Сумерки Избранного или Все, что вы хотели знать о джедайских привязанностях, но не зря боялись спросить

Эпилог Да, без привязанностей определенно было легче, признал Оби-Ван, когда торжественный обед, организованный Бэйлом Органой, растянулся дальше трехчасовой отметки. Все его мысли были только об Асоке и кровати – нет, любой горизонтальной поверхности. Было бы ему, как и Асоке, восемнадцать, он бы уже нашел предлог сбежать, но джедаю было негоже раздражаться на чужое гостеприимство. Он смотрел на натужно улыбающуюся тогруту, и с трудом подавлял рвущийся изнутри рык. – …и мы могли бы пересмотреть все заключенные ранее соглашения, – разглагольствовала Мон Мотма, грея в высоком бокале какое-то контрабандное вино. – Уверена, придется столкнуться с рядом трудностей, но все же мы справимся. Особенно, если Совет джедаев любезно согласится направить нам в помощь джедаев. – Джедаев для этого слишком мало, – вклинился Энакин. Он, к удивлению Асоки, Оби-Вана и Падме, до сих пор не уснул при обсуждении политических решений и шагов. Кеноби чувствовал, что Скайуокер расслабился и теперь стремительно пытается набраться. – Сейчас Совет занимают другие вопросы. Он тоже очень пострадал. Повисла неловкая пауза, и все сделали вид, что нужно поесть еще немного. – Кстати, о страданиях, – не выдержал Оби-Ван. – Позвольте мне откланяться. Жаль оставлять такую компанию, но синяки и ссадины еще неприятно напоминают о себе. Участие джедаев в наведении порядка в галактике мы можем обсудить через несколько дней. Уверен, это будет уместно. – Конечно-конечно, гене… ой, то есть магистр Кеноби, – Органа поднялся со своего места. – Не будем вас задерживать, и извините за нашу увлеченность. – Ничего страшного, я благодарен за возможность разделить с вами пищу, но мое физическое состояние пока оставляет желать лучшего. Асока уже стояла рядом, намереваясь подхватить под локоть, будто он немощный старик. Только попробуй, – пригрозил он через связь, получив в ответ волну веселья и облегчения. – Я тоже благодарю вас, – Тано изобразила краткий реверанс. – Помогу учителю. Нас всегда учили помогать старшим. Спасибо за гостеприимство и помощь, сенаторы, учитель. Уходя Оби-Ван поймал испуганный и возмущенный взгляд Энакина, но только растянул губы в улыбке пошире – что-то странное творилось с его терпением. – Слава богам! – прошипела Асока, как только они покинули апартаменты Амидалы. – Как же это было скучно! Не обращая внимания на протокольного дроида, Кеноби обнял ее за талию и притянул к себе, поцеловал жадно и влажно. Она ответила и подтолкнула к выходу из здания. Органа организовал Асоке квартиру, ничем не уступающую той, где расположилась Падме. Но Тано отказалась. Присутствие и участие такого количества политиков в ее жизни душило. Она сбежала в свою крошечную, чуть побольше стандартной каюты на стандартном звездолете квартирку. И когда в тягость становилось даже общество Амидалы, мчалась сюда – навела порядок и даже озаботилась приобретением еды, свежего постельного белья и даже кое-какой посуды. Туда, не говоря ни слова, она потащила и Кеноби. Чем ниже уровень, тем спокойнее жизнь, если, конечно, ты в состоянии постоять за себя – таков был негласный закон Корусанта. Асока зависла примерно на середине: вид из окна был и не самый отвратительный, выхлопами и мусором не воняло, да и сражаться за себя приходилось не часто. Они спустились на спидере и потолкались в шумной толпе – люди вокруг приходили в себя после очередной революции, обсуждали новости, замирали перед огромными голонет-экранами. Оби-Ван призвал Силу на помощь, чтобы блокировать новые лозунги и обещания. Он извлек самый важный урок – нельзя быть миротворцем и при этом служить режиму. Защищать покой можно только находясь вовне, над происходящем, в стороне, но только не внутри. – Оби? – позвала его тихо Асока, сжимая ладонь. – Прости, – улыбнулся он. – Отвлекся. – Почти пришли. Может быть, стоило остаться там, наверху? Надеюсь, что ты не сбежишь от омерзения. – Ты глупая, – он дернул ее за руку к себе поближе. – Мне совершенно все равно… Есть ты, а это главное. Асока хихикнула. На турболифте они поднялись на нужный уровень, и как только дверь пискнула, запираясь за ними, тогрута обняла Оби-Вана. Это объятие было самым настоящим из всех, она вжалась носом ему под ухо, крепко сцепила руки вокруг плеч и замерла на несколько секунд. – Как же я волновалась, Оби. Я думала… да чего только не думала! Она столкнула с его плеч тяжелый коричневый плащ и позволила одежде упасть на пол. – Я знаю, моя девочка. Знаю. Прости, что тебе пришлось тоже через это пройти. Он смотрел на нее и поражался, как она ухитрилась так измениться за то время пока они не виделись. Красивая, тонкая, жесткая, но в то же время неописуемо нежная в своем темно-синем платье, подчеркивающем талию, спадающем до самых пят чернильными складками. Ее глаза благодаря наряду стали синее синего. Кеноби протянул руку и погладил кончиками пальцев белый узор на щеке. Асока опустила глаза и прильнула к руке. Светом служили только неоновые отблески сквозь полосы дюрастиловых жалюзи, но Оби-Вану не нужен был свет. Ему нужно было только довериться Силе и полностью открыть щиты. Асока, отступила на шаг назад, и он сделал шаг вперед. Она вела его в спальню, почему-то чувствуя смущение и неуверенность. Оби-Ван с удивлением отметил, что сам немного напряжен. Отчего-то эта ночь казалась важнее, весомее. Тано остановила его ладонью в грудь. Она расстегнула ремень, аккуратно отложив его в сторону, развернула широкий пояс. – Смотри-ка, Храм все еще способен прилично нарядить джедая или двух, – уголком губ усмехнулась она. Оби-Ван попытался поймать ртом эту полуулыбку, но она положила палец на его губы. – Терпение, магистр. Он не сдержал смешка. В его теле каждый нерв дрожал, в низу живота было тепло и тяжело, и терпения оставалось очень