Серая мышка Скамандер

- Эм… - Говард смутился, когда сестра села рядом с ним. – Ты же говорила, что задержишься. - Планы изменились, - Альфис поправила на себе школьную мантию, осторожно отряхивая ее. – Но зато Хагрид пообещал, что мой чемодан будет в целости и сохранности, и никто не будет его трясти, открывать, бросать или неосторожно нести. Я успела сесть в одну из последних карет. Кажется, вместе с второкурсниками. Спасибо, что они были не со Слизерина. - Зато мы проехались с самыми скучными людьми во всей школе, - шестикурсник, улыбаясь до ушей, ласково потрепал по щеке недовольного Николя, а затем посмотрел на девочку за его спиной. – Да, Минни? - Минерва, Скамандер! – шикнула та. – Для тебя Минерва! - Макгонагалл! – воскликнула Альфи с улыбкой. – Не хочешь со мной поздороваться? Я же скучала, болотный ты черт! - Я тоже, но тебя все никак не было, а теперь ты начала разговаривать с братом, а перебивать как-то неудобно, да и неприлично, - но девушка-ловец улыбнулась. – Раз уж ты обратила на меня внимание – привет. - Привет, - кивнула Скамандер, усмехнувшись, а затем оглянулась. Диана, увлеченно разговаривала с соседками по комнате. В поезде и в карете они, видимо, не смогли пересечься. Шадис, конечно, болтушкой не была, но она любила поговорить, особенно с теми, кого давно не видела. - Вот они… - зашептал кто-то. Весь зал потрясенно умолк. Девушка повернулась к входу в Большой Зал, затаив дыхание. Профессор Дамблдор почти не изменился. Он шел впереди почти бесшумной, уверенной походкой, выпрямив спину. Его каштановая борода лишь стала чуть длиннее, а так все оставалось в его образе прежним: чуть кривой нос, на котором воцарились очки-половинки, обыкновенная полуулыбка, которую едва можно было рассмотреть, мягкие проницательные глаза небесного цвета. Мантия не была такой роскошной и праздничной, как у некоторых учителей, но и в повседневные точно не годилась. Для мистера Дамблдора первое сентября был не таким уж и огромным праздником, как Рождество, а, скорее всего, значился просто чудесным днем воссоединения всех учеников и преподавателей с Хогвартсом. Пир в Зале означал не торжественный прием, а семейную беседу. Очень большую семейную беседу. Если бы не надо было встречать учеников, профессор, может быть, и не надел бы парадную мантию. Новенькие ученики семенили за ним, как утята за мамой-уткой, боясь потеряться, сбиваясь в кучку, со страхом оглядываясь по сторонам. Их уже было не так много, как в предыдущие два года. Шляпа пропела чудесную песню, которая, кстати, длилась дольше, чем сам отбор. Над каждым ребенком она думала не дольше минуты, а иногда ее еще даже не надевали на голову, а она уже кричала во все горло название факультета. После распределения к кафедре снова вышел Диппет, почти такой же дряхлый, как и в прошлом году. Ему нечего было сказать, никаких новых преподавателей не появилось, как и не случилось никаких событий, заслуживающих всеобщего внимания. Обычная (читай «тоскливая») речь длилась минут пять, а затем начался пир. Отъевшись на месяц вперед, Альфис едва смогла подняться из-за стола. Душа ликовала вовсе не от такого радушного школьного приема, а от того, что никто не заметил ее маленьких манипуляций. Никто даже не подумал, как она взяла два окорока с большой тарелки, а через секунду на ее чашке и костей от них не осталось. Просто девушка засунула их во внутренний карман мантии. В мамин ридикюль с расширением, где был кое-кто страшно голодный внутри. Там же, во внутреннем кармане, оказались два пирожка и яблоки на шпажках (вместе со шпажками). Казалось, что карман потяжелел, но это ощущение было лишь от страха, что ее заметят. На самом деле, потяжелела лишь сама Альфис. - Теперь можно и поспать, - выдохнул кто-то над ухом, когда ученики вместе покидали зал. Старосты призывали первокурсников к себе, а лишь затем шли и старшекурсники. Скамандер была совершенно не против постоять внизу недолго вместо того, чтобы сразу перейти к прогулке по движущимся лестницам. Часть еды в животе как раз «улеглась» к тому моменту, когда настал черед и четверокурсников идти в свою гостиную. - Пароль: «Блестящий снитч», запомните, - напутствовала Минерва, проходя мимо друзей. – Вот я сразу запомнила. - Ты же ловец, ты точно запомнишь! – простонала Мэри, их соседка, где-то в толпе. Альфис огляделась, пытаясь настии сестер Грин среди гриффиндорцев, но ей пришлось пройти дальше, чтобы не задерживать людей в проходе. Барни тоже спешил уйти к себе, чтобы никому не мешаться под ногами. - Встретимся здесь через час после отбоя, - сказал он небрежно, а затем быстро покинул гостиную, не давая девушке возможности отказаться. В любом случае, она была согласна, хотя было любопытно, что сказал бы Барнабас, откажись его подруга от тайной встречи. Но, если