Серая мышка Скамандер

Альфис, казалось, задремала ненадолго. Лишь прикрыла глаза, уморенная теплом своей любимой койки в Больничном крыле, этими уютными сладкими запахами тонизирующих лекарств, а проснулась глубокой ночью и начала раскладывать по полочкам воспоминания в своей голове. - В этом нет вашей вины, профессор, - Ньютон вздохнул, глядя на мешковатую куртку - все, что осталось после побега Фенрира и нескольких слизеринцев, - Нас застали врасплох. Ученики живы, этого достаточно. Я постараюсь уладить все в Министерстве... Лицо Диппета в воображении становилось все яснее, каждая мышца, искаженная гневом и стыдом. Директор переживал за школу, как никто другой. Его репутация снова была подорвана, пострадали ученики, подставили себя завхоз и преподаватели, не сумевшие оградить учеников от нарушения... Хотя, на самом деле, о нарушении официально сказано не было. Слизеринцы сбежали, в окна никто не рассмотрел, как они или гриффиндорцы с пуффендуйкой выбрались из дворца, так что не было доказано, что ребята вышли из дворца по собственной воле. - Я все улажу, Альф. Я все сделаю так, что их найдут, - пообещал Говард, - Скажу, что нас выманили наружу, а Фенрир поджидал там. Пивз правду не скажет, он пообещал. - Дурак!, - шокировано выдохнула Альфис, - Я не буду врать отцу и профессору Дамблдору, а Диппету тем более. Можешь сказать, что это была я - поспорила с Пивзом и вывела вас всех наружу. - Тебя исключат! - с отчаянием зашипел кузен, - Я не хочу упустить тебя снова. Я тебя едва не потерял, Альф! Если это случится снова, кем я без тебя стану? Кем мы все без тебя станем? Нет уж, ты будешь продолжать учиться. Хотя бы до окончания СОВ. Говард точно был рядом, когда она засыпала. Видимо, его уговорили хотя бы поспать и проводили до комнаты. Теперь здесь было так одиноко без него. Альфис хотела бы снова поговорить с папой и кузеном, с Минервой, которая отделалась лишь ушибом и была быстро вылечена мадам Менен. Ее праведный гнев веселил и распалял всех, с ней было так легко забыть о своей боли и о своих заботах. Другие ребята сопели на своих койках, тоже едва ли пришедшие в себя. Больше всех задело Барнабаса. Отталкивающее заклинание было очень сильным и попало ему прямо в грудь. Из уроков профессора Блэка Скамандер запомнила, что самые сильные заклинания выходят, если подпитывать их яростными эмоциями. Видимо, противник, напавший на второкурсника без объявления дуэли, даже не давший ему договорить, сильно его ненавидел или презирал. Это означало, что связи Роджерса со слизеринцами окончательно разорваны. Даже с той самой девчонкой. Прислушиваясь к дыханию друга, Альфис пыталась уловить грусть и боль, или хотя бы гнев, но слышала лишь спокойствие. Он слишком глубоко погрузился в лечебный сон. Как жаль, что ей он не понадобился. Интересно было, что же, все-таки, решил Диппет. Тот разговор прервал папа, решивший поговорить со своей дочерью наедине. Альфис почувствовала, как ноет сердце от одного только воспоминания об этом. Печальные воспоминания, но все равно приятные. Хотелось уехать вместе с папой или задержать его тут, лишь бы еще немного побыть с ним. - Моя золотая, - улыбался папа, - Ты боялась, я понимаю. Я тоже испугался. Все мы чего-то боимся, как и любое живое существо в этом мире. Однако, ты поступила безумно, как бы подметила твоя мама, - Альфис улыбнулась тогда, как и сейчас, той самой нежной улыбкой, так похожей на отцовскую, у нее так же засияли глаза, - Но часто благородные поступки совершаются под действием безумия, - шепнул ей Ньют, - И даже если я этого не одобряю, это не означает, что ты повела себя неблагородно. Ты была настоящей гриффиндоркой и, что самое важное, ты была Скамандером-Голдштейном, моей храброй девочкой. Альфис снова откинулась на подушку и вздохнула со всхлипом. - Альф? - послышался шепот, едва дошедший до нее сквозь сопение соседей. - Мэри, - удивленно выдохнула Скамандер. После битвы у входа в холл пострадали лишь Минерва, Барни и она. Минни уже наверняка ворочалась в своей кровати в спальне, а Барнабас спал, как убитый. Тут было много других ребят, пострадавших