Серая мышка Скамандер

- Лодочный сарай, - произнесла Диана, словно смакуя эти слова, а потом почти что улыбнулась. Создалось впечатление, что ее уже привычные растерянность и хмурость покинули ее практически полностью, но затем все вернулось на привычные круги. Она осталась потерянной пуффендуйкой, вот только теперь кое-что прежнее проявилось в ней. Едва ли не детский интерес к происходящему. Альфис была жутко довольна тем, что ей удалось снова разжечь в подруге эти огоньки, оставшиеся от ранней Шадис. Вероятно, эти огоньки разгорелись бы в прежнее теплое пламя куда скорее, чем все друзья ожидали. – Пробивает ностальгия. Они неторопливо шли по извилистой крутой лестнице вниз, к гладкой поверхности замершего озера. Суровый темный силуэт лодочного сарая казался ужасно маленьким на фоне бескрайних водных просторов. Возможно, стоило собраться в другом месте, где было теплее, чем на улице, но в школе не было безопасно. В конце концов, те ребята, которые не могли или не хотели пойти в Хогмид, ошивались именно в замке, где было тепло. На мороз выходили только одиночки, уставшие от тишины толстых школьных стен, но даже они не подошли бы к замерзшему озеру и, уж тем более, к лодочному сараю, засыпанному снегом и вмерзшему в лед. Ветер, проходя сквозь арки и проходы сарая, как-то жутковато выл, опасно покачивая лодки, подтянутые к потолкам. Казалось, что удерживающие их веревки могут порваться от холода. Дойдя до места, девушки снова обработали себя заклинанием, создающим струю согревающего горячего воздуха, а потом тихо позвали Роджерса. - Здесь я, - так же тихо отозвался он, выглядывая из лодки. Даже Альфис, плюющей на правила безопасности и явный риск, показалось, что друг сошел с ума, раз решил забраться в качающуюся на ветру холодную посудину. Диана и вовсе осуждающе вздохнула, глядя со смесью испуга и гнева. - Слезай! – слезно попросила она. – Боже, Барни, немедленно слезь оттуда! Барнабас едва виновато улыбнулся, послушно спускаясь к лодочному порту по веревкам и цепям. Альфис даже была удивлена, что смогла пропустить тот момент, когда их друг, сдержанный и вдумчивый Роджерс, стал вдруг махать кулаками, позабыв о палочке, а потом лезть на неустойчивую высоту, зная, что есть опасность свалиться вниз, причем с угрозой свернуть себе шею. Барни и прежде проявлял отвагу и легкие приступы безрассудства без всякой причины, но теперь это было уж очень сильно заметно. То, как его меняли подростковый возраст и обстоятельства. - Нет уж, давай подумаем вместе, что нам стоит делать. Этот голос, тихим эхом прозвучавший в Зале наград, тогда привел ее в себя. Иногда нельзя было целиком полагаться на кого-то другого. Барни был не всесилен. У него не было плана на все случаи жизни. Зато он предложил вместе придумать план, причем легкий и не привлекающий внимания. Даже не составило большого труда вместе придумать, с чего стоило начать. Ответ плавал на поверхности. - Для начала научим Диану защищаться. Даже если нас все-таки выгонят, она всегда сможет положиться на себя. Это ее успокоило. Если она не могла закрыть Шадис собой, если не смогла бы встать между ней и врагом, то тогда пуффендуйка должна была сама попробовать дать отпор. Да, звучало трудно, но не невозможно. И одновременно с тем, глядя на хрупкую фигуру, которая все еще дрожала на уроках Заклинаний и ЗоТИ, когда рядом пролетало заклинание, а в первый раз и вовсе выбежала из класса, Альфис думала о том, что это безумие, это не могло сработать. Надо было хотя бы рассказать ей о том, что ей может грозить. Если нельзя было сделать из пуффендуйки бойца, нужно было научить ее быть осторожной. Нужно было постараться привести ее в себя, чтобы она не боялась нападений, не боялась хотя бы безобидного колдовства рядом с собой. - Альф тебе рассказала, зачем мы здесь собираемся? – спросил Роджерс мягко, еще не теряя улыбки. - Не только ради вас и ваших секретов, - с пониманием отозвалась Шадис. – Вообще-то, я и так это знала. Я же говорила, что хочу колдовать с вами. Мне нужно учиться. Я просто… Просто услышала, что, если я не смогу вернуться к колдовству в ближайшее время, меня могут попросить покинуть замок. - Кто тебе сказал? – с заметным возмущением спросила подруга. - Мне никто не говорил. Просто профессор Бири и профессор Диппет говорили об этом между собой после уроков. Я просто помогала Помоне отнести в учительскую новые цветы, но осталась у входа и все услышала. И я на них