уж и говорить о любопытстве, было много вопросов, которые хотелось задать Барнабасу. Весь последующий вечер прошел, как во сне. После короткого пира, суматохи на лестницах и толпы в гостиной, тихая родная комната №3 показалась маленьким личным раем. Шесть аккуратно застеленных постелей, волшебные легкие балдахины, под которыми можно было скрыться от всего мира, тяжелые алые шторы с золотыми узорами. Старые добрые тумбочки, едва поцарапанные, но прочные и вместительные… Все та же подпись на изголовье ее кровати. На своей кровати уже сидела счастливая и занятая разбором чемоданов Эмма, выросшая за лето не меньше, чем на пять дюймов. Повернувшись к соседке, девочка восхищенно вздохнула, глаза шоколадного цвета заблестели, словно от слез. - Альфис! – пискнула новоявленная третьекурсница, и, вскочив на ноги, сжала соседку в объятиях. В кармане пискнул Китч, четверокурсница едва отстранилась. – Я так потрясена! Представляешь, моя троюродная сестра Шарлиз тоже волшебница! Она теперь будет учиться в Шармбатоне, потому что во Франции живет ее бабушка по маме. И мы договорились писать друг другу письма! - Звучит здорово, - подметила Скамандер, неловко улыбаясь. – Мне нужно разобрать свои вещи. И выпустить Китча. - Ох, да! – Эмма быстренько отбежала обратно к кровати, пряча все те вещи, которые пес мог с удовольствием слопать, под свою подушку. – А разве эльфы его не выпустили? - Кто? – переспросила девушка, растерянно моргнув. - Эльфы. Ну, которые доставляют чемоданы и выпускают питомцев, - Финнеган радушно улыбнулась. – Ты не знала? - Конечно, знала, - неловко усмехнулась Скамандер. – Просто как-то позабыла. На самом деле, она слышала об этом где-то, но во внимание не приняла, а в прошлом году воспринимала эльфов Хогвартса исключительно как поваров, забыв о том, что они не только готовят, но и помогают делать другую работу в замке. Стало даже немного стыдно от осознания того, что маглорожденная девочка, которая знакома с миром волшебства лишь третий год, знает и помнит больше, чем чистокровная Скамандер. Повернувшись к своей кровати, девушка осторожно вытащила из внутреннего карман ридикюль и, положив его на пол, развязала тесемку, приоткрывая сумочку. Китч тут же воспользовался моментом, вырываясь наружу и до смерти пугая Эмму, бросившись в ее сторону. Альфис едва успела отойти, сама перепугавшись, а затем бросилась на помощь, спасая соседку от соскучившегося пса. - Ты носила его с собой в том кошельке? – пораженно спросила девочка, не позволяя Китчу лизать себя в щеки и нос. – От него пахнет курицей и карамелью! Очень сильно! Фу! - Во-первых: это не кошелек, а ридикюль, а, во-вторых… - Альфис почесала затылок, теряясь. – Ну, носила. А что такого? Один волшебник доказал, что можно носить в чемодане магический зоопарк с тремя этажами и пятью климатическими поясами, а так же с двадцатью тремя естественными зонами обитания существ. - Это ты узнала на Истории магии или вычитала в библиотеке? – поинтересовалась Эмма, сумев сдержать пса. - Это мне показал отец. Он – тот самый волшебник, - Скамандер пожала плечами с обреченным выражением лица. – Такая уж у меня семья. Финнеган замерла, приоткрыв рот и глядя на четверокурсницу во все глаза со смесью испуга и изумления во взгляде. Так бы она и просидела, если бы в комнату не вошли Макгонагалл и сестры Грин. Обе девушки хохотали, Сьюзан обнимала хмурую Минерву. У той было самое терпеливое, но уже напряженное выражение лица, которое говорило «Я могу вас обеих убить прямо сейчас. Вот прямо здесь». - Только не говори никому, ладно? То есть, вообще никому, - быстро сказала Альфис Эмме, а затем повысила тон, обращаясь к другим соседкам. – В чем дело, дамы? Не хотите поделиться с нами причиной своей радости? - Причина проста, - Сьюзан расцеловала Скамандер, а Мэри Эмму, чтобы затем поменяться с сестрой местами и поцеловать девчонок в щеки снова, - мы скучали. - Почему Минни выглядит так, будто вы при ней сожгли свои учебники? – спросила Альфис, улыбаясь с прежним азартом. - Если хочешь поговорить о моем виде, вспомни, как выглядела сама в прошлом году после празднования своего Дня рождения, - рыкнула Минерва, с силой плюхаясь на кровать. – Как Барни… помогал тебе подобрать подарки. Девушка в мгновение все поняла, потому что вечер шестого марта никогда не смог бы выйти у нее из головы. Легкое касание холодных губ до ее щеки, затем вырвавшееся ругательство из уст Говарда, который, как всегда, появился в ненужное время вместе с Макгонагалл. - Что ж, я уже не хочу знать, что у вас там случилось, - выдохнула Альфис с неловкой улыбкой. – В конце концов, это же твое личное дело. Мэри лишь окинула ее подозрительным взглядом, но спорить не стала. Настроение для этого было слишком хорошее. Сьюзан в этот момент была