по другим причинам, не тронутых оборотнем, не замеченных сердитыми слизеринцами. Некоторые в преддверии экзаменов пили всякие успокаивающие зелья, приготовленные неправильно, или колдовали на себе, что выходило им боком. К тому же, в Хогсмиде открылась кондитерская лавка, которая продавала "пирожные с капелькой зелья Удачи". Сейчас они разлетались быстро, до прилавков не доходило ничего - все пирожные прямо из печи улетали в Хогвартс ещё теплыми. Альф заказала себе парочку ещё в апреле, только вот она ненавидела крем, а в этой выпечке его было довольно много. В итоге второкурсница решила, что удача ей не нужна, тем более за такую цену. Зато Китч тогда их съел и ещё неделю требовал. Практически вымаливал. Тогда же Альфис выяснила, что эти пирожные действуют на животных, как самый настоящий наркотик. Ей едва удалось снова перевести пса на корм... От воспоминаний о Китче ныло сердце. Папа забрал его, пообещал позаботиться. К июлю он уже должен был резвиться по двору. Вот только девочка не хотела приходить по вечерам в комнату и не слышать радостного скулежа. Она не представляла себе жизни без своего пса. Даже всего лишь месяца без него она не могла прожить. Ей было так жалко шишугу и стыдно, что она слышала упрек даже в тишине. Она напоминала об одиночестве, о вынужденном расставании с Китчем, в котором виновата лишь Альфис. - Значит, это правда было! Вы дрались с оборотнем! - зашипела соседка Скамандер, - Мы хотели вам рассказать, что яд в ране Китча все-таки оказался ядом оборотня. Об этом услышал Бертис со Слизерина от профессора Феркинса, а потом сосед Бертиса рассказал об этом подружке с Когтеврана, а та шепнула по секрету брату, подруге и вратарю сборной Пуффендуя, а тот быстро донес капитану нашей команды, а он рассказал... Угадай, кому, - ухмылка в голосе Мэри слышалась очень явно, - Да! У него роман со Сьюзан! Она все-таки покорила его! - Значит, проблем точно не оберешься... - выдохнула Альфис, чувствуя, как в груди нарастает жар. - Да, Флаэрти ее пыталась подколоть весь вечер, а потом я из-за этого вспылила, ну и.... Поэтому я здесь... - лепетала второкурсница без умолку, - Наверное, не стоило разбивать те дорогие духи... Кто же знал, что у неё в комоде припасен конверт с гноем бубонтюбера... - Постой, погоди-ка! - остановила ее Альфис, - Я вообще-то об оборотне. Вся школа знает, точно? - Да ты что, уже вся магическая Британия! - рассмеялась соседка, - Кто-то из Хогсмида сообщил в Министертво, кто-то написал родителям, в общем... Шумиха поднялась та ещё. Но у Шона с пятого курса отец работает редактором в "Ежедневном Пророке". Он пишет, что у Министерства уже готова статья- опровержение. Наверное, что-нибудь интересное, старшекурсники уже делают ставки, что там будет. Либо вялые оправдания Министра, либо сообщение о том, что обвиняемых уже ищут и кого-то успели поймать, как всегда. - Папа обещал все уладить, - вслух брякнула Альфис, - Он, конечно, не мракоборец, не глава Отдела, не приближенный Министра... Но должно же быть что-то, что может спасти школу! - Уже есть. И не что-то, а кто-то, - Мэри сложила руки на груди, - Того, с кем вы дрались, обвинили чуть ли не во всех смертных грехах. Говорят, он жил далеко отсюда. Оборотень выманил из школы нескольких учеников, переманил нескольких на свою сторону! Говорят, его даже называли каким-то графом. У слизеринцев был один такой сумасшедший. Говорят, сбежал с оборотнем и остальными своими дружками... "Лордом, а не графом", - отметила Альфис про себя, как это любил делать Барни, но только вслух. Однако, сейчас ей никто не поверил бы. Если уж того мальчишку обвинили сумасшедшим, ей точно не поверят. Злостные нарушители сбежали, а другие слизеринцы отреклись от них и будут молчать. Скажут: "Да этим "кошатникам" Остолбенеем в голову попали, вот и повторяют за тем придурком". И тогда обеспечен ещё один курс лечения и курс у психолога. И ведь некому доказать, что Фенрир вовсе не Лорд! Лорд - это кто-то другой, кому подчинялась вся эта компашка! "Какой поразительный размах воображения!" - сказала бы двоюродная бабушка, услышав