Знаете, ведь не зря говорят, что мы начинаем ценить тогда, когда теряем. О, как же тяжело терять то, что ты успел полюбить. Как же тяжело терять то, что занимает твои мысли, сердце, душу. Занимает каждую частичку твоего тела. Как же тяжело понимать, что ты любишь. Любишь то, что потерял. Или кого потерял… Тяжело понимать, что ты хочешь чувствовать прикосновения этого человека. Хочешь быть рядом, видеть счастливую улыбку, улыбаться самому. Замечать, как неуклюже она морщит носик, когда рисует. Как злится, смотря в его глаза. Как вновь и вновь топает ногой, доказывая свою правоту. Как заправляет яркие волосы в тугом хвосте, как крутит в руках клинок, как готовит, как смеётся, как смотрит, как смущается. Больно! Чёрт, как же больно! Что такое «терять»? Терять — это боль. Невыносимая, когда в твою голову прокрадывается мысль, что ты больше её не увидишь. Не обнимешь, не почувствуешь её пальцы на своей щеке, её губы не коснутся к твоим губам. Воздух покидает твои лёгкие, мозг перестаёт трезво мыслить, в глазах темнеет.
Разве ты можешь её потерять? Разве не ты говорил, что тебе плевать, что с ней будет?! А теперь… Ой, как болит твоё несчастное сердце, когда в нем живёт сомнение. Куда, куда ж её забрали? Зачем? Кто?
Не забирайте её от меня. Не забирайте. Она стала за одно мгновение моей жизнью, она стала моим солнцем, моим светом, моей луной, моей тьмой. Её свет освещает мне дорогу, её тьма завлекает в покой. Она была путеводителем к счастью, а я её упустил. Как я мог? Как я мог её ненавидеть… Как я мог причинять ей боль? Моя жизнь станет адом, если она не вернется ко мне. Я умру, умру, а по земле будет ходить безжизненная видимость Александра Гидеона Лайтвуда. Я больше не увижу солнца, не смогу дышать, ведь воздуха больше не будет. Она — мой воздух. Если она не вернется, мой мир перестанет существовать, если она не вернется…
Вернись. Вернись ко мне.
POV Изабель
Я резко развернулась, взмахивая кнутом, ведь приготовилась нанести удар очередному демону. В моей крови кипел азарт и это заметил даже Саймон, который успевал мне улыбаться. Ах, они так легко сдаются, что аж скучно становится. Я привыкла сражаться с сильными противниками, а это — даже не разминка.
Но мой удар был предотвращен. Все демоны в один миг дружно исчезли. Я развернулась к Саймону, а тот лишь пожал плечами, но даже в его взгляде я заметила непонимание. Конечно, теперь было ясно, что твари действовали по приказу. Но чьему? Честно говоря, это могли быть многие, но смутные сомнения начали лезть в мою темноволосую голову. Я постарались их тут же отбросить, чтоб не вселять неуверенность и в Льюиса, ведь тот итак белый, как мел. Видимо, разные мысли поселились и в его голове. Я тут же натянута фирменную улыбку на алые губы. Сообразив, что где-то на заднем дворе Института должны были быть Клэри и Алек, я кивнула в ту сторону.
— Идём, заберем Клэри и моего братца, — Задорнов про говорила я, но не хорошее предчувствие не покидало мою душу. Саймон тут же закивал, улыбаясь и мне, отчего мне стало чуть спокойнее.
Мы двинулись в сторону Института, не спеша, но все же, когда ни рыжая, ни мой брат не вышли нам на встречу, я прибавила шаг. Тишина тёмной улицы не давала мне покоя, давила на виски и я еле не срывалась на бег. Саймон ничего не сказал. По его глазам я видела — опасения в его глазах было не меньше, чем в моих.
Но как же у меня подкосились ноги, когда, подходя ближе к заднему дворику, я
услышала плач. Голос принадлежал моему брату. Его я не спутаю ни с кем. Алек плакал.
Последний раз, когда Алек плакал, состоялся десять лет назад. Он сам мне рассказал, ведь после того случая он не плакал больше никогда. Плакал он тогда из-за смерти нашей бабушки, но и то не было похоже на то, что я слышала сейчас.
Я кинулась бежать, сбиваясь со шпилек. Это не может быть Алек. Сложилось впечатление, что это даже не плачь!
А душераздирающий крик. Я резко повернула, оказываясь на большой площадке. Мой брат стоит на коленях, уперевшись руками в землю. И разбивает кулак в кровь об бетонную плиту. Таким я его не видела.
Никогда.
Было видно, что он почти не плакал, по его красивой щеке скатилось лишь несколько скупых слез, но его крик говорил мне о большем. Алеку было невыносимо больно.
Удар. Удар. Удар. Удар.
Ручейка крови сбежала с его пальца, оставляя на асфальте красное пятно. Я никак не могла прийти в себя. Это мой брат? Почему он так делает? Что случилось. Я окинула взглядом территорию, видимую моему глазу.
И тут до меня дошло.
Где Клэри?
Я осторожно глянула на Саймона. Тот глянул на меня и, видимо, прочитал этот вопрос в моих глазах. А я чувствовала, что в этих же глазах щипает. Наверное, я собралась плакать. Все это зрелище — любимый старший брат, разбивающий руки в кровь на коленах, Клэри, которой не наблюдается здесь.
Я заметила движение сбоку. Это Саймон. Саймон приземлился на колени. Видимо, он тоже понял. Одна я стояла, ничего не понимая, ведь загнала все плохие надумки подальше. И старалась не плакать. Со стороны Льюиса послышалось что-то непонятное, какое-то ворчание, но в один момент это превратилось в почти такой же вой, как у Алека. По коже пробежались мурашки и я невольно поежилась внутри. Из глаз вдруг покатились слёзы. Я заметила, как Алек, тяжело дыша, наконец, перестал быть землю и сел, смотря прямо вперёд себя. Как умалишенные, парни просто впадали в истерику. И я, кажется, была недалеко от этого тоже.
Мои ноги непроизвольно понесли меня к брату, я тут же кинулась к нему, падая на колени и крепко обнимая. Я уже во всю всхлипывала, но почувствовала, как его руки сомкнулись у меня на талии. Это, казалось, не мой брат. Но он крепко сжал меня в объятиях и я буквально чувствовала, как он вздрагивает, давя слёзы. Сильный большой брат возвращался.
Я чуть отстранилась, но поток моих слез не прекратился. Мои глаза нашли Саймона, который уже сидел, обхватив руками свои колена и качался. Я вновь глянула на брата, а мой рот открылся от удивления. Сколько было боли в этих каре-зеленых озерах. Сколько страданий. Словно его сломали в один момент.
— Что случилось? — Я даже не заметила, как надрывисто звучал мой голос. Алек зажмурился, сжав зубы, чей скрип я слышала как-будто у себя в голове.
— Клэри забрали. — Тихо кинул он, упрямо качая головой.
Я не выдержала и моментально громко втянула в себя воздух, взрываясь рыданием. Даже глупый мог понять, как, куда и, главное, КТО её забрал. Я закрыла рот рукой, чтоб приглушить свой дикий крик, но ото этого он был похож на такой же дикий стон, который застрял где-то комом в горле. Алек закрыл глаза, притягивая меня в свои объятия. Я была ему за это благодарна. Я вцепилась ему в плечо и глухо рыдала, уткнувшись носом в шею. Сейчас я почувствовала себя слишком сломанной и одинокой.
Ведь Клэри стала для меня сестрой. Мы были больше, чем подруги-болтушки. Мы вместе тренировались, рассказывали друг другу все на свете, смеялись и плакали, грустили и радовались. Я проводила с ней уйму времени и она стала мне очень дорогой. Я не собиралась её терять. Нет. Я не могла потерять её тогда, когда только её нашла. Только нашла подругу, лучшую подругу, сестру.
Алек точно также тяжело и шумно втянул в себя воздух, а я продолжала кричать. Вдруг, я заметила, как поднялся Саймон. Он еле подошёл к нам, словно искал в нас поддержки. Клэри была не просто подругой и Льюису. Она была его якорем. Именно она держала его в этом мире, когда у него никого не осталось, когда весь мир пошёл против него. Саймон не плакал, но светился какой-то непонятной злостью. Он возвысился надо мною и Алеком. Я лишь успела подметить, что его взгляд устремлён именно на моего брата.
О нет. Только не это.
— Мы не должны были её потерять! — Саймон сжал руки в кулаки. — Разве не тебя поставили следить за ней?!
Я содрогнулась от металлического голоса парня и почувствовала, как резко отпустил меня Алек и как так же резко он поднялся, окинув вампира взглядом своих карих глаз. В них промелькнула такая дикая боль и ярость, что мне стало страшно за Саймона. Даже его бессмертие не спасёт его от моего брата. Злого Алека.
Я даже на миг прекратила плакать. Александр вновь заскрипел зубами. Саймон заметил все эмоции на лице Лайтвуда, но и душу Саймона переполняло огромное количество эмоции, отчего тот не отошёл ни на шаг, продолжая повышать голос.
— Разве не ты должен был обеспечить её, разве не ты должен был сделать все для того, чтоб её не забрали?! — Саймон поморщился. — Ты её упустил! Ты виноват в этом!
Следующее, что я увидела, заставило моё сердце остановится. Саймон больше не смог сказать ни слова. Алек в одну секунду уложил парня на землю, нависая над ним и сжимая своими руками его шею. Без единого слова.
Я испуганно подорвалась, подбегая к парням. Алек уже поднялся, дернув на себя и Саймона, который корчился в его руках. Тогда уж я распустила кнут, закидывая его на руку брату. Тот моментально среагировал, забирая руки с шеи Саймона и тяжело дыша. Сай попятился, держась за свою шею и удивленно глядя на брюнета, а после благодарно глянул на меня.
Я, наверное, первая взялась за ум. Не в истерики надо впадать, а думать головой, как спасти Клэри. Саймон наконец отдышался и, бросив злой взгляд на Алека, лишь перевёл его на меня. Я, в свою очередь, легко вскинула бровь, намекая парню, что и он был неправ. Тогда Льюис вздохнул и вновь посмотрел на Александра, который потирал запястье, на котором остался след от моего кнута.
— Прости, — Тихо кинул парень Лайтвуду, а тот лишь покачал головой, внезапно проходя мимо меня и направляясь вперёд, прямо в Институт.
Я посмотрела на Саймона с неким укором, хоть и не хотела этого. Я прекрасно понимала, что нам всем сейчас тяжело и ссорится просто неуместно. Легко поправив свой чёрный локон я утерла слёзы со щёк, которые ещё не успели высохнуть и, внезапно даже для самой себя, взяла вампира за руку, утащивая за братом.
— Алек! — Громко окликнула брата я, но тот даже не повернулся. Именно тогда я поняла, что мы его теряем. Нельзя было загородиться в такой момент. Мы должны держаться вместе.
Чёрт возьми, кто тут мужик, а? Изабель? Опять?
POV Алек
Я услышал, как меня окликнула Иззи. Я всегда бежал к своей сестре на каждый её зов, но сейчас я не хотел ничего. Не хотел видеть вокруг себя ничего, не хотел чувствовать внутри все те чувства. Но я чувствовал. И в этом не было моей вины. Несколько дней я винил себя за то, что ослабил хватку и позволил каким-то сомнительным чувствам пробраться внутрь. Но все укоры исчезли уже тогда, когда уста одной рыжеволосой нефелимки оказались на моих устах и я впервые «попробовал» такой запретный для себя плод.
Чёрт, как я мог быть таким слепым? Она казалось мне идеальной, но я продолжал влюбляться, но я продолжал все это. Отвергать. И как же я поздно это осознал — осознал тогда, когда мог её потерять. И, наверное, из-за этого я утратил контроль над эмоциями и напал на этого чертового Саймона. Клэри бы уже визжала и лупасила меня кулаками, ведь это её прекрасный вампир, совершенно нельзя его трогать.
Меня передернуло. На миг погрузившись в воспоминания о Фрэй, я тут же забыл о том, что её забрали. Мне хотелось рвать и метать, сразу же действовать, но я чувствовал, что я морально опустошен и физически истощен. Из-за этой рыжеволосой я впервые плакал за много лет, и вы не поверите — я впервые не стыдился этого. Мне стало легче, но легкие опять не хотели вдыхать воздух, а сердце сбивалось с ритма, когда я вспоминал, что Клэри не в Институте, что я не найду её сейчас в комнате или на крыше, где слежу за ней, а она рисует.
Я огромными шагами направился в помещение. В свой дом. Родители отвертят мне голову, но они первые должны узнать. Без их соизволения, чёрт меня дери, я не смогу действовать. Я не смогу найти Клариссу.
Я легко толкнул массивную дверь Института. По крайней мере, мне так казалось, но на самом деле дверь ударилась об стену и оттолкнулась от неё. Я просто не контролировал ни себя, ни свои эмоции. Упрямо шагая в кабинет родителей, я не представлял, что им скажу. Честно говоря, я не хотел им ничего говорить. Я хотел прямо сейчас пойти в оружейную, взять любимый лук и пойти за
Ней.
На этом все мои желания закончились.
Я даже не замечал, как вопит Изабель, обзывая меня
упрямым бараном, который опять её не слушает. Саймон вяло плелся за ней. Но, как я уже говорил, я не обращал на все это никакого внимания. Я быстро добрался к комнате, с которой во всю слышались голоса моих отца и матери. Роберт и Мариза во всю спорили. Снова. Терпение моё было на грани, я чувствовал, как кровь закипает в моих висках, поэтому лишь дернул за ручку дверей скорее, чем моя сестра схватила меня за руку с отрицательным визгом.
— Алек? — Послышался обеспокоенный голос моего папы. Я недовольно нахмурился. — Почему ты такой бледный? Что случилось? Почему на руке кровь?..
Отец не уставал задавать мне новые и новые вопросы. Я посмотрел на мать — та просто смотрела на меня, чувствуя моё давящее напряжение и в её глазах я увидел боязнь.
— Кларисса. Она. — Я почувствовал, как все мои слова застревают в горле. Странно. Я очень волнуюсь. Даже не из-за того, что скажут родители. А из-за того, что они скажут не то, что я бы хотел услышать.
— Алек?.. Что с Клэри? — Мариза невольно поднялась, оперевшись на стол, словно искала в нем поддержку, на случай падения. За моей спиной тем временем, появилась Изабель, протолкав меня во внутрь кабинета, она вновь всхлипнула. Наша мать уже перевела взгляд на неё и вдруг опять села, ведь прочитала все на таком же бледном лице сёстры.
— Кто-то объяснит мне, что случилось с Фрэй?! — Вдруг рявкнул отец.
— Её утащило в портал. — Как ни странно, мой голос не дрожал. Он был тихим и надломленным и я сам это слышал.
В этот момент Изабель вновь всхлипнула, подкосившись, но Саймон тут же подхватил её за талию. Моя сестра уткнулась носом ему в грудь и опять зарыдала. Видимо, сейчас к ней опять дошло, что Клэри сейчас в беде. В огромной беде. И сейчас она позволяла себе быть слабой.
Я её не осуждал, но пытался держать свои эмоции на замке. Хотя, мне хотелось убивать. И я убивал. Себя.
Мариза вдруг побелела и еле удержалась, чтобы не вскрикнуть. Это я заметил точно. Но, это не помешало ей подняться, подойти ко мне и тихо зашипеть.
— Ты хоть понимаешь, что натворил? — Мать яростно окинула меня взглядом, а я и не дрогнул. Понять бы, почему хочется кричать.
— Девчонка Фрэй пропала? — А к отцу только дошло. — Вашу ж… Вы хоть знаете, насколько она ценная?!
Роберт внезапно стукнул рукой по столе и я вздрогнул. Он был в праведном гневе.
— Нет, они не понимают! — Рявкнула Мариза, начиная ходить зад-вперёд. — Дочь Валентина, создатель рун, дочь моей лучшей подруги! Алек, я же просила!
Моё сердце ёкнуло.
— Я же просила присмотреть за ней!
— Я смотрел.
— Алек смотрел. — Подтвердила Иззи, которая уже утирала слезы. Я глянул на неё и опустил глаза. На неё было больно смотреть, но и в моих глазах можно было уловить боль. Невыносимую, которая, почему-то ломала мне ребра. Видимо, матушка это заметила, поэтому, тяжело вздохнув, приземлилась в своё кресло.
— Нам нужно идти спасать её. Прямо сейчас. — Вдруг тихо, но уверенно выдал я. Из уставилась на меня, словно я только что ляпнул что-то несусветное, а Саймон отвернулся, покачав головой.
— Ты сошёл с ума? — Удивленно кинул Роберт. — Что за необдуманности?..
— Мы никуда не пойдём. Конклав не позволит нам эту операцию. — Голос моей мамы был словно стекло — не металл, а настоящее стекло — и это стекло почти разбилось. Почти разбилось о мою голову. Я буквально сжал кулаки, не рассчитав силы. Мои пальцы захрустели и это заметили все, включая моих родителей, на которых мне внезапно захотелось кричать.