мало. Но он уступил. Асока сняла с него табард, развязала верхнюю тунику, а потом нижнюю, запустила пальцы под них, касаясь груди, скользя к плечам, сбрасывая ткань. Оби-Ван закрыл глаза, позволяя ей вести туда, куда она хочет. Он чувствовал, как возбуждение накатывает волнами, становясь все горячее и сильнее. И пропускал сквозь себя каждую такую волну. Тано поцеловала его уже снова колючий подбородок, чуть царапнула зубами, издав довольный звук. Потом ее пухлые губы нашли его, язык легкими поддразниваниями просил входа. Оби-Ван позволил: раскрылся ей навстречу. Он не сдержался и застонал, стоило только ее языку встретиться с его, поласкать легкими прикосновениями. Он обнял ее, прижал к себе, стиснул одной рукой задний лекку, задыхаясь под новым валом чувств. – Оби, ты в порядке? – она разомкнула губы и прошептала ему прямо в рот. – Да. Да, прости, милая, – он поцеловал снова, поглаживая ее лекку, трогая пальцами лицо. Она гладила его плечи, скользила ладонями по бицепсам и снова вверх, по груди, крайне нежно по бокам, чтобы не причинить боли, вниз по животу. И снова вверх, к подбородку, в волосы. – Все-таки сбрил, – тихо улыбнулась Асока. – Половина обгорела, – признался он. – А голова? – Тоже немного пострадала. Она расцеловала все его лицо, лизнула ямочку на подбородке и взъерошила челку. – Мне нравится, – Асока развернула его за плечи спиной к кровати и легонько толкнула. Кеноби с готовностью упал, подстраховавшись Силой. Тано расстегнула и стащила с него сапоги, а потом присела рядом и принялась играть завязками штанов. Она склонилась над ним, целуя шею, скользя языком по волоскам на груди. Оби-Ван выгибался под ее лаской комкая край юбки, попавший под пальцы. Член тянулся к ее дразнящей руке, и Асока больше не томила, дернула шнурок и нырнула под ткань, принося приятную прохладу на разгоряченную кожу. Он застонал, бесстыдно поддавая бедрами вверх, а потом выдохнул и приподнялся на одном локте, чтобы дотянуться до ее губ. – Я слишком не тороплюсь, да? – неловко спросила Асока. – Ты можешь делать все, что пожелаешь, – Оби-Ван чувствовал, что у него глаза от удовольствия закатываются, даже от того, как она сжимает уже твердый член во влажной ладошке. – Я хочу делать так, чтобы тебе было приятно, – пролепетала она в ухо. – Мне приятно, что бы ты ни делала, – таким же заговорщическим шепотом ответил он, и подмял ее под себя. Ее ноги путались в юбке, а его штаны сползли с задницы, но ему было плевать, потому что он искал, где застежка на платье и быстро одну за другой выпутывал крошечные пуговки из петелек. Под платьем Асока была горячая и гладкая. Приподнявшись, он потянул верх платья вперед, и она вытянула руки, чтобы освободить их из рукавов. Ее соски напряглись и ждали поцелуев. Оби-Ван не пожалел времени на оба, продолжая сталкивать платье вниз. Тогрута застонала, прижимая его голову к своей груди. – Я опять не успею ничего сделать из того, что хотела, – выдохнула Асока с наслаждением и разочарованием одновременно. – Не могу больше терпеть. Оби-Ван стянул с нее трусики и избавился от своих штанов и белья. – Я, признаться честно, тоже не совсем готов терпеть, – выпалил он, вылизывая ей шею. Асока засмеялась, прижимаясь всем телом, разводя ноги для него. – Разок по-быстренькому? – предложила она. – Невозможная! – простонал Оби-Ван и, чуть направив себя рукой, вошел в ее горячую влажную глубину. Тогрута резко вдохнув, выгнулась в его руках, а он зажмурился. – Как же я скучала! – простонала Асока, пытаясь принять его еще глубже, сжала внутри и поерзала под ним, требуя движения. И Оби-Ван стал двигаться, читая в Силе, как Асоке больше всего нравится. Угодить ей у него получалось с легкостью, она с одинаковым энтузиазмом отзывалась и на размеренный ритм, плавный, как корусантские вальсы, и на отчаянное стаккато его нетерпеливых бедер. Они не занимались любовью, они трахались как полоумные, осознавая, что для них это только начало. Асока тихо вскрикнула и скрестила щиколотки у Оби-Вана на пояснице, прижимая в себе и заставляя замереть. Оргазмируя, она вся трепетала вокруг его плоти, срывая и его с края. У Оби-Вана не было шансов удержаться, поэтому, придавив ее к кровати, сграбастав в ладонях узкие плечи, он хрипло застонал ей в шею, излился глубоко внутри. Они замерли слушая, как поет вокруг и внутри них Сила свою тихую песню единения. Сердца колотились будто друг о друга, Оби-Ван слышал звук, с которым ее живот на каждом выдохе отлипает от его живота, чувствовал, как по ее бедрам течет его пот и был совершенно счастлив, наблюдая все это. Отдышавшись Асока тихо рассмеялась. – Ну, поверь, что я совершенно не это планировала. – Верю… – Правда, я так медленно, чинно-благородно… – Верю, верю… – И не смогла. Оби-Ван выскользнул из нее, обнял и перевернул обоих на бок. Глядя в полумраке в ее блестящие глаза, он лопался от счастья, пытался пропустить это чувство сквозь себя, отдать часть Силе, но в ответ получал двойную порцию. – Успеешь еще, – он чмокнул ее в кончик носа. – Я так рада, что все закончилось и ты теперь рядом, – она обняла его за шею, лоб ко лбу. – И никуда не нужно больше бежать. – Не нужно, мы не будем больше бегать, – он водил кончиком пальца по белым узорам на ее лице, запоминая каждый до малейшего изгиба. – А что насчет Федерации или что они на этот раз придумали? Должны мы им помогать? – Должны мы сейчас об этом говорить? – поморщился Кеноби. – Прости, – она легонько коснулась его губ. – Ты так колешься пуще прежнего, магистр Кеноби! – Извини, что не предупредил, – рассмеялся он, устраиваясь на спине. Асока прилегла к нему на плечо, сплетя их ноги. Ее пальцы бессмысленно, но дразняще приятно скользили по его груди. Она играла волосками, обводила вокруг сосков, писала на нем какие-то буквы, чертила спирали и треугольники. – Можешь рассказать, как это – Испытания? Оби-Ван помолчал. Об этом ему