занята воркованием с Эммой, и ничего этого не заметила, что было просто замечательно, ведь именно Сью устроила бы допрос, независимо от настроя, времени и темы. И все в их компании шло отлично до одного момента, пока Лорен Флаэрти, самая роковая девушка со своего курса, не вошла в комнату, сияя своим макияжем, новой и самой модной одеждой, неохотно упрятанной под скромной школьной мантией. Окинув соседок взглядом, семикурсница терпеливо вздохнула. Даже улыбнулась им всем на удивление искренне. - Вы не поверите, но я даже рада вас видеть, - сказала она спокойно, проходя к своей кровати, с постели которой еще не выветрился запах стойких и приторных духов. – А теперь дайте мне умыться и выспаться. Разговаривать с вами мне еще не хочется. - Эх, а я подумала, что ты стала нормальной. Моя большая ошибка, - вздохнула Альфис. Китч, скуля, попытался подойти к Флаэрти, но та погрозила ему палочкой, и он послушно отстранился, возвращаясь к хозяйке. Скамандер утешила его, потрепав за ухом, а затем откопала со дна чемодана свой заветный артефакт – зачарованный дневник. Китч обнюхал его, но есть не захотел – пахло не теми чернилами, ведь хозяйка знала, какие шишуга терпеть не может, а какие съест вместе с пергаментом. Закладка у дневника оставалась серой, а не красной – никаких новых записей не было. Планы не изменились. Можно было вздохнуть спокойно. Не давая псу закапать слюной оставшуюся в чемодане одежду, Альфис быстро разобрала свои брюки, юбки, кофты и платья. Учебники снова были небрежно уложены в сумку для учебы, принадлежности для письма заняли место в ящике тумбочки. Остались лишь всякие безделушки и книжки для чтения на досуге. Они вполне могли остаться в чемодане. Гриффиндорка переоделась в удобную одежду для сна и упала на мягкую перину своей ненаглядной постели. Стоило лишь чуть-чуть запрокинуть голову, можно было увидеть перевернутую надпись, сделанную едва дрожащей рукой тогда-еще-первокурсницы на гладком изголовье. Кривые буквы складывались в ее имя, которое говорило, что эта кровать занята ей не только на время обучения, но и на всю жизнь, потому что написано было не с помощью магловских способов, а выгравировано с помощью колдовства. - Поразительно, как выросли наши мальчишки, - с улыбкой сказала Мэри. – Такие симпатичные стали. Еще симпатичнее, чем прежде. В этом году, кстати, новый отбор в команду. Я буду болеть за Честера Лэндера, потому что, ну, вы видели, какой он стройный и накачанный? Он же внук вейлы и сын тритона! Отчетливо было слышно, как прыснула от смеха Минерва, и это заставило Скамандер улыбнуться. Затем последовали споры между соседками, которые довольно скоро закончились на том, что Честер был признан обычным человеком, а не полу-русалом. «Пусть и обычный, но зато красивый, как бог!» - выдохнула младшая из сестер Грин, после чего Макгонагалл уже отчаянно застонала. Она могла доказать, что симпатичный четверокурсник – всего лишь держащий себя в форме волшебник, но не могла заставить Мэри и Сьюзан перестать вздыхать по всем приглядным юношам Хогвартса. Альфис хотела ее поддержать, но промолчала, так как подумала, что она сейчас тоже похожа на легкомысленную девчонку. Весь факультет думал, что она и Роджерс встречаются. Пусть они оба и отрицали, но Скамандер признавала, что испытывает что-то нежное к Барни. Признавала и ненавидела себя за это. В конце концов, это же был Барни! Их с Дианой заучка-Барни! Альфи в прошлом году сама яростно отрицала все намеки на романтику между ними, сама себе внушала, что никакой мальчишка не может влиять на нее, занимая мыслями о себе ее светлую голову. Теперь, став на год старше, девушка сделала один из главных шагов на пути к взрослению – перестала отрицать очевидное. После принятия теплого душа жутко хотелось спать, но Скамандер приструнила себя, напоминая своему уставшему телу о том, что через час после отбоя у нее с Роджерсом назначена секретная встреча. Чтобы не уснуть, Альфис решила почитать, и, скрывшись под балдахином, воспроизвела самое простое Заклинание. Палочка из сосны, так же ожидавшая хоть малейшей возможности поколдовать все эти два месяца, вызвала такой яркий шар света, что можно было осветить всю комнату. Пришлось еще пару раз погасить и снова создать Люмос, пока рука, не приноровившись к палочке, не наколдовала идеальный источник света – недостаточно яркий, но не слишком тусклый. «Пособие для авантюриста» казалось таким же интересным, как и в первый раз. Читая его и находя те хитрые способы, которые они с друзьями применили в прошлом году, девчонка не могла сдержать улыбки, вспоминая, как это было. Ту невероятную сцену, все те примочки, которые едва удалось приготовить к сроку, затем само волнительное действие, а потом ликование после победы над «Пятеркой». Да, уход у Птицы-гром