— Сынок? — Заботливо кинул папа, а я развернулся, глядя на Изабель. Та ошарашено смотрела на мать.
— Мама! Как ты можешь так говорить?.. Ты только что сама сказала, как она ценна! Мы должны её вытащить! — Голос Из опять надломился. Она вдруг прикусила губу, на секунду посмотрев на меня. В моих глазах поднималась целая буря, в моей душе бушевало торнадо, и я все ещё удивлялся, как не натворил глупостей. Иззи это заметила и, решив предпринять ещё одну попытку, все так же надломлено воскликнула: — Мы не можем бросить Клэри!
— Не можем, если она уже не мертва, — Уже начала Мариза и в этот момент я не выдержал. Я сорвался. Схватив вазу на подставке я со всей силой бросил её в стену напротив меня. Фарфоровая старинная ваза в секунду пролетела над головой моей сёстры, глупого вампира и, со звоном, разлетелась на мельчайшие кусочки. Иззи вскрикнула, пригнувшись, Саймон мгновенно отбежал, у Роберта отвисла челюсть, а моя мама сорвалась с места, свирепо оглянув меня с ног до головы. Как и я её.
— Александр Лайтвуд, ты что творишь?!
Да как она может так говорить?! Это я что творю? В этот момент для меня была важна Клэри, как бы странно это не звучало. Я долгое время думал о ненависти к ней, о раздражении, которое она мне приносит, а рыжая продолжала открывать мне частичку мира, частичку чувств, частичку меня. Я начинал понимать, начинал смотреть и видеть, впервые за долгое время. Пускай, я сорвался, забыв держать свои эмоции на замке, пускай, поцеловал её, а на следующий день притворился все таким же холодным и несносным. Она все видела потом, когда неведомая сила утаскивала её у меня. Вырывала с рук, дав мне мгновение на прощание. Но мгновения мне было мало.
А сейчас, мать объявляет, что никто не пойдёт за «особенной охотницей и дочерью её лучшей подруги», но равнодушные слова о смерти мелкой Фрэй внезапно сорвали мне крышу. Я взял статуэтку, которая была следующей после вазы, встречаясь со стеной и разлетаясь кусочками на землю. Изабель вновь расплакалась. Она никогда не любила плакать. Но сейчас мы понимали друг друга. Сай крепко прижал темноволосую к себе. Мама же вскрикнула, а папа тут же подошёл ко мне.
— Сын! Чёрт тебя возьми, что с тобой?! Что за реакция на эту девчонку?! — В его голосе читался явный намёк. Да, отцу было известно, что я любил исчезать на вечер, а то и на несколько суток, а после возвращаться, принося запах женских духов. Любил ломать судьбы, использовать, наслаждаться. Я находил в них всех постель, но не тепло, но не любовь. Но вот отцу не было известно, что уже два месяца я не покидаю Институт вечером, не прихожу домой рано, ведь в этом здании блуждало моё маленькое стихийное бедствие, охватившее мою душу рыжими искрами.
Я уже хотел было молча брать следующую вазу, которая попалась бы мне под руки, но в кабинет влетела женщина. Не просто женщина, а Джослин, мать Клэри. Моё сердце предательски сжалось, ведь из глаз новоприбывшей уже катились слёзы.
— Скажите мне, что это все неправда. — Её совсем тихий голос звучал очень громко в образовавшейся тишине.
— Милая, мне очень жаль… — Моя мать натянута маску сочувствия. В этот момент, почему-то, мне захотелось запустить вазой в неё. Джослин подкосилась, хватаясь за моё плечо, а я моментально среагировал, хватая её под руку. Её тихий плач внезапно превратился в рыдание, а слова, которые невозможно было разобрать, были похожи на вой раненого зверя. Я вдруг понял — ни Джослин, ни Иззи, ни Саймон не могут потерять маленькую девочку. А знаете, что ещё? Я тоже не могу её потерять.
Моя мать что-то лепетала про «как ей жаль» и про запреты Конклава, а когда же миссис Фэйрчайлд это услышала, то потеряла сознание. Я, ловко подхватив её на руки, лишь злостно глянул на родителей.
— Знаете, что? — Зашипел я. — К черту вас. К черту Конклав и правила. К черту все.
И я просто вышел. Вышел из кабинета с непритомной Джослин, оставив мою семейку (и Саймона) разбираться с шоком. Мать хотела крикнуть что-то мне в след, но я услышал, как на неё взорвалась криком Изабель. Она же и покинула кабинет после меня, вместе с Льюисом. Меня они уже не нашли.
Я отнес мать Фрэй в одну из спальных комнат, а сам даже не заметил, как мои ноги принесли меня в комнату Клэри. И я даже не колебался. Я просто вошёл внутрь, закрывая за собой дверь на замок. Все осталось так, как и было. Её альбомы, одежда, запах. Казалось, сейчас она выйдет из душа в одном полотенце или же соскочит с подоконника, на котором рисовала и, ярко улыбаясь, направится ко мне. Но никого не было. Комната была пуста. Я уже хотел звать её, кричать, чтоб она перестала прятаться и не бесила меня, и, как только я подумал, что схожу с ума, так сам, от гнева на себя, перекинул её журнальный столик. Я хотел разнести здесь все в пух и прах. И сам не знал, почему. Я тяжело дышал, запустив в свои волосы пальцы. За столиком пошла и тумба с лампочкой, но, когда мои руки потянулись к второй прикроватной тумбочке, я внезапно осекся. На нем стояла рамочка с моим портретом. В груди разлилась жгучая ртуть, но мой взгляд переместился на телефон. Мобильный. Клариссы.
Я мгновенно схватился за него, как за своё спасение и покинул комнату, в ускоренном темпе поднимаясь на чердак. В моей голове возник облик того, кто мог бы помочь. И я действительно наплевал на все, что сейчас могло мне запретить или помешать спасти Клэри.
Я резко втянул в себя воздух ночного Нью-Йорка. Это принесло мне мимолетное просветление в голове и даже какое-то спокойствие, но лишь на одно мгновение. Я глядел вперёд себя, стоя сложив руки на груди. Город был спокойным и умиротворенным. Я даже завидовал ему. Завидовал и злился, злился за то, что где-то в его недрах спрятана моя Кларисса. Стойте, я сказал «моя»?
В руках завибрировал телефон. Я отправил одно смс и сейчас этот человек перезванивал на мобильный рыжеволосой. Точнее, как сказать, человек… На экране светилось: «Магнус». Я не любил связываться с жителями Нижнего Мира, тем более, с магами, но, так сложились обстоятельства, возможно, он был единственным, кто мог помочь.
Я легко провёл пальцем по сенсору телефона, отвечая на звонок. В трубке послышался весёлый голос Верховного Мага Бруклина.
— Персичек, неужто ты обо мне вспомнила! Негоже забывать о Магнусе, крошка, тем более, что дядя Бейн нянчил тебя все детство! — Я невольно поморщился от всего этого потока слов, но после подал голос.
— Магнус, это Алек.
Голос в трубке замолчал на секунду, после подозрительно что-то проговаривая мне в ответ.
— Так, только не говори мне, что Клэри в душе, а ты у неё в спальне, отвечаешь на её звонки… Нанявшись её прессе секретарём в её постели. — Я его не видел, но прямо чувствовал, как он сладко пробует все слова на вкус и явно хитро ухмыляется. Вот почему я не хотел связываться с ним!
— Магнус! — Вспылил я и, решив, что это точно подействует, затараторил на одном дыхании. — Клариссу утащило в портал. Её забрал Валентин.
В этот момент в телефоне я услышал лишь короткие гудки. Душа моя заполнилась вдруг каким-то ужасным разочарованием и я просто присел у стены, оперевшись на неё. Ну как, присел. Я сполз вниз, опять зарываясь пальцами в волосы и не зная, что мне делать. Просто сейчас я готов был кричать.
Но мысли мои прервал шум прямо передо мной. Шум был такой же, как и от портала, утащившего Фрэй. Я тут же напрягся, каждая клеточка моего тела больно сжалась. Передо мной открывался портал. А спустя секунду из него, на чердак, шагнул сам Магнус Бейн.
Я облегчённо вздохнул и прикрыл глаза, но вот лицо мага было уж слишком испуганным. Его забота о Клэри была всем известна, поэтому, это меня не удивило.
— Лайтвуд, чтоб тебя демон сожрал, ЧТО С МОЕЙ АПЕЛЬСИНКОЙ?! — От его громового голоса я на автопилоте подскочил и вжался в стену. Пятнадцать минут мне хватило, чтоб рассказать о событиях уже вчерашнего вечера — на дворе уже давно было около четырёх часов ночи.