не сержусь. Я с ними согласна. Так что научите меня колдовать снова, - в глазах Дианы виделась вина. - Ты умеешь колдовать, Ди, - Скамандер сжала кулаки, глядя строго, но смягчаясь, чувствуя смущение подруги. – Тебе просто нужны тренировки. Они знают, что ты просто… немного не в себе, но все же мы видели, как ты смогла наколдовать Люмос. Ты можешь колдовать, ты восстановишься быстрее меня в прошлом году. Кстати, меня никто не выгнал из-за того, что я была плоха в Заклинаниях. Хотя, это преуменьшение, я была плоха во всем. Ко мне все равно отнеслись с пониманием, а к тебе точно отнесутся. Тебе же становится лучше, правда? Ты больше не теряешься на уроках. - Все вернется на круги своя очень скоро, - подтвердил Барни. – Конечно, мы поможем тебе, но ты не думай о плохом. Этого не случится, обещаю. И, если у тебя что-то не получается и не будет получаться, не вини себя. Девушка стиснула челюсти, хмуро опуская взгляд в пол. Гриффиндорка знала, что она себя винит. Она винила себя с самого начала из-за слабости, которой не было. Все они винили себя в гибели родных. Барни винил себя из-за матери, Альфис – из-за бабушки, Диана – из-за всей семьи. И все они были в своем уме, чтобы понимать, что их вины в этом нет, однако чувства девать было некуда. Их нельзя было спрятать и заставить исчезнуть. Нельзя было отключить горе. - Что скажешь, если мы попробуем с заклинаний для первого курса? – спросила Альфис, несмело приближаясь и поднимая свою палочку. – Заклинание поджигания. Оно простое, да и пригодится нам сейчас, в этой холодрыге. - Да, будет неплохо, если у меня выйдет, - мягко ответила Шадис. С этого и начали. Альфис пыталась вспомнить и воспроизвести Летучемышиный сглаз, Диана рядом робко взмахивала палочкой, направляя в расчищенный от снега и мусора угол, чтобы разжечь маленький огонек. Не хотелось думать, что это нарушение школьных правил – колдовство в помещении, да и, к тому же, опасное. Шадис сейчас вряд ли могла поджечь лодочный сарай. Вот Барни, если бы у него опять же что-то вышло бы, вполне мог. Беспалочковую магию трудно было контролировать. - А что ты хочешь сделать? – спросила гриффиндорка у него между делом. - Для начала, хотя бы тот же Люмос. Он совершенно безопасен. Максимум, что он может сделать – стать слишком большим и ослепить нас. - Не хотелось бы ослепнуть здесь, в этой холодной дыре, - нервно усмехнулась Скамандер. - Не ослепнешь, - с ощутимой обидой отозвался гриффиндорец. – Я держу все под контролем. Почувствовав себя неловко, девушка отошла подальше, к замерзшей воде, стоя на краю сарая и вглядываясь в пейзажи поодаль. Весь укрытый мокрым снегом, замерший в пасмурном дне, Хогвартс со своими окрестностями казался заброшенным. Выдавал его только свет в некоторых далеких окнах. Скамандер попробовала наколдовать летучих мышей здесь, но из палочки вырвалась всего пара маленьких мышек, тут же скрываясь где-то под крышей сарая, вдали от ветра. Поглядев им вслед, Альфис вздохнула. Что ж, эти хотя бы могли летать, в отличие от предыдущих особей. Когда ветер утих, послышался какой-то скрипучий зов вдалеке. Альфис осторожно выглянула наружу, пытаясь понять, послышалось ли ей это. К счастью, не послышалось, так как тут же раздался второй зов, со стороны леса. - Вы слышали? – тихо спросила гриффиндорка у друзей. - Слышали что? – поинтересовалась пуффендуйка с испугом. - Клич. Какое-то животное издает зов, - Скамандер уже вышла на улицу, ощущая, что нет больше той легкой метели, которая била мелким снегом по лицу. Она не могла принять этот звук за вой ветра. Отойдя подальше, практически ступая на лед озера, девушка присмотрелась к Запретному лесу, который темными проталинами был виден за рельефами замка. Что-то шумело там. Не могла же она одна это слышать! Однако, обратив взгляд к друзьям, Альфис наткнулась на непонимание и тревогу. Ох, да быть того не могло! То, что она все-таки оказалась наедине со своим открытием, заставило в раздражении сжать руки в кулаки. - Тебе могло показаться? – заботливо спросила Диана. – Знаешь, мне тоже иногда некоторые интересные штуки кажутся в простых вещах… - Там было что-то. Какое-то животное. Громкое и большое. И оно, видимо, летает, раз крик раздался в воздухе, почти у башен замка, - рассуждала гриффиндорка вслух. - Это же Запретный лес, - отозвался Барнабас серьезно, без доли смеха. – Там может быть что угодно. И громкое, и большое, и летающее. Помните второй курс? Слизеринцы