Хирург-яойщик.

Внимание! БДСМ и Секс с использованием посторонних предметов! Однако не все так хорошо шло. В последнее время Рикки повадился разбрасывать вещи. Когда я приходил домой после ночной смены, то обнаруживал его рубашку на диване, брюки где-то у лестницы, пиджак валялся рядом со спальней. И это при том, что сам Серрано спокойно себе спал в спальне! Я прекрасно знал его аккуратность, и сейчас у меня в голове просто не укладывался этот бардак. — Рикки, если ты снова раскидаешь вещи, я тебя накажу! — как-то выдал я за ужином. Серрано удивленно перевел на меня взгляд, потом осмотрелся и скептически изогнул бровь. — Какие вещи? Я ничего не раскидывал. Скальпель, небось, таскает, — просто пожал он плечами. — Ой, ничего умнее придумать не смог? — нет, ну какой наглец! — Если послезавтра я вернусь с ночной смены и опять увижу бардак, то тебя настигнет жестокая кара! — предупредительно покачал я вилкой со спагетти. — Как страшно, — безразлично фыркнул Рикки, распаляя меня еще больше. — Натянешь кожаные шортики и оттрахаешь меня вибратором? Не такая уж и страшная кара, извращенец ты мой. — А вот и посмотрим! — стукнул я руками по столу. Ловкие пальцы тут же заскользили по моему колену. — Конечно-конечно. Я плохой мальчик, разбрасываю вещи, — ехидно говорил он, медленно и ловко возбуждая меня. — Может, накажешь меня прямо сейчас? Я буду упираться и молить о помощи так страстно, как только сумею. — С тобой просто неинтересно в это играть, — вздохнул я, пытаясь отвлечься, но эти порочные губы, изогнутые в ехидной улыбке, не давали мне покоя.       Серрано меня не послушал. Я специально не убрал вещи, которые якобы разбросал Скаппи, чтобы наутро Рикки понял, о чем я. Но испанец просто их собрал и кинул в стирку, никак не прокомментировав и не извинившись. До выходных я вынашивал план мести. Все началось в гостиной, когда испанец в джинсах и с голым торсом сидел на диване, с интересом наблюдая за научными спорами о генетике. — Рикки, ты занят? — нежно пропел я, спускаясь по лестнице. Серрано не отвлекался от просмотра, что мне было на руку. — В принципе да. Если у тебя есть предложения, то говори. — Оу, нет-нет. Не отвлекайся. Просто поболтать хотел, — я подкрадывался сзади, чувствуя себя хищником, который охотится на долгожданную добычу. Он совсем беззащитный со спины, а я все ближе и ближе. И вот на нем быстро застегнулся кожаный ошейник. — Какого?!.. — Сидеть! — строго рявкнул я, дергая за цепь. Рикки тут же был притянут обратно. Я, недалеко откинув остальную фурнитуру, поправил ошейник и медленно обошел диван, чтобы оказаться у испанца перед лицом. Его злобный взгляд медленно скользил по моему телу, потом по цепи поводка. — Ах, да. Наказание, — Рикки отозвался бесцветным и незаинтересованным голосом, нехотя снял очки и отложил их на стол. — Ну, и что же такое ты удумал? — Я — твой хозяин, — легонько дернул за поводок, чтобы доказать это. Однако Серрано вперед не подался, а упрямо остался на месте, сопротивляясь давлению ошейника. Это меня немного выбило из колеи, потому что я предполагал, что он быстро втянется в игру, ведь это интересно и необычно. — Не верю, Джей, — фыркнул мой непослушный раб. — Я могу легко сделать так, что снизу окажешься ты. Не забывай. А теперь отойди, ты мешаешь мне смотреть. — Приказы здесь отдаю я! — только в этот момент я позволил себе ударить Серрано по лицу. Я уже понял, что такие удары заставляют его кардинально пересмотреть ситуацию. Рикки встряхнул головой и с удивлением посмотрел на меня. Я постарался оставаться непреклонным. — Ты что себе позволяешь, щенок?! — Молчать! — пришлось ударить Рикки еще раз. Испанец тяжело задышал и заскрипел зубами. Кажется, ему совсем не нравилось, что его дергают за поводок, как собаку, да еще и бьют. Этот удар был сильнее, чтобы Серрано уверился в моем решительном настрое. Правда, я все же подумал о том, как буду удирать от него в случае неудачи. — Ну-с, — недовольно протянул он, медленно снимая с длинных пальцев кольца. — И что же хозяин хочет от своего... кхм... раба? — Полного подчинения, — с удовольствием ответил я. Риккардо фыркнул. — Это и ежу понятно. А конкретнее? — иронично изогнул он одну бровь. И вот этот вопрос застал меня врасплох. Серрано подчинялся совсем не так, как я предполагал, и слишком быстро сменил гнев на милость. — Ох, даже здесь ты не можешь собраться, — Рикки хотел было удручено откинуть голову назад, но поводок не дал. — Возможно, мой хозяин желает отучить раба говорить такие дерзкие вещи, что он сказал ранее? — Да, было бы неплохо! — активно согласился я. И мы еще минуты две смотрели друг другу в глаза. — Ну так приступай, — Серрано легонько провел своей ногой по моим, возвращая меня к реальности. — Кожаные шортики. Ты знал, чем мне угодить. — Я