Магнус то хмурился, то качал головой, вздыхал, рассыпал блестки вокруг себя, сжимал кулаки и недовольно ворчал. В конце концов, он не выдержал и толкнул ногой дверь с чердака, которая вела внутрь Института.
— В этих творениях Разиэля, как вы все считаете, меньше благородства, чем во мне! Если они не собираются искать Клариссу, то они сейчас же испробуют мой гнев на себе! А ещё, их внутренности я не обещаю оставить внутри! — Магнус был зол. Очень зол. Я бессило плелся за ним, слабо улыбнувшись его словам. Впервые за вечер. По крайней мере, теперь я, Иззи и Саймон имели поддержку в лице мага. Я же чувствовал, что за тот вечер и эту ночь я испытал больше эмоций, чем за всю свою жизнь. Я был измучен, но уже знал, что глаз я не сомкну.
Не сомкну, ведь напротив моих дверей, в комнате в красных тонах, не сопит Клэри.
Я не усну без нее.
POV Саймон
Как только Алек вышел с кабинета Маризы и Роберта с Джослин на руках, троим Лайтвудам снесло крышу. Роберт сам снес с полки все фарфоровые фигурки, Мариза тяжело дышала, сжав руки в кулаки, а Изабель дрожала, и я это заметил. Я же решил пока не вмешиваться, но подошёл к брюнетке легко касаясь её руки пальцами. Иззи встрепенулась, глянув на меня и. Вдруг сжала мои пальцы в своей ладошке в ответ, посылая по моему тело разряд тока.
Давайте, я вам кое-что расскажу. После того, как меня изгнали с клана вампиров и приняли в Институт за помощь Конклаву, я поселился здесь. И дело в том, что инициатором была Клэри. Мы с ней знакомы с детства и я люблю её больше всех на свете. Как сестру. То, что раньше я был в неё влюблен, не отрицаю, но… Когда я поселился в Институте и поближе познакомился с одной брюнеткой, я понял, что испытываю к Клариссе только очень сильные братерские чувства. Джоси, как я иногда называл Миссис Фрэй, стала мне второй мамой. А вот влюбился я в другую, но, как всегда, сыграла моя трусливость. Не думаю, что прекрасная дочь Лайтвудов когда-нибудь обратит на меня внимание.
А сейчас пропала Клэри. Я видел страдания множества дорогих мне людей, поэтому даже в моем мертвом сердце что-то оборвалось.
Я отвлекся на голос Маризы. Та позвала мужа, а Роберт резко к ней подошёл.
— Что с ним? Что это с ним?! — Вопил он на жену, указывая на открытую дверь. Мариза же фыркнула.
— Это все чувство вины, быть может. Наш сын очень отдан долгу, а сейчас он провалил своё задание! — Темноволосая старшая Лайтвуд горько усмехнулась. — Наш сын где-то налажал.
Я почувствовал, как напряглась Изабель, но сделать ничего не успел. Её прекрасный, но полон злости, голос вдруг ударил по голове каждого в этой комнате.
— Налажал? Мама, ты себя слышишь?! Как ты вообще можешь такое говорить? Алек жертвовал собой, чтоб не беспокоить вас, мы пошли на группы скопившихся демонов вокруг Института, которые быстро двигались во внутреннюю территорию! — Изабель ещё крепче сжала мою руку, а я лишь потупил взгляд. — Мы охраняли Институт, но только не думали, что это ловушка! Алек боролся до последнего, держал Клэри, но кто он такой, чтобы бороться с магической силой портала?! Понимаешь?! Валентин забрал Клэри с защищенной территории, затащил в портал, украл и неизвестно, что с ней! — Голос её на секунду задрожал, чуть срываясь на крик, но вдруг стал аж слишком… Спокойным. — И, знаешь, что? Когда Валентин придёт сюда. Войдёт, открыв двери, перебьет каждого, нападет на вас… Я скажу так же. «Конклав не давал приказа с ним бороться! Конклав не остановил его, когда первой его жертвой стала Клэри!»! Ясно?! — Из вдруг развернулась, утащив меня за собой и отпустила мою руку лишь за дверью, которую она захлопнула с треском. Я успел увидеть удивленное лицо Роберта и одичалое Маризы, а так же услышал гениальную реплику папы Лайтвудов.
— С ума сойти можно! Что это с ними? А, нет, знаю. С ними случилась Клэри. — А дальше последовала очередная разбитая статуэтка. Только разбила её Мариза.
Изабель больше ничего не сказала. Мы молча искали Алека, но его не было нигде. В тот момент никто не знал о его любимом чердаке, поэтому, мы набрали его мобильный. Он зазвонил, Из двинулась к комнате брата, только прямо возле неё остановилась, а я безошибочно определил, что телефон разрывается не в комнате Алека, а прямо напротив. В комнате Клариссы.
Я уже хотел распускать глупые комментарии, мол, «Сентиментальный Алек в комнате пропавшей Клариссы», но я же не тупой осел, я бы это сказал, если бы Клэри была мне чужим человеком.
Из заглянула в комнату подруги и лишь тяжело вздохнула. Комната была почти разгромлена, а телефон Алека валялся на полу.
Вдруг, через несколько комнат от нас, из одной спальни, шатаясь, вышла Джослин, которая, видимо, пришла в себя. Наши головы автоматически повернулись к ней, а я тут же подбежал, видя, что она может упасть. Подхватив её под руку и закинув её вторую себе на плечи, я лишь кивнул Изабель.
— Пошли, отведем её в гостиную. Она вся дрожит, надо дать ей успокоительное. — Говорил я, аккуратно спускаясь по лестнице.
— Мне тоже оно пригодится, чувствую, — Вздохнув, выдала Из, а я лишь усмехнулся сам себе. Наконец, усадив протестующую миссис Фэйрчайлд на диван и сунув ей стакан с настройкой валерьяны, я лишь устало оперелся на спинку дивана, Изабель стояла рядом, сложив руки на груди и смотря в окно.
— Что вы скажете на все это, госпожа Фрэй? — Вдруг тихо молвила Иззи.
— Скажу, что мы срочно должны её найти. Мы должны спасти мою дочь. — Спокойно ответила Джослин. Настойка действовала, как и плед, который я накинул ей на плечи.
— Мы спасем её. — Ответил я.
— Конечно, спасем, птенчик! — Послышался знакомый голос. Ооой, этот голосок я не спутаю ни с чем! Магнус!
— Магнус, Магнус, ты здесь! — Я слишком радостно это сказал, маг лишь улыбнулся, удивленно глянув на меня, как на идиота.
— Конечно, где же мне быть, если моя апельсинка пропала. — Магнус наконец спустился с лестницы, и первая, к кому он подошёл, была Джослин. Маг присел перед ней на корточки, глянув в глаза лучшей подруги. Мне было известно, что эти двое давно дружили, защищали друг друга и спасали друг другу жизнь. Поэтому, то, что я увидел, меня не удивило. Джосси взяла руку мага и лишь кивнула.
— Найди Клэри. — Шепнула она.
— Я для этого здесь, Джосс, я тут. — Магнус похлопал женщину по руке, поднимаясь и подходя к большому столу. — Только вот обидно, что мне не позвонили сразу, рыбка, как это случилось! Как так случилось? — Он задорно прищурился, глянув на мать Клэри.
— Я была в отключке, представляешь? — Так же задорно, хоть и устало, ответила Джослин. — А как ты…
— Я ему позвонил. — Голос Алека развернул к себе все взгляды. Да, мы только заметили. Иззи и я тут же подошли к нему. Я глянул на парня с каким-то сочувствием, ведь выглядел он разбитым, а тот лишь закатил глаза. Да, Алек, точно Алек. Из же повисла у брата на шее, а после, отстранившись, толкнула кулаком его в плечо.
— Ауч. — Наигранно скривившись, Александр вздохнул и глянул на неё, а та лишь покачала головой.
— Ещё раз в таком состоянии куда-то убежишь — останешься без ног, — звучало серьёзно. Да так, что смеяться хотелось. Так только не было сил. Алек хотел что-то ответить, но заговорил маг. Вдруг у всех во рту пересохло.
— Итак, мне нужна вещь Клэри. Сейчас же. — Иззи хотела бежать в комнату рыжей, но Алек молча протянул её мобильный телефон Бейну. Тот, схватив его, начал колдовать. Раз. Второй раз. Третий. Маг чертыхнулся.