получился эффектным. Жаль, что преподавателям не стоило это знать. Но, если бы они могли оценить, точно дали бы ей и друзьям награды «За заслуги перед школой» и «За невероятное мастерство». Трио действительно постаралось на славу. Альфис вышла в гостиную за двадцать минут до назначенного времени, чтобы спрятаться у горящего камина. В просторной общей комнате было прохладно, но не холодно, так что пришлось сесть подальше, чтобы не вспотеть от жара огня. Заняв выгодную позицию в тени кресла, усевшись прямо на полу, девочка продолжила ждать, на всякий случай взяв с собой зачарованный дневник. Она боялась, что у друга планы все еще могут поменяться. Вдруг он передумает приходить. А вдруг вообще уснет, и тогда даже не сможет написать, что встреча отменяется. Скамандер переживала, потому что ей хотелось поговорить с Барнабасом. Хотелось рассказать все то, о чем неловко (или нельзя) было разговаривать при других ребятах, даже при Диане. Конечно, они вместе рассказывали ей о том, что считали нужным, но не более того. Как всегда, самое личное оставалось между ними. Роджерс выбрался из спален мальчиков за пять минут до того самого часа и бесшумно спустился вниз, внимательно осматривая гостиную. Альфис, разглядев в слабом оранжевом свете его черты, помахала другу рукой, шепотом подзывая к себе. Было непривычно смотреть на Барни снизу вверх. Он всегда был с подругами одного роста, лишь в конце года смог вырасти чуть выше долговязой Альфи, а теперь и вовсе перегнал в высоте окончательно. Сев рядом, друг неловко поджал колени к груди, повторяя за девушкой. Его глаза к тусклому освещению еще не привыкли, так что он, щурясь, разглядывал Скамандер, едва узнавая ее черты, но она смогла хорошенько рассмотреть Роджерса и улыбнулась ему. - Значит, долго прощался с отцом? – спросила она. - А ты не поедешь домой на Рождественские каникулы? – спросил в ответ юноша, неловко отвечая на вопрос вопросом. Альфис немного замялась и отвела взгляд. Да, она так решила давно. Еще в прошлом году, после того Рождества, последнего в их семье. - У нас дома не будет праздника. Мы так вместе решили. Вернее, просто согласились друг с другом, что не сможем больше праздновать… без нее, - сказала она тише. – Я вообще спросила тебя первая. Ты писал, что отец на тебя вообще внимания не обращает, если вы, конечно, не идете на очередной званый ужин у снобов. Он же обычно просто приводил тебя на станцию и уходил. В чем дело? Теперь замялся Барнабас, а затем осторожно приблизился, боясь начать говорить снова. Настало время для правды, но только для ее части. Альфис должна была знать, она бы ни за что не обвинила его, не ужаснулась, не поссорилась бы с ним из-за этого. По крайней мере, в это хотелось верить. - В письмах я должен был врать. Я боялся, что он перехватывает наши с тобой послания, как в прошлом году. Писал тебе только половину правды. Остальная половина – то, что хотел услышать отец. Он действительно не обращал на меня много внимания, но на вечера мы не ходили. Этим летом – ни разу. Вместо этого я учился… Вернее, он меня учил… Ну, теории беспалочковой магии. Роджерс со страхом взглянул на Альфис, ожидая ее реакции. Она смотрела на друга с предсказуемой тревогой, с легкой обидой из-за лжи, но последнее быстро испарилось. Продолжая хмуриться, Скамандер схватила друга за запястья. - Ни за что не поверю, что все так просто, - прошипела она. – Говори дальше. - Он умеет колдовать достаточно много заклинаний таким способом, - шепотом продолжил Барни. - Что-то показывал мне на практике, подробно рассказывая, что я должен ощущать и как должен это делать. В основном, давал книги, которые я должен был прочесть. Ну, и они были не такие правильные, как в библиотеке Хогвартса. Даже в Запретной секции, наверное, уже давно нет таких книг, - Роджерс вздохнул, смотря на свои руки. – Я должен быть прочитать много Темной литературы, должен был научиться быстро и сильно сосредотачиваться. Отец сказал, что, если «мои дружки» будут меня отвлекать, он запретит мне переписываться с вами, пока я не научусь крепко фокусироваться и управлять своей силой внутри себя. Я выполнил все его требования, пообещал, что буду тренироваться в Хогвартсе и осилю такую магию к летним каникулам. - Ты? – Альфис покачала головой, отказываясь верить в его слова. – Нет, он не мог. Тебе же всего четырнадцать. Даже если ты сможешь, тебе грозит срок в Азкабане за такую практику, как и твоему отцу. - Ну, по нему уже давно дементоры плачут, как и по мне, за то, что позволяю ему собой помыкать. Но у меня выбора нет, понимаешь? – юноша фыркнул. – Я буду учиться, и я освою эту магию. Иначе он запретит мне общаться с вами. Я должен завоевать его доверие, я должен жить с ним в мире. К тому же, беспалочковая магия – полезная, пусть и