тебе угождать не буду. Это ты должен мне угодить, — и тут меня как озарило. Я резко дернул Рикки за поводок на себя, схватил его за волосы. — И что? Откуда же я знаю, чего конкретно твой извращённый мозг хочет? И не бей меня по лицу. Если ты наставишь мне синяков, я тебе потом яйца отрежу, усек? — Что-то ты и правда разболтался, — усмехнулся я, все еще не отпуская волосы Рикки, и достал припасенный заранее кляп-расширитель, помахал им перед лицом главврача. В один момент безразличие в карих глазах поменялось на похотливые огоньки. Губы растянулись в знакомой змеиной улыбке порочности, и внутри меня все закипело. Видимо, испанцу требовалось больше антуража, а уж этого у меня было предостаточно. — Да, — он похотливо облизнулся. — Мой рот нужно хорошенько прочистить, — согласился испанец. — Я думаю, не только рот, но и глотку, м? — игриво пропел я на ушко Рикки, а потом жарко его поцеловал. Теплые пальцы прошлись по моим бедрам, возбуждая не слабее юркого и ловкого языка. После поцелуя испанец спокойно дал застегнуть на себе кляп. — Пф, пофоткать бы тебя! — но руки у Серрано оставались свободными и мои ягодицы быстро поплатились за сказанное. Так я понял, что палку лучше не перегибать, пока не смогу обездвижить Риккардо.       Покорный Риккардо. Это было на грани фантастики. Он хотел мой член, ему явно понравилось видеть меня таким властным и решительным, и даже эта моя извращенность — сиречь сексуальная фантазия — его возбуждала. Но я не торопился. Я понял, что для него пыткой будет именно моя неторопливость и нерешительность, помноженная на резкий порыв с принуждением. И щепотку нежности. Быстро перетянул его руки цепью поводка и грубо толкнул на диван. Конечно же, мне хотелось глубокого минета (да как можно жестче), но томить Рикки было интереснее, чем сразу давать ему то, что он хотел. Неизвестность, непоследовательность. Я взял подготовленный заранее стек. Глаза Серрано расширились от ужаса, и он попытался встать, но я уложил его обратно. — Ты куда-то спешишь? Я — нет, — ласкового поцеловал его в щеку и пригладил темные волосы. Мне совсем не хотелось пугать испанца, но как же без порки? Зная его чувствительные места, мне хотелось его дразнить. Кончиком стека я коснулся его ушей, и Серрано задрожал, попытался прикрыть такую чувствительную точку плечом. Я провел стеком по щеке, подбородку, шее и медленно погладил ключицы. Рикки заерзал на диване, тяжело дыша, и я увидел, как у него встал. Так-так, мы включились в игру! — Привет, — я потрогал его член через джинсы. Серрано поднял бедра навстречу моей руке, прося ласки, но я легонько шлепнул его стеком по груди. — Нет-нет. Я по твоим правилам играть не буду, — усмехнулся я, но джинсы ему расстегнул. Горячий член был уже твердым, и Рикки сладко застонал. Я провел стеком по его члену, от чего испанец задрожал, а потом легонько шлепнул его по животу. Рикки это явно нравилось. Сказать он ничего не мог, но тихонько постанывал. Я принялся быстро ласкать его член, и дрожь в теле испанца усилилась. На особо громком стоне я остановился и нанес серию коротких быстрых ударов стеком по телу. Рикки громко завизжал, изгибаясь всем телом. — Тебе больно? — обманчиво-заботливо спрашивал я. Серрано тяжело дышал, что-то пытался бормотать. Я заметил на его ресницах блестящие капельки слез, и меня всего как водой окатило. Неужели я перестарался? Сомнения быстро начали захватывать мое сердце, но сдавать назад я не хотел. Серрано уже был связан, уже возбужден и согласен мне подчиняться! Я отложил стек и начал покрывать тело любимого нежными невесомыми поцелуями. Рикки довольно застонал, когда я наклонился, и нежно погладил меня по груди. От его кожи исходил потрясающий, едва уловимый аромат, который быстро меня очаровывал. И вскоре мои нежные поцелуи ложились поверх следов от стека жадными метками. Рикки подавался мне навстречу, довольно стонал и зарывался руками в волосах, пока я не опустился ниже, где длина поводка не позволяла двигать руками. Я задержался у его члена, раздумывая над тем, давать ему такое удовольствие или нет.       