спрятали там оборотня. А в загонах Кетллеберна может быть что-то и похуже. Судя по количеству испытательных сроков и недостающих конечностей, он соревнуется с Запретным лесом, у кого из них сколько опасных существ припасено. И я верю тебе, Альф, но мы просто не расслышали. И как-то не хочется слышать. И, уж тем более, не хочется идти и узнавать, что там за животное издает зовы. - А почти час назад ты болтался в хлипкой лодке под потолком, ухмыляясь во все тридцать два зуба, будто бы на метле в безветренную погоду катался, - фыркнула Скамандер. - Здесь я могу предугадать риски, а там нет, - пожал плечами гриффиндорец. – Не лучше ли нам вернуться к колдовству? Скоро ребята в Хогсмиде начнут собираться обратно, у нас не так много времени. - Да, у меня ведь практически получилось. Руки не дрожат, - едва ли не с восторгом поведала Диана. – Эй, Альф… Наколдуй Согревающее, пожалуйста. Я пальцев почти не ощущаю. Покорно девушка подалась навстречу, создавая нужное от нее заклинание, а затем вернулась к воспроизведению сглаза, снова становясь в сторонке ото всех. Можно было подумать, что она, как и другие, не желает ранить близких, случись что не так с ее колдовством, но теперь Альфис была чуть поодаль по другой причине – ей нужно было пространство, чтобы подумать в одиночестве. Конечно, это было по-детски. Естественно, это выглядело бы безумно и самонадеянно. Впрочем, решение уже было принято. Завтра она собиралась хотя бы на пару минут зайти в Запретный лес, хотя бы глазком взглянуть на макушки высоких деревьев, надеясь заметить что-то необычное. И у нее уже созрел маленький план действий, в котором не было места ошибкам. Следующий день начался для нее рано. Пока другие соседки, кроме Минервы, само собой, валялись в теплых постелях, собираясь встать только ради завтрака, да и то, ненадолго, Скамандер уже тепло оделась и наказала Китчу дожидаться ее здесь. После того, что случилось с питомцем в лесу на втором курсе, Альфис не желала его больше туда пускать, пусть опасность и миновала. Она сама могла отбиться, но вот ее шишуга другим волшебным существам по своей воле ничего плохого сделать не мог, даже если речь шла о его собственной защите. - Куда ты так подскочила? – только и спросила Макгонагалл с улавливаемым подозрением в тоне. - Погода хорошая. Хочу прогуляться в одиночестве, - ответила Альфис едва замкнуто, но без желания обидеть соседку. Минерва все поняла и больше вопросов не задавала, хотя по ее лицу было видно, что ей очень сильно хочется узнать больше. С прошлого года Минни научилась отлично улавливать настроение Скамандер, ведь та, в то время растеряв над собой контроль, открылась всем своим хорошим знакомым под новым ключом. Теперь ее друзья знали, как выглядят настоящие эмоции Альф, знали, когда можно с ней повеселиться, а когда ее улыбка является всего лишь фальшивкой, пусть и очень хорошей. Макгонагалл, которая отличалась особой внимательностью и проницательностью, улавливала эти перемены получше других. Сейчас она увидела, что у соседки на уме что-то свое, очень важное, о чем не хотелось говорить ни с кем. И, раз уж девушка даже Китча оставляла в комнате, то ей действительно надо было побыть одной. - Ты в порядке? – спросила Минни напоследок, глядя, как подруга что-то кладет в свой карман, торопливо доставая из чемодана. - Да, а ты? – вдруг вопросом на вопрос ответила она. - У меня все отлично, - машинально отозвалась Минерва, продолжая быть серьезной. – Кхм… А как там Диана? И Барни? - О, у них все идет замечательно. Особенно у Дианы. Я расскажу позже, если ты не против немного подождать, - Скамандер чуть растерянно улыбнулась, поднимаясь на ноги и приманивая к себе теплую мантию для выхода на улицу. - И все же, не скажешь, куда именно ты собираешься? Вдруг тебя будут искать? - Думаю, - Альфис задумалась на мгновение, а потом пожала плечами, - побыть немного у озера. Знаешь, я никогда не планирую подробный маршрут, когда у меня возникает желание просто выбраться на улицу. Минерва поняла намек: «Нечего допытываться, я все равно многого не скажу». Соседка все равно отвечала беззлобно, так еще и берегла подругу, потому что они обе знали – Минни одна из близких друзей Альфис. Одна из тех избранных, что всегда понимала ее и никогда не навязывала себя. Поэтому Макгонагалл отступила в очередной раз. Скамандер в очередной раз почувствовала благодарность по отношению к Минерве. Та вздохнула, словно