— Не выходит. Это значит, либо её блокирует что-то, либо она. — Он запнулся на полуслове. Я почувствовал, как мои ноги меня еле держат, как мне в плечо вцепилась Иззи, буквально пытаясь не крычать, и увидел, как Алек, с разворота, ударил кулаком цегляную стену. Видимо, мы не верили пословице «Надейся на лучшее, готовься к худшему.» Нет, только не Клэри.
— Нет, Магнус, должно быть. — Одновременно приговорили Джослин и… Алек! Вашу ж дивизию! —… Что-то, что поможет. — Опять одновременно закончили они, а у меня с Изабель отвисла челюсть.
— Есть. — Уверенно кинул маг, проигнорировав понимание Джослин и Алека, а так же и наши с Из челюсти. — Это тяжелый, древний ритуал, но ради рыжика я готов умереть. Мне понадобится две вещи. Время и… Что-то особенное для Клариссы. Что-то, куда она выливала чувства и мысли. Альбом, возможно, она чудесно рисует, только вот не знаю, выливает ли она туда душу…
— Есть один. Я знаю. — Изабель не дала волшебнику договорить, исчезая на лестнице и возвращаясь за минуту. Она несла красивый альбом, который я ни разу не видел. Даже подписан странно. «Недосягаемое»? Больше меня удивил голос Алека.
— Изабель, нет. — Тихо кинул он сквозь зубы. Я удивленно уставился на него.
— Это может быть единственным шансом её найти. — Отрезала девушка, а я заметил, как Алек шумно вздохнул, закрывая глаза. Маг уже хотел открыть альбом, но Иззи хлопнула его по руке. Тот удивленно глянул на неё. — Открывать никто не позволял. — Из красиво выгнула бровь, а я лишь сглотнул. Она прекрасна.
Я не вмешивался. Я решил отдать все в руки профессионалов. Лишь бы им удалось…
В этот момент, в гостиной появились старшие Лайтвуды. Мариза и Роберт подошли к столу и окинули взглядом всех. Я увидел, как Иззи и Алек прожигают родителей взглядами карих глаз. Первым начал… Магнус.
— О, явились! Что-как? Летим на Мальдивы? Плевать же, что Клэри пропала, её спасение Конклав не позволит, а вот об отпуске можно было поговорить! — Парировал маг. — Если с неё упадёт хоть один яркий волосок, не то, что Валентин, я сам вас поубиваю!
— Угомони свой пыл, Магнус, ты говоришь с главами Инст… — Начала миссис Лайтвуд, но продолжил опять Магнус.
— Да-да, бла-бла-бла. — Он поморщился. — Сильные, независимые, защищаем мир от зла, но вот дочь Моргенштерна, это же преступление, которая боролась все это время на вашей стороне, можно бросить одну в беде!..
— Бейн, — Лишь молвила Джослин, а маг в тот же момент сжал губы и выдохнул. Мариза благодарно кивнула Джослин.
— Мы говорили с представителями Конклава. — Строго проговорил Роберт.
— Что они сказали? — В нетерпении одновременно воскликнули я, Из и Алек. Мариза, отчего-то глянула на сына.
— Они не в восторге, — Все в комнате побледнели. — Но они ясно понимают, что Валентин — угроза для всего сумеречного мира. Поэтому, они приказали подготовить операцию «Взрывное несчастье».
— Что за придурок придумывал название? — Проворчала Изабель, а я лишь улыбнулся, глянув на неё. Интересно, кто-то заметил этот мой глупый влюбленный взгляд?
— Главное, что они согласились на проведение этой операции и поддержат армией и оружием. Так ведь? — Затараторил я, с надеждой глянув на глав Института.
— Да, Саймон, ты прав. Как только мы все подготовим, и, в первую очередь, определим местонахождение Клариссы, мы пойдём на Валентина. Это ясно? — Все кивнули. — А теперь, Магнус, что ты тут делаешь? — Мариза нахмурилась, глядя на мага.
— Ищу свою апельсинку! — Совсем непринужденно приговорил маг и ухмыльнулся. — И вам не победить Валентина одними Сумеречными охотниками.
— Почему? — Коротко спросил Роберт. Он знал, что Магнус мудр. В этот момент это понимали все, включая меня.
— Клэри утащило в портал, подумайте головой, там замешана магия.
— Магнус, ты же… — Голос Алека звучал так натянуто, что я лишь вздохнул. Я чувствовал, что он на пределе. И я не понимал это. Они с Клэри так долго не находили общий язык! Орали, разносили Институт, но внезапно просто почти без слов начали понимать друг друга. Нет, ссоры продолжались, неприязнь показывалась, но что-то изменилось. И я свято начинал верить в то, что мне доводила Иззи — между ними явно что-то есть!
— Я пойду за Клэри вместе с сумеречными охотниками. И не только я. Будет много блесток и магии, дети мои. — Мариза уже хотела открыть рот, но Магнус резко указал на неё пальцем. — Я не подчиняюсь приказам Конклава. Там. Моя. Апельсинка… Только, где «там», мне ещё предстоит выяснить. Главное, чтоб она была жива. Поэтому, нечего терять время.
—Хорошо. — Мариза сдалась, закатив глаза. — Мы выезжаем в Идрис для планировки. Будем завтра. Никаких самовольных операций.
— Я забираю Джослин и иду проводить обряд. — Мама-Фрэй хотела уже возразить, но Магнус вскинул бровь, щелкнул пальцами, протянул руку Джослин. Я улыбнулся. Они, как я и Клэри — даже слов не надо. Тем временем в комнате образовалось два портала.
— Магнус, почему их два? — Моё любопытство меня убьет. Однажды убило, да, ладно.
Магнус улыбнулся.
— Господа Лайтвуды, такси, такси. — Роберт кашлянул и благодарно кивнул, а Мариза недовольно фыркнула. Она никогда не любила жителей нижнего мира, но сейчас сдалась и просто вошла в портал за мужем.
— Главное, чтоб они не расстроились, что высадил я их в уборочной главного Института. — Магнус хохотнул и наша компания невольно улыбнулась. Магнус дарил всем секундную радость и расслабление в этой нелёгкой ситуации. Но после, он ушёл, забрав с собой Джоси.
Алек бессило упал в кресло, потирая виски. А я же решил выйти на террасу. Холодный ветер почему-то пробрал меня до мурашек. Я вдохнул свежий воздух и просто смотрел вдаль. Пока к моей спине не коснулась маленькая женская ладошка.
— Ты уже пол часа тут стоишь. — Изабель. Я повернул к ней голову, а она подошла ближе, слабо улыбаясь. О чем она думает, зачем пришла?
— Да, время так быстро летит?.. Летит… У нас так мало времени. — Я сам вдруг понял, что времени у нас мало. Где… Где ты, Фрэй?
Иззи нахмурилась, тяжело вздохнув. Я повернулся к ней, становясь напротив неё, ведь она стояла ко мне лицом, а я боком. Джентльмен, называется. Ну, теперь исправил положение… Не для себя. Я утонул в её глазах. Ага, классно, а говорить что ей, если я не услышу, что скажет, ибо просто утонул в ней?
— Саймон, мы. Найдём её. — Она подбадривающе взяла мою громадную руку в свои ладошки. Я тепло улыбнулся.
— Верю. Знаю. Ты ведь тоже веришь? — Я вопросительного вскинул бровь, наклонив голову чуть вбок и вглядываясь в её глаза, которые она опустила.
— Мне просто стало страшно. Как только я все это услышала, мне казалось, что я сломалась. Но, со мной был ты. — Она подняла глаза, закутавшись в плед. — Я даже не знаю, что бы было со мной, без поддержки Алека, без твоей.
— Эй. — Я подошёл ближе. Внезапно, почувствовав её запах духов, такой сладкий с совсем немного уловимой кислинкой, который задурманил мои мозги, я обрёл смелость. Прикоснувшись к её подбородку, я поднял её прекрасное личико, чтоб она смотрела на меня. Я отдал бы вечность, чтобы она смотрела на меня. — Я всегда буду рядом. Слышишь?
Иззи вдруг хитро усмехнулась. Я тут же напрягся.
— Потому что я тебе нравлюсь? — Вдруг выдала она, чуть прищурившись. Я вдруг онемел, проглотил язык, потерял дар речи, можете говорить, как хотите, видимо, налился румянцем, расширил глаза, забрал руку и, глядя в глаза Изабель, начал «говорить».
