Слава Императрице!

      — Тебе это правда интересно? — Вит удивленно смотрел на Ракат, с улыбкой наклонившую свою прекрасную голову на бок.       — Мне всё о тебе интересно! — ответила девушка, коря свое любопытство. Она знала всю его историю, но признаться своему любимому не могла.       — Мм, ладно. Родился я в Корнате, мой папа был придворным чародеем у графа Лильского. — он вдруг рассмеялся, — Он сосед того графа, который сегодня дышал на тебя перегаром! Ракат захихикала и спросила:       — Надеюсь, он ведет более трезвый образ жизни?       — Я плохо его помню. Папа меня почти не брал на приемы, а работал он в основном дома.       — Понятно… — кивнула Ракат, отлично это зная, — Ты, естественно, старший ребенок в семье с Даром?       — Да, когда в двенадцать я начал чувствовать потоки силы, мама… Я никогда не видел у неё на лице такого горя. — Вит вздохнул. — Я, конечно, ничего не понимал, как и ты, наверное… *** Шесть лет назад, пригород Корната, девятнадцатый день Сеностоя, полдень.       Витька сидел на террасе родового поместья, читая «Приключения в Аксагоне» про рыцарей, великих магов и силы зла, что были ими искореняемы. Ему очень нравилось это слово, и он использовал немыслимые спряжения слова «искоренение» везде, где только мог.       Младший брат только поступил в школу Начал, и Витька ему страшно завидовал: дар Ретьки обнаружился в девять, и на этот раз вся семья устроила праздник, Ретию подарили магического журавля, и вообще контраст с этим же событием в жизни Вития был огромен и вызывал раздражение и зависть у старшего сына.       «Почему? Почему он, а не я?»       Витьку к четырнадцати годам практически вычеркнули из жизни семьи, только мама иногда подолгу сидела с ним после уроков в семинарии для обычных детей, и на ее глазах мальчик часто видел маленькие капельки слез. Он пытался спросить, выведать, понять, но даже мама не желала ничего объяснять, только обнимала его и гладила по голове. Погруженный в эти невеселые мысли Вит рассеянно поднял глаза на далекий звук стальных копыт. Четверо механикусов, запряженных в карету и ещё четверо под седлом, поднимая тучу пыли, во весь опор мчались по дороге к его дому. Паренек сам не понимал, чего зловещего в этой кавалькаде, но она испугала его.       Вообще, к ним в дом часто приезжали экипажи, и большинство из них были с сопровождением, так что ничего необычного в этом не было, но… что-то внутри мальчика подсказывало ему, что ЭТОТ экипаж связан с ним.       На террасу дома вышел его отец, побледнел и невольно посмотрел на Вита.       — Это за тобой, мальчик мой. — уверенно сказал он. — Мужайся. К ним уже шел мужчина в форме офицера армии и козырнув его отцу сообщил:       — Магистр, время пришло.       — Я знаю, офицер. Позвольте, я соберу…       — В этом нет необходимости. Прощайтесь с сыном и мы его забираем. Вит ничего не понимая смотрел на мужчин. Его отец присел на колено перед ним и тихо сказал:       — Витий. Ты вырос и уже совсем взрослый… — по лицу отца скатилась слеза. — Мы должны выполнить наш долг перед всеми, понимаешь? От тебя сейчас зависит будет ли наша страна жить дальше в мире. Всегда помни об этом. И прости нас. Сказав эту непонятную скороговорку папа встал и немыслимо спокойно указал на Вития:       — Он ваш. Офицер взял растерянного и сбитого с толку мальчика за руку и указал на карету:       — Ты поедешь с нами в столицу. Залезай. ***       — Мама плакала на мой четырнадцатый день рождения. — тихо продолжил Вит, — За мной пришли на следующий день. И пока я ехал с ними в Басру, солдаты просветили меня о моей дальнейшей судьбе — сидеть под замком и ждать пока Империя пришлет за мной Черную Клетку. И смеялись. Двенадцать магов в год — вся плата харийцам, ха-ха, какие харийцы придурки… — парень стиснул зубы, и через некоторое время продолжил, — Я до сих пор не понимаю, зачем им нужны были только мы.       — Они обучали нас, но так, чтобы мы не могли противостоять их магам, и, когда кто-то из нас достигал двадцати трех лет — приносили нас в жертву в храме Солнца. — ответила Императрица. — Таким образом они получали некие… компоненты, которые позволяли их магам держать в страхе весь континент. На мне они допустили ошибку, но я тебя перебила.       — А, ну вот. Когда выяснилось, что ты сравняла Арканию с землей, мы надеялись, что нас выпустят. — продолжил парень, — И вот тут-то и раскрылось истинное лицо нашего правителя. Нас не только не выпустили, нас рассадили по одиночкам и стали реже кормить. Встречались мы только трижды в декаду. Месяц за месяцем… Вот в общем-то и всё. Наверное, Анселий решил от нас тихо избавиться.       — Скорее всего. — кивнула девушка. — Я даже жалею, что убила его…       — Почему?       — Ну, было бы правильно, чтобы его убил ты. — ослепительно улыбаясь ответила Ракат. Вит не знал, как реагировать на её настолько специфическое чувство справедливости, а по совести сказать — жажду расправы. С другой стороны — она и есть закон Империи, и Анселий безусловно заслуживал смерти… парень окончательно запутался.       Девушка спокойно шла рядом, держа его за руку и старалась не подавать вида, что знает о метаниях внутри него. Ее забавляла наивность и чистота Вития, таявшая под гнетом окружавшей его черной, как ночь реальности. Пусть привыкает. Ракат и так старалась вести себя максимально правильно, в рамках её положения, естественно, но долго страдать такой ерундой не собиралась.       — А ты? — спросил вдруг Вит. — Где ты родилась я понял, но… Ракат выдержала паузу и ответила:       — О, моя история почти такая же, как у тебя. — она улыбнулась, — Конечно, до придворных магов нам далеко — я из семьи алхимиков. Отец держал алхимическую аптеку, мама была травницей… А я стихийной чародейкой уродилась, и если бы не была простолюдинкой, скорее всего избежала бы Черной Клетки… Но, в шестнадцать меня забрали… *** Шестьдесят четыре года назад. Пустыня Джакат, тракт на Арканию, двадцать шестой день пути Черных Клеток.       Скрип колес, нестерпимая жара и гудение мух сводили маленькую Айнату с ума, вгоняя разум девчушки в прострацию. Два дня назад умерла Иня и Айната осталась последней девочкой в караване. Ее посадили в клетку, так и не сняв с нее ошейник с цепью, но теперь хотя бы ей не надо было идти по раскаленной щебенке тракта, врезавшейся в ее ступни с лохмотьями туфелек, по несколько раз обмотанные тряпьем. Стража Черных Клеток спокойно ехала сбоку, подальше от вони и мух. Харийцы так убивали двух зайцев сразу: насекомые скапливались на пленниках, никак не досаждая страже, и убежать детишки тоже не могли, надежно прикованные к Клеткам цепями из ржавого железа. Айната не могла понять, как стражники могут настолько спокойно сопровождать их, оставаясь глухими к их мольбам. Она точно знала, что каждый из них знает их язык, хоть и говорит на нем с акцентом. Между собой они общались исключительно на каком-то своем каркающем наречии.       Что самое странное — трупы детей, умерших по дороге, аккуратно убирали в ящики, заливая каким-то маслом с резким запахом. (Намного позже Айната узнала, что тела умерших бальзамировали и потом, по прибытию в Арканию, вскрывали, извлекая органы и ткани умерших в муках детей. Таким незамысловатым образом подготавливались препараты для амулетов, смесей и посохов Харийских магов, и, заодно, среди детей выявлялись наиболее сильные маги, слишком ценные, чтобы их мучать до смерти по дороге.) Неожиданно звук колес изменился со скрипа на лязг — повозка затряслась и Айната, открыв глаза поняла, что