сложная штука. Многие могущественные волшебники ей владеют. - Ты мог бы освоить ее позже, когда научился бы хотя бы полноценно колдовать с помощью палочки, - Альфис сжала его руки крепче, заставляя посмотреть на себя. В ее глазах горела решимость, она хотела помочь, была уверена в том, что можно найти легкий путь. – На каникулах он не сможет проверить, как ты научился колдовать. Тебе вовсе не обязательно стремиться к совершенству. Представь себе, я тоже в курсе, как могущественные волшебники достигают такого уровня колдовства. Они тренируются долгие годы. Иногда десятки лет. Твой отец – идиот, если уверен, что ты постигнешь все азы за десять месяцев. - Я знаю, что он не отличается терпеливостью и проницательностью, но вот начет идиота не спешил бы говорить, - прервал ее хмурый Барнабас. – Он умен. Даже очень. В конце концов, ему удалось научиться такой магии. Ему удалось поднять с нуля собственный бизнес. Он сумел дать мне образование и, пусть паршивое, но воспитание. Каким бы мерзавцем отец не был, с мозгами у него все в порядке. Он найдет способ проверить, лгу я или нет. Альфис откинулась спиной на стенку кресла и обессилено вздохнула. - Значит, ты будешь практиковаться? И где? В какое время? Думаешь, никто не заметит эти твои уроки? Вдруг все выйдет из-под контроля, - она склонила голову, задумчиво глядя на Роджерса. - Ну, практиковаться в боевой магии с «Пятеркой» мне никто не помешал, - Барни даже смог хитро улыбнуться. – Я знаю несколько надежных мест и защитных заклинаний, чтобы отвести от себя любопытных людей. К тому же, я не буду один. Вы с Дианой будете со мной? - Диана нас прикончит… Но наверняка согласится, - выдохнула гриффиндорка. – Как и я. Не могу же я тебя бросить, дуралей. Скамандер положила руку на плечо друга, смиренно улыбнувшись в ответ. Вот уж научила тихоню рисковать своей головой, так теперь расхлебывай эту кашу… - Кстати… - мягко сказал друг. – Ты стала какой-то другой. Мне кажется, будто повзрослела. Как будто летом внезапно выросла. Или я просто так сильно отвык от тебя живой. - Нет, я и вправду выросла, - смущенно сказала Альфис. – Мама тоже мне так говорила. У меня было довольно занятое лето. Хотелось, чтобы семья насладилась отдыхом, а дел было невпроворот. Пришлось взять все в свои руки. К тому же, еще это наказание. Ну, ты знаешь, - Барни знал, потому что Скамандер писала ему об этом в письмах. – К тому же, когда рядом все время кто-то такой же маленький и любопытный, как Джона, приходится стать взрослее, чтобы учить его всему. - И чему же он хочет учиться? – спросил Барни с заботливой улыбкой. - Быть таким, как папа, - гордо сказала Альфис. – Я оставила ему много новых комиксов, чтобы мама читала и показывала на ночь, но, думаю, он и так не будет скучать. Папа водит его в свой чемодан. В тайне от мамы, конечно. - Если бы у меня была такая сестра, я бы точно скучал по ней, - сказал юноша, заставляя Скамандер ошарашено замолчать. Через несколько секунд она быстро моргнула несколько раз, пряча смущенный взгляд и радуясь, что в полутьме не видно ее красных щек. Роджерс определенно мог рассмотреть скромную улыбку на ее губах, и это делало его страшно довольным собой. - Льстец, - фыркнула девушка, и они оба усмехнулись. Через пару минут их короткая тайная встреча была окончена. Барни припомнил о том, как устало подруга выглядела в поезде, так что пришлось поддаться ему и уйти спать. Рано или поздно, она уснула бы прямо не здесь, если бы этот разговор не закончился прямо сейчас. Мягкая и теплая постель, согретая крепко спящим Китчем, добродушно приняла в свои объятия. Скамандер вздохнула, прикрывая глаза, и почти сразу уснула, огражденная от холодного мира своим одеялом, балдахином, и, к тому же, охраняемая своим ненаглядным псом. Ей даже ничего не снилось. Тревога за друга, за эту его практику потерялась где-то в глубинах души. Словно все было нормально, и никому не грозил срок в Азкабане за соучастие в преступлении. Второе сентября было четвергом. Проснувшись, меньше всего Скамандер ожидала увидеть в изножье кровати спортивную форму вместе с обычной школьной. Со стоном Альфис откинулась обратно в постель. Только не Защита от Темных Искусств! Только не бег в первый же день! Хотя, на бег она согласна, лишь бы не было тропы испытаний. - Доброе утро! – отозвалась Эмма даже слишком бодро. – До выходных два дня! Два дня и в Хогсмид, представляете? Не успели приехать, как уже отдыхать! - Ага, как же, - буркнула Сьюзан. – У меня Зельеварение первым уроком. Не хватало только в сыром подвале застрять на целый час вместе со слизеринцами. - А у нас ЗоТИ, - буркнула Мэри. – Если она будет первым уроком или парой, я вообще отказываюсь идти на уроки. Я отвыкла вставать так рано… Альфис пришлось встать, потому что, как бы ни