Достаточно было взглянуть Серрано в глаза. Он хотел этого. Никакая покорность в его взгляде не читалась, наоборот — власть нижнего, вызов; если бы не кляп, то на его губах играла бы победная ухмылка, так что я передумал и встал. Видимо, боль он мог перетерпеть довольно легко. Нельзя было потакать желаниям Риккардо. Он всегда добивался своего, и это тот момент, когда его амбициозность была бесполезна, а то и вредна. Я размотал его руки, резко дернул за поводок, так что Рикки неловко скатился на пол. Стек снова лег мне в руку, я с ухмылкой взглянул на любовника. Ох, кляп делал из Рикки романтично-непокорного раба, и этот гордый взгляд мне очень нравился. Я не хотел, чтобы он менялся, но хотел понять, как можно далеко зайти. Вдруг Серрано с силой дернул поводок на себя, так что я довольно неловко оказался рядом с ним. В пару секунд я оказался без шорт, а мой член был погружен в горячую теплоту его рта. Всё возмущение пропало на раз. Я зарылся в темные мягкие волосы пальцами, ближе притягивая Рикки. Испанец жадно заглатывал мой член. Кольцо кляпа не позволяло взять его до конца, но, казалось, Рикки это было особо удобно. Я прикусывал губу, не замечая, как начинаю постанывать от опьяняющего наслаждения. Колени подкашивались, а удовольствие острым клубком концентрировалось в члене. И на этот раз я мог уже сам все контролировать! Горячо, влажно, узко. Серрано почти не упирался и позволял мне двигаться в его горле, но потом так же внезапно отстранился, чтобы передохнуть. Его глаза светились счастьем. Не позволив снова взять член в рот, я провел стеком по его подбородку, заставив поднять голову. — Это все, что тебе нужно для счастья? — усмехнулся я. — Мой член? Ты серьезно? — на самом деле я никогда еще не был так доволен, как в этот момент. Знать, что тебя хотят так сильно — что еще может тешить самолюбие? Рикки показал мне средний палец, за что получил стеком по лицу. — Сколько наглости! — возмутился я, но снял с него кляп, снова хватая испанца за волосы, чтобы он не успел перехватить инициативу. — Да трахнешь ты меня или нет, маленький извращенец?! — прорычал он, сжимая пальцы в кулаки до белизны костяшек. Голос Рикки хрипел, и это было чарующе-грязно. Его влажные губы манили к себе, но мне удалось сдержаться. — Не заслужил, — фыркнул я. — О, и что же мне сделать... как там?.. хозяин, — наигранная покорность, а сам дерзко смотрит. Я мельком осмотрел это зовущее тело, быстро вздымающуюся от тяжелого дыхания грудь, и идея пришла сама собой. — Я хочу, чтобы ты сперва насладился собой, — сказал я, садясь на диван и не выпуская поводка. Рикки готов был испепелить меня взглядом в этот момент. — Может, я стек оближу или принесу тебе газету в зубах? — Успеется, — я снова провел стеком по его щеке, отмечая, что это неплохая идея. — Выполняй то, что сказал я. — Я не хочу. Мне не нравится это делать, и я... — Не перечь мне! — я дал Рикки звонкую, но не сильную пощечину. Он злобно прищурился и попытался выдернуть поводок, но я держал крепко. — Да просто трахни меня! К чему столько всего?! — я вскочил с места и, как Ирэн Адлер в Шерлоке, обласкал Серрано стеком по лицу, да и еще дал рукой по губам. Нет, мне нужно было определенно спасаться бегством, потому что в обычной ситуации он бы мне этого не простил; я действовал на свой страх и риск. — Если ты не будешь меня слушаться, — я потянул за поводок, заставляя испанца смотреть на меня снизу вверх, наклонился и прошептал на самое ушко: — то я свяжу тебя по рукам и ногам, а после оставлю тебя наедине с вибратором в заднице, чтобы ты мучился от неудовлетворения на грани оргазма, — потом выпрямился, дернул за поводок и холодно спросил: — Но ты же хороший мальчик? — Да... — Рикки весь мелко дрожал от возбуждения, соблазнительно облизывая пересохшие губы. — Я хороший мальчик, — глаза, подернутые поволокой наслаждения, были для меня хорошей наградой. О, если бы я только догадался раньше взять лед и пройтись кусочком по уху Серрано! Он бы визжал, прося его изнасиловать! Такая доступная чувствительная зона! — Встань, повернись ко мне спиной и медленно разденься. Негоже рабу в одежде ходить, — я с видом победителя уселся на диван. Серрано медленно встал, пытаясь скрыть то, как у него дрожат колени, повернулся спиной. Я облизнулся от такого красивого вида: это упоительное тело полностью моё, каждый изгиб, каждый миллиметр смуглой влекущей к себе кожи. Уверен, что испанец мог бы соблазнить любого мужчину, но он выбрал меня. И безграничная верность такого мачо вселяла в меня огромную уверенность. — А теперь сядь на колени лицом ко мне и подрочи себе, — заявил я, когда Серрано откинул джинсы небрежно в сторону. — То встань, то сядь, — проворчал он дрожащим голосом, за что я ударил его стеком по ягодицам. — Что ты должен мне говорить?! — Слушаюсь, хозяин? — безразлично пожал он плечами. Мне показалось, что Серрано прекратило это нравиться, но его глаза все еще блудливо горели. — Помнится, с этого все и началось... Ты, я и порно, — усмехнулся он, сжимая пальцы на своем члене. Я восхищенно замер. Рикки всегда принимал образ искусителя, как только дело касалось секса, но сейчас, когда он напомнил, я сразу увидел того демона, что забрал мою душу. — Ты был неподражаем. Такой огонь, такая страсть, — облизывался я, наблюдая за своим рабом. — Я посмотрел бы на тебя через два месяца без секса! — фыркнул он, элегантно провел рукой по волосам, чтобы убрать мешающиеся пряди. — Хотя ты и три года так жил. Оттягиваешься