об этом из уст двоюродной внучки. - Альфис... Ты в порядке? - участливо спросила Мэри. - У тебя такой скверный вид сейчас... Наверное, зря я тебе столько рассказала. У тебя сейчас голова лопнет от этого всего, у Эммы чуть не лопнула. - Все отлично, - отозвалась гриффиндорка, - Хотя, нет... Все ужасно... Все так плохо, Мэри... И следом она позабыла обо всем, потому что в глазах потемнело, а соседка уложила ее в кровать и укрыла одеялом, что-то бережно бормоча. Альфис чувствовала лишь, что хныкала от страха и отчаяния. Столько плохого случилось и неизвестно было, чего ждать дальше. - Альфис, смотри! - в глаза резко ударило солнце, а в ушах зашумело. Девочка резко подскочила на кровати и огляделась. Видимо, мадам Менен вышла, раз в Больничном крыле было так оживлённо. Даже лежачие больные оживлённо переговаривались и ковыляли от кровати к кровати. На комодах у всех были игрушки, еда, сувениры от друзей, но, посмотрев на свой комод, Альфис удивилась. Она и не думала, что ей могут столько всего подарить! - Нет, это потом! - откликнулся Барни, когда она указала на целый столик, уставленный подаренными сладостями и подарками. Друг совал ей в руки газету, - Извини, что разбудил, но я подумал, что ты потом будешь сердиться сильнее, если я не сделаю этого сейчас. Вот, на самой первой странице! Альфис увидела первым делом фотографию своего отца, непривычно грозного, наряженного под стать выступлению - в официальную мрачную мантию, вместе со своей парадной кобурой для палочки. Скамандер знала, что папа чистил ее каждый месяц с самого того дня, как ему ее подарили. "ЗУБАСТАЯ УГРОЗА НЕ ПРОЙДЕТ". Невероятно громкий заголовок был началом интервью с Ньютоном Скамандером, который "стал непосредственным свидетелем ужасающих событий в школе Хогвартс, помог избавить от опасности все окрестности магического оплота Британии, вместе с директором школы Армандо Диппетом вступился за сотни невинных душ перед опаснейшим врагом, который терроризировал юных волшебников и самых умелых и опытных преподавателей". - Короче говоря, он прикрыл собой Диппета и Дамблдора, - Барнабас взял со своего комода пачку пирожных с кремом, - Твой отец невероятно круто обошелся со всеми оборотнями. Наверное, выйдет что-то путное. По крайней мере, он угомонил всех родителей и впечатлительных бабулек. Альфис продолжала читать. Она знала, каков может быть отец в гневе. Таким он бывал крайне редко. Наверное, перед интервью ему пришлось невероятно сильно разозлиться. Кто же его так довел? - Он подает прошение о создании Реестра Оборотней! - удивленно воскликнула она, едва дочитав половину. - И они его примут, - уверенно сказал Роджерс, - У них нет выбора. Сомневаюсь, что все будет работать отлаженно, но это успокоит толпу. Теперь люди невзлюбили оборотней ещё сильнее, чем прежде. Они вряд ли пожелают регистрироваться, будут точить зуб на твоего отца и на весь мир, однако теперь найдутся те, кто захотят заниматься их отловом. Почитай, у твоего отца грандиозные планы насчёт Реестра. Скамандер после прочтения статьи хотела схватиться за голову. Отец действительно взялся за дело со всей строгостью, которая ему не присуща. Свежая статья и громкие заявления лишь подогреют интерес к делу, но убедят людей, что их безопасность теперь обеспечит Министерство. Значит, те подпишут прошение, чтобы не подрывать свой авторитет, но свалят трудную работу на отца... Девочка была невероятно поражена тем, какая цепочка событий сложилась в тот вечер, когда она пыталась спасти папу. Прошло чуть меньше суток с того момента, как она решила броситься на помощь сама. - Ты как? - вдруг спросила она, решив перевести тему. - Чего? - немного удивился Барни, придвинувшись поближе, желая убедиться, что ему не послышалось. - Ты в порядке? - спросила Скамандер ещё раз, - Выглядишь здоровым. - Да, хорошо выспался. Грудь едва ли болит, - Барни положил руку на солнечное сплетение и улыбнулся более скромно, - Отец забирает меня в тот же день, когда мы сдадим последние экзамены. Он не боится, но он возмущен, что я вляпался в такую историю. Хотя Дамблдор убедил его, что я там не