хотелось снова уснуть, недовольное бормотание девчонок помешало бы этому. Ну, и надо было бы быстро сбегать в душ, пока не проснулась Лорейн. Она спала до последних минут, как убитая. Китч бился у ног, требуя немедленно накормить его. Перекус пять раз в день определенно разбаловал его, а вчерашний богатый и вредный ужин точно отучил от небольших порций полезного корма. - Терпи, у меня тоже в животе урчит, - пробормотала девушка, чуть пошатываясь на пути к ванной комнате. Похожая на медведя-шатуна, неразговорчивая, недовольная, Альфис не встретила никаких возражений, не была отвлечена никакими разговорами и пожеланиями доброго дня. Это прозвучало бы, как злая насмешка. Злые насмешки Скамандер встречала не менее острыми ответами, а, в худшем случае, и кулаками. После душа она была уже бодрее и куда терпеливее к другим, остыв от прохладной воды. - Минерва? – позвала она спокойно. Девушка с длинными прямыми волосами обернулась, отвлекаясь от создания прически. – А тебе в этом году, случайно, не дали расписание раньше времени? - Нет, профессор Дамблдор еще даже не говорил, в какое время у нас будут дополнительные задания, - отличница вздохнула. – А мне ведь надо заполнять свой распорядок дня… Скамандер покачала головой. Все-таки, пришлось надевать школьную форму. Если бы урок Защиты был первым, надо было каким-то образом быстро переодеться, но учителя сами были виноваты. Мысль о том, что виноват кто-то еще, а не она, хоть как-то утешала. Такое в прошлые года бывало редко. Гостиная была наполовину пуста, многие еще не выбрались из комнат, а кто-то уже ушел на завтрак. Девочки из комнаты №3 (все, кроме Лорейн, которая едва раскрыла сонные глаза) вышли из спальни рано, а затем вместе спустились в Большой зал, идя гурьбой, чтобы не растеряться спросонья. Макгонагалл протерла свои очки, сев за стол, а затем взялась за кружку с горячим ароматным напитком. Только сейчас до Альфис дошло, что им можно кофе, раз уж они теперь на четвертом курсе. И тут же она схватилась за свою кружку. Аромат у напитка был потрясающим, а вкус, какая бы горечь в нем не читалась, был тоже приятным, потому что туда добавили немного сахара. По телу быстро разлилось тепло, затем сердце стало биться ощутимо быстрее. Скамандер вздохнула, чувствуя, что теперь не только учиться, но и жить станет легче. - Моя кузина впервые попробовала кофе, - Говард похлопал ее по плечу через пять минут. Девушка едва не подавилась завтраком, Минерва схватилась за сердце, напуганная до приступа. Сьюзан и Мэри, сначала вздрогнувшие от неожиданности, теперь смущенно покраснели, с интересом глядя на шестикурсника. – Как же хочется посмотреть на тебя после твоего первого бокала или рюмки алкоголя. - Все никак не забудешь тридцатое августа? – вздохнула кузина. – Успокойся. Два шота огневиски не делают из тебя алкоголика, либо брутального пьющего мачо. Тридцатое августа было знаменательно тем, что Говард впервые за лето приехал в Дорсет, как бы это грустно ни звучало. Его отец и мать первого числа работали в Министерстве, и ему легче было отправиться на вокзал с родителями кузины, чем добираться до станции из родного дома на своих двух. Ну, и так было веселее, потому что он не остался бы один. Тесей тоже приехал, но только на одну ночь, и привез с собой одну бутылку спиртного. Альфис грустно думала о том, что ему так проще. Сколько же таких бутылок он уже купил и распил под разными предлогами после смерти матери? «Я не считал, но это, честно говоря, не первая. И не последняя», - как-то раз тихо рассказал Говард, когда кузина осмелилась его спросить. Вечер закончился тем, что оба брата хорошо выпили за успехи своих детей и их дальнейшее благополучие. Говарду к тому моменту уже как пару месяцев было шестнадцать. Выглядел он уже как совершеннолетний, так что ему тоже разрешили чуть-чуть выпить, если он обещал себя хорошо вести. Конечно же, это прохвост пообещал. Теперь его гордость за те две неполные стопки выросла до самой Луны. Об этом событии сын Тесея теперь, разве что, только профессорам Хогвартса не рассказал. Оставалось надеяться, что не расскажет, выставив себя тем еще идиотом. - Но если вам, девочки, понадобится кто-нибудь для задушевной беседы с бутылочкой огневиски, - Говард подмигнул гриффиндоркам, – я к вашим услугам. Мэри и Сьюзан теперь совсем побагровели от смущения, глядя на его задорную очаровательную улыбку, видя, как сияют глаза у самого хулиганистого шестикурсника из Гриффиндора. Альфис пихнула его в плечо. - Я обязательно передам это Диане, - шикнула она, думая, что у кузена есть хоть капелька стыда за то, что он морочит пуффендуйке голову, и в то же время клеит других девушек. Говард нахмурился и замолчал. Руди, один из его вечных друзей, злобно хихикнул, толкнув друга в бок, а затем повернулся