тоже не хотелось говорить, но и ее любопытство он тоже мог понять. – Страшно. – Почему? – Потому что ты не можешь отличить реальное от иллюзии и рискуешь ошибиться. Мне кажется, что я видел будущее, но его уже не будет… – Про Энакина? – встрепенулась Асока. – Да. – Все было про него, будто мы предназначены для того, чтобы следить за ним, – фыркнула она. – Может в этом наше предназначение? – Может, конечно, но мне бы не хотелось всю жизнь зависнуть со Скайгаем. Кеноби молча согласился. – А что Совет? – Совет, как всегда, обсуждает важнейшие вопросы Ордена. – Без тебя они могут зайти в тупик, – в притворном ужасе поцокала языком Асока. – Без меня же они смогут оттуда и выйти, – заверил ее Оби-Ван. – Мы с тобой не расстанемся. Все остальное – я готов принять. – Я уже говорила, что люблю тебя? – Что-то такое припоминаю… – Я люблю тебя, Кеноби. – Я тебя тоже, Тано. Они снова поцеловались: горячо, растягивая удовольствие и разливая приятную истому по телам друг друга, грея кожу прикосновениями. Когда воздуха перестало хватать, Оби-Ван стал тихонько целовать лекку Асоки, заставляя вздрагивать. – Кстати, магистр Йода спрашивал, не будешь ли ты так любезна приходить в Храм и тренировать юнлингов? Тано замерла, а потом села на кровати. – Серьезно? А как же… Я же не член Ордена, это против правил! – То, что мы сделали, само по себе против правил. Против законов вселенной, против всего, чему нас учили. Так что плевать на какое-то крошечное нарушение! – Я с удовольствием. А ты будешь заниматься ребятами? – Все зависит от того, как Совет выйдет из тупика. – Ты поставил им ультиматум? – рассмеялась Асока, беря его за руку и переплетая их пальцы. – Нет, что ты! Только дал пищу для размышления. – Значит, ультиматум о капитуляции, – закатила глаза Тано. – Ты слишком высокого мнения о моих способностях, – заверил Оби-Ван, поглаживая свободной рукой ее бедро. – Да. И не собираюсь его менять. Она снова легла рядом. – Пообщаться с Йодой будет на пользу мне, – задумчиво произнесла она, как будто не замечая того, что подражает старому магистру. – Потом – обязательно. А сейчас давай немного поспим, если ты не против. – Я даже за, – ответила Асока, натянула на них обоих одеяло, погладила под ним бедро Оби-Вана, потом его все еще чувствительный член, а потом устроила руку у Кеноби на талии. – Покойной ночи, мастер. – Сладких снов, падаван, – прошептал он ей в губы, призывая Силу на помощь для более крепкого сна. *** Вопль комлинка почему-то напугал Асоку, вытряхивая из сна и заодно из уютного кокона, который они с Оби-Ваном создали под одеялом – пропитанный их общим запахом и теплом. Она дернулась, дернула Кеноби, который сонно сощурился на нее, окончательно еще не проснувшись. – Проклятый комлинк, – пробурчала Тано, перелезая через ноги Оби, чтобы нащупать платье на полу, а в его кармане криффов аппарат. – Тано! – рявкнула она самым грозным шепотом, нажимая кнопку голосового ответа. – Шпилька, – над ладонью возник крайне взъерошенный – хоть волос у него стало меньше, Асоке казалось, что общая растрепанность Скайуокера стала еще более заметна – Энакин, завернутый в одеяло, как в палатку. – Ты сдурел? – в унисон возопили Асока и Оби-Ван. – Мастер, привет, – наглец улыбнулся во весь рот. – Шпилька, я только хотел спросить, когда мы полетим за «Эбеновым Ястребом»? – E chuta, Скайгай, – Тано вырубила комлинк. – Неужели из него дурь даже вытрахать нельзя? – проныла она, пряча лицо на груди смеющегося Оби-Вана. – По-видимому, нет, – он гладил рукой ее монтралы, – не выжечь, не вытрахать… впрочем, может быть, это и к лучшему! – К лучшему то, что она нас разбудил? – пробормотала Асока, поднимая лицо и находя взглядом Оби-Вана. – Ох, знаю я эту ухмылочку… – Не-а-а-а, не знаешь, – она пробежалась кончиками пальцев по его груди, опускаясь к животу. – Ты еще много обо мне не знаешь, Оби. И я о тебе. Но у нас есть целая куча времени. Куча не куча, но полчаса им хватило впритык – ровно столько выждал Энакин перед тем, как позвонить в очередной раз. На этот раз Асока даже слушать его не стала, выпалила: – Через час на твоем чертовом разрушителе! Оби-Ван, приподнял голову с кровати, удивленно глядя на Асоку: – Умоляю, скажи мне, что ты не спрятала корабль у него под носом! Она невинно улыбнулась и пожала плечами. Кеноби застонал, прикрывая лицо рукой. – И значит, все это время… – Знаю, операция была рискованной, но дело того стоило, – она поднырнула под его локоть и зачарованно уставилась на Оби-Вана. Утренний свет постепенно проникал в комнату между полос жалюзи, и больше всего Асоке хотелось валяться вот так, лениво, ничего не делая и никуда не спеша. Не выскакивать из постели во фрешер, смывая с себя чужой запах, соскребая прикосновения, а наоборот – купаться в нем, нежиться и наслаждаться каждой секундой, проведенной вместе с любимым человеком. – Мне показалось, или ты сказала – час? – Оби-Ван деликатно вырвал ее из размышлений, повернулся и коснулся губами плеча. – Боюсь, для такого старика, как я, это слишком мало времени… – Ох, да хватит уже! – она шлепнула его по бедру и вскочила. – Ладно уж, придется отдать ему этот корабль, а то же не отстанет! – Ты еще не рассказала мне, как тебе удалось найти «Эбеновый Сокол», – Оби-Ван перекатился на бок и смотрел на нее внимательными голубыми глазами. Асока замерла на мгновение и прикусила губу. А потом тихо ответила: – Наверное, это было похоже на Испытания для тебя. Странно. И страшно. Но я рада, что пережила все это. И рада, что все закончилось. Он потянулся к ней, в Силе и в реальности, обнимая, будто пытаясь спрятать ее от всех бед этого мира, защитить стеной из своего тела. – Может быть, нужно связаться с Энакином и заставить его ждать два часа? – предложил Оби-Ван, на что Асока только фыркнула и все-таки отправилась умываться. Они успели вовремя – ну, почти, Скайуокер уже стоял в ангаре возле