Только время это помнит, Только ветер поет об этом... — «Были»
Всем, кто не прав, ход Шагом ночным в хлад Через болот брод. — «Песни злых цветов»
Ты помнишь это болото? Твою семью загнали сюда и утопили. Ты смотрел и – что же ты мог сделать? Лишь плакать, скулить и хватать за ноги мучителей, моля о пощаде. И никто, кроме тебя, не был спасён. И тебя сделали рабом при дворе. А потом, очень скоро, ты надоел им. И уже ты был обречён на смерть. Но... как же ты оказался жив? Какой древний дуб протянул тебе корни и вытянул тебя? Ты помнишь хоть что-либо из этого? Нет? Быть может, это уже не важно. Ты ведь ещё жив, не так ли? Так будь преисполнен мести. Ночь во всю поглощала день. Ты не раз падал, пытаясь выбраться из болотного леса. Ты искал путь, а путь играл с тобой, убегая у тебя из-под носа. Ты весь измазался в грязи. Что ж, молодец. Мать родная не узнает! Как бы смешно это ни звучало. Ты всё чаще слышал, как ломаются ветки, хлюпают чужие сапоги, тихий смех гнал ворон прочь. За спиной? Слева? На северо-востоке? Или перед тобой? Ничего не разберёшь! Неужели они вернулись за тобой? Вдруг шаги раздались совсем под ухом. Почему тебе так больно? Глаза сами собой закрываются. Нет, ты не можешь сопротивляться. Стой! Куда же ты?.. Очнулся? Долго ты был во мраке. Ты всё так же воняешь, но грязь куда-то исчезла. Вместе с одеждой. И вместо вязких вод и полного мрака ты лежишь на жёстком дереве в окружении света. Ты привстал, что далось с трудом… ты такой юный, а от спины до живота тянется огромный шрам, которого ещё нет даже у матёрых солдат! А ведь до потери сознания у тебя его не было. Сколько же ты спал? И что вообще произошло? Кто ж тебя слушает, наивный? Ты видишь ведьму. Растрёпанные рыжие волосы, колье из гранатов, красно-зелёные пошлые одежды. Как в книге, в которую ты невзначай посмотрел ещё в замке короля. Зачем ты ей? Ты вновь падаешь во тьму. Ты хочешь быстрее проснуться – тебе страшно, давящее чувство сжимает тебя когтистой рукой. Шею сдавило, и ты мигом пришёл в себя, пытаясь ногами удержать равновесие. Лишь когда ты встал на носки, верёвка ещё сдавливала и держала, но не душила. Дыхание тяжёлое. Руки, скованные за спиной, трясутся, и твой взгляд проясняется. Ведьма и её подруга, в которой нельзя было разглядеть что-то сверхъестественное, смеялись над тобой. Они без остановки ласкали друг друга, срывая одежды, и ты чувствуешь непроизвольное возбуждение. Они целуются, поглядывая на тебя. Ты устал? Как жаль. Петля опять перекрывает доступ к кислороду, и ты жмуришь глаза до слёз и цветных пятен. Ноги болят, но ты терпишь и вновь встаёшь на пальцы. Холодный пот капает на пол, и у тебя паника, ведь ты умирал от удушья не раз. Тебя опять держали в неволе уже… сколько дней? Ты снова не считал? Или не мог, сбиваясь из-за частых обмороков? Тебе казалось, что прошла вечность, а верёвка никак не обрывалась, как бы ты не мотал головой. Ведьма любила гладить тебя по синяку на шее когтями, иногда надавливая. Ты ничего не мог поделать. Маленький потерявшийся котёнок. Но ничего не может быть бесконечным. После жестокости лишь в сказках все остаются живыми, счастливыми и прощёнными. Ведьма и сама не прочь была поиграть с воздухом. Подруга охотно ей помогала и тянула вверх верёвку, которой была скована тонкая шейка колдуньи. Потом, чувствуя, что любовница теряет сознание, отпускала её, хихикая и оглаживая тело. В тот раз она, видимо, забылась. Ведьма не просыпалась больше, как бы подруга её не трясла. И с её жизнью оборвались и твои оковы. Ты не раздумываешь, ты всегда держал это в голове – с размаху ты бьёшь девушку по голове кулаком. Она ударяется головой о пол, и кровь растекается и впитывается в дерево. Такой слабый и истощённый, но в страхе можешь убить. Ты не помнишь, как пришёл к городу, из которого тебя и твою семью погнали на убой, точно стадо коров. Иначе быть не может, ведь «земли моей страны нескончаемы», – думал ты. Босыми ногами ты собирал ушибы и ранения о камни и палки, увязая в холодной хлюпающей земле. И, только ступив на твёрдую поверхность, ты лёг и не смог встать. Всё тело ныло, а глаза закрывались сами собой, затаскивая к Смерти в подол. Ты не знал, спал ли ты, часто просыпаясь, или просто закрывал и открывал глаза. Кто-то толкал тебя рукой в плечо, и ты не сразу опомнился, перевернувшись на спину. Стражник. Та же блестящая кольчуга и тот же оранжевый герб на груди. Стражник твоей страны, ты не ошибся. — Ты что тут забыл, малец? И в таком виде? – говорит он. Ты отмахиваешься. Но не все хотят тебя прикончить. Ты понимаешь это после того, как он ведёт тебя, крепко держа за локоть, к небольшому лагерю, в котором разложены несколько палаток, но ни единой души не было рядом. Он дал тебе одежду, сказав, что она принадлежала бродяге, которому больше она не понадобится; рваную, но ты всё равно очень рад незначительному теплу. Он говорит тебе идти куда подальше. Ты недолго думаешь, чтобы понять, что нужно делать.