говоря «Иди уж, нарл с тобой!» Альф с легкой улыбкой кивнула и вышла из комнаты, почти бегом направляясь вниз. Так приятно было осознавать, что такая правильная Минни ей не препятствует, хотя явно подозревает, что в голове соседки снова зародилась какая-то нехорошая идея. Позади остались теплые «апартаменты» родной комнаты девочек, со всем этим легким беспорядком, запахом чуть ли не детских духов, едва слышным сопением сестер Грин в унисон, пестротой одежды Флаэрти, выставленной напоказ, а так же плакатами о квиддиче, которым, не скрывая, болела Макгонагалл, с фанатизмом тренируясь к поре весенних матчей. Впереди был лес со своей очередной тайной, в которой стоило разобраться самой, как в старые добрые времена. Альфис помнила это место – молодое дерево, оставшееся без листвы и укрытое снегом, которое поздней весной приятно шелестело листвой над головой и укрывало в своей тени от палящего солнца. За его стволом до сих пор были неровности в сугробе, уже сильно прикрытые другим слоем снега. Здесь Скамандер остановилась в первый раз, когда убежала из замка, пораженная новостью о нападении на Шадисов. Здесь она сидела и выла зверем, разбивая руки о кору дерева, разбрасывая щепки и снежные комки по сторонам. Потом она побежала дальше. Пути Альфис не помнила, но она решительно перешагнула через этот перевороченный сугроб, стремясь отойти от него подальше. Здесь словно осталась часть ее эмоций, которые она тогда выплеснула на несчастном дереве. Эти эмоции были разрушительными, они принадлежали будто бы не ей, а какому-то животному. В памяти гриффиндорки мелькнул край загона для животных. Примерно представляя, куда стоит идти, Скамандер пошла дальше, ощущая, как в ушах словно отдаются ее собственные всхлипы, хриплые, но громкие. Единственные звуки, что тогда ее сопровождали. Сейчас здесь стояла такая же тишина, поэтому на память приходил именно тот день. Чтобы придти в себя, гриффиндорка остановилась, сжимая кулаки, и огляделась. Не было ее кривых следов от бега в снегу, не было того снегопада, не было той оглушающей паники. Это был не тот день, не тот месяц. И это была не она, не та сошедшая с ума Альфис. Напомнив себе о том, что это было прошлом, девушка поджала губы, шагая вперед и держась за мысль, что сейчас все хорошо, что ничего не повторяется. Она здесь с определенной целью и ей нельзя цепляться за отрывки тех страшных воспоминаний. Вот уже перед ней предстал забор загона, значит, она была на верном пути. Надо было только обойти загоны кругом, следуя по забору, и, не выходя из леса, пойти прямо, чтобы наткнуться на тропинку. По этой тропинке их водил Кетллберн на одни из своих наиболее редких уроков, посвященных более диким существам, которые больше привыкли видеть деревья и нетоптаную никем траву. Расчищая палочкой снег, Альфис прошла дальше, надеясь увидеть хотя бы знакомые большие камни или кустарники, которые, сейчас, разумеется, изменились. К счастью, что-то ей показалось знакомым. Взяв это за ориентир, Скамандер потопталась на месте, а потом поняла, что она на верном пути. В стороне замка виделся просвет среди деревьев, чуть вдали был хорошо виден домик лесника и его помощника. Тропинка должна была быть прямо напротив. Там, где чуть расступались деревья, словно предлагая пройти мимо. Туда Альфис и пошла. Путь лесничего был прост и проходил по самым границам обитания всех лесных существ, чтобы проведать взглядом, но не пройтись по их территории. Так рассказывал папа. Так были устроены некоторые участки его чемодана. Через время Скамандер услышала в стороне знакомый скрип и только тогда догадалась вытащить из кармана прихваченную на всякий случай ценную штуку, которая могла помочь увидеть невидимое. Подарок Барни перед третьим курсом. Монокль из далекой Бразилии, в котором было несколько линз. Если постараться и навести их друг на друга с нужной точностью, можно было разглядеть невидимые вещи и скрывающихся существ. Оставалось надеяться, что чары с этого артефакта не испарились за год без использования. Цепочка от монокля едва звякнула, ударившись о брошь Альфис, приколотую к кофте. Скамандер затаила дыхание, оглядываясь по сторонам. Никого не было видно. Но, если бы то существо, которое она услышала, было бы невидимым ее глазу, монокль сумел бы помочь. Оставалось продолжить искать. Гриффиндорка пошла на звук, стараясь не торопиться и сильно не хрустеть снегом и ветками под ногами. Совсем скоро она услышала, как