легкого кораблика, на котором прилетел с Корусанта, нетерпеливо постукивая ногой. Падме прикрыла ладошкой рот, чтобы спрятать зевоту – она выглядела не выспавшейся, но весьма довольной. За спиной у них маячили дроиды – Асока изумилась, когда увидела СиТриПиО, и ужасно обрадовалась, когда Р2Д2 выехал ей навстречу, громко просигналив приветствие. – О, Сила! Ты нашел дроидов! – Фактически, это не я нашел, это все Падме – ее служанки спрятали их, когда все началось… Оби-Ван! – он поздоровался с бывшим мастером и снова повернулся к Асоке, едва не подпрыгивая от нетерпения. – Где он? Почему мы собрались на «Вымогателе»? Ты могла просто скинуть мне координаты или назвать планету! Я хочу его видеть, Шпилька, пожалуйста! – И вот так с самого утра, – пожаловалась Амидала, держа в одной руке большую кружку с кофе. – Я даже толком проснуться не успела, как он уже тащит меня куда-то! – Возможно, это знак, что тебе необходима передышка в работе, – улыбнулся Оби-Ван. Падме закивала, потом глянула на Энакина, будто собиралась сказать что-то, но передумала. – Вообще-то, мы хотели вам предложить кое-что. Но сначала пусть Асока скажет моему мужу, где спрятала корабль, а то он нас всех с ума сведет! – Мастеру Эни не терпится увидеть этот легендарный звездолет. – тут же влез с комментариями СиТриПиО, и Асока решила, что чем скорее все произойдет, тем лучше. Она направилась вперед, на ходу вспоминая номер ангара, из которого умыкнула имперский истребитель, оставив в обмен вещь гораздо более ценную. К счастью, на этот раз не пришлось прятаться от штурмовиков и вскрывать внутреннюю систему коммуникаций, чтобы открыть двери. Энакин, который начал уже о чем-то догадываться, взвыл за очередным поворотом: – Нет, пожалуйста!.. Только не говори мне!.. – И не буду. Твой экипаж был слишком занят приемом какого-то шаттла, и совсем не обратил внимания на меня и моего нового друга. Мне пришлось оставить его на некоторое время и позаимствовать с «Вымогателя» более неприметный транспорт. – Мне доложили, что у нас истребитель пропал, но тогда я не придал этому значения… – Энакин вздохнул. – Ладно, где он? – Еще минутку терпения… – Асоке все же пришлось наклониться над панелью замка в стене. Она вытащила из поясного кармана комплект инструментов – то, что ты носишь платье, еще не означает, что можно распрощаться со всеми привычками. К тому же, Падме прекрасно умудрялась таскать с собой бластер – на всякий случай, так кто же ей, Асоке Тано, попробует запретить? Асока вскрыла коды, наскоро переписанные перед уходом, и двери ангара разъехались в разные стороны, открывая взглядам маленький транспортник. – Прошу! Энакин замер на пороге: на лице у него бродило просто неописуемое выражение. – Я подумала, что для меня он слишком быстрый, – добавила Асока, чтобы окончательно его добить. – Мне нравится что-то более медленное, основательное… – она стрельнула глазами в сторону Оби-Вана и убедилась, что он понял. – А этот можешь забрать себе. Он ни секунды не колебался – невнятно пробормотал «Спасибо, Шпилька» и устремился вперед. – Я думаю, мы все можем подняться на мостик, – предложил Кеноби, недоверчиво оглядывая кораблик с примечательными коричневыми панелями внешней обшивки, – если, конечно, поместимся… Асока? – Будет тесновато, но я согласна прижаться к кому-нибудь, чтобы сэкономить пространство, – она стрельнула глазами в его сторону. Оби-Ван, который был в этот момент как раз занят тем, что подавал руку Падме, шумно выдохнул и покачал головой. – А тебе, госпожа Тано, помогать не буду! – Ну и ладно, сама обойдусь, – она подхватила юбку и забралась внутрь. Из машинного отделения доносилось приглушенное бормотание: – Улучшенный гиперпривод… класс первый, не меньше… усиленный мотиватор, так… генератор дефлекторного щита… ух ты… почти четыре тысячи лет, а осевой стабилизатор как новенький… ух ты! Время от времени все это перемежалось восторженным свистом Р2Д2. Падме послушала все это безобразие и сказала: – Даже и не знаю, благодарить тебя или проклинать… – Сойдет и то, и другое, – Асока прижалась к Оби-Вану и улыбалась Амидале, но одновременно с этим продолжала внимать восторгам Скайуокера. Осевой стабилизатор в хорошем состоянии – это интересно, потом надо будет на это чудо поглядеть… – Как прошел прием? – дипломатично поинтересовался Оби-Ван у Падме, пытаясь хоть как-то занять ее разговором, пока Энакин совершенно неприлично ворковал над кораблем. – Хозяйка Падме как обычно выглядела просто великолепно и была целиком и полностью удовлетворена переговорами с сенатором Мон Мотмой! – влез СиТриПиО. – А мастер Энакин сначала наслаждался вечером, а потом очень наслаждался, и я даже начал беспокоиться, не станет ли ему плохо! Амидала улыбнулась, отдала ему пустую чашку из-под кофе и ангельским голосом попросила: – СиТриПиО, будь так добр, проверь мою почту на датападе, ладно? Кажется, я оставила его на нашем корабле… – Сию секунду, госпожа! Асока подождала, пока он удалился на приличное расстояние, и захихикала: – Кажется, кто-то вчера все-таки набрался? – О, вы напрасно ушли, – Падме обернулась через плечо на Скайуокера, но тот был слишком занят, ковыряясь во внутренностях звездолета. – Эни пока не переговорил со всеми присутствующими о причинах захвата власти Палпатином, не успокоился. – Ох, да тогда получается, мы очень вовремя ушли, – заметил Оби-Ван. Падме слабо улыбнулась. – Мне едва не пришлось тащить его домой. Спасибо Силе за быстрый джедайский метаболизм… – То есть, спать вам все-таки ночью не пришлось, да? – невинно уточнила Асока. Падме изо всех сил пыталась удержать лицо пару секунд, потом порозовела, а потом кивнула, признавая поражение. – Пару часов мне все же подремать удалось. А в остальное время мы разговаривали, – она лукаво улыбнулась. – И придумали кое-что, о чем я бы хотела поговорить с вами. – Мне уже начинать беспокоиться? – пробормотал