Я упала к вам с люстры, простите

      Я не знаю, что такого сделала, но мне было страшно, просто из-за того, что сейчас я, по словам Мукуро Рокудо, в Италии, в гребаном Риме. В особняке мафиози, у которых кольца, супер-силы и, как я уже говорила, одни комплексы, да псих-травмы. Кстати, меня сейчас посадили в гостиную, под присмотром единственного понимающего меня человека, в плане языка, и другого, который может меня догнать. Уже проверено. — Ку фу фу, да ладно тебе, Бья, — подал голос местный Голополосов, — сегодня с тобой как раз твой Миша посидит. — Кстати, о Мише. Миша — парень, который меня поймал. Ему двадцать три, а мне всего восемнадцать. Напоминает это мне один фанфик… с рейтингом «восемнадцать плюс». — Я бы тебя к черту, или как раз к нему, — я кивнула в сторону японца, стоящего сзади меня, — послала бы, но, боюсь, мне потом много покажется. — Выдохнула печально я, прикрывая глаза. Спать хотелось неимоверно. — И не называй меня Бья, мне это наше русское «бля» напоминает. — А после я опять слышу уже бесящий смех. — Кстати, хотел спросить — почему я — Макс Голополосов, а Кёя — Миша Жаворонков? — Ну, ты почти такой же шутник, как Макс, а Миша… ну, Миша же. — После своих слов слышу медленные хлопки, а взглянув в разноглазые глаза, вижу лишь сарказм. — Да ладно тебе, не видишь что ли? Он вылитый мишка! Правда, потом мне пришлось удирать. Так как многоуважаемому Жаворонкