Золото Слизерина

      Малфой почти бежал по коридорам Хогвартса, кусая губы до крови. Его потряхивало от нервного напряжения. Знак полыхал, голову сжимал раскаленный обруч. Еще утром он чуть не сжег свою рубашку сорвавшимися с пальцев брызгами огня, а после тяжелого и абсолютно нежеланного разговора с директорами школ, блондин и вовсе искрил. Локи* впервые требовал его к себя так настойчиво, что отказ был просто невозможен.       К счастью, Регулусу никогда не надо было ничего объяснять. Присутствующий на ужине и видевший состояние брата дурмстранговец уже ждал у ворот с портключом до маленького домика в магической деревушке в Скандинавии.       Драко задумчиво вывел ставшую родной руну ансуз** на слое пыли, скопившейся на прикроватном столике в его спальне. Он не был здесь чуть больше двух месяцев. Парень улыбнулся, вспомнив, как в первый раз переступил порог этого дома. Это была его отчаянная попытка отстоять свое право на выбор, настолько сумасшедшая, что сейчас ему даже не верилось, что он сделал нечто подобное.       Ему только-только исполнилось десять, когда его прадед решил, что Драко хватит жить в сказке. Тогда будущий Принц услышал неприглядную правду о Темном Лорде и о роли своего отца в Первой Магической. Его бешеная блэковская часть, оправившись от шока первой, подсказала казавшийся единственно верным путь — уйти из дома. А Брутус, чисто по-малфоевски усмехнувшись, велел достать из тайника за его портретом портключ в дом на Скандинавском полуострове. Той же ночью, прихватив с собой Регулуса, Драко исчез из Малфой-Менора. Они прожили здесь год, Лестрейдж даже отказался от учебы в школе, не желая оставлять брата одного. Им помогали местные жители, по достоинству оценив упрямство наследников столь сильных родов, один из которых был корнями отсюда. Здесь же, в этой самой комнате, Малфой принял решение вернуться к той вере и тем защитникам, которые действительно заботились о них и которых отверг его отец. Конечно же, Регулус пошел с ним.       Драко прикрыл глаза, заново переживая волнение, сопровождающее весь их первый обряд который должен был представить их богам и дать покровителя. К Регу пришел однорукий Тюр***. Рослый, пышущий мощью и силой бог войны, отметив доблесть и преданность тринадцатилетнего парня, выжег на его правом плече тейваз****. Его же посетил Великий Обманщик. Красивый невысокий мужчина с волосами точно адское пламя всю ночь изводил Драко, меняя образы, ставя в тупик и вынуждая вновь и вновь доказывать свою хитрость и изворотливость, и лишь под конец, когда над священным местом занялся рассвет, он заклеймил его, змеей скользнув под кожу, и, выбравшись обратно, оставил после себя пульсирующую на левой лопатке ансуз.       Пройдя обряд, оба брата неотвратимо изменились, став взрослее и тверже. Люциусу оставалось лишь смириться с независимым сыном, который едва мог терпеть его, не желая прощать ошибки прошлого.       Раздавшийся стук в дверь вырвал блондина из воспоминаний. — Заходи. — Как ты, Дрей? — обеспокоенно спросил Рег. — Дотянешь до завтра? — Да, все в порядке. Локи ослабил хватку, почувствовав меня на полуострове. — Он капризен. — Он просто требователен. Лофт сделал меня тем, кто я есть. — Нет, Драко, они нас не творят, лишь помогают. Ты сделал себя сам. Ни Локи, ни родители здесь не при чем. Они дали исходник, все остальное твоё. — Спасибо, брат, ты всегда находишь верные слова. — Ложись спать, мой маленький Дракон, — улыбнулся парень, растрепав светлые волосы братишки. — Завтра еще один трудный день.       Утром Драко, на ходу завязывая шнурки на простой белой льняной рубашке, выполненной в духе древних викингов, пошел на звук смеха, доносящегося с кухни. Облокотившись о косяк, он наблюдал, как Регулус с улыбкой помогает миловидной светловолосой девушке, в которой Малфой сразу же узнал дочь местного трактирщика, всегда помогающего поселившимся по соседству с ним ребятам. — Доброе утро. — Доброе, брат. Ауд принесла нам завтрак. — Очень мило с ее стороны. Спасибо, фрекен Ульсон. Сколько мы должны? — Что вы, мистер Малфой, — смутилась девушка. — Отец сделал это от чистого сердца. — Что ж, тогда присоединитесь к нам за завтраком, — махнув рукой в сторону стола, сказал Драко. — И давай без всяких мистеров, хорошо? — Только если и вы тоже, — усаживаясь за стол, кивнула девушка.       Завтрак в приятной компании прошел весело и легко. Собрав принесенную девушкой посуду в корзину, Малфой незаметно опустил туда парочку галеонов, прекрасно понимая, что вряд ли трактир так уж процветает. Проводив Ауд до ее дома, парни не спеша отправились к Святилищу.