Оби-Ван. – Отнюдь! – Амидала продолжала улыбаться. – Энакин убедил, что новое правительство как-нибудь справится без меня пару недель. И напомнил о некоем обещании, данном на Иктотче. – О каком? – тут же спросила Асока. – Мы улетим на Набу, как только все закончится, – твердо сказала Падме. – И я предлагаю вам поехать с нами. Всего на несколько дней, джедаи должны понять, что всем вам нужен отдых. Оби-Ван посмотрел на Асоку, она почувствовала взгляд и тоже повернулась, беззвучно задавая вопрос: Можем ли мы себе это позволить?.. Хочешь ли ты?.. И с невероятной радостью ощутила, что он интересуется у нее тем же, со смутной надеждой на положительный ответ. – Конечно, если сейчас неподходящее время – вы всегда можете присоединиться позже, скажем, через неделю?.. Энакин заставил меня поклясться, что четырнадцать дней я не возьму в руки датапада, – смущенно произнесла она, – так что, похоже, придется наслаждаться отпуском. – Именно поэтому ты теперь эксплуатируешь СиТриПиО, – улыбнулся Оби-Ван. Амидала улыбнулась и мило похлопала ресницами. – Не так громко, Кеноби. – Ой, не волнуйся, – Асока глянула через плечо на Энакина. Он наконец оставил в покое гиперпривод и задумчиво бродил по кораблю, трогая стены руками. Он будто почувствовал ее взгляд и вскинулся, глаза горели азартом: – Я собираюсь немного полетать! – Эни, я рассказала Оби-Вану и Асоке о нашем предложении, – сказала Падме и наморщила нос. – Ты в курсе, что весь уже перемазался?.. Иди сюда, пожалуйста, хоть на пару минут оторвись от этого корабля! Он подошел ближе, и Асока увидела блестящие пятна на его темно-коричневой тунике, а еще на щеке и на шее – про руки и говорить не приходилось. - Мне повезло, что мой джедай не так любит возиться с железом, – послала она довольную мысль в направлении Оби-Вана, и он удивленно вздернул бровь. - А мне повезло, что мой джедай так меня понимает. – Эй, прекратите! – возмутился Энакин. – Они болтают друг с другом! – объяснил он в ответ на удивленный взгляд Падме. – Лучше отвечайте, вы поедите с нами на Набу или будете сидеть здесь, в тесной комнатушке, купленной за неизвестно каким способом добытые кредиты? – Эй! – возмутилась Асока. – Это моя квартира, и я ее люблю! А на что это ты намекаешь?.. – Ну, мало ли… – дал он задний ход, глядя на Амидалу в поисках поддержки. – Мало ли, вдруг… Это подарок Бонтери?.. – Издеваешься? – завопила Асока. – Последние мозги растерял! Мне плевать, что ты думаешь о моей квартире, но она моя, и я ее честно купила! А на Набу, кажется, имущество есть только у сенатора Амидалы, в отличие от джедая Скайуокера, которому даже лишней туники не принадлежит! – сообщила она, скрестив руки на груди. – И да, я хочу туда полететь! Увидеть то место, где вы поженились, и водопады, и все такое, мне, черт возьми, требуется компенсация за все твои вопли в моей голове! Энакину даже хватило совести принять виноватый вид. – Что ж, отлично, – сказала Падме и посмотрела на Кеноби. – Оби-Ван? Он пожал плечами: – Я не против. Вряд ли Совет будет рад видеть меня в ближайшее время… после того, что я им наговорил. Они с Энакином обменялись понимающими взглядами, и Асока затеребила Оби-Вана за рукав. – Это ты сейчас о чем?.. Что ты им сказал?.. Ты уговорил Йоду, чтобы я тренировала юнлингов?.. Ты это сделал?! – Нет, – он покачал головой, – вовсе нет. Я тебе потом расскажу. На Набу, – добавил он, посмотрел на Падме и кивнул, благодаря за подарок. – Отлично, – сказал Энакин и снова принялся нетерпеливо раскачиваться на пятках. – Так мы можем наконец уже куда-нибудь полететь?.. Пожалуйста?.. *** Падме не знала, как Энакину удалось уговорить ее, но результат был налицо: все они летели на Набу на «Эбеновом ястребе». Только после того, как Энакин потратил день, развлекаясь со своей новой игрушкой, и убедился, что древняя рухлядь (Падме не осмелилась произносить вслух, но окрестила про себя ситхский корабль именно так) не рассыпается после первого же гиперскачка. Асока заверяла его, что звездолет – самый послушный из тех, которыми ей приходилось управлять, но Энакину нужно было самому во всем убедиться. Поэтому он схватил в охапку Р2Д2 – Оби-Вану и Асоке удалось отговориться какими-то важными делами, а Падме – сборами в дорогу, – и улетел с Корусанта. Что он делал и где – Падме не знала, и спрашивать не стала. Возможно, ему просто нужно было побыть одному, наедине с небом и скоростью. Возможно, он просто хотел окончательно удостовериться, что свободен – и никто не следует за ним, никто не пытается его остановить, проконтролировать, заставить делать что-то, чего он не хочет. Он вернулся вечером, и таким счастливым Падме его никогда еще не видела. К тому моменту она уже сложила вещи, посмотрела какую-то дурацкую передачу по головизору и поговорила со своей семьей – все они, к счастью, были в полном порядке, целы и невредимы и теперь с нетерпением ждали прибытия гостей на Набу. – Ты сказала им о нас? – спросил Энакин. Падме едва догадалась, что он имеет в виду, потому что в тот момент ее дражайший супруг пытался засунуть в рот половину стейка из нерфа. – Да, – улыбнулась Падме. – Я рассказала родителям, что мой муж – джедай с прекрасными манерами, воспитанный в столице лучшими учителями. Энакин возмущенно замычал, но не пожелал расставаться с едой. Падме, хихикая, смотрела на него, пока он наконец все не прожевал, не проглотил и осторожно поинтересовался: – У меня что-то на лице? – Огромное пятно грязи, – кивнула Падме, – и я собираюсь отмыть тебя хорошенько, как только мы прилетим на Набу. – Собирайся же! – он вспомнил о том, что опять нужно куда-то лететь, закинул в себя последний кусок мяса и понесся за Оби-Ваном и Асокой. И наплевал на все их попытки убедить его немного притормозить, засунул всех на корабль и выставил курс на Набу. – Боюсь, это будет самый короткий и тревожный перелет, – буркнул Кеноби, пытаясь