за все это время, да? — змеиная усмешка быстро исчезла, как только я покачал стек в пальцах. Но Риккардо снова прикрыл глаза от удовольствия, и явно уже не мог соображать. Нужно признать, что со стороны вовсе и не казалось, что Серрано чем-то недоволен. Он сладко закрывал глаза, облизывал губы и тихонько постанывал. Красивая грудь поднималась в такт тяжелому глубокому дыханию. Темная шея манила к себе. Все это соблазнительное тело не из этого мира. Я прикусил губу, наблюдая за ним. Он был так вожделен, когда сам ласкал себя, когда эти длинные пальцы скользили по члену; как ненасытно он вновь выглядел, как трепетали темные ресницы, как внутри меня все сжималось от острого желания... — Хватит, — я нежно погладил его стеком по руке, пытаясь скрыть то, как напряжен сам, и Рикки даже облегченно выдохнул, едва заметно дрожа. — Теперь повернись ко мне спиной. Опять. На четвереньки. И покажи мне свою задницу. Покажи мне, как ты меня хочешь. — Я повалю тебя на диван и жестко эгоистично отымею — такого доказательства тебе будет достаточно, долбанный ты извращуга?! Хозяин, — нехотя добавил он, медленно повернулся, лег на грудь и раздвинул пальцами ягодицы. — Так? — Сойдёт, — кивнул я, вскрывая новый тюбик смазки. — Кажется, пора использовать другой кляп, ты слишком разговорился, — пришлось успокоиться, чтобы голосом не выдать то, как я его хочу. Серрано сказал непонятную мне игру слов на испанском, но послушно стоял все в той же позе, даже когда я подошел и застегнул на нем кляп с шариком. Рикки был весь напряжен, и ему явно не терпелось заполучить мой член, однако я еще не был доволен. Возможно, он был прав, и я просто отрывался за все три года. Я сжал в пальцах его ягодицы, такие упругие и соблазнительные, обвел пальцами сжимающееся колечко мышц. Испанец игриво пошевелил бедрами, а когда почувствовал холодный гель, то застонал. Я не дал ему опомниться и сразу ввел в него два пальца. Рикки дернулся и опустил руки, но тут и его удовольствию пришел конец. — Я разве разрешил тебе менять позу? — пришлось даже сильно шлепнуть его по ягодицам, чтобы он вернул руки на место. — Хороший мальчик, — довольно протянул я и вот тут уже резко вошел в такое разгоряченное тело любовника, едва успев натянуть презерватив. Серрано завизжал и дернулся, но я не дал ему времени привыкнуть и сразу начал двигаться. Рикки оперся на локти, выгнулся, наполняя гостиную своими страстными звуками. Он так плотно обхватил мой член, что я не мог двигаться так быстро, как хотел, чтобы его наказать, но явно и недостаточно для него, чтобы угодить, поэтому через пару минут я остановился. Это оказалось сложно. Капельки пота скатывалась по темной шее, от его кожи приятно веяло одеколоном, а напряженная спина манила к себе для поцелуев. Рикки, казалось, тоже не сразу понял, что произошло, потому что мне пришлось с силой придержать его за бедра, чтобы он не двигался. Серрано натурально заскулил, как побитая собака. — Тише, мой сладкий, — шептал я, зная, как он не любит это обращение. Испанец прожег меня взглядом ненависти и попытался вырваться, но я прижал его голову к полу. Ух, как мне нравилось над ним доминировать! — Расслабься. А иначе я не смогу сделать тебе приятно, — я провел языком по его уху, услышал тихий стон на грани всхлипа и почувствовал, как он действительно расслабляется. Удивительное владение своим телом! Однако мне понравилось держать испанца прижатым к полу и томить его, чтобы он, уже получив то, чего так долго хотел, не мог этим насладиться. Конечно, вскоре он начал сам двигать бедрами, и мне стоило огромных усилий, чтобы не поддаться на эту сладкую провокацию. Серрано был в моей власти.       До этого я никогда не задумывался над тем, кто доминирует в постели. Ответ был ясен, как день — я, ведь я сверху. Но сейчас, когда это пленительное тело все напрягалось подо мной, а я с трудом держал себя в руках, то было ясно, что я просто тешил свое самолюбие. Хозяином положения всегда был Рикки. На работе, дома, в постели, в простых житейских вопросах. Он позволял мне быть сверху, а не уступал мне эту роль. И вдруг обида остро кольнула меня в сердце. Я медленно расстегнул кляп и откинул его. А потом за волосы заставил Рикки опереться на руки и начал жестко в нем двигаться. Серрано закричал не своим голосом, пытаясь снова упасть на грудь, но я держал крепко и двигался так, как хотел я. Рванным темпом, глубоко, резко, вымещая на нем всю ту бурю эмоций, что внезапно нахлынула на меня. — Ты моя шлюха?! — кричал я на него, царапая эти красивые бедра. — Soy tu puta!