— Ну… Я… Это… Эм. Да… Неловко. Я. Просто. Кто… Я?.. Ты. Мне… Ну. Нравишься… К. Конечно, ты же прекрасна. Просто… Я же знаю, что такая богиня не взглянет на меня даже, я просто это. Ну. — Я тараторил какую-то чушь слишком быстро, заикался, и смотрел на Неё — героиню всех моих снов, на Иззи, и даже не замечал, что она отвела глаза на мои губы. А после, потянувшись, дотронулась к ним своими губами. Поцелуй был лёгкий и невесомый, но я словно перестал существовать, я исчез, а все мои чувства обострились, ощутив её близость, ощутив этот поцелуй. Он слишком много значил для меня. Да и, наверное, для нас двоих.
— Уже взглянула. — Шепнула она мне на выдохе в губы, а после, уже выходя с террасы, грустно приговорила: — Клэри была бы рада узнать, что я призналась тебе, что знаю.
И что ты теперь знаешь. — Она затнулась, глянув на меня. Я, словно одурманенный, глядел на неё и не мог пошевелиться.
—
Что я знаю?
—
Что богиня взглянула на тебя, Саймон Льюис.
— Это милосердие из жалости или. — Я улыбнулся, а она тут же перебила меня.
—
Или. — Её смоляные кудри поднялись волной, когда она вышла, прикрыв за собой дверь. А я остался смотреть в ночь, и просто умирал. Во мне боролись два чувства… Странно, в вампирах могут так оживать чувства? Боль со страхом и невесомая любовь к темноволосый девушке.
Не знаю. Во мне боролись. И я не мешал их борьбе. Они все равно останутся существовать. Боль точно, по крайней мере, до возвращения Клэри.
Пожалуйста, Фрэй. Не покидай меня. Будь живой. Возвращайся. Слышишь?..
POV Клэри
Я наконец прихожу в себя. Я резко попыталась встать или хотя бы сесть, но моя голова вмиг словно раскололась на две части. Я тихо зашипела и попыталась поднять веки, открыть глаза, так только они были как-будто налиты свинцом. Я тяжело дышала и, все же, сквозь боль и слёзы, присела, оперевшись спиной о стену. Наконец смогла открыть глаза. Первое, что я поняла, это — что за тяжесть на моих руках. Я была закована в железные оковы с цепями, которые крепились к стене. В один миг мне захотелось плакать, а к горлу подкатила тошнота. Голова продолжала гудеть, я с ужасом поняла, что мои руки скользкие, видимо, от моей крови, ведь я чётко чувствовала, что на запястьях открылись раны. Стило у меня, ясное дело, забрали. Да и сама я бы не активировала иратце.
Я огляделась. Моя камера была просто кубом. Тёмным. Я не видела ничего, но понимала, что единственные предметы здесь — цепи и трещина в стене. Из неё сюда пробивался жалкий луч дневного света, но этого было недостаточно, чтоб осветить мою комнату. Я забилась в уголок и смотрела в темноту. Мне казалось, что сейчас с этой густой тьмы на меня бросится демон или сам Валентин. Я закрывала глаза, но потом тут же открывала. Перед глазами сразу же появлялись кадры моего похищения. Передо мной появлялся Алек. И в тот момент моё сердце делало кульбит и я распахивала глаза. Я просто сразу же хотела плакать, душа моя стремилась улетать из этой жалкой оболочки моего тела туда, где было моё сердце. А моё сердце осталось в ладонях одного темноволосого, кареглазого нефилима.
Я почувствовала, как по щеке течёт слезинка. Чёрт, я прокручивала, как мазохист, в своей голове все. В особенности, наши последние минуты, перед тем, как я провалилась в темноту. Я помню его слова. Он был лидером. Он командовал. Но я была бы не я, если бы послушала его и ушла. Но я даже не собиралась. Я лучше умру вместе с ним здесь, чем оставлю его одного с десятками демонов, уйду и просто буду ждать, пока его бездыханное тело принесут в Институт. И я боролась. За нас. Но все же, оставалась сзади, иногда смотря на его сильную спину, как он выпускает стрелу, а после сама просекала плоть очередного демона. Когда же от моего клинка пал последний, я поняла, что не могу двигаться. Алек добивал последних троих и отвлечь его сейчас было опасно — любой с них мог его убить, если тот отвернётся. Я почувствовала, что словно мои ноги связаны и в один миг оказалась на земле. Меня тащили назад, меня затягивало и с моих губ сорвался крик. Алек убил последнего и резко ко мне развернулся. Заметив бешенный страх в его глазах и увидев то, как он бросился ко мне, я заплакала. Мои пальцы хватали каждую зазубринку на земле, чтоб задержаться.
Лайтвуд подбежал ко мне, перестав дышать, схватил меня под руки, притягивая к себе. Я чувствовала его. Я знала, с каким ритмом бьётся его сердце и как он держит меня, крича отрывками что-то. Я не слушала. Я понимала, что он не одолеет эту магию и что мне суждено сейчас уйти. Поэтому, последнее, что я хотела чувствовать, — его уста на своих.
Я внезапно судорожно втянула в себя воздух. Тело свело от одних только воспоминаний. Слёзы возобновили свой поток, шевелиться было больно. Судя по рукам, я здесь уже несколько суток. Интересно, они меня ищут? Или им плевать?.. Нет, они обязательно меня найдут. Они придут за мной.
Да, почерк явно Валентина. Какой же он придурок. В этот момент я ненавидела его, это место, всех и вся. Но, в то же время, я была ему благодарна. Звучит странно, но да. Я была благодарна за то, что я увидела в глазах Лайтвуда. Я заметила ту боль, я почувствовала все в поцелуе. И это давало мне надежду на взаимность. Совсем призрачную, как и шанс на жизнь, но все же. Пускай моя душа порадуется хотя бы этому.
Вдруг, двери моей «комнаты» отворились с ужасным скрипом. В комнату влился тусклый свет от лампы в коридоре. Я же заметила огромную фигуру, но разглядеть не могла — мои глаза привыкли к темноте и сейчас мне было тяжело даже смотреть на свет.
Но вскоре я смогла разглядеть громадную фигуру в этой полосе света. Большой, громадный, видимо, охотник, ведь оголенные мускулистые руки были в рунах. Я замерла в своём уголочке, пытаясь не дышать. Но Годзилла, как я его тут же назвала про себя, лишь оголил желтоватые зубы в кривой усмешке.
— О, кто тут у нас?
Рыжуля пришла в себя. — Громадина окинул меня, почти не дышащую, я же боялась даже вдохнуть, и вдруг вышел. Но дверь оставил открытой. Чтобы я сбежала? Да? Глупая. Конечно же нет. Я поняла это в тот момент, когда на меня полилась холодная вода с ведра, которое мужик бесстыже лил на меня. Я успела вскрикнуть, а после лишь дергалась, плюясь водой и скрипя зубами от боли в руках. Я была полностью мокрая: волосы обмокли, прилипая отдельными прядями к лицу и шее, одежда плотно прилегала к моему телу, выводя каждое его очертание, но в тот же момент и оставляла ледяные ожоги на моей коже. Когда же вода закончилась, я поняла, что Годзилла все это время злорадно хихикал. Я же тяжело дышала, вновь откинувшись на стенку.
—
Тварь! — Воскликнула я, на что тот лишь захохотал.
—
Рыжуля пришла в себя! — Крикнул он, но не мне, а в сторону открытых дверей, что чуть меня удивило, но я лишь вновь дернулась.
— Я тебе не рыжуля! Будешь так своих девок называть! — Зашипела я, а тот лишь прищурился, явно собираясь либо рявкнуть на меня, либо ударить. Но не успел. Я заметила тень, которая облокотилась на раму дверей.
—Очень хорошо, Рик. Ты свободен. — Джейс. О нет. Это он. Это его голос, который ласкал мой слух в Институте, его фигура, он здесь. Я, как маленькая девочка, обрадовалась, но потом я вспомнила, что Эрондэйл на стороне нашего отца. Моё лицо перекосило.
Годзилла послушно вышел, а Джейс, усмехнувшись, подошёл ко мне. Я сидела в луже воды, мокрая и очень злая. Поэтому, он просто стоял передо мной.
— Что, боимся намочить фирменную одежду Моргенштернов? — Язвительно плюнула я, злостно его осматривая. Джейс издал смешок и… Вдруг присел рядом со мной. Я тихо ахнула, а после лишь отвернулась. Зачем он пришёл?
— Ну здравствуй, Клэри, — Тихо шепнул Джейс. Я чуток опешила, но, вздохнув, вернула свой взор на парня. Именно в этот момент я заметила огонёк похоти в его глазах. Конечно, я же сижу мокрая и одежда просвечивает каждый изгиб моего тела. И я знала, что Джейс ко мне неравнодушен, да и я виновата — спутала любовь с увлечением, дала блондину надежду, а потом он ушёл. Но это — совсем другая история. На моём лице заиграла хитрая улыбка, а охотник тут же спрятал все эмоции. Я подвинулась поближе. Может, это сыграет мне на руку? Да, но я не знала, что в этот момент в Институте разносит свою комнату Алек, чувствуя страсть и похоть парабатая, смешанную с влюбленностью и хитростью.