отыскать ремни безопасности в кресле второго пилота. – Все на месте? Асока, спихни этого старого ворчуна и садись рядом! – велел Энакин, и джедаи поменялись местами. Падме смотрела в иллюминатор: огни Корусанта провожали их до самой орбиты, а потом и они исчезли, превратившись в яркую вспышку во время перехода в гиперпространство. – Очень тебя прошу – не нужно демонстрировать все маневровые преимущества этого звездолета! – попросил Оби-Ван. – Я присоединяюсь, – хихикнула Асока. – У нас тут важные лица на борту, Скайгай! Сенатор и магистр, не забывай! – Доставим в целости и сохранности! – он защелкал тумблерами на панели управления. – Никакого беспокойства! Падме могла представить, как ему хотелось полихачить, но Энакин сдерживался изо всех сил – то ли уже утолил первый голод, то ли действительно не хотел никого расстраивать. Это не помешало ему заложить особенно резкий вираж уже на подлете к Тиду. Падме вскрикнула от неожиданности и ощутила острое желание вцепиться мужу в волосы – выстриженная прядь на макушке идеально подходила для этого маневра. – Спасибо Силе, твердая земля, наконец-то! – пробормотал Оби-Ван, когда они все-таки приземлились. – Обратно мы с ним ни за что не полетим! – Да, как скажешь, – фыркнула Асока. Хотела взять свою дорожную сумку – стараниями Падме, довольно увесистую, но Оби-Ван не позволил, сам донес и руку подал, помогая спуститься. Падме подождала Энакина, но он, казалось, не слишком торопился: замер у трапа и сощурился, разглядывая городские башни. – Ты идешь? – она легонько подтолкнула его, и Энакин обернулся через плечо, улыбаясь такой яркой улыбкой, что сердце защемило. – Ага. И потом он подхватил ее на руки и вытащил из корабля – Падме визжала совсем не по-взрослому, просила его отпустить, но Энакин был непреклонен. И потом, когда поставил на ноги, взглянул сверху вниз, серьезно и внимательно. – Добро пожаловать домой, женушка. – Галактика обречена, – пробормотал где-то за ее спиной Кеноби, но Асока тут же возмущённо завопила, что он тоже как-то носил ее на руках, и ничего, все нормально, а дальше уже Падме не слушала, потому что Энакин поцеловал ее, и все остальное стало несущественным. *** Первый день на Набу выдался длинным: им пришлось перезнакомиться со всем семейством Наберри, отобедать и вежливо осмотреть все новшества на территории усадьбы. Кеноби и Асока с интересом беседовали с родней Падме о лучших временах планеты, специально обходя вниманием события последнего года – на всякий случай. Сама Падме, казалось, впервые за все время своих отношений с Энакином почувствовала себя женой. Настоящей, обыкновенной женой, которая может без оглядки щипать его за коленку или подкладывать на тарелку самый вкусный кусок и даже шептать на ухо, что у него хлебные крошки прицепились к пробивающимся усам. Но к вечеру, похоже и хозяева утомились гостями, радостно и с обещаниями обязательно заглянуть завтра проводили их к спидеру. Падме позаботилась об отдыхе старательно – огромная вилла, снятая ею на время отпуска, позволила бы двум парам при желании даже не встречаться ни разу. Но у них никак не получалось расстаться. Они сидели вчетвером, развалившись на круглом диване на центральной терассе, как самые обыкновенные и скучные пары: девочки под мышками у сытых и ленивых мальчиков. Первая об этом подумала Асока, а потом передала по связи, заставив и Энакина, и Оби-Вана улыбнуться. – Падме, спасибо тебе огромное, – выдохнула тогрута, глядя на розовато-лиловые сполохи заката. Где-то глубоко под ними умиротворяюще шумел водопад, наполняя воздух влагой и прохладой, легкий ветер нес запахи душистых трав и сладких цветов. – Рада, что вам понравилось, – улыбнулась Амидала и погладила левую руку Энакина. Он с готовностью подставил раскрытую ладонь и поцеловал в висок. – Я красивее планеты не видела… – Я тоже, – гордо согласилась Падме. – Завтра изучим ее получше, да, магистр? – Асока тронула кончиками пальцев лицо Оби-Вана. – Пожалуй, – улыбнулся ей Кеноби. – А сейчас я бы предпочел отойти ко сну. Полеты с лучшим пилотом галактики расшатывают мою нервную систему наилучшим образом. До сих пор не могу в себя прийти. – Это старость, – хохотнул Энакин, пряча голову на плече у жены от летящей в него подушки. – Можете при необходимости эксплуатировать СиТриПиО, – предложила Падме, поднимаясь, чтобы обнять Асоку на прощание. – Благодарю, конечно, но мы обойдемся своими силами, – едва сдерживая смех сказал Оби-Ван. – Возможно, он вам самим понадобится в самый ответственный момент. – Я же просил не оскорблять моих дроидов, – нахмурился Энакин, чуть сильнее, чем нужно сжимая механической рукой ладонь бывшего наставника. – Да кто их оскорбляет? Приятные дроиды, молодцы просто… – Все, хватит уже, – Скайуокер расплылся в улыбке и хлопнул Асоку по плечу. – До завтра! – Да пребудет с вами Сила, – склонил голову Оби-Ван. – И с вами тоже, – ответил Энакин. С этим Кеноби и Тано удалились. Он развернулся к жене и потер руки: – Ну, мне помнится, кто-то обещал, как следует отдраить грязного татуинского мальчишку в ванне? Падме почувствовала, как к щекам прилила краска. – Слово мое твердо. Все готово, муж, – она опустила глаза и присела в церемонном реверансе. – Ванна ждет. Она действительно распорядилась подготовить все заранее. На Набу, вопреки представлениям Энакина, из-за избытка воды к ней не относились расточительно и без уважения. Наоборот, вода была частью жизни, частью ритуалов и обрядов народов Набу. К ней относились с почетом, считая в том числе и проводником, и источником Силы. В шикарной ванной, откуда вид открывался на заросшие лесом скалы, уже ждали и ароматные свечи, и стопки пушистых полотенец, и пузырьки с ароматными маслами. – Слушай, я не думал, что это настолько серьезно, – замер на пороге Энакин. – Я разве к чему-то относилась когда-либо несерьезно? Амидала обошла его, подошла к большой