* — Не смей разговаривать со мной на испанском! — рычал я, не в силах даже подумать о том, что могу задеть Рикки словами. Мне сильно хотелось сделать ему больно, нарушить, испортить ему удовольствие от секса, хотя сам я и не понимал, как мне от этого приятно. Испанец продолжал взахлеб эротично стонать, что еще больше разжигало во мне злость и жестокость. — Я... adoro... Я люблю тебя… — прошептал он в последний момент, когда я уже схватил стек. Я удивленно замер, а со мной и Рикки с почти испуганным стоном. Серрано говорил это мне редко, а тем более на английском, пусть и с милым испанским акцентом. Я испуганно сглотнул, понимая, что вело мной все это время. И как бы мне не хотелось продолжить и закончить начатое, я отпустил испанца и встал. — Джей... — Рикки тяжело дышал и выглядел потерянным, наверное, даже не меньше, чем я. — Я не понимаю, Джей... — он тяжело произносил слова, английский не был для него столь родным, чтобы легко переключиться. Мне нужно было взять себя в руки. Я потянул Рикки назад за волосы, усаживая его на колени, наклонился и страстно поцеловал в губы. Такие сладкие губы, которые произнесли неприятные вещи по моему требованию. — Я еще немного тебя помучаю. Поверь, оно того стоит, — нежно прошептал я, видя, как заблестели погасшие было глаза. В запасе у меня были еще — святая святых! — оковы на руки и ноги, перекрещенные и сковавшие движения. Сначала Рикки поддался легко, но потом понял, что руки он не может отвести дальше щиколоток, а значит, и развернуться нормально. — Тебье обизательно?.. — тихонько зарычал он, а потом снова перешел на испанский. — Ненавижу бондаж! Сними немедленно! — Ой, это еще не все! — я накрыл его глаза шелковой черной лентой, в которой ничего не было видно. В колледже мне очень понравилось, когда одна девчонка завязала мне глаза и порадовала минетом. Испанец, сильно брыкавшийся, вдруг замер. Я продолжал доставать дополнительные атрибуты, окидывая взглядом своего раба. Это было эстетическое наслаждение. Я поставил Рикки на колени в полном подчинении, в бандаже, который не давал ему и рукой дернуть. Это было красиво и особо волнительно, сам дьявол оказался покорным мне. Я знал, что Серрано на пределе, и для меня было приятно осознавать, что он может кончить только от моего члена. — Я все понимаю, но сними повязку! — прорычал испанец, слепо крутя головой. Я даже вздрогнул от этого злого тона. Стек мне уже надоел, поэтому нужно было переходить на следующий уровень. — Нет. Это очень важный элемент, — наконец, мне удалось достать флоггер. Я игриво прошелся его хвостами по плечу Рикки. — Не говори, что это плеть, — упавшим голосом сказал он. Я удивленно замер. — Не буду. Ведь так неинтересно! Я специально для этого и завязал тебе... — Я не получу никакого удовольствия с закрытыми глазами, слышишь меня?! — Ну... Это... Я... — я уже неуверенно смотрел на флоггер и думал, что все можно на этом и закончить, но потом понял, что если мне удастся доставить Рикки удовольствие таким способом, то он потом будет очень даже этому рад. — Тебе понравится! — Терри! — возмутился испанец, пытаясь встать, и я еле успел схватить его за плечо, чтобы он и вовсе не упал. — Сиди и не двигайся. А то накажу! — все-таки у меня было заготовлено нечто еще более интересное. Я не знал, использовал ли его Серрано раньше, поэтому его реакция была мне сильно интересна. Размазав смазку по вибратору среднего размера, я медленно ввел его в тело Рикки. Испанец застонал и заерзал, неловко повел плечами и весь задрожал от напряжения. — Боже, Джей... Это то, о чем я думаю? — Нет, — засмеялся я и включил вибрацию. Серрано задрожал и дернулся. Я видел, как он то сжимает, то разжимает пальцы и в бессилии ловит ртом воздух. Ему нравилось, его тело врать не могло. — Выключи! — закричал он, но я только сделал мощнее и удобнее перехватил флоггер. Тут Рикки было уже не остановить. Черные языки лизали его спину, распаляя его, заставляя сойти с ума от смешанных ощущений боли и удовольствия. Он стонал под каждым ударом, красиво изгибался своим гибким телом, хотя я не применял особой силы. Я прерывал его порку, слыша разочарованный выдох, и начинал трахать его вибратором, чувствуя, как он кайфует от этих незнакомых ощущений, хотя просил меня прекратить. Его член был напряжен и сочился смазкой, губы пересохли от частого дыхания. Видеть Серрано в муках оргазма со стороны — прекраснее этого ничего и быть не могло. Я чередовал мягкие и сильные удары, то снижал скорость вибрации, то увеличивал. Но Рикки все не кончал, агония наслаждения для него не прекращалась. Чтобы я ни делал, было ощущение, будто железный самоконтроль Серрано уже нельзя было ничем разрушить. Это вызывало восхищение и желание овладеть им еще раз. И, вдоволь насладившись своим положением хозяина, я, наконец, вынул из него вибратор, расстегнул оковы и повалил Риккардо на пол. Конечно, хотелось, чтобы он развратно вскрыл новый презерватив зубами, но испанец был на это сейчас явно не способен. — Кажется, это