что-то топчется невдалеке, мерно, но шумно дыша. Словно лошадь. И тогда многие детали в голове сложились, подозрение подтвердилось. Желая убедиться в этом точно, Альфис выглянула из-за дерева, убирая монокль в карман. Фестрал дернул головой, а потом повернулся в ее сторону, сначала обнюхивая воздух. Скамандер не пошевелилась, лишь с любопытством рассматривая. Важно было дать зверю шанс присмотреться, а потом заслужить его доверие. Это было уникальное правило, которое работало со многими животными. Альфис сделала несколько шагов навстречу, а потом едва не споткнулась о корень дерева, упав на одно колено. Теперь девушка снова окунулась в воспоминания. Это случилось здесь. Здесь в тот день она остановилась второй раз, только теперь вынужденно. Упала всем телом, ударившись головой, а боль привела ее в чувство, помогая понять, что она бежала, не разбирая пути, а теперь не может подняться, не желает вставать. Гриффиндорка едва разгребла снег рукой и наткнулась на холодный и жесткий камень. Видимо, тот самый, который и приложился к ее голове с ощутимой силой. Это была та самая полянка. «Полянка с одиноким фестралом», - вспыхнуло название у нее в голове. - Значит, это ты? – мягко спросила Скамандер у животного, неторопливо поднимаясь и отряхивая одежду. – Помнишь меня? Я тогда, наверное, выглядела ужасно, так что не удивлюсь, если не помнишь. Фестрал несмело приблизился, вытягивая голову на тонкой шее, а затем обдал дыханием гриффиндорку. Едва теплым, от которого даже почти не было пара, а еще пахнувшим чем-то сырым. Альфис осторожно протянула руку, вспоминая о происшествии с кальмаром. Не надо было тянуться вперед. Не надо было тогда опираться на зверя. Надо было сохранять точку опоры на пристани, тогда ее было бы сложнее утащить в воду. Если бы сейчас животное попыталось бы ее укусить, она смогла бы быстрее отшатнуться. Костлявый конь ткнулся носом, похожим на клюв, в ее плечо, потом оглядел своими белесыми глазами, запавшими глубоко в глазницы. Он был с виду страшным, но, стоило приглядеться, к его внешности уже можно было привыкнуть, даже возникало любопытство, как фестрал может летать на своих хрупких и, словно у летучих мышей, перепончатых, крыльях? Наверное, ничего не стоило поднять в воздух такое небольшое (конь в холке был ростом с саму Альфис) существо, у которого практически не было туши, одни лишь выпирающие кости, да темная, обтягивающая каждую косточку, и очень тонкая кожа. - Пойдем прогуляемся, - тихо сказала Скамандер, касаясь его твердого и холодного лба, затем несмело поглаживая рога, украшающие голову. – Я обещала вернуться. Теперь мы можем побродить здесь вместе… Послышался шорох. Альфис машинально вскинула палочку, даже не задумываясь, что в очередной раз напоминает саму себя в тот день, когда ноги унесли ее из школы в лес. Фестрал едва отшатнулся от нее, шагая назад, туда же, где раздался шум. Скамандер торопливо опустила палочку, чувствуя стыд, какого иногда и перед человеком не чувствовала. Она уже поняла, что ее напугало, она увидела. Зверь взмахнул хвостом уже более спокойно, и лишь тогда, убедившись, что опасность больше не грозит, из кустарников вышел его сородич. Конь чуть побольше, да и, к тому же, обладающий куда меньшим запасом доверия и терпения. Это было видно по тому, как он смотрел на Альфис исподлобья, дыша чаще и куда глубже, словно сдерживаясь, чтобы не оттяпать ей руку, которой она гладила первого фестрала. Что ж, подумала гриффиндорка, это, все-таки, не тот самый день. Тогда они с этим фестралом чувствовали себя одиноко, а теперь стало ясно, что они оба не одни. У Скамандер были ее друзья, а у этого смирного животного – его сородичи, которые, видимо, тоже за него волновались. Из чащи снова послышался тот звук, похожий на клич, раздавшийся над всем озером. Словно кто-то плакал, как умирающее животное. Присоединившийся взрослый фестрал чуть отвернулся и отозвался коротким ревом, тоже напоминающим плач. Альфис кивнула самой себе, зная, что ее догадка теперь является настоящим фактом – это фестрал слышался ей вчера. Ребята были внутри сарая, они действительно могли плохо расслышать или не услышать вовсе. Барни так вообще видел их частично. Возможно, и не слышал их. Надо было, кстати, все-таки мягко поинтересоваться, что означало это «частично». А сейчас нужно было уходить. Скамандер не была той, кто их приручил, так что явно не пользовалась бы популярностью у других фестралов, как