— Помоги мне выбраться отсюда. — Шепнула я, соблазнительно прикусив губу. Видимо, актриса из меня хорошая, потому что у Джейса сбилось дыхание и удивленно выгнулись брови, но… Он слишком быстро раскусил мою игру и взял себя в руки. Резко наклонившись, он схватил мои цепи и дернул ими. Мои руки вновь пронзила боль, а я зашипела, зажмурившись.
— Я пришёл сюда, задать тебе несколько вопросов, милая. Давай, ты будешь послушно на них отвечать? — Я подняла на него свой взгляд, полный злости. Джейс усмехнулся. — Я хоть и не сын Валентина по крови… Но. Он меня воспитывал.
— Это не ты, Джейс. — Уже более спокойнее выговорила я. Парень лишь уселся поудобнее, положив свою руку мне на бедро. Я напряглась.
— Просто ответь. У тебя нет выбора. — Он чуть прислонился, шепнув это мне на ухо, отчего я судорожно вздрогнула.
Так на ухо говорил мне Алек.
— Не тяни, — сквозь зубы выжала я.
Джейс улыбнулся, поправляя один из моих мокрых локонов. Он словно игрался с новой игрушкой. Я отстранилась.
— Твой выбор неверный, Клэри.
— Я хочу сама решать, какой выбор верный для меня, хорошо? — Тут же перебила его я.
— Не спеши с выводами. От твоих слов могут пострадать близкие. — Он пожал плечами, говоря вполне серьёзно. Я удивленно расширила глаза.
— Ты слышишь себя? Это и твои близкие!
— Были. Мы по разные стороны баррикад. Я не хочу потерять и тебя. — Он вновь поднял свои глаза на меня. Словно искренний, но все же хитро улыбался.
— Ох, тогда мне очень жаль, — наигранно трагичным голосом приговорила я. — Ты меня уже потерял. — Если бы мои руки не были в цепях, я бы похлопала.
— Если ты останешься на их стороне, то потеряешь их всех.
— Только не говори, что ты их всех убьешь, это устарело. — Я лишь устало глянула на него. А он мне улыбнулся.
— Хуже. И ты, и они будут жить. Только никто… Никто тебя не вспомнит. — У меня остановилось сердце. Существовать, зная, что все дорогие люди тебя не помнят… Это уже даже не существовать. Меня не будут помнить все?..
— Подумай над тем, что лучше? Перейти на нашу сторону, достичь цели и потом счастливо жить… Например, со мной. И с Валентином. — Он пожал плечами. — Чем проиграть и быть никем, ведь твоё имя не вызовет ничего у них. Никаких эмоций. Даже… Даже у Алека. — Он чуть прищурился, переходя в контратаку. — Что у тебя с моим братом?
Я втянула в себя воздух. Мысли заметались из угла в угол, я опустила глаза и задумалась. А что у меня с ним? А что, если я подставлю его Джейсу, как передвигающуюся мишень?
— Ничего. — Почти честно. Ведь теоретически ничего не было. Ничего нет. Почти.
— Ты его любишь, — он сказал это как-то пренебрежительно. И я чувствовала злость в его голосе. Злость и разочарование. Еле уловимые.
— Нет. — Ложь. Нефелим схватил мой подбородок, поворачивая моё лицо к себе.
— Врешь, Фрэй. — Зашипел он. Но не со злости. Ему тоже было больно. — Твоя ложь может стоить и тебе, и ему жизни.
— Но ты сказал… — удрученно воскликнула я, но не договорила.
— Это наш папочка так сказал, — вдруг сладко запел он. Я заметила, что наши лица на опасно близком расстоянии друг от друга. — А за измену я убиваю. И это говорю я.
Я почувствовала, как в голове закипела кровь. Только не Алек. Ладно я, но только не он. Я хочу, чтоб он жил, дышал, даже если не в унисон со мной. Пожалуйста, не надо. Только не Алек. Только не любимый.
И я сделала то, что считала правильным.
Я поцеловала Джейса, подавшись вперёд. Я целовала нежно, но и требовательно, словно прося о доверии. Затуманивая разум, замыливая глаза. И не ошиблась. Главное, чтобы он поверил. Блондин охватил меня за талию, притягивая ближе. А потом он сам разорвал поцелуй.
— Такой ответ тебя устроит? Между мной и Алеком ничего нет. — Я старалась говорить, чтоб мой голос не дрожал. Кажется, мне удалось, ведь мой лже-брат довольно улыбнулся.
— Вполне. — Он вдруг отпустил меня, поднимаясь. А я внутренне сжалась. В голове крутилась одна мысль. «Что же я наделала?». Если Алек узнает… Он. Но это же было ради его спасения?.. Нет. Он не простит меня.
Я так задумалась, что даже не заметила, как из моих глаз вновь пошли грезы, настоящие грезы! На мгновение я даже смирилась. Главное, что Лайтвуд будет цел. Пускай не со мной… Пускай… Не… Со мной… Пускай найдёт своё счастье?.. Что я несу?..
И я не заметила, как в помещение вошёл кто-то ещё, пока этот кто-то не присел рядом, рявкнув мне на ухо моё полное имя. Я резко развернулась, чуть дергнувшись, чтоб отстраниться, и замерла.
— Доченька, все в порядке? Как тебе твоя комната, условия? — Да он смеётся надо мной! Я сцепила зубы.
— Все чудесно, папочка! — Иронично зашипела я. — Только к моей розовой комнате не хватает единорога! И с условиями все отлично, не обращай внимания на руки, это так задумано!
Джейс издал смешок, который спрятал в кулаке, но это не укрылось от внимания Валентина. Тот одарил сына строгим взглядом и оскалился, словно хищник, который нашёл свою жертву. Я тут же напряглась, когда он вновь глянул на меня с сумасшедшей улыбкой.
— А сегодня, Клэри, радость моя, вступает в действие наш режим! — Он хлопнул в ладоши. Слово «режим» с его уст звучало, как у фашиста. — Сейчас у нас будет утренняя порция зарядки.
Он так весело говорил, что мне ставало страшно. Я уже знала, что в каждом его слове есть скрытый смысл. И я не ошиблась.
В то утро меня били. Мне устраивали тренировки, связывая то ноги, то руки, заставляя драться. У меня были разные противники, которые издевались по разному. Меня били. Добивали, лежащую на полу. На моём теле не осталось и живого места, я была вся в синяках. Только «красивое лицо» мне приказали оставить. Благо, раз в три дня мне активировали иратце, а до этого — бейся в судорогах от боли, милая. После таких тренировок меня кормили чем-то, совсем непохожим на еду. Жалкое подобие, которое едой даже и не пахло. Первые дни я сопротивлялась и демонстративно кидала миску под стол, а потом меня… Правильно, били! Через несколько дней я поняла, что кушать больше нечего, сил не было даже чтобы дышать, поэтому я, кривясь, ела. Потом меня запирали в камере на несколько часов, перед тем введя какую-то сыворотку, что потом вызывала у меня дикую душевную боль и галлюцинации. Думаю, вы догадались, какие? Самые страшные. Вот моя мама умирает. Вот Александр умирает, прямо на нашей свадьбе. Вот Иззи и Саймон бросаясь ко мне на помощь, тоже умирают. И я умирала. Умирала вместе с ними.
А когда я переставала кричать от видений, меня снова забирали из тёмного кубика и приводили к этому монстру. Валентин смешивали разные гадкие жидкости, рассказывая мне всякую чушь, потом начинал расспрашивать. Брал мой волосок, целовал в лоб. Потом угрожал. Опять спрашивал. А потом меня уводили под крики отца: «У меня опять не получилось!».
Не знаю, что у него там не получалось. Главное, что я ни разу не ответила на его вопросы. Не отвечала на вопросы Джейса. Я молчала, меня снова били. Но я не сдалась. Я держалась и верила, что рано или поздно, все получат то, что заслужили. Что я выйду отсюда. Что за мной придут.
За мной придёт Алек.
Моё тело было изранено, как и душа была надломлена. Я устала плакать, поэтому лишь иногда тихо скулила у себя в камере. Я устала видеть, слышать, жить, чувствовать. Я знала, что здесь мне никто не поможет. Джейсу запретили ко мне приходить, Валентин как-то узнал про поцелуй и боялся измены сына, хотя тот ему и доказал свою верность. Глупо. И Джейс глупый! Даже после недоверия отца, он продолжал ему поклоняться и выполнять приказы. Не понимаю.