      Драко остановился на вершине холма. Он столько раз бывал здесь, но так не привык к величию того зрелища, что раскинулось под ним.       Холодные лучи бледно-желтого скандинавского солнца, пробиваясь сквозь тяжелые свинцово-серые тучи, потусторонним покрывалом обнимали крепкие, большие, в два человеческих роста, дома, сложенные из целых, потемневших от времени стволов деревьев, словно подсвечивая их. Подобных домов был пять. Они и были капищами*****. В центре находилось самое большое с тринадцатью дверьми, ведущими в тринадцать святилищ, принадлежащих тринадцати основным богам. Остальные были посвящены: Хель — на севере, Норнам — на юге, Валькириям — на западе и женским божествам вместе с Бальдром — на Востоке. В стороне от капищ стоял скромный домик, необходимый для подготовки к обрядам, в нем же жили три жреца. За ним, в загоне, всегда паслась парочка коз для жертвоприношения. В праздники же загон был забит огромным количеством разнообразного скота.       Спустившись с холма, братья подошли к светлому дому, на крыльце которого сидел один из жрецов. Одноглазый Олаф поднялся навстречу молодым людям: — Приветствую, помеченных славным Тюром и хитроумным Локи, — на имени последнего бога голос мужчины едва уловимо наполнился презрением.       Драко закатил глаза. Локи, как одну из причин Рагнарека, да и в целом довольно скользкого бога, недолюбливали и его покровительство не считалось добрым знаком, а потому и Малфоя несильно любили, в отличии от его кузена. — Приветствуем и мы тебя, мудрый Олаф, — поздоровался за двоих Регулус. — Мы хотим возблагодарить своих покровителей.       Олаф кивнул: — Я подготовлю животных, а вас, как обычно, подготовят Херлиф и Лейф.       Не дослушав одноглазого, Малфой вошел в дом. Остановившись перед нужной комнатой, он предупредительно постучал в дверь и толкнул ее, открывая. На перезвон потревоженных дверью колокольчиков повернулся длинноволосый седой старик с невидящими глазами. — Приветствую тебя, Дракон, — старец встал и уверенно шагнул в сторону вошедшего. — Здравствуй, Лейф. Как ты всегда узнаешь меня, — почтительно подхватив слепца под руку и усаживая его обратно в кресло, спросил блондин. — Мне ли не узнать пламя, что выжгло мне глаза, — усмехнулся тот, — Ты снова пришел к Локи? — Я всегда прихожу к нему. Не беспокойся, я могу подготовиться сам, — с этими словами, Малфой снял с себя рубаху и сапоги. — Семь лет мы знакомы, а ты все рвешься выполнить за меня мою работу. — Разве это не наша традиция? — с ноткой притворного удивления весело поинтересовался блондин, садясь на стул и запрокидывая голову с закрытыми глазами, чтобы жрецу Локи было удобнее наносить ритуальный узор.       Старик улыбнулся шутке и взял в руки уголь.       Закончив с подготовкой, Драко вышел наружу, где его ждал Олаф с раскрашенным жертвенным козлом. — Твой брат уже в святилище.       Поблагодарив жреца Одина, Малфой забрал козла и отправился в капище. Проходя мимо одного из святилищ, он смог разглядеть из-за неплотно закрытой двери Регулуса, уже приступившего к жертвоприношению. Тюру, подобно Одину и Тору, было принято приносить в жертву через повешение с той лишь разницей, что едва жертва переставала дергаться, ей вскрывали живот, проливая еще свежую кровь на алтарь.       В святилище Локи Малфой, плотно закрыв дверь, снял с животного веревки, предварительно обездвижив. Он подошел к большому своеобразному прямоугольному подносу с высокими бортами, сделанному из меди, и провел над ним рукой, зажигая огонь. Пламя взметнулось вверх, вынуждая блондина немного податься назад. Парень движением руки отлеветировал парализованное животное на жертвенник. Сразу же запахло жженой шерстью, а воздух наполнился жалобным блеянием, заставляя Драко морщиться. Жертвенный огонь быстро пожирал принесенный ему дар, скоро в оранжевом пламени стали проскакивать изумрудные искры.       