и у этого, пришедшего вслед за собратом. - Я вернусь позже, - вновь сказала она, в последний раз погладив по переносице того зверя, что стоял к ней близко, безгранично доверяя в ответ на ее доверие. – Дождись, красавец… или красавица? Едва улыбнувшись, гриффиндорка медленно пошла назад, едва оглядываясь, пока не вышла к хижине лесничего и едва присела на кучу дров, сложенных рядом. Кому вообще могли понадобится дрова? Разве Огг и Хагрид не волшебники? Впрочем, Альфис тут же вспомнила, что Рубеуса лишили палочки, когда ему было тринадцать, и испытала стыд. Конечно же, помощнику лесничего нужны были дрова. Вряд ли старик мог сам колдовать, а огонь кому-то надо было разжигать. - Эй! – строго крикнули ей, и девушка вскочила на ноги, поднимая испуганный взгляд. – Чего сидишь здесь? Ты из леса шла, что ли? - Нет! – поспешила возразить Скамандер, понимая, что забыла дополнить план еще одним пунктом: «придумать оправдание, если ее поймают». Впрочем, совсем недавние мысли сами натолкнули ее на отговорку. – Я к Хагриду хотела зайти. Но я… постеснялась. - Зачем это он тебе? – все еще строго спросил Огг, едва держась в кривом дверном проеме на своих коротких ногах. - Услышала, как поют фестралы, - выпалила Альфис. – И хотела спросить, кто их приручил. Просто до профессора Кетллберна далеко было идти. Я тут рядом гуляла… - Да, этот балбес выхаживает стадо, - раздраженно прервал ее лесничий. - Мы оба выхаживаем, но он их за жмыров принимает, словно они ему зверушки домашние. Если ты тоже помчалась на этот их рев, то такая же сумасбродная наверняка. Недалеко Хагрид, у загонов он был, работой занимался в отличие от вас, мелких обалдуев. Можешь навстречу пойти, но, если зайдешь в лес и тебя потом за руку схватят, я с тобой не говорил и ты меня вообще не видела, ясно тебе? - Ясно, - отозвалась Альфис робко. – Спасибо. Что-то буркнув себе под нос, старик захлопнул и без того хлипкую дверь хижины. Хмыкнув, Скамандер пошла по кромке леса, думая, что еще успеет вернуться в замок, если так и не увидит Рубеуса. Просто сейчас лучше было идти туда, куда и сказал Огг. Вдруг он следил за ней из окошка, а потом мог донести директору? Наказания за нарушение точно не избежать. Лесничий производил впечатление злобного старика, которому хотелось бы добиться чьего-нибудь наказания, чтобы «мелкие обалдуи занимались работой». Наверное, Хагриду очень сильно хотелось вернуться в Хогвартс, раз он согласился помогать этому старикашке. Но Альфис знала, что тоже воспользовалась бы таким шансом, даже если бы пришлось помогать завхозу Принглу, а он был во сто раз злее, да и на вредные заклинания не скупился. Большая фигура Рубеуса, крупная не по годам, виднелась вдалеке. Его неаккуратные, темные, сшитые самому себе вручную и залатанные множество раз одежды, выделялись на фоне светлого и нежного пейзажа окрестностей школы. Даже для Запретного леса Хагрид выглядел диковато. Почесав щетинистый подбородок (ему же было всего восемнадцать или девятнадцать, обычные люди явно не могли так сильно повзрослеть на вид!), парень окинул гриффиндорку взглядом, еще не узнавая ее. Скамандер улыбнулась, оглядывая заросшего молодого человека, который сделал для нее столько хорошего за четыре года их знакомства. Например, почти два месяца назад он наткнулся на нее в лесу, заботливо укрыл своей шубой-шкурой, и вывел к своей хижине. Она была в истерике и отчаянии, а он говорил с ней мягко, дружелюбно, собираясь сначала отпоить чаем, а потом уже расспрашивать и вести обратно в замок. - Рубеус, - приветливо произнесла Альфис, подойдя ближе. - А, Скамандер! – воскликнул помощник лесничего, узнав ее, и неловко улыбнулся в ответ. – Ну… Ты как? Снова в лес бегала? - Нет, - солгала гриффиндорка, испытывая стыд. Такому открытому человеку, как Хагрид, врать совсем не хотелось. Пересказав парню ту же историю, что и Оггу, девушка упомянула и то, что рассказал ей лесник, а затем решила спросить. – Ты правда выхаживаешь фестралов? Ты смог их приручить? Ей просто хотелось умерить свое недоверие, доказать самой себе и поведать отцу, что Рубеус сделал нечто невероятное. Грубый с виду, неказистый, неаккуратный, чуть ли не дикарь, нашел подход к опасным и диким существам. Надо быть невероятно умным и проницательным, чтобы сделать это, чтобы приручить таких же умных и проницательных существ. И, как бы страшно не было думать об этом, но надо было увидеть и осознать смерть, чтобы потом