города. Пошел вон! — проорал альфа отпихивая Томмо от себя. Лиам априори не злится и Луи понял, что допустил самую тупую ошибку в мире — сделал больно тому, кого любит. Томмо лишь подошел к сидящему Малику и навис над ним, заглядывая в его большие зрачки. — Ну и тварь же ты… — прошипел омега, — один лишь вопрос — за что? — Малик лишь продолжал тупо ухмыляться и жевать незажжённую сигарету. — Ну-у… — речь альфы была слишком замедленной, словно он маленькая черепашка из диснеевских мультфильмов, — Не всем же быть счастливыми… Ты сказал мне ничего не делать. Ты сделал это с Найлом. Ты сделал это со мной. А за все надо платить… Ты забрал мое счастье… я твое… — он засмеялся и откинулся на спинку дивана. — А как твоя, черт возьми, расплата? — прокричал омега и звонко ударил брюнета по щеке. Но тот лишь продолжил смеяться. — Найл помолвлен с другим альфой, — проговорил Лиам, садясь на место и забирая сигарету из губ Малика, — что может быть хуже, когда твоя собственная пара отдается совсем другому… Да, Зи? … — Ли захихикал и выдохнул дым, — знаешь, все еще сожалею, что никогда не курил эту штуку… Она крутая-я… Луи лишь зажмурился и постарался не заплакать, не смотря на огромное желание это сделать. Теперь он потерял все, что любил и чем дорожил. Теперь Луи один.