Драко сел на пол напротив алтаря. Звуки, издаваемые козлом, и запах горелой плоти больше не раздражали и не вызывали отвращения. Мир перед глазами одновременно стал четче и ярче, но вместе с тем будто бы расплылся, покрывшись мутной пленкой. Огонь в подносе взметнулся в последний раз, превращая животное в пепел, и потух. Едва это произошло, как рядом с блондином кто-то опустился на пол. — Ты никогда не приходил ко мне во время учебного года, — голос бога звучал почти удивленно. — Ты никогда не звал столь настойчиво, — парировал Малфой. — Если бы я не был настойчив, ты бы так и мучился излишней серьезностью и тяжестью увеличившейся ответственности, не желая разделить это со мной. — Локи улыбнулся, растягивая тонкие губы с все еще, несмотря на прошедшее время, кровоточащими проколами от иглы, когда-то зашившей ему рот.       Блондин ничего не ответил на это. Лофт, и не ожидающий ответа, запустил одну руку в гладкие светлые волосы, другой же очертил контур змеи на левой руке Принца. — Поразительно, каким сильным ты становишься с каждым годом. Я веками следил за твоей семьей, покровительствуя, и ты лучший ее представитель, маленький Дракон. Я не зря отметил тебя. — Трикстер растекался льстивыми словами, удобно пряча за ними то, как его собственная сила растет вместе с силой отмеченного им юноши. — Хватит. — Драко в раздражении дернул головой, заставляя мужчину крепче сжать серебристые пряди. — Я путаюсь в собственных силах и обязанностях. А проклятый огонь грозится сжечь всю мою одежду и меня вместе с ней.       Лодур неожиданно исчез, от чего блондин завалился на спину, лишившись опоры. Через мгновение Обманщик вновь появился перед парнем, заставляя его вспомнить, что он не лучшим образом отозвался о подарке одного из самых сильных и переменчивых богов. Рыжие волосы мужчины извивались, подобно змеям, его любимицам, желтые глаза были злобно сощурены, а мелкие зубы ощерились в жестоком оскале. — Так ты относишься к дару своего покровителя?       Малфой, по-прежнему лежащий на спине, огромным усилием воли подавил желание отползти подальше от разозленного бога. Локи терпеть не мог страх. Трикстер считал его унизительным, чем-то, что дозволялось его врагам и жертвам перед смертью, но никак не отмеченному им. Если он почувствует страх Драко, то его действия предугадать будет невозможно. — Нет, конечно, нет. Ты же прекрасно знаешь, что я принадлежу тебе. — Принц облизнул пересохшие губы. — Что однажды я брошу на твой алтарь что-то столь же ценное, как и твой дар мне.       В секунду переменившись, Лофт довольно улыбнулся. — О да. — Мужчина, приблизившись, склонился над блондином и ласково провел пальцами по его щеке. — Рано или поздно ты останешься здесь.       Когда над капищем занялся бледный, серовато-розовый северный рассвет, Лестрейдж привычно шагнул в святилище Локи. На полу, рядом с жертвенной чашей, окруженный змеями и слепо смотрящий в потолок лежал Драко. Регулус подошел к брату, спокойно наступая на змей босыми ногами, зная, что те рассыпаются пеплом еще до того, как он коснется их. Его в очередной раз продрало холодом от вида кажущихся слепыми серых глаз. Каждый раз, забирая блондина после жертвоприношения, Рег боялся, что слепой бездумный взгляд стал для его брата реальностью. За покровительство богов нужно платить, и цену Локи он знал слишком хорошо.