иметь возможность познакомиться с фестралами. Альфис поняла, что она чувствует наравне с восторгом и изумлением: уважение и еще больше жалости. Мало того, что Хагриду пришлось перенести чью-то гибель, так его еще и выгнали из школы. Кажется, за нападение на ученицу. Неужели он действительно убил ее? Тогда это объясняло то, что он видит фестралов… И, тем не менее, почему-то гриффиндорка Рубеуса не боялась. Она не могла поверить, что этот простоватый для своих лет парень мог кого-то убить. Тогда ему вообще было тринадцать. А если он сделал это случайно? Какой же груз вины тогда нес на себе этот молодой человек… - Ну… Они не такие злые, какими кажутся, - неловко пробормотал помощник лесничего. – Наверное, ты и сама знаешь. Они добрые. Надо только подкармливать их хорошенько, да терпеливее быть... Твой папа знает куда больше меня, да и объяснял тебе, наверное, лучше, чем я… - Мой папа… Он мне не объяснял. Он мне рассказывает про животных, но подробно говорит лишь о тех, о которых я сама хочу знать больше, - терпеливо улыбнулась Альфис. Она уже слишком хорошо привыкла к тому, что ее равняют с отцом, который сам с юношеских лет познавал тайны всех волшебных существ. – Я про фестралов читала, но никогда не изучала так близко. Ну, понимаешь… Потому что недавно начала их видеть. Хагрид торопливо кивнул, не вынуждая ее говорить прямым языком то, на что она намекала. Его бегающие глаза и едва побледневшие щеки выдавали то, что ему неприятно даже слышать упоминания такой темы. Скамандер вздохнула и улыбнулась, стараясь сменить тему и ободрить молодого человека. - Они совсем не страшные. И в предрассудки про них я никогда не верила, как и мой друг. Фестралы очень красивые и умные. Они все понимают. И умеют сочувствовать. - Это да. Никакое животное не глупое, - ласково заговорил Рубеус. – Ну, разве что, флоббер-червь. Скамандер засмеялась, совершенно соглашаясь с этими словами. Видимо, они с Хагридом хорошо понимали друг друга. У них было куда больше общего, чем казалось на первый взгляд. Кажется, когда-то Альфис слышала, что он был гриффиндорцем, когда еще был учеником Хогвартса. Девушка уже не помнила, где и когда мелькнули эти слова, но теперь для нее многое становилось ясно. И она проникалась дружественными чувствами к этому парню еще сильнее. В замок Альфис вернулась чуть ли не к обеду. До этого времени она обсуждала с Рубеусом его работу у Огга, своего пса, учебу, друзей, других животных. Так она узнала, что это стадо фестралов здесь было уже год к тому моменту, как Хагрид смог вернуться в Хогвартс, чтобы работать, а не учиться. Еще узнала, как парень любит этих животных, как он выхаживал их, этого самца и пять самочек, лелеял их, учил возить за собой кареты с учениками, служить на благо школы, приручал, но стараясь делать все возможное, чтобы они обжились здесь, как в дикой среде обитания. И вот, наконец, шел седьмой год пребывания этого стада вблизи территории обитания людей, вдали от родных краев, а скоро должен был появиться первый жеребенок, родившийся в Запретном лесу. Рубеус довольно сильно волновался, а разделить его волнения мог только профессор Кетллберн, но, в силу возрастов, им было трудно понять друг друга. К тому же, профессор был человеком занятым, а делу увеличения популяции фестралов чаще помогал лишь словом, не имея возможности приходить к этим зверям каждый день, как это делал его бывший ученик. Скамандер решила разделить это волнение с Рубеусом, желая ему помочь. - Скажешь мне, когда он родится. И, если с ним понадобится подмога, тоже свистни меня, - Альфис подмигнула напоследок, а потом ушла в замок. Она была невероятно довольна собой и воодушевлена на поступки. Редко бывало, чтобы ее вылазки оканчивались так удачно, да и еще помогали с кем-то подружиться сильнее, найти себе хорошее дело. В хорошем расположении духа гриффиндорка пообедала, а потом наткнулась на Диану, которая ожидала ее с тревогой, не получив от Минервы внятных объяснений, почему ее соседка ушла еще до завтрака и до сих пор не вернулась. Скамандер успокоила подругу и по дороге к Астрономической башне, куда с ней попросила пойти Шадис, попыталась объяснить хоть часть того, что ей удалось пережить за это утро, но, когда они пришли на место встречи с Барни, немного сбилась. Это было то самое место. Та небольшая библиотека, куда Роджерс вывел ее с башни во время бала, где они говорили, а потом танцевали наедине друг с другом под музыку