купальне – для ванны этот образчик мозаичного искусства был слишком внушительным – и окунула пальцы в облака белоснежной пены, пробуя температуру воды. Скайуокер замялся, не зная, куда себя деть. Он так и не привык к открытым проявлениям заботы. Падме подошла вплотную и приподнялась на цыпочках, чтобы дотянуться до его губ. Он склонился, закрыл глаза и призвал Силу, приподнимая жену над полом. Она тихо застонала ему в рот, хватаясь за плечи для надежности. – Не бойся, – прошептал он, обхватывая ее талию. – Я не отпущу. – Я знаю. Знаю, Эни. Она целовала его губы, нос, щеки, чувствовала шрам над правым глазом, жмурилась от щекотки его ресниц. Они забывались в занятиях любовью каждую ночь после его возвращения, настоящего возвращения. Но она с нетерпением ждала момента, когда ее родная планета окончательно сотрет все, или хотя бы большую часть воспоминаний об ужасе и страхе. – Позволь, – шепнула она, возвращаясь ступнями обратно на землю. Она выправила его тунику из штанов – униформу джедая она предложила позабыть на Корусанте, ничего не должно было напоминать о делах, да и Энакин сам не хотел, – и потянула вверх. Тонкая ткань послушно соскользнул по мышцам и осела на каменном полу. Падме провела пальцами по животу Энакина, не сдержавшись щипнула темные соски и поцеловала ямочку между ключицами. Потом она взяла его за руку и увлекла к резному деревянному креслу, где он с удобством расположился, а она опустилась перед ним на колени. – Падме, не надо, – он попытался встать и ей пришлось ощутимо ткнуть его кулаком по коленке. – Не надо. Это же ты королева, а я не… Скайуокер отчаянно покраснел и закусил нижнюю губу, терзая ее зубами, будто она в чем-то виновата. – Я так хочу. Как королева, и как жена, – Амидала успокаивающе погладила его по бедрам. И принялась за пряжки на сапогах. Энакин дышал шумно и взволнованно, пока она разувала его и стаскивала носки. Подняв взгляд, Падме улыбнулась сама себе: он продолжал краснеть, его глаза жадно следили за каждым ее движением, но ему все еще было неловко. – Поднимись, – попросила она, распуская шнуровку на его брюках. – О, боги, – выдохнул он. – Мне ванна сейчас не понадобится, Падме. – Эни, ну так мы не договаривались, – надула она в ответ губы. Под руками она ощущала его возбуждение, всю горячую нетерпеливую длину его члена. И это ей чертовски нравилось. Она взялась за пояс штанов и осторожно опустила вниз, обещая себе сдержаться, но тут же нарушая слово: она лишь поцеловала покрасневшую головку члена. – Падме, – заныл Энакин. С ухмылкой она поднялась на ноги, притянула его за хохолок оставшихся волос вниз и впилась в губы. Чтобы он смог выпутаться из штанин, она просунула ступню между его икр и наступила на брюки, прижав их к полу. – Ваша ванна готова, господин рыцарь, – прошептала она, игнорируя его капризное «Ну, Падме!» и подводя к воде. Наверняка, Скайуокер решил, что в воде он будет в полной безопасности, потому что забрался туда со скоростью света и с довольным урчанием погрузился до самого подбородка. – Как же хорошо, – простонал он. Падме позволила ему привыкнуть к шелковой ласке воды, сдобренной маслами и дорогим мылом. Она подвязала волосы повыше и расстегнула платье, чтобы остаться лишь в нижней шелковой сорочке. – Наслаждаемся? – поинтересовалась она, обхватывая его лицо ладонями. Он кивнул со сдержанной улыбкой, и Падме принялась за работу. Опустив руки в воду, она помассировала его плечи, склонилась, скользя ладонями по груди, поцеловала в губы и вернулась к плечам. Ванна стояла почти посреди комнаты, позволяя ей свободно перемещаться вокруг. Падме потянула Энакина за руку, заставляя сесть. Она начала с его рук, нежно, но уверенно натирая губкой кожу. Она считала шрамы – старые и новые. Его спина была украшена мелкими белыми следами, словно природным узором. Они не были грубыми на ощупь, да и издалека не бросились в глаза, но она знала, что эти следы от пыток Сидиуса останутся на его теле навсегда. Это удручало. Она снова и снова водила губкой по его спине и груди, смывая усталость и напряжение. – Правую, – сказала она, и Энакин, откинувшись на бортик, с плеском вытянул перед ней свою длиннющую ногу. Пока она намывала его пятки, он ерзал и силился не дергаться, но щекотка была секретным оружием против Энакина Скайуокера, и в конце концов он все-таки вывернулся из ее ладошек, заставляя рассмеяться. – Я ведь могу к такому и привыкнуть, сенатор, – заявил он, вытягивая левую ногу. – Ты можешь попробовать, джедай. Этому я не могу противиться. Роскошь мечтаний доступна каждому. – Я тебя очень люблю, – вдруг серьезно произнес он, дождавшись, когда она отпустит его ногу. – Без тебя я никогда не буду собой. Ты спасаешь меня каждый день, и я прошу Силу, чтобы ты смогла принять мое раскаяние. Только ты имеешь значение. – Энакин, ты искупишь все, что совершил. Со временем. И я буду с тобой. Но только до тех пор, пока ты со Светом. – Для меня больше нет иного пути, – он запустил в волосы механическую руку. – После того, что я видел… и что теперь знаю… – Ты расскажешь мне? – тихо спросила Падме, вкладывая свою ладонь в его горячую и живую руку. – Когда-нибудь? Не обязательно сейчас… – Наверное, когда-нибудь я смогу, – он потянулся к ней за поцелуем, и она была рада ему его подарить. – А еще, я уже совсем чистый. – Нет еще, – хихикнула Падме. – Чистые только кое-какие твои части, поднимайся! Он встал во весь рост, и у нее снова захватило дух: она обожала его большое, сильное тело. Ей нравилось трогать его, нравилось греться в его объятьях, нравилось лежать под ним, задыхаясь от страсти. Падме тоже поднялась и губкой отерла его грудь и живот, развернула его осторожным движением и еще раз прошлась по спине, закусив губу потерла ягодицы, а потом отбросила губку и повернула его снова к себе. Обвивая руками его шею, она чувствовала, как ей в живот упирается его твердый