было не так уж и страшно, да? — я нежно приподнял голову любовника и снял с него повязку, пригладил темные влажные волосы. Он долго сосредотачивал на мне шальной взгляд, пытался что-то сказать, но язык не слушался. — Думаю, теперь мы можем закончить, — я нежно поцеловал его, услышал довольный тяжелый выдох и, подхватив его под коленки, плавно вошел в него. И тут я почувствовал, как горячая сперма сочится по члену Рикки, и хватило пары движений рукой, чтобы он кончил, однако его возбуждение не прошло. — Серрано?.. — Продолжай, прошу тебя... — испанец изможденно поднял руку и нежно погладил меня по щеке. Его приоткрытый в тяжелом дыхании рот, это развратное выражение на лице. Я вновь спустил тормоза и теперь наслаждался этим с нормальными чувствами глубокого удовлетворения, ведь из-за меня Рикки перевозбудился. Мы страстно целовались и почти кусались; Серрано вновь царапал до крови мои плечи, явно решив, что теперь-то уж точно меня никуда не отпустит. Животная страсть охватила нас, и я жестко трахал его и так наслаждался этим в тот момент. Как же мне повезло с ним! Целиком мой. Мой уже так долго.       Я всегда считал свои оргазмы с испанцем самыми бурными, но это превзошло все мои ожидания. Этот звон в ушах, ощущение легкости и жара, взрыв наслаждения, цунами в три секунды, но как долго тянулись эти секунды! Я оказался сильно ослаблен и еле смог заставить себя выйти из этой горячей теплоты. Однако стоило взглянуть на Рикки, как мигом вся моя нега прошла. Серрано был бледен как полотно и тяжело со свистом дышал, схватившись за сердце. — Рикки! — Нитроглицерин... Витамины в ящике... — он дрожащей рукой указал на кухню, и я ринулся так быстро, что сам себе удивился. Пооткрывав кучу ящиков, я обнаружил в одном банку витаминов, внутри которой оказались таблетки нитроглицерина, и так же быстро вернулся к любимому. Он залпом проглотил несколько и прижался ко мне, будто я единственный мог ему помочь. Но я не понимал, что происходит! Мозг, который ну очень плохо отходил от секса, не мог свести два и два. Почему Рикки так плохо? Как у нас оказались таблетки нитроглицерина? Почему они в банке из-под витаминов? Какого хрена его сердце бьется так быстро?!

***

      Я вышел из душа, а Рикки еще отмокал в ванной. Измученное выражение лица сменилось довольной улыбкой. Он расслабленно откинул голову на бортик и время от времени глубоко вздыхал от умиротворения, хотя все еще был несколько бледен. Я замотался в полотенце и присел рядом на пол. — Прости. Наверное, не стоило так сильно перегибать палку. Это всего лишь вещи, — я нежно поцеловал Серрано в губы. Испанец лениво отмахнулся. — Ничего. Мне понравилось. Конечно, на полноценную сессию не тянет, но ради развлечения — сойдет. — Ох, но я и подумать не мог, что у тебя сердечная недостаточность! — А теперь сделай вид, что ты этого не слышал. Не уделяй этому слишком много внимания. Мне не очень приятно, когда надо мной начинают... — Кудахтать? — с усмешкой подсказал я. — Ага. Вот мама в этом плане вообще... Когда я хотел экшена, она волновалась почем зря. А я слушался — у нее за спиной отец стоял. Лишний раз на улицу не отпускала в обострение. Ненавидел быть тепличным ребенком. — Я все равно буду о тебе волноваться и следить за тобой. Кудахтать не буду, — пообещал я, обнимая его со спины. — Ты мне... только ничего не скрывай от меня. — Да что от тебя скроешь! — рассмеялся он, притянул для поцелуя. Я старался отогнать от себя мысль, что мокрый Серрано еще сексуальнее, чем я себе представлял. — Вот только не заставляй меня говорит с тобой на английском! — Это... Случайно вышло... прости, — я уткнулся лбом в его плечо. Мне все еще было стыдно за свое поведение, но, кажется, Серрано воспринял это как часть игры. — Как тебе вибратор? — Это было... неожиданно, — задумчиво протянул испанец. — Причем, когда ты меня совсем обездвижил, я начал все острее ощущать. И даже плетка стала приятной. Нет, конечно, это был определенный дискомфорт, но — в целом — очень возбуждающе. — Я мог тебя убить, — вздохнул я, плотнее сжимая Серрано в объятиях. — Я ужасный! — Ты для меня самый лучший парень. На первом месте! — рассмеялся любимый, встрепав мои волосы. — А вот я у тебя на каком? — заинтересованно вопрошал Рикки, потягиваясь в горячей воде. — Ты на третьем месте. — На первом Фани, — недовольно ворчал Серрано. — А на втором кто?! Хотя, дай угадаю, это было этим летом! — Да! Мы выпили, познакомились с девушкой и... В общем, это была групповуха с дабл-аналом, — покраснел я. Рикки всего перекосило, он зябко поежился и обнял себя руками за плечи. — Бедная девочка! Нет, я рад быть на третьем месте! Хотя... Можно и на первое, минуя второе. — Ну, ты с твоей глубокой глоткой уже претендуешь на второе место! Ты так... самозабвенно это