просто бегал, как загнанная мышь, а ещё и дрался. Но, кажется, отец поверит скорее ведьме за углом, чем Дамблдору. - Почему? - искренне удивилась девочка. - Кто же может не верить самому Дамблдору? - Наверное, тот, кто работает в Лютом переулке, - тише ответил мальчишка, усмехнувшись. В смешке слышалась доля грусти, - Издержки работы. Дедушка ему верил, но отец... - Твой дедушка... - мягко начала Альфис. - Он умер. Когда мы с тобой ещё ругались. Я никому не рассказывал. Жалость мне не нужна, - Роджерс выпрямился, - я готовился к его смерти. Он и сам наказал мне не переживать из-за этого лишний раз. Сказал, что голова должна быть занята учёбой, а ещё позаботился, чтобы я остался в Хогвартсе до самого последнего дня обучения на самом последнем курсе. Скамандер поджала колени к груди. У неё было достаточно такта, чтобы не выпрашивать подробности семейных проблем. Ей было искренне жаль Барни и его дедушку. Хотя бы потому, что ему приходилось жить с отцом, который недолюбливал Дамблдора, ненавидел Хогвартс, строго относился к сыну и подбивал его на дружбу со слизеринцами. - Так что сейчас и здесь, возможно, проходят единственные моменты, когда со мной все в порядке абсолютно во всех смыслах, - Барнабас кинул ей ее любимый леденец и Альфис не смогла сдержать улыбки. - Да ладно тебе, это же твои сладости, - сказала она, подавая леденец обратно. - У меня их слишком много. Как и у тебя. Однако, твои поклонники все как один не знают, что ты любишь кислотные шипучки, а я знаю, - Барни отказался от леденца. - Мы можем просто обменяться. У тебя там есть пирожные. Те самые, "Капелька удачи", - он усмехнулся снова, глядя, как скривилась подруга, - могу я их взять в обмен на кислотные шипучки? - Забирай хоть даром, - сказала Альфис. Друг быстро расквитался с пирожными, пока Скамандер посасывала леденец. До этого момента она и не подозревала, как соскучилась по этой сильной кислоте, которая проедает язык насквозь. Звучало опасно и совсем не аппетитно, но только не для Альфис. То, что значилось в мамином списке запрещённых вещей, было для девочки этаким Запретным плодом, а потому было интереснее или вкуснее любой другой обычной вещи, что была разрешена. Она и сама удивлялась такой закономерности. - Фанаты, - вздохнула Альфис через несколько минут, снова обращая на себя внимание Барни, - появились лишь после того, как на нас напал Фенрир? Как мало, оказывается, нужно сделать, чтобы стать внезапно любимым. Лишь попасть в большие неприятности. - У тебя тогда должен быть целый фанатский клуб, - хмыкнул Роджерс с улыбкой, - Ну, Минерва была всеобщим кумиром еще с первого матча по квиддичу в этом году. Ты всегда пользовалась популярностью, потому что умеешь выходить из бед сухой, а я... Ну, наверное, вступить в драку со слизеринцами, к тому же с такими опасными, тоже считается залогом успеха у родного факультета. Кстати, ты еще не слышала слухов про нас. Мэри вот спросила меня, правда ли я напугал тех придурков Непростительным заклинанием. Про Минерву уже ничего не говорят, потому что она быстро опровергла все слухи о себе, но о тебе уже слагают целые легенды. Это достойно того, чтобы быть в сказках Бидля... - Говори уже, - нетерпеливо перебила девочка, полная любопытства. - Ты у нас и каталась на оборотне верхом, и дрессировала его, как Китча... Кстати, меня просили спросить, подчиняется ли оборотень всем тем же командам, что и пес? - Барнабас успокоил хохочущую подругу, чтобы получить ответ. - Передай, что он не ест все, что под руку попадется, а так - вылитая собачка. Хоть сейчас сажай на поводок, - потом они вместе посмеялись, но Альфис быстро нахмурилась, вспомнив, каким трудом на самом деле она отбила свое право на жизнь, - но, если честно, хотелось бы, чтобы так и было. Я знаю, надо мыслить серьезнее. - Нет, ты имеешь право на такое желание, - друг поджал губы, - Если бы Фенрир мог остановиться по щелчку, не приходилось бы так бежать, быстро думать над заклинанием. Хорошо, что ты смогла принять быстрое и верное решение. Для меня вообще невероятен тот факт, что ты сориентировалась и смогла создать