из Большого зала. - Хорошее место для нашего собрания, - со скромной улыбкой объяснил юноша. – Насколько я помню, здесь редко ходят другие ученики. Только ради уроков Астрономии, да чтобы домашнюю работу по ней сделать, но последним выдаются отличники. Они наверняка до нашего прихода здесь уже раз пятьдесят побывали. Некоторые из них любят все делать заранее. - А еще здесь тихо и тепло, - так же неловко улыбнулась Альфис. – Я здесь тоже была. Совсем недавно. - Расскажи ему, Альфи! – робко шепнула Диана, чувствуя нетерпение и маленький восторг. Конечно же, ради радости пуффндуйки девушка была готова хоть сто раз пересказать. – То же самое, что и мне, ладно? - Не будем терять времени, - выдохнул Барни, вновь возвращаясь к тренировке. – Ты рассказывай, а я попытаюсь сосредоточиться. Раздражители даже помогут. Надо уметь концентрироваться и в шуме… Э, я не имею в виду, что ты для меня раздражитель и шум. - Да ясно мне! – усмехнулась Скамандер, а потом начала свой рассказ. Могло показаться, что друг ее не слушал, сидя с закрытыми глазами и иногда водя своими руками, ладонь над ладонью, словно пытаясь что-то в них нащупать, но иногда Барни задавал вопросы и издавал смешки, прерывая речь гриффиндорки. Например: «Пошла одна в Запретный лес, хм?» или «Когда-нибудь ты добьешься того, что тебе оттяпают ногу, как Кетллберну». Когда Шадис, не выдержав, мягко сказала Роджерсу, что ему лучше пытаться сосредоточиться молча, Барнабас действительно замолчал, понимая, что сглупил, сам же себе мешая, и вновь ушел в себя. Альфис дошла до того момента, когда вспомнила о подаренном монокле, затем достала его, чтобы показать, снова приложила к глазу линзы, все еще настроенные на чувствительность к невидимому… и поморгала, думая, что ей это кажется. Но нет. Это были помехи. Помехи в воздухе, причем рядом с Барнабасом, около его рук. Словно она смотрела на воздух над чем-то горячим, когда тепло можно увидеть, словно едва заметный пар. Скамандер протерла каждую линзу, а затем снова навела их и посмотрела на друга. Он, будучи в волнении вместе с Шадис из-за того, что рассказ как-то неожиданно оборвался, открыл глаза, и помехи исчезли. - Ты как чувствуешь себя? – спросила гриффиндорка мягко. - Альфис, в чем дело? – встревожено спросил друг. - Твои руки. Что ты ощущал несколько секунд назад? – спросила она снова. - Почти ничего, как и всегда. Только тепло, да дрожь. У меня иногда пальцы дрожат, когда я так пытаюсь колдовать. Это ничего, отец говорил, что это наоборот хороший знак, - Роджерс вздохнул с облегчением, еще глядя на нее. – Ты из-за этого переживаешь? Увидела, что я дрожу? - Можешь снова так сделать? – гриффиндорка оставила его вопросы без ответа, будучи нетерпеливой. – Сосредоточиться, попытаться сделать что-то? Направить свою магию, так ты говорил? - Эм… Могу, конечно. Если ты перестанешь так удивляться и бояться, - друг протянул ей одну руку. – Ну же, потрогай, Альф. Я в порядке, убедись. Девушка коснулась его мягкой руки. Она была теплой. Это уже было непривычно. Обычно его руки были прохладными на ощупь. Пока что Скамандер боялась произносить опасения вслух, так что улыбнулась ободряюще, взглянув на Барни. - И, все-таки, сделаешь так еще раз? Попытаешься? – попросила она. Барнабас кивнул, а потом снова закрыл глаза, поднося свои ладони друг к другу, оставляя между ними небольшое расстояние. Повисла немного напряженная тишина, Шадис осторожно приблизилась к подруге, которая снова поднесла монокль к глазу, внимательно всматриваясь. Диана не понимала, что происходит, но боялась спросить вслух. Она ощущала, что у Альфис на уме что-то похуже, чем волнения за дрожь в пальцах Роджерса. Не прошло пяти минут, как помехи возникли снова. Словно тонкие шелковые ленточки на ветру, они летали, парили в ладонях Барни, затем вышли за несуществующие пределы его рук, но недалеко, становясь вне его ладоней слабее. Альфис молча протянула монокль пуффендуйке, смотря на Барни без чудесных линз. Конечно же, невооруженным глазом ничего не было видно. Диана над ухом удивленно охнула, поднеся руку ко рту, затем убрала монокль, затем снова поднесла к глазу. - Барни, Барни! – тихо пискнула она, привлекая внимание гриффиндорца. Он открыл глаза, в которых вновь сияла тревога, его концентрация была растеряна. Помехи наверняка исчезли вновь, подумала Альфис. – У тебя что-то получается! Ты что-то колдуешь, Барни! У тебя выходит какая-то магия без палочки!