к девчонкам, подмигивая. - Но, если что, предложение все равно в силе, - сказал он сестрам Грин. – Я, например, всегда свободен. Минерва напротив потерла переносицу, через силу терпя все это. Скамандер знала, что соседка иногда жалеет о том, что Шляпа все-таки отправила ее в Гриффиндор, а не в Когтевран. Тем не менее, Макгонагалл все равно любила всю эту пеструю компанию, как свою семью. Любила, лелеяла и шла в бой (вернее, на матч), шепча их имена. Ну, по крайней мере, так думала Альфис. Зато точно знала, что Минни для них всех, как добрая и снисходительная мать. - Доброе утро, - выдохнул Роджерс, садясь рядом и протирая темные глаза в очередной раз. - Привет, - выдохнули Грин почти хором. От этой ситуации Скамандер младшая уже хотела рассмеяться. - Доброе. У нас теперь есть кофе, - довольно сказала она, подавая другу заветную кружку. Довольным мычанием Барни отозвался на ее заботу, и этого общения с утра им было почти что достаточно. Лучше уж такие сонные звуки одобрения, чем обсуждение плохих тем или ругань. И никто не заикнулся о ЗОТИ в первый же день учебы. Идеальный завтрак. Николас чуть позже раздал им всем расписания. Четверокурсники неспокойно вздохнули – Защита от Темных Искусств значилась следующим после обеда уроком. То есть, кушать надо было немного, как и напутствовал профессор Суизен перед подвижными занятиями. А затем надо было быстро переодеться и идти на Трансфигурацию, чтобы при Дамблдоре высидеть один урок, пытаясь что-то наколдовать дрожащими руками. Выходя из замка и вдыхая свежий воздух, Альфис ненадолго позабыла о своих проблемах. Светлая утренняя Шотландия приветствовала своей прохладой, видами своих зеленых полей, едва беспокойной блестящей поверхностью огромного, как море, Черного озера. Скамандер прикрыла глаза от ветра, подувшего прямо в лицо, затем поправила волнистую короткую прядь, выбившуюся из прически. - Идем! – Шадис подхватила ее под-руку. – Профессор Бири наверняка уже заждался. И вместе они пошли на совместный урок Гриффиндора и Пуффендуя. Альфис подумала о том, что только теперь начался очередной ответственный год. Нужно было насладиться этой теплой и легкой порой, пока не появились очередные проблемы. А в том, что они появились бы, никто не сомневался. К Защите от Темных Искусств никогда нельзя было быть готовым целиком и полностью. Гриффиндорцы стояли понурые, зато в форме, дыша уже разогретым свежим воздухом, думая, что Суизен припас для первого занятия. В прошлом году они с Аполлонием хорошенько постарались и «упекли» (в буквальном смысле) многих учеников в Больничное крыло. Бернард заставлял заниматься под палящим солнцем, а Мопсус – в душном жарком классе. Альфис в прошлом году попала из-за этого на больничную койку, второй раз такое не должно было повториться. - Добрый день, ученики, - улыбнулся им профессор, появившийся, несмотря на жару, в своей привычной для чужих глаз медвежьей накидке поверх коричневой гимнастерки с широким поясом. Как и в прошлом году, хромой, скрывающий раненную в каком-то далеком прошлом бою руку под накидкой, смотрящий на гриффиндорцев по-отечески, Суизен немного казался другим человеком. Цвет волос и короткая стрижка остались теми же, голос не изменился, жесты тоже, но его лицо разгладилось, чуть-чуть загорело, а походка стала уверенней. Ему уже было не так больно ходить, отметила про себя девушка. Кажется, Диппет в прошлогодней праздничной речи говорил о том, что профессор приехал сюда издалека не только для того, чтобы преподавать, но и чтобы восстанавливаться после долгого лечения. Если это говорил не директор, то точно кто-то из преподавателей, иначе Скамандер не запомнила бы это так хорошо. Сам Суизен говорил, что проработал немецким мракоборцем до того, как стать работающим британского министерства. Он требовал порядка, почти военной выправки. По-другому не умел. А этот молодой мужчина, казалось, сам едва закончил Академию мракоборцев. - Добрый день, мастер! – поприветствовали гриффиндорцы хором, как их и учил сам профессор в прошлом году. - Рад, что вы не забыли правила за лето, - Суизен удовлетворенно кивнул. – Тогда вы наверняка помните, что вам нужно делать на первом уроке. Конечно же, именно Минерва подняла руку и ответила, когда профессор согласился ее спросить. - Разминка и бег вдоль побережья, кто сколько осилит, сэр, - сказала она. – Вы будете наблюдать и скажете, кто будет заниматься на тропе препятствий для четвертого курса, а кто останется на тропе для третьего. - Невероятно, это почти что моя цитата, - еще довольнее улыбнулся мужчина. – Десять баллов, мисс Макгонагалл. Видите, я Вас тоже не забыл. Альфис заметила, как Мэри с завистью отвела от соседки взгляд. Мерлин, сестры Грин сегодня прекратят зариться на всех юношей и мужчин, кто младше сорока