делаешь! — Да! Вот в этом ты странный! — Серрано так внезапно возмутился и выпрямился, что я вздрогнул. — В чем? — удивленно захлопал я глазами. — Ну как бы... Ти Джей, у меня есть член. Я понимаю, что ты больше натурал, чем би, но... ты же делаешь девушкам куни? — Всегда! — И тебе нравится, когда я делаю тебе минет? — Еще бы! — Ну так... Есть парни, которым это делать не нравится. Вот ты не очень это любишь делать. Куни, видимо, тебя привлекает гораздо больше, чем... — То есть, тебе не хватает минета? — нахмурился я. — Я всегда считал, что если парень сам делает тебе минет — это верх проявления внимания и влечения к твоей персоне. Не будем скрывать, что отсос доставляет и физическое, и эстетическое наслаждение, а еще тешит самолюбие, как ничто другое. До сих пор считается офигенным, когда девушка тебе отсасывает! Поэтому да: я хотел бы, чтобы ты чаще уделял мне внимание, — Серрано едва усмехнулся, скорее, самому себе и своим мыслям. — Так, — недовольно протянул я, отвлеченно водя пальцем по воде. — И ты решил сказать это именно сейчас, да? Что еще тебя не устраивает? — Пожалуйста, только не обижайся, — Рикки трогательно взял меня за руку, и в его глазах читалось беспокойство и чувство вины, так что я уже его готов был простить. — Я не хочу сказать, что ты совсем плох в сексе. Наоборот: ты на вершине моего хит-парада! Мне нравится секс с тобой, я с первого моего раза еще так ни с кем и не кончил дважды за раз. То есть, как сейчас, с тобой. Ты довел меня до такого состояния, до такого возбуждения! Но иногда все же хочется... — Рикки отвел взгляд и задумался. Он безмолвно шевелил губами, тщательно подбирая слова, а я чувствовал себя не в своей тарелке. Так значит, есть что-то, что его раздражает во мне, а это сильно разъедало мне душу. — Ты натурал, — в который раз повторил он, будто это должно было мне все объяснить. — И поэтому ты забываешь, что я — мужчина. Да, девушка может получить сногсшибательный оргазм от анала, но ведь если ты будешь стимулировать ее клитор, ей это будет еще приятнее, так? А у меня для этого есть член! И он так же, как и твой, требует разрядки! Правда, ты трахаешь меня так, что это и не нужно, но я привык все же встречаться с геями, где актив всегда помнит о потребностях пассива. Поэтому иногда и меня нужно стимулировать. — Воу! Не подумал бы, что... Неужели это не так просто — спать с парнем? — обескураженно смотрел я на Серрано. Он авторитетно закивал. — Твоя манга — сплошная небылица. Я вообще в яое редко видел секс и близко похожий к реальности. Хотя твое поведение основано на этих комиксах и вполне себе неплохо, но сделать его очешуительным — можно. Мне иногда кажется, что Дэвис больше би, чем ты. Нет, правда. Иногда он знает толк в парнях, у него есть вкус, особенно это видно по тем, с кем мы флиртуем в гей-клубе. А ты плывешь по течению. Ты привык так вести себя с девушками, тебя научили этому — ты так и делаешь, не стараешься приспособиться. Просто чистая случайность, что мне нравится, когда ты передаешь в сексе свои эмоции, все то, что кипит у тебя в душе, всю эту энергию. Но у совершенства нет предела, ведь так? — он лукаво мне улыбнулся, а потом откинул голову назад. — И никаких больше плетей, розг и — особенно! — хлыстов! — Ой-ой-ой, какие мы нежные! — фыркнул я, а потом нежно поцеловал любимого. Такие интимные разговоры доказывали, что я для Рикки не чужой человек. — А почему? Тебе совсем не понравилось? — Да. Это была та часть, которой я боялся. У меня, можно сказать, психологическая травма. — То есть? Тебя били в детстве?! — нет, Рикки говорил, что отец у него строгий, но не настолько же! Я испуганно схватил его за руку. — Да нет. О чем ты? Когда отец психолог, тебе знакомы только манипуляции и гипноз с трансом. Кстати, транс — классное состояние. Видишь у меня шрам? — а я уже давно хотел его спросить об этом. По спине Серрано шел рассекающий широкий шрам от плеча. — Это мы с друзьями повадились персики таскать у одного нашего соседа. Нам было лет восемь, мы мальчики и хотим приключений! — наигранным капризным тоном заявил он. — А у старика была огромная ферма с высоким забором, по которому лазить было одно удовольствие! И персиковый сад. Такие большие деревья, ветвистые. А персики! Ух, как они были вкусны. И ладно, если б дед этот собирал их и продавал, или хоть что-нибудь с ними делал. Так нет, персики перезревали, падали и гнили. Возможно, в естественных удобрениях и была их прелесть. Никаких тебе пестицидов, гормонов роста и прочей химии. А старику это не нравилось. Помню, мы как-то у него килограмма три эти персиков нарвали. Ну, дед заявился к нашим родителям, кричал, что если еще раз поймает, то выпорет. Наших родителей поучал: «Вы за своими детьми не следите!». А мой отец невозмутимо ответил: «Почему