они приехали. ***       — Нас отмыли, вылечили и начлось обучение. — Ракат пнула камень на краю дороги, ведущей с моста в сады. — Обучали нас в основном магии жизни и совсем немного стихийной. Свечку зажечь, струйку воды заморозить… Мне очень повезло — у харийцев ценятся синие глаза и черные волосы… и я стала танцевать и петь для эмира Хирада. Он выкупил меня, я избежала жертвоприношения, но была заперта в золотую клетку, как… скворец. Многие ночи я практиковалась в магии разума наобум. Спасло меня то, что она не требует ни формул, ни пассов, ни артефактов. Перебив всех в доме эмира, я сбежала, проведя до этого девятнадцать лет в рабстве. Вот такая история.       Ракат дернула головой, тряхнув гривой темных волос. Воспоминания о её позоре и бесчестии, потянувшиеся вслед рассказу заполнили разум Владычицы Тьмы, и она скрипнула зубами, вновь переживая ужасы рабства. Вит без слов обнял девушку, живо представив все, что она ему рассказала таким спокойным и мирным тоном.       — Не переживай так, любовь моя. — она тоже обняла его, вдыхая запах его тела. — Я здесь, Харийская Империя в руинах, и нет больше храмов солнца и чародеев юга, вдыхающих дым от детских костей.       — Пожалуйста, хватит, любимая. — попросил Вит. — Это все настолько отвратительно…       — Хорошо. Ты сам хотел знать. Они шли по яблочным садам, пестревшим небольшими яблоками на огромных деревьях, тихо шумящих листвой на ветерке с реки. Оба влюбленных молчали, просто наслаждаясь свободой и тишиной вокруг, медленно шагая навстречу лагерю.       — Есть хочется? — нарушила молчание Ракат, осматривая крайние палатки и легионеров рядом с ними, сидящими по десяткам.       — Да, я был бы непротив.       — Идем! — вновь улыбнулась Ракат. — Я думаю Мираэль нам что-нибудь предложит.       — Ракат…       — Милый, я бы предпочла, чтобы ты называл меня по имени.       — О, прости! Айната, Мираэль рассказала мне немного о твоем дворе…       — Витий, любовь моя, если я начну тебе объяснять, что и как прямо сейчас, то мы оба умрем с голода. — девушка со смехом вела его меж палаток, — Я конечно введу тебя в курс дела, Вакарис насчёт консорта совершенно прав, но не все же сразу!       — К-консорта? Императрица остановилась и посмотрела на него.       — Ну да, консорта. Ты против?       — Как-то это слишком быстро!       — Так я тебя под венец и не тяну, глупый! — она мило улыбнулась, — Мы с тобой всего день знакомы, и, хоть мне и кажется, что я уже вечность тебя люблю, обеты произносить рановато. Нет, просто тебе нужен титул, моё счастье и, к сожалению для тебя, консорт — единственный выход из положения, любого другого звания и тем более титула тебе придётся добиваться несколько лет.       — Я бы предпочел добиваться. — сообщил ей немного обиженный Вит.       — М-м-м… — Императрица задумалась, разглядывая серебристый силуэт птицы на собсвенном багровом штандарте, вяло колышущемся на легком ветру. Она вдруг подшагнула к парню, обжигая его восхищенным взглядом и через мгновение прижалась к нему, страстно целуя своего любимого.       — Хорошо, мой герой. — шепнула ему Ракат, — Никаких поблажек тебе не будет. Она с нескрываемым обожанием смотрела ему в глаза, гордясь его решением. Вит, поначалу сбитый с толку ее страстью, начал лучше понимать свою возлюбленную, и они уже по его инициативе вновь поцеловались, не обращая внимания на полсотни легионеров вокруг. Выпустив любимого из объятий Императрица встретилась взглядом с очень недовольным кентурием.       — Я вас слушаю, кентурий. — спокойно сообщила ему Ракат.       — Что вы тут за бордель устроили?! Вы чародеи? Какой корпус? Я вынужден буду доложить вашему командованию.       — Виновата, господин кентурий! — отчеканила Императрица, вытянувшись в струну. — Первый Корпус, главнокомандующая! Офицер поперхнулся, побледнел как смерть, но видя виноватую улыбку на лице Императрицы, немного успокоился.       — Госпожа Императрица, я…       — Абсолютно правы. — кивнула Ракат, улыбаясь. — Прошу простить мне мою слабость — нам, женщинам, сложнее сохранить трезвую голову. Виновата, более это не повторится. И они попросту сбежали, не дав опешившему кентурию сообразить, что с ними делать дальше.       — У тебя очень своеобразное чувство юмора, моя Императрица. — на ходу сообщил ей Вит.       — Не жалуюсь. — ответила она смеясь, — Все, можно и помедленнее. А что я ещё могла ему сказать? Легионеры по месяцу женщин не видят, а тут мы… Они вышли на центральную дорожку, в конце которой виднелись уже знакомые Виту багровые палатки. В этот раз Вит подходил к ним с парадной стороны — повсюду были стяги различных соединений и корпусов Легиона. Белые, синие, зеленые, черные, желтые, пурпурные и наконец багровые с серебром. Вит сейчас понимал, что это личные палатки и шатры приближенных Императрицы и различных соединений Легиона. Каждый из них что-то обозначал, но пока что для парня они были просто красивыми и искусно сделанными знаменами. Личная ставка Императрицы легко определялась по стоящим в охране асʼкастани, игнорирующих даже свою Императрицу.       — Ты не устал? — запоздало сообразила Ракат.       — Есть немного. — Вит не осознавал усталости, пока она ему о ней не напомнила.       — Я привыкла быть на ногах, любимый, прости…       — Да ничего, все нормально. — заверил ее Вит, — Дойду, не помру. Из белоснежного шатра с стилизованным молотом на полах справа от них вышла Мираэль в простом наряде, состоящем из коротких светлых бриджей и свободной шелковой рубашки, перехваченной узким поясом. Волосы архимагистры были уложены в простую косу и она была босая.       — Нагулялись?       — Да, более чем, госпожа Мираэль. — ответил ей Вит. Айната просто кивнула.       — Ужин на столе, возможно еще теплый. — кивнула им эльфка, — Как закончите трапезу, соблаговолите зайти ко мне. Оба. Она кивнула им и вернулась обратно в шатер.       — Идем, любовь моя, ты наверняка проголодался. — Айната указала на шатер во второй линии. Вит уже в нем был — только теперь он умывался вместе со своей девушкой. Айната скинула камзол на кровать и Вит последовал её примеру: на лагерь опустилась вечерняя жара середины лета, безветренная и расслабляющая.       Они перешли в уже знакомую ему палатку-столовую, наскоро поели и послушно поплелись в шатер Второй Советницы.       — Вот и наша парочка! — приветствовала их Мираэль. — Садитесь, дорогие мои. Айната, твои упражнения в дисциплине с трупом в финале гуляют по всему лагерю, обрастая все новыми и новыми подробностями. — голос эльфки был тих и нежен, как журчание ручья, — А слухи о вас, молодой человек, меняются каждые пол часа. Я прошу и умоляю Вас, Ваше Величество и Вас, милостивый государь, быть сдержаннее и… — она помедлила и тоном с температурой арктического холода продолжила, — ДУМАТЬ, ЧТО ДЕЛАЕТЕ! Я надеюсь, более подобных консультаций не потребуется. Вторая Советница с обворожительной улыбкой смотрела на обоих, колюче всматриваясь в их глаза.       — Мираэль, я что по-твоему, должна игнорировать факт вымогательства патруля?       — Нет, Ваше Императорское Величество. Вы должны были не марать руки, а сообщить об этом их командиру.       — Так я хотя бы точно буду уверена, что он наказан и никому не придет в голову повторять за ним!..       — Это да, но я вам неоднократно говорила, что Легионы — ваша опора, они не должны вас бояться, они должны вас уважать и по возможности вами восхищаться. — она вздохнула, — Ладно, это меньшая из проблем, поскольку ты к счастью достаточно точно объяснила, за что ты его убила и почему. Большинство на твоей стороне и искренне считает, что и поделом ему досталось. Каму не желаете?       — Нет, спасибо, Мираэль. — покачала головой Айната.       — Ну как угодно. — эльфка налила себе душистого отвара в изящную чашку. — Теперь. Ваши, прошу простить, страсти и поцелуи. Голова где? Ну ладно Айната, ей простительно, но ты-то о чем думал? Весь, ВЕСЬ лагерь знает, что вы уже успели переспать. Айната, ты сейчас хоть немного представь, каково твоим легионерам понимать, что их ненаглядную красавицу, Великую Императрицу поимел мальчишка из местного хлева, без роду и племени?! Да ещё и взявшийся неизвестно откуда! А потом позволил себе ПРИЛЮДНО ее лапать! За задницу! Ты хоть понимаешь, что вы натворили?! Не понимаешь… Мираэль практически залпом выпила чашку и со звоном поставила её на стол, после чего достала изящную трубку и раскурила ее.       — Его прирезать хотят, как осквернителя святыни. Ты сейчас же соберешь асʼкастани и объяснишь им, что ты сама этого хотела, что он — свет твоих очей, и что с девственностью ты рассталась со светлой головой, а не соблазненная и обманутая этим «мерзавцем», — она ткнула трубкой в онемевшего Вита, — иначе даже мы с тобой не спасем его от твоей же озверевшей гвардии, на полном серьезе считающей, что он над тобой надругался. Я еле Кирис уговорила дождаться твоих объяснений, а не убить его на месте, пока ты пудрить носик бегала в этой лавочке с пироженными! Каму? Оба собеседника эльфки кивнули, даже Императрица немного побледнела. Разлив каму по чашкам эльфка продолжила:       — Айната, девочка моя. Если. Хоть. Кто-то. Узнает. Что. Ты. Любишь. Сзади… Я лично вас обоих прибью, чтоб не мучались! Это понятно?! — Мираэль обвела обоих грозным взглядом. — И только попробуй потрахаться на своей ненаглядной кушетке. Я ее к Пиросу СПАЛЮ! А уж если вы умудритесь заделать ребенка… В глубине голубых глаз эльфки зажегся красный огонек. Какие-либо слова были излишни, Вит понял о каком демоне говорила Айната, когда отвечала на вопросы Анниты.       — Так вот, — буднично продолжила эльфка, пустив струйку дыма, — Ты завтра будешь объяснять своим войскам, что и они и ты приперлись сюда только потому, что ты, моя дорогая, узнала, что он — кивок в сторону Вита, — томится в застенках у Анселия. И себя ты берегла ДЛЯ НЕГО. Ясно тебе? Хорошо. Поскольку почти все из того, что я сказала — правда, убедить их будет нетрудно. К счастью для тебя, наиболее головастая часть корпуса пришла к таким же заключениям самостоятельно. Твое происхождение в данном случае только тебе на руку — дворянской крови в тебе две капли, поэтому влюбиться в сына придворного мага графа Лильского для тебя вполне позволительно — сама из аптекарей.       — У меня один вопрос — откуда вы всё это знаете?!       — Мальчик мой, я — глава Второй, Тайной канцелярии ее Императорского Величества. — эльфка улыбнулась, прикрыв глаза, — Это моя обязанность — все знать, включая и то, что у моей Императрицы на уме… О, вот ещё что! Айната, твои губы не должны касаться его ниже шеи.       — Может ты свечку подержишь?.. — в тоне Императрицы явственно была слышна угроза.       — По мне — хоть на ушах стойте в процессе, лишь бы нравилось. — устало ответила эльфка. — Ты пойми, Владычица, что вот там — она ткнула пальцем за спину, — двенадцать тысяч воинов. А ты не просто их командующая. Ты — их божество. Они здесь ради тебя. И я сейчас спасаю от их гнева не тебя, а твою любовь, дуреха ты влюбленная!       — Но вы сами мне говорили, что какая разница…       — Бестолковый мальчишка, это вовсе не значило, что можно вообще не обращать внимания на окружающих и хватать Пожирающее Пламя Империи за задницу посреди казарменных палаток, как площадную девку! Вит покраснел и с удивлением отметил, что и у Айнаты тоже пошел румянец по щекам.       — Я не думала об этом, Мираэль…       — Да я уже поняла, что не думала! — усмехнулась эльфка, — Ладно, дело поправимое, моя Императрица, всё не так и плохо. Целуйтесть, обнимайтесь, но ПРИСТОЙНО, то что вы за руки держитесь — очень хорошо, это жест чистой любви и поддержки. Спешу сообщить, что все проконсулы, присутствующие в лагере, за тебя очень рады, особенно Шелина. Соблаговоли представить наставнице избранника до ночного перепиха, Айната. Пожалуй, это всё, мой доклад завершен, Ваше Величество.       — Я не знаю, что бы я без тебя делала, Мираэль.       — Да, я незаменима… — рассмеялась эльфка, вытряхивая трубку, — О, вот ещё что. Заклинаю вас, дети мои, трахайтесь только лицом друг к другу. С поцелуями, объятьями и милыми словами любви. Если, пока мы здесь, совсем невтерпеж будет — прошу в мою палатку, я уж как-нибудь себя займу, пока вы кувыркаетесь. Выйдя из палатки Второй Советницы, Вит чувствовал себя, как будто его отругал учитель семинарии: и обидно, и понимаешь, что он кругом прав. Айната схватила его за руку и потащила к себе, бормоча на ходу «Ну я им устрою, благодетельницам…»       — Таниса, Виларит, соберите всех и ко мне в шатер! — приказала Императрица стоящим рядом асʼкастани. Те кивнули и бесшумно ушли в разные стороны. Они с Витом зашли в один из шатров второй линии, обставленный письменной мебелью и этажерками с книгами.       — Счастье моё, садись куда-нибудь… — рассеянно попросила Айната, оставаясь чернее тучи. Буквально вслед за ними бесшумно пришли асʼкастани со своей аббатисой. Всего их было четырнадцать, больше половины были в полумасках, прикрывающих нижнюю часть лица. Вит наконец-то их нормально рассмотрел: маски полностью повторяли нижнюю часть лица, с совершенно бесстрастным выражением искусно сделанных безусловно женских губ, отливающих черным блестящим лаком.       — Вы хотели нас видеть, асʼтаʼэлин. — тихо проговорила Кирис.       — Хотела. — прошипела Айната. — Кто мне объяснит вашу враждебность по отношению к моему возлюбленному? Вы что, ревнуете?!       — Нет, асʼтаʼэлин, он просто тебя не достоин. Этот даʼэльт…       — Моя любовь! — перебила Ракат. — Люблю я его, поймите. И никакой он не свинья! Он добрый, ласковый, умный, веселый. Я просто тону в его глазах…       — Он посмел трогать тебя! — сверкая глазами отрезала Кирис, — Своими грязными лапами! И хуже того — он забрал твою… невинность!       — Я сама ему ее отдала. Притом с большим удовольствием. Как вы не понимаете…       — Мы все понимаем, даже слишком хорошо. Он завладел твоим разумом, оплел тебя своей сладкой ложью…       — Конечно, он завладел моим разумом — я его люблю! Таниса, он для меня значит то же самое, что я для вас. Если вы «избавите» меня от него… — Айната посмотрела асʼкастани прямо в глаза, — Я умру от горя.       — Уважаемые асʼкастани, я прошу прощения за то, что обращаюсь к вам. — тихо, но отчетливо сказал Вит. — Я совершенно искренне люблю вашу асʼтаʼэлин, не требуя ничего взамен. Я готов отдать ей всего себя, все то немногое, что у меня есть, лишь бы она была счастлива. И так получилось, что это взаимно. Вы думаете, что я забрал у неё что-то, но на самом деле мы просто поменялись: она забрала мое сердце и отдала взамен своё.       — Это правда, Айната?       — Да. До последнего слова.       — Как ты так умудрилась, сестра… он же… просто мальчишка.       — Сердцу не прикажешь, Кирис. — грустно улыбнулась Императрица и развела руками. — Вот такая я у вас недотепа: влюбилась без памяти в парня из темницы.       — Ты не недотепа, таʼэлин. — заметила одна из ассасинов, — Ты просто смогла сохранить место для любви в своем сердце, а мы стали слишком жестоки, чтобы это сразу понять. Айната, ни один волос не упадет с его головы, мы будем охранять твоего любимого также, как мы охраняем тебя.       — Да будет так. — вздохнув, нехотя заключила Кирис. — Но мое предупреждение остается в силе.       — Ты о чем? — нахмурилась Ракат.       — Я вас понял, госпожа Кирис, и приложу все усилия, чтобы этого никогда не случилось. — Вит встал и подошел к ней, глядя прямо в желтые глаза. — Я её люблю, убийца. Всем сердцем. И никогда не сделаю ей больно по своей воле. Она долго и изучающе смотрела ему прямо в глаза, а потом неожиданно улыбнулась.       — Мальчишка, тебе нужно будет учиться. Я займусь твоими тренировками. — она косо посмотрела на Айнату, — Завтра на рассвете я приду за тобой. Аббатиса развернулась на каблуке и вышла из палатки, сохранив улыбку на черных губах. За ней исчезли и остальные ассасины.       — Никак я такого не ожидала… — протянула Айната, подходя к Виту и обнимая его. — Если даже они так на тебя реагируют, то уж армия и подавно сейчас в бешенстве. Ужас… Вит обнял свою красотку и прижал ее к себе. — Раз мы смогли объяснить всё асʼкастани, то и с армией справимся.       — Надеюсь. — она вздохнула, — Идем, представлю тебя проконсулам по всем правилам.       Они зашли в шатер личных покоев Императрицы, оделись и поспешили в ставку.       — Айната, я давно спросить хотел…       — О чём, моё счастье?       — Почему ты не носишь корону или что-то подобное?       — Потому же, почему не ношу юбки. — ответила Императрица. — Неудобно. Даже тиара падает и мешается. Я — боевой маг, а не барышня-принцесска. Да и непривычно мне — всю жизнь с непокрытой головой хожу…       — Понятно…       — Нет, ты не думай, при дворе я ношу платья и стараюсь следовать моде, но символ моей власти не корона, а я сама. Целиком.       За время разговора они почти пересекли лагерь и прошли наискось плац с шатром для приемов, на данный момент пустым. Войдя в стоящий поодаль поистине гигантский шатер, они прошли к сидящим вокруг стола людям и эльфам, повскакивавшим с мест при виде Ракат.       — Сидите, сидите. — отмахнулась от них Императрица. — Вы все уже видели Вития и знаете, разумеется, кто он для меня. На приеме у меня не было возможности его вам представить, поэтому я это делаю сейчас.       — Ох, Айната, когда же ты уже будешь следовать этикету?       — В Фагойе — пожалуйста, на марше и в осаде — не вижу смысла. — она уселась на один из пустых стульев, Вит сел рядом, пододвинувшись к ней поближе.       — Скандий, нашу Императрицу не переспорить. — шутливо выговорила Шелина. — Рада с вами наконец познакомиться, молодой человек.       — Взаимно, госпожа проконсул.       — О, Мираэль просветила вас.       — Разумеется. Мальчик должен знать, с кем имеет дело. — из полумрака выплыла Мираэль с неизменной трубкой в зубах. Она накинула на плечи длинный, расшитый серебром белый камзол с черным меховым воротником, спасаясь от вечерней зябкой прохлады. Эльфка подошла к Виту и встала за спинкой его стула, опираясь на неё рукой. С приходом Советницы больше половины присутствующих побледнели, явно опасаясь ее даже больше, чем Императрицы.       — Принцесса, мое почтение. — совершенно бесстрастно кивнула Шелина.       — Благодарю, проконсул. Я также рада вас приветствовать.       — Айната, возможно молодой человек расскажет о себе? — продолжила Шелина беседу. — Или мне проще обращаться прямо к нему?       — Конечно, Шелина. Я не собираюсь отвечать за него.       — Честно говоря, рассказывать особенно нечего. — признался Вит. — Наша Императрица вызволила меня и ещё семерых узников из темницы замка Анселия…       — Как я понимаю, это и было нашей основной задачей здесь?       — Да, Скандий. — кивнула Ракат, — Я знала, что в подвалах замка есть Первенцы, но, признаюсь, не ожидала аж восьмерых. К счастью, все они сейчас в добром здравии и, как только они достаточно окрепнут, мы покинем этот богами забытый край…       — Вот как. Чтож, разумно. — кивнул проконсул. — До меня дошли слухи, что вы, госпожа, нашли здесь ваших родственников.       — Это так же одна из причин, почему я здесь. Все вы знаете, что это королевство — моя родина и я действительно рада, что кто-то из моих родных жив и здоров. — Ракат сверкнув глазами, осмотрела присутствующих, — И это моё более чем личное дело. Надеюсь, этот разговор не будет растрезвонен также, как слухи о моей… любви. Мне не так важна конфиденциальность как таковая, я не желаю, чтобы вокруг моей семьи было повышенное внимание моего двора. Если потребуется, я попрошу Советницу об услуге, но пока я надеюсь на ваше благоразумие, господа.       Даже для Вита это прозвучало как «Или вы оставите мою семью в покое, или я натравлю на вас дракона».       — И каков будет… статус у вашего возлюбленного, моя Императрица? — продолжил Скандий.       — Никакой. — улыбнулась Ракат. — Мы решили, что Витий делом будет доказывать свое место при дворе.       — Вот как… Вит, ты молодец. — шепнула ему Мираэль, сжав ему плечо, и продолжила обычным тоном. — Если пожелаешь, я помогу тебе в предоставлении доказательств. Кроме того, ты можешь обратиться к госпоже АʼРосвэк.       — Конечно, госпожа Советница. Я с радостью приму вашу — он кивнул Шелине, — и вашу помощь.       — Очень разумно, молодой человек. — прикрыла глаза глава Первой Канцелярии и посмотрела на Ракат, — Айната, это была его идея?       — Да, Шелина.       — Я начинаю одобрять твой выбор, девочка моя.       — Спасибо, наставница. — искренне улыбнулась Айната.       Разговор императрицы с приближенными плавно перешел на менее острые темы и закончился шутками. Мираэль незаметно исчезла, тем не менее пожелав Виту спокойной ночи, что также способствовало оживлению беседы. Некоторые подданные принялись за вино и как начало темнеть, Айната встала, пожелала всем спокойной ночи и ушла, поманив Вита за собой. Они не сговариваясь пошли на реку.       Погруженная в туман Найтар величаво раскинулась перед ними, неспешно перекатываясь по своему песчаному ложу темными водами своего струящегося грациозного тела, в котором отражались огни стен города. Императрица подошла к кромке воды, утопая по щиколотку в песок, и тихо сказала:       — Я часто сидела на том берегу, когда была маленькая… Столько воспоминаний… Витий подошел к ней и обнял ее, вместе со своей девушкой любуясь течением реки.       — Приятных?       — Да! Мы с дедушкой ловили рыбу на воон том пирсе… А ещё я с него ныряла. Днем тут тоже очень красиво.       — Я тоже тут был, когда мы приезжали в Басру. — вздохнул парень, — Ездили на ярмарку, купить реагентов и вообще погулять. Тебе не холодно?       — Нет! — она вдруг посмотрела на него и поцеловала. — Хочешь — костер разожжем? Я нас прикрою — никто не найдет.       — Давай!       Побродив по берегу в поисках хвороста оба влюбленных сложили довольно большие охапки в одну и Айната разожгла огонек, ткнув пальчиком в наломанные ветки. Огонек принялся трещать веточками и скоро разогнал туман, даря его спутникам тепло. Вит положил свой камзол на траву рядом с костром и они уселись на него, тихо разговаривая о всяких пустяках, целуясь так, как им хотелось без всяких свидетелей.       Когда весь запас хвороста догорел, умиротворенные тишиной и покоем наши герои ушли в лагерь, довольные и счастливые. Айната, завернула к палатке целителей, но почти сразу вернулась, и, сверкая глазами, утащила своего любимого мужчину в бани, где они в столь поздний час разумеется были одни и занимались тем, чем обычно занимаются влюбленные, предоставленные бдительными асʼкастани самим себе.