Вера имени меня

      В этот раз взбираться на шляпку гриба, к отцу и матери, было неожиданно трудно, словно принятое решение давило на плечи принцессы тяжким грузом. И девушка не в полной мере ощущала себя всё той же, прежней Розочкой. Чувство было такое, как будто в неё вселился Цветан и резал душу изнутри своей недоверчивой усмешкой. Розочка не раз оборачивалась, чтобы проверить — нет, Цветан оставался сам по себе, его чёрные волосы было легко разглядеть даже издалека в разноцветной толпе. И всё-таки девушке казалось, что Цветан затаился у неё в душе и готовился подсказывать несвойственные ей ответы.       — Сестрица, ты всегда так долго карабкаешься к своим подданным? — сверху на девушку глянул подошедший к краю гриба Оранж. Взгляд брата был полон ласковой снисходительности, и, казалось бы, в этом не было ничего обидного, но почему-то это ужасно больно кольнуло Розочку в сердце, словно она была неуклюжей младшей сестренкой, тщетно и глупо пытающейся дотянуться до своих старших братьев.       Хотя, наверное, такой она и была.       — Нет. Обычно я ловкая и быстрая, просто сегодня пребываю в расстроенных чувствах, — объяснила Розочка. И, цепляясь за вовремя протянутую руку Медка, взобралась наконец на шляпку.       Девушка знала, что ей предстоит играть для танца Розового короля и королевы Примулы, но не представляла себе, что это будет настолько сложно. Хоть, казалось бы, ритм должен был задавать колокольчик — мелодию вёл Оранж со своим разукрашенным, никого не слушающим рожком. Розочка пыталась как можно более осторожно повторять за ним, ударяя по гладкому боку колокольчика, и потела, как больной бегемот, ошибаясь то в темпе, то в тональности. Девушка слишком привыкла быть в музыке первой, и теперь шагать второй оказывалось не только сложно, но и просто невыносимо.       Пока родители танцевали, Розочка нервно обдумывала грядущую речь. Наверняка мама или папа скажут, что теперь королём должен стать или Медок, или Оранж, что нужно будет как-то выбирать между ними — и в этот момент девушка должна будет вмешаться и сказать, что она тоже в этом участвует и её тоже можно будет выбирать. Во всяком случае, Цветан в своём бункере долго и упорно распинался именно об этом. Розочка попыталась вспомнить какой-нибудь дельный совет — а Цветан надавал их много, могло бы хватить на целую жизнь вперёд — но в голову ничего не приходило, словно девушка от волнения потеряла память.       Значит, придётся как-нибудь сообразить самой. Без чужой помощи.       Когда танец родителей наконец закончился, Розочка от облегчения едва не уронила колокольчик. Впервые музыка давалась ей так тяжело и вместо удовольствия доставляла одни проблемы. Некоторые тролли внизу ещё продолжали по инерции плавно вальсировать без музыки, оценив непривычно мягкий, но по-своему привлекательный танец — родители не стали дожидаться, когда их подданные вдоволь натанцуются, и заговорили о наследниках.       Цветан, которому танцующая совсем рядом парочка успела несколько раз наступить на ноги, удивлённо хмыкнул, слушая речь короля и королевы. Видно, она была отрепетирована заранее — Розовый король и Примула ловко подхватывали и заканчивали реплики друг друга, ни разу не сбившись. И как в эту заранее выстроенную и продуманную сцену могла бы ворваться Розочка, пока у Цветана понять не получалось. А врываться надо было, или титул будут делить без девушки.       Розочка в этот момент, признаться, с трудом слышала, что говорят её родители. Разок девушка отчётливо услышала «дочка», но гораздо чаще повторялось воодушевлённое «сыновья». И в какой-то момент именно это слово, снова произнесённое отцом, словно укололо Розочку: давай. Сейчас.       — Папа, — позвала Розочка, делая шаг вперёд. — Мама.       Родители обернулись. Отец — радостно, как будто только и ждал, чтобы Розочка заговорила, Примула — неодобрительно нахмурившись, но злости в её глазах девушка не уловила, разве только лёгкое раздражение из-за того, что новое действующее лицо вступило катастрофически не вовремя.       Значит, всё-таки надо было говорить это не сейчас.       — Я помню, мама, я прекрасно помню, как ты сказала очень правильную вещь, когда мы вчера встретились, — чуть сумбурно заговорила Розочка, нервно теребя браслет на руке и от волнения забывая все советы, которые ей вчера вечером щедро раздавал Цветан. — Ты сказала, что у моих братьев равные со мной права быть королями. Но ведь можно сказать эту фразу и немножко по-другому, правда? Можно также с лёгкостью сказать, что и у меня — равные с моими братьями права стать королевой. Поэтому, мама, папа — если вы позволите мне… если наш народ не будет против этой затеи, — Розочка мимолётно покосилась на толпу, внимавшую ей сотнями разноцветных ушей, — я бы очень хотела вас попросить: как бы вы ни планировали рассудить моих братьев в дальнейшем, пожалуйста, судите вместе с ними и меня. Я ведь тоже могла бы… я тоже могу быть королевой.       Тишина, воцарившаяся после этого монолога всего на краткое мгновение, оглушительно и страшно ударила волнующуюся девушку по барабанным перепонкам. А потом где-то внизу, как всегда, радостно и некстати воскликнул Здоровяк:       — Это Розочка! Я её знаю! Наша Розочка будет королевой! Ура!       — Уррра! — раскатисто и протяжно поддержал Здоровяка ещё один голос из толпы, ужасно знакомый. Но прежде, чем Розочка успела сообразить, кому он принадлежит, этот голос поглотила целая волна одобрительных восклицаний, загудевшая так, что шляпка гриба словно бы завибрировала под ногами.       Примула только развела руками, слушая нарастающий гул голосов. И, полуобернувшись, сказала через плечо — наверняка громко, но Розочка едва её услышала: — Восторги — это, конечно, прекрасно. Но поверх этих восторгов совершенно невозможно говорить! Оранж, сынок, будь добр!..       Как именно парень должен был быть добр, Розочка поняла с ужасным опозданием — только когда Оранж, соображающий куда быстрее, уже поднёс к губам рожок, прорезая восклицания толпы долгой и пронзительной нотой. Кричащие тролли замолчали не сразу, но наконец Оранжу удалось добиться тишины.       Примула не любила, когда её не слушали, любила говорить в полной тишине, чтобы никто не перебивал её, и старательно устанавливала это правило и здесь. Розочка, которая никогда не переставала болтать из-за того только, что кто-то заговорил одновременно с ней, этого не понимала. Но, возможно, матери было видней.       — Я думаю, что просьба нашей дочери вполне справедлива, — Розовый король, с годами всё заметнее терявший твёрдость, с улыбкой взял жену за руку, — верно, дорогая? Наша девочка будет спорить за корону наравне с мальчишками! Разве это не захватывающе?       — Более чем, — согласилась Примула. И поманила Розочку к себе, призывая её встать ближе к краю шляпки: — И, кроме того: все, кто пожелает помочь нашей девочке или кому-то из наших мальчиков в этом споре, смогут активно это делать. Это будет ещё более захватывающе. Правда, дорогой?       Розочка стояла у матери за плечом. И не могла отделаться от ощущения, что с разбегу влетела прямо в какой-то подвох. Наверняка не смертельный, но, возможно, болезненный. Послесловие: Цветан.       — Мама вытащила откуда-то старинную книженцию, помахала ею в воздухе и сказала, что мы будем следовать древней традиции и драться друг с другом, — шмыгнула носом Розочка. Лимонадом тут уже было ничего не сделать, и Цветан возился возле чайника, пытаясь вспомнить, на каких травах нужно заваривать чай, чтобы получилось успокоительное, а не какая-нибудь прямо ему противоположная отрава. — Ну, то есть, мама, конечно, назвала это красивее. Сказала, что проверяется умение вести других троллей за собой, и принимать сложные решения, и отвечать за свои поступки, и правильно выбирать приближённых, и… и ещё дурацкая туча всего! Может, я зря в это влезла? — девушка растерянно ссутулилась.       — Рассказывай толком, — потребовал Цветан. Ситуация требовала спешки, и тролль залил горячей водой первые попавшиеся под руку нежно-лиловые цветки. Подсунул кружку с этим варевом Розочке под нос и добавил: — А то я сейчас подумаю, что вы возьмёте каждый по дрыну, один другого длиннее, и будете гонять друг друга до Бергентауна и обратно, пока двое из троих не выдохнутся. Что значит — «драться»? Это тебе объяснили? Или только намекнули?       — Объяснили, — вздохнула Розочка. И обняла ладошками горячую чашку. — Мы должны будем стать чем-то вроде полководцев. Набрать команду из желающих нам помочь и выйти против двух других команд. Придумать способ выводить других троллей из битвы, не причиняя им вреда и всё такое… Цветан, я точно зря туда полезла! Я же всего этого не умею!       — Найдёшь кого-нибудь, кто умеет, и все дела, — коротко отозвался серый тролль, мысленно уже раскладывавший в голове правила по полочкам. — Значит, три команды дерутся друг с другом до тех пор, пока бойцы не останутся только в одной команде. И всё? Кто победил, тот и король?       — Несколько раз победил, — Розочка уныло ткнулась лбом в стол. — Несколько встреч будет. И вроде как даже все в разных условиях.       У Цветана на языке так и завертелся вопрос: и тебе по-прежнему не кажется, что твоя матушка опять подставила? Но, помня, как Розочка реагирует на такие высказывания, тролль сдержался. И максимально вежливо попросил: — Можно, я заору? Ты не против? Послесловие: Сатинка и Синелька.       — Полководцу будет нужен мундир! — уверенно сказала Синелька. И со значением прищурилась: — Голубой цвет здесь будет в самый раз. Ледяной цвет войны и беспощадности.       — Голубой здесь будет отвратителен, — не согласилась Сатинка. И хлопнула близняшку по руке, отталкивая Синельку и выступая на передний план: — Не забывай, наш полководец — прекрасная девушка! Ей нужен цвет всепобеждающей весны!       — Ей помощники нужны, а не модельеры! — зашипел Цветан откуда-то из-под прижатой ко лбу ладони. Сатинка и Синелька переглянулись. Посмотрели на серого тролля взглядом, предназначенным специально для безнадёжных дурней. И синхронно ответили: — Ну не нагишом же ей в бой идти!       — Красота — это тоже оружие, — добила Синелька. — При умелом использовании — вполне смертоносное.       Розочка, уже взбодрившаяся и начавшая приходить в себя, кивнула. И предложила: — Может быть, нам стоит ещё позвать Миндальку? Пусть она сделает для нас какие-нибудь специальные значки команды?..       — Ордена! — так и подпрыгнула Сатинка.       Цветан глухо завыл за спиной у Розочки. Но ни Сатинка, ни Синелька уже не замечали выходки серого зануды. Близняшки уже строили глобальные планы.