член. И ей стало уже не до омовений. Энакин подхватил ее на руки и шагнул из ванной. Оставляя за собой лужицы, он дошел до кресла и сел в него, не прерывая поцелуя. Падме застонала, когда он задрал пальцами сорочку, приподнял слегка и насадил на себя, прижав так сильно, что Амидала даже дышать перестала. – Эни, – выдохнула она, цепляясь за его скользкие плечи, чтобы найти хоть какую-то опору для движения. Его механическая рука аккуратно сжимала ее шею сзади, а живой он мял грудь, выцеловывая на шее замысловатые узоры. Падме начала медленно двигаться, собрав разъехавшиеся коленки. Она приподнималась и опускалась на его члене, прикрыв глаза и отдаваясь этому чудесному чувству – ей нравилось, когда Энакин ею обладал, нравилось сдаваться на его милость и подчиняться. Он об этом не догадывался до конца, и Падме колебалась между желанием выдать ему этот секрет и боязнью последствий. Она ускорялась, но мышцы уставали слишком быстро для того, чтобы поддерживать нужный Скайуокеру ритм, и потому она тихо прошептала ему на ухо: – Помоги мне… Стон Энакина напоминал рык, идущий из глубины груди, и Падме вся сжалась, когда услышала. Он перехватил ее поудобнее за талию обеими руками, и их плавный танец превратился в скачку под влажный ритм соединяющихся тел. Амидала чувствовала, что через Энакина в нее течет какая-то непостижимая энергия. Она знала, что это Сила касается тех, кто к ней не восприимчив: потоком искрящей теплоты, наполняющим каждую клеточку тела перед оргазмом. Она кончила в момент, когда Энакин наполнил ее обжигающе горячим семенем. Разлетаясь на миллион осколков, она еще никогда не чувствовала себя такой целой, такой исполненной значения, такой счастливой. Шумно дыша, Энакин целовал ее, путаясь пальцами в волосах, бормоча слова благодарности и называя королевой, драгоценной девочкой и горячей плутовкой попеременно, но с одинаковой искренностью. Она не торопилась выпускать его из себя. Потерлась щекой о колючие виски, цепляя распухшими от поцелуев губами ухо. Падме чувствовала биение его сердца, и ей хотелось кричать на весь мир, что она победила. Победила темноту и отвоевала у нее то, что всегда принадлежало и принадлежит только ей. К счастью, она не джедай, так что сколько угодно могла наслаждаться ощущением обладания и упиваться собственнической радостью. Энакин Скайуокер – может и был обещан Силе, но она получит его только тогда, когда Падме Амидала Наберри соизволит отпустить его. Да будет так. *** Оби-Ван не мог поверить, что все это происходит наяву: раз за разом он обращался к Силе за подтверждением, и она, терпеливая и вечная, убеждала его в реальности настоящего. В реальности рассвета на одной из самых прекрасных планет в галактике, в реальности теплого живого существа, спящего рядом и – любимого им и любящего его. Он никогда не думал, что сможет заслужить подобное. Никогда и представить не мог, что вселенная будет так добра к нему. И награда за пройденные испытания – не иллюзорный покой, воссоединение с Силой, а какие-то крошечные, незначительные вещи. Вроде кончиков лекку, щекочущих бок. Смятных простыней, пустых стаканов у кровати, сброшенной одежды на полу. – О чем ты думаешь? – Асока приоткрыла голубые глаза и потянулась, зевнула, а потом поуютнее устроилась в гнезде из подушек и простынь, закинула ногу на Оби-Вана. – Такой серьезный вид! Не хмурься, тебе не идет… – она протянула руку и погладила кончиками пальцев лоб между бровей. – Опять какие-то проблемы? – Нет. На самом деле, вовсе нет, – он покачал головой, поймал ее ладошку и приложил к губам. – Я думаю о нас. О том, что случилось – плохое и хорошее – и все это объединило нас. И что бы не произошло дальше, мы вместе. Мы все… и Силе, наверное, было так угодно. – Конечно, глупый, – хихикнула она, и Оби-Ван неожиданно почувствовал себя гораздо моложе, чем был на самом деле. И что не так с этими женщинами? Как им удается быть настолько мудрыми, не прилагая никаких усилий? Только он открыл рот, чтобы спросить об этом, как Асока подскочила на кровати, быстро обернула вокруг себя простыню и схватила Оби-Вана за руку. – Пойдем, быстро! – Куда? – растерялся он. – На балкон, разумеется! Я хочу посмотреть, как солнце встает! Он едва успел натянуть брюки, чтобы успеть за ней: Асока нетерпеливо подпрыгивала и тянула его за собой. А когда они оказались на воздухе, выдохнула с восторгом: – Ну, вот… Оби-Ван обнял ее, прижимая к себе. Мраморные плиты пола приятно холодили ноги, а вид, открывающийся с балкона, действительно стоил раннего подъема: озеро в окружении зеленых холмов лежало в долине, точно в глубокой чаше, а в отдалении можно было разглядеть скалы, расчерченные белыми полосами – водопадами. – Как здесь здорово!.. – Лучше, чем в квартире на Корусанте? – послышался чей-то ехидный голос, и они оба обернулись, чтобы увидеть Энакина и Падме. Те с комфортом устроились в большом кресле и явно сидели так уже давно, прижимаясь друг к другу под покрывалом пурпурного цвета. Оби-Ван даже и не сомневался, что одежды на них никакой не было – и порадовался, что сам-то был хоть немного, но одет. – Ой, заткнись, Скайгай! – Асока поудобней перехватила край простыни и прислонилась к Оби-Вану. – А вам удобно под этим ковриком? Падме глянула на своего мужа и фыркнула, опустила голову ему на плечо и произнесла: – До спальни слишком далеко. Мы решили остаться здесь. – И потом, в спальне у нее точно где-то спрятаны датапады, – наябедничал Энакин. – А я твердо намерен следить, чтобы никакой политики здесь не было! – Что ж, удачи, – пожал плечами Оби-Ван и улыбнулся. Он прекрасно знал, что рано или поздно им всем придется вернуться туда, откуда они так поспешно сбежали. На Корусант, к новой власти, к Совету джедаев, к новым сложностям и новым врагам, к новым миссиям и новым испытаниям. Но все это потом. А сегодня они просто сидели в тишине и наслаждались рассветом.