и красивее импа?! Впрочем, любые легкомысленные романы быстро выветрились из голов у всех девчонок, когда они закончили долгую пробежку. Мэри не смотрела даже на разгоряченного Барнабаса рядом с собой. Тут уже было не до романтики, когда профессор распределил практически всех учеников на одну тропу. - Мне кажется, что вы все осилили норматив четвертого курса, - сказал он, пожав плечами. – Это очень даже хорошо. «Просто отлично», - устало подумала Скамандер, косясь на еще более неустойчивые пристани, качающиеся на легких волнах озера. Если здесь столкнутся все они, весь их факультет, да еще и с каким-нибудь другим факультетом, то точно вместе упадут в воду. А, если это будут слизеринцы, начнется настоящая бойня, а не прохождение тропы. Хорошо, что больше их преподаватель не мучил. Задал чтение учебника, главу про отклонение вредных заклинаний, и отпустил пораньше, чтобы они успели переодеться к следующему уроку. Одним переодеванием все не обошлось. Пусть и ценой крошечного опоздания на урок, но Скамандер приняла душ перед тем, как идти в класс Дамблдора. У нее не было сил сидеть на уроке вспотевшей, когда даже Китч брезгливо щурился, приближаясь к ней. Барни сидел с ней за одной партой, но от него не пахло потом. Как он успел привести себя в порядок до звонка, девушка не могла даже представить. У нее волосы не успели высохнуть, а у него даже школьная форма была снова выглажена. - Он еще не пришел, не стоит так торопиться, - с усмешкой сказал друг, видя, как задыхается гриффиндорка от бега. - Как ты… - она указала рукой на всего Роджерса. - Магия, - тот ухмыльнулся, пожав плечами. – Нет, серьезно, колдовство. Ты разучилась колдовать за два месяца? - Зато бить не разучилась, - сказала она, погрозив кулаком. Сегодня и вправду пользоваться палочкой не приходилось. С утра по летней привычке собралась своими силами, на Травологии работали в перчатках, История магии вообще была предназначена для писания лекций и сна от нудного бубнежа профессора-призрака, только и всего. Защита от Темных Искусств предполагала физическую практику на первых уроках, а лишь затем использование магии. Вероятно, Трансфигурация сегодня была первым уроком, на котором удалось бы поколдовать. Барни отлично знал об этом и все равно подкалывал, поэтому Скамандер решила, что вполне может ответить ему так грубо. Друг не обиделся, лишь похлопал по месту рядом с собой, снисходительно улыбаясь. - Чтобы у Дамблдора не возникло вопросов… - вытащив палочку, он направил ее на Альфис и прошептал заклинание высушивания. Девушка прикрыла глаза, ощущая, как ударила в лицо струя теплого, почти горячего воздуха. Волосы развевались недолго, затем они улеглись снова, уже не будучи такими аккуратными и прилизанными. Короткие и волнистые, они были похожи на пух одуванчика, торча в разные стороны. Терпеливо вздохнув, девушка заколола их заколками, чтобы они хоть немного были похожи на приличную прическу. Сзади какой-то слизеринец уже спросил едким тоном: «Ты хотел ей помочь? Если и бить ее током, то сильнее, чтобы она уж не мучилась». - Захлопнись! – повысила тон Альфис, раскладывая перед собой письменные принадлежности. К ней уже повернулись несколько слизеринцев и одна слизеринка с самыми яростными и тупыми выражениями лиц, когда в класс (Слава Мерлину!) вошел Дамблдор, внимательно оглядывая учеников. - Здравствуйте, профессор! – сказали все до единого с одинаковым уважением и трепетом. - Здравствуйте, - ответил он вежливо. - Приятно видеть вас всех! Оглядевшись, Скамандер заметила на себе еще пару враждебных взглядов ребят со «змеиного» факультета. Но они молчали, а потом и вовсе отвернулись. Ни у кого не хватило бы смелости даже думать о драках и препираниях при самом Альбусе Дамблдоре, победителе Грин-Де-Вальда, покровителе гриффиндорцев. Зато затем ей точно бы вмазали, а она не осталась бы в долгу. Что ж, старые добрые проблемы в первый день никуда не могли деться. Друг легонько тронул ее за локоть, Альфис обернулась и увидела записку перед собой. Пока профессор объяснял тему урока и просил достать палочки, она читала надпись на пергаменте, сделанную приятно знакомым ровным почерком. «Извини, это из-за меня». «Не вини себя в том, что эти обделенные умом уродцы не могут держать язык за зубами», - написала Скамандер, едва улыбаясь. – «Я не ожидала от них ничего другого. А тебе наоборот спасибо. Я совсем забыла об этом заклинании». Барни скромно ответил улыбкой, и Скамандер покраснела, но затем взглянула на профессора Дамблдора. Он вежливо смотрел в ответ, пока еще не делая замечаний, так что пришлось из уважения к декану учиться, но это было очень трудно. Куда там колдовать и записывать непонятные теории, когда в голове царили такие легкие приятные мысли о хорошем друге, сидящем совсем рядом.