же? Я всегда знаю, что если мой сын не пришел после сиесты, то он у вас в саду, персики ест». Ну, мужик и разозлился. Неделю мы к нему не ходили, но подумали, что он уж успокоился и полезли. Посидели, как всегда, понабрали фруктов, да и спрыгнули с деревьев. Тут и сработали капканы. — Капканы?! — ужаснулся я. Рикки же спокойно кивнул и указал на шрамы на лодыжке. — Я еще легко отделался. Меня капкан поймал, но не особо стискивал. Конечно, я маленький не смог его открыть, но и большого вреда он мне не нанес. А вот парням потом зашивали шрамы даже. И это хорошо, что никто из нас не попал в один-единственный медвежий капкан! А сиеста кончилась, мужик проснулся. Мы уже никакие были, нервничаем, жарко. Думали, что уж часа два прошло, оказалось только пятнадцать минут. Старик пришел, снял капканы с цепи. Мы и извинялись, и едва на коленях не ползали, а он взял и протащил нас как щенков к сараю своему. Мне наивно казалось, что просто так инструменты для снятия капканов взять. Но нет. Он снял с нас футболки, поставил на колени и... — Прям кнутом?! — я даже закрыл глаза от ужаса. С моей живой фантазией мне вся эта пытка представлялась как наяву! — Ага. Для скота, — спокойно кивнул Рикки, рассматривая свои руки. — Ох, мы и орали. Как девчонки. С одного удара до крови. Я такой адской боли никогда больше не испытывал. Родители опомнились только через полчаса, но он успокоился на пяти ударах, а потом оставил нас там. Наверное, надеялся, что мы там сдохнем, однако нас сразу же и нашли. Старика потом в психбольницу уложили. — И все?! Почему его не казнили?! Это ужасно! Рикки, это... Рикки! — я крепко обнял Серрано, а он только рассмеялся. — Какой же ты впечатлительный! Это было... двадцать шесть лет назад, я уже и не переживаю. Меня только кнут в ужас приводит, но я его в своей жизни не часто-то и вижу. Господи, двадцать шесть лет прошло, да я же... — Ты не старый! — горячо принялся я разубеждать любимого. — Ты самый красивый, самый добрый, самый нежный! Я тебя очень люблю! Я не знаю, что буду без тебя делать! — Я вообще-то хотел сказать, что я в самом расцвете сил. Ты считаешь меня старым? — иронично изогнул он одну бровь. Я растерялся и только крепче его обнял. — Я у тебя идиот. — Заметил я, заметил. Кстати, у тебя есть планы на Рождество? — А... Эм... — я смущенно отпустил Серрано. — Ну... Вообще были... Мне бы... Я хотел... — Тогда тебе придется их отменить. Я каждое Рождество встречаю с родителями. Это традиция, которую нарушать нельзя. — А, — я понуро опустил голову. Как я и предполагал, у меня не будет романтического Рождества. — Понятно. — И чего ты такой кислый? — возмутился любимый. — Ты же едешь со мной! — Се... Правда?! — Да. Я уже купил билеты на двадцать второе, так что все свои планы отменяй. И слышать ничего против не желаю! — Да моим планом был ты. Рикки! Это так здорово! Я буду отмечать Рождество с тобой! О боже, у тебя же огромная семья! А вдруг я им не понравлюсь?! А сколько всего там будет людей? А что, если твои родители!.. — Тише, тише, — испанец нежно припал к моим губам, прекращая поток сумбурных мыслей. — Там будет всего-то человек двадцать максимум. — Двадцать?! — я в ужасе замолчал. Двадцать незнакомых мне испанцев, которым я могу не понравиться, но которым я должен понравиться, потому что это семья Рикки. — Может, мы останемся в Америке?.. — Еще чего удумал! Рождество — семейный праздник! Тем более, нужно навестить мать, а то отец на неё совсем не влияет в последнее время. Да и он должен будет приехать двадцатого, так что у меня к тебе серьезный разговор. Джей? Джей, ты меня слушаешь? — Нет. Я смотрю на твои ноги, — честно признался я, чувствуя, как внутри все опять закипает. — Я понял, почему ты не ходил со мной в душ вместе. Ты слишком соблазнителен в воде. Ты секс. Ты дьявол. Я хочу тебя. Опять. — Хм, — Рикки задумчиво меня оглядел, а потом облизнулся. — Думаю, твоя идея мне очень нравится. Тебе когда-нибудь делали минет в душе? — Оу... До такого еще не доходило! — мигом оживился я. Рикки пригладил волосы, чтобы они не лезли ему в глаза и заставил меня встать. — Самое время пробовать! — коварно усмехнулся он, медленно снимая с меня полотенце. Я заставлял себя помнить о том, что Серрано все еще не отошел от приступа, что ему, возможно, очень тяжело это делать, но как только горячие губы коснулись моего члена, то я благополучно об этом забыл.       Когда мы вышли из душа, то увидели, что Скальпель пытается открыть раздвижную дверь шкафа. Серрано иронично взглянул на меня, намекая, что я ему еще и не верил. Кот пробрался в шкаф, а через несколько секунд вышел оттуда, гордо таща рубашку Рикки за рукав, прошествовал мимо нас и скрылся на лестнице. — Кто бы мог подумать, правда? — ехидно скалился испанец, довольно потягиваясь.