такое мощное заклинание в стрессовой ситуации. - Это гены мракоборца, - равнодушно откликнулась Альфис, смотря в стену, - Вообще-то, я не думала о сосредоточении. Я просто искала палочку. У меня была лишь одна навязчивая мысль: «бороться». И тогда все это делала как будто не я. Будто кто-то другой в моем теле... Подумать только, раньше я не думала, что могу умереть так рано, погибнуть в бою. Я думала, что всё это - драки, приключения, погони, опасность - интересный способ развлечься, в крайнем случае. Но я не думала, что это так близко к смерти. Что грань такая тонкая, понимаешь? - Теперь ты все переосмыслила, - Роджерс протянул ей конфету, - Значит, никаких больше драк и поисков приключений? - Нет, просто теперь у меня есть четкое понятие, что такое опасное развлечение, а что такое смертельная угроза. Теперь мне есть, с чем это сопоставить у себя в голове, - Скамандер побледнела, - Ужасно осознавать подобное. В тринадцать лет у меня уже есть опыт смертельной опасности. - Было бы странно, если бы у тебя его не было с твоей тягой к проблемам, - подметил Барнабас, не желая обидеть, но Альфис и не обиделась. Она лишь кивнула и замолчала. На этот раз надолго. Это были последние моменты ее серьезности, которую девочка позволила показать другим, в частности лучшему другу. Потом приходили другие друзья, а при них надо было уже забыть о прошедшем событии и улыбаться. Альфис с легкостью выпустила мрак из мыслей, позволяя себе расслабиться, потому что худшее осталось позади. - Вот, полюбуйся! - Говард позволил Альфис открыть глаза. Вместе с друзьями он привел ее к часам с драгоценными камнями, которые отображали очки факультетов. Николя гордо смотрел на них, едва ощутимо хлопая по плечу кузину друга. Она раскрыла рот, глядя на выдающуюся разницу между Гриффиндором и другими факультетами. Рубины в больших песочных часах сияли, будто тоже гордились и красовались. - Диппет прибавил лишь тридцать баллов, - хмыкнул один из парней. - Зато преподаватели накинули остальные, - успокоил его другой гриффиндорец из их компании, - И МакГонагалл уже в строю. Кубок в этом году абсолютно точно наш. Можно было бы заранее повесить пурпурные знамена в Большом Зале... Или перекрасить те, которые там висят сейчас. - Звучит, как заманчивая идея, - ухмыльнулся Говард. - На то и рассчитано, - друг пихнул его в плечо, рассмеявшись, - Чёрт возьми, Слава Скамандерам! Благодаря Вам Гриффиндор все равно окрасит Хогвартс в пурпурные знамена с гербом льва, честным путем или нечестным. - Как же хорошо, что в этот раз честным, - вздохнул Николя и друзья вновь заныли, каким же он бывает скучным. Сдав в конце года экзамены, Альфис довольно охотно распрощалась с Хогвартсом. Несмотря на потрясающие матчи, на друзей под рукой и разрешение колдовать, девочка уже не желала видеть кислые лица слизеринцев, сломанные кусты, откуда вышел на них Фенрир. Она даже не желала сидеть на берегу озера, где был финиш их с Пивзом гонки. Кстати, особенно сильно Альфис не желала видеть и слышать Пивза, потому что он уже придумал и прокричал тысячу отвратительных стишков про неё, а она не могла в него ничего запустить по условию их сделки. Скамандер облегченно вздохнула лишь тогда, когда пики башен Хогвартса исчезли за горизонтом, как и все проблемы, оставшиеся в ушедшем учебном году. Даже тряска в поезде казалась приятной. Шадисы сидели рядом. Эрик уже дремал, выпустив кошку из ослабших рук, а Диана болтала с подругой, вдохновленная мыслью о том, что побывает у нее в гостях в конце августа. Альфис уже улыбалась, думая о том, что в Лондоне ее уже с нетерпением ждет семья, которая не будет доставать глупыми вопросами о бое у дверей в Холл, не будет шутить и донимать завистливыми словечками. Дома в Дорсете наверняка было просторно и тихо. Никакого расписания дня, очереди в ванную по утрам, скучных уроков. Может быть, все не было так радужно, как представляла себе Скамандер, однако эти мечты все равно ее манили. Она уже ждала первого письма от друзей, их визита. От этого лета девочка ожидала столько всего... Если говорить кратко, Альфис вожделела отдыха.