Да и не хочу понимать. Мне вдруг стало плевать. Лишь сердце, как израненный зверек, еле-еле билось в моей груди.
Где же ты, моя панацея? Где же мои карие исцеляющие озёра?..
Так прошли две недели, которые казались мне вечностью. Неизбежной и нескончаемой. Пока в один день я случайно не услышала восторженное «Я нашёл! У меня получилось!» от Валентина. Он обнял меня и лишь шептал…
— Скоро. Ждём до полнолуния. Ровно два дня. И все свершится. Ты будешь самой лучшей охотницей в моей армии. Будешь непобедимой… Надеюсь, ты не умрёшь. — Он хохотнул. Ой да, ха-ха, очень смешно. — Да нет. Ты же сильная. Выдержала меч братьев, и это выдержишь…
Доченька, правда?
Я лишь нервно сжала руки в кулаки.
—
Правда, папочка. — На автомате выдала я. Меня он приучил так говорить, хотя в голове проносились смерчем совсем другие фразы.
«Да будет тебе ад на этой земле, умрёшь ты в муках. Умрёшь, папочка.»
***
Две недели. Две недели Институт не знал покоя. Алек просто взрывался каждый день. Изабель пыталась не спать, выкресливая на бумагах разные пути, разные состояния битвы, разные исходы. Она делала расчёты и полностью сосредоточилась. Брюнетка чётко выполняла свою работу. Ведь от четкости ее исполнения зависит спасение Клэри. А они все больше жизни хотят её спасти.
Джослин и старшие Лайтвуды работали над армией, её тренировками. Сумеречные охотники, вместе с магами и некоторыми оборотнями, ведь Люк не остался равнодушен к «беде его Клариссы», пытались найти общий язык. Большее количество они подключить не могли. Они уже грызут друг другу глотки, а Конклав так вообще запрещал вмешательство «нижних существ». Но нефелимы чётко понимали — без них всех… Этих магов и десятка оборотней — им не победить. От этого зависела жизнь дивной рыжей девочки. А лишние ум, руки, способности не помешают.
Саймон срывался, иногда уходя на несколько суток, чем огорчал Иззи. Она иногда думала, что идёт Льюис в объятия девушки. Другой… Но Сай честно клялся, что он просто бродил по городу, без какой-либо цели. Иззи успокаивалась, ведь понимала, что все на нервах. Пока не узнавала, что парень встречался Рафаэлем, который приносил ему кровь, даже если изгнал из клана. Ох, не понимала она этого, поэтому, Саймон просто терпел все эти сцены. Терпел, а после просто не давал договорить девушке, заставляя замолчать. Поцелуем. Но только так, чтобы никто не знал…
Пока что.
Алек же почти не спал. Он сидел на кофе, который и без этого ненавидел, он кричал на всех, любил бросаться вещами, а ещё постоянно работал, тренировался сам и со сумеречными охотниками, которые должны были брать участие в операции. Иззи просила его успокоится, взяться за ум, поспать, но получала порцию криков и просто оставляла своего «упертого барана». Сам парень просто забывался в работе, в тренировках, истощая свой организм. Он просто не мог спать. Ему снилась Клэри, даже когда он мог задремать. И сны были не из приятных. Именно поэтому, он предпочитал не спать, а бить-бить-бить грушу до крови, кричать на воинов, на близких… А что, если им не удастся?..
Тогда он убьет всех, снесёт все на своём пути. Особенно иногда хотелось убить первым даже не Валентина, а Джейса. Парень ненавидел себя за такие мысли, но он не мог перебороть чувство ревности, которые загорялось в душе, когда все эмоции парабатая передавались ему. Но, быть может, не все. А только те, которые сам Эрондэйл ему передавал… Чертов сукин сын.
А Магнус! Он до сих пор изводил себя, пытаясь нормально провести обряд! Что-то блокировало Клэри, обряд не удавался, магия не пробивалась. Может, девушка сама перебралась на сторону врага? Не считая варианта её смерти.
Солнце ясно освещало улицу. Было уже около полудня. Лайтвуды обговаривали с дочерью все планы, которые она подготовила, временами не забывая ссорится. Алек ходил туда-сюда по гостиной. Саймон просто сидел на диване, поставив локти на колена и обхватив свою голову руками. Нервы были просто на пике у каждого… А все из-за Фрэй, да? Случилось это бы двумя месяцами раньше, эту фразу выдал бы Александр, но сейчас… Он, наверное, изводил себя больше всех.
В один момент в комнате образовался портал. Иззи тут же упала в кресло, Сай подорвался с дивана, Алек подбежал ближе, тяжело дыша. Мариза и Роберт лишь развернулись, спокойно ожидая. Ожидая Магнуса. Их последнюю надежду.
Магнус появился с яркой улыбкой, за ним из портала появилась Джослин. Она каждый день приходила к Магнусу. И, на удивление, вела себя спокойнее всех.
— Ну, что-то есть?! — Выпалил Алек, тут же сложив руки на груди. Лицо его было очень взволнованым и слишком дерганным. Но, никто даже не глянул на него. Все просто привыкли за две недели.
— Моя нервная темноволосая пташка, — усюсюкнул маг, а Алек закотил глаза.
—
Держите меня, иначе я ему врежу. — Вздохнув, кинул парень, а Иззи лишь устало улыбнулась, как и Саймон.
— Тогда ты ничего знать не будешь, — он указал на Алека и мило улыбнулся.
—
Точно врежу, — шепнул парень и в нетерпении глянул на Бейна. Тот улыбнулся.
— Я знаю, где Клэри.
— Ну наконец-то! — Алек облегчённо выдохнул, запуская пальцы в волосы.
— И знаю, что с ней хочет сделать Валентин. Я б так не радовался.
Все напряглись. Алек резко развернулся к магу, а его глаза вдруг загорелись дикой ненавистью. Каждый видел парня таким впервые за много лет. Ну, Иззи, например, ему это ещё вспомнит.
— Не тяни. — Рявкнул Лайтвуд. И Бейн решил не испытывать терпение брюнета.
— Он превратит её в монстра. Точнее, я не знаю, как он сделает это, но, видимо, Клэри больше не будет Клэри. А будет машиной для убийств, которая будет подчиняться ему. И сделает он это послезавтра. В полнолуние.
— Это называется
«фальшивое обращение». — Люк появился из ниоткуда. — Валентин долго убивал оборотней несколько месяцев, забирая их кровь. Вчера убийства прекратились.
Магнус побледнел.
— О нет, мой кексик не должен так страдать… Фальшивое обращение слишком опасно. Она либо выживет, либо нет, если все пойдёт не так, а если же что-то не выдержит, например, ее организм, введенная жидкость её отравит. И она умрёт. Со временем. — Маг оглядел каждого. И не смог прочитать эмоций ни у кого.
Первым очнулся Алек. Кто бы сомневался.
— Мы должны идти
сейчас. — Он тут же пошагал в сторону оружейной, но Из, догнав его, уперлась руками ему в грудь. Алек закатил глаза.
— Не делай глупостей, Алек. Это не так легко! Необдуманный шаг — и нам, и Клэри конец! — Иззи серьёзно нахмурилась, глянув на брата. Тот вздохнув, взял себя в руки, взвесив все за и против. Сестра была права. Поэтому, парень вернулся на место. Магнус с сожалением на него глянул и кивнул в знак благодарности Изабель. Та лишь махнула рукой, прося продолжить.
— Что ж, за моими подсчётами, полнолуние. Нам нужен момент, когда все будут сосредоточены на превращении апельсинки. Тогда они будут ослаблены. Все согласны?
Каждый кивнул, а Мариза лишь добавила:
«Мы пропишем план». Все это их отлично организовало, помирило и заставило работать в команде. Магнус согласно и довольно кивнул.
Иззи глянула на брата, тот чуть прищурился, сжав свои руки, сложенные на груди. Словно он что-то обмышлял.
—
Куда мы отправляемся? — Серьёзно и без лишних интонаций, спросил он. Из и Сай улыбнулись друг другу. Алек возвращался. Да, сегодня они заставят его поспать!
— О, мальчик мой, — Магнус словно ждал этого вопроса. —
Мы отправляется в город, которого нет на карте. На карте мира его нет, это уж точно, но он существует. Совсем закинутый. И совсем незаселённый. Там все уничтожено военной катастрофой в 45-м году. — Бейн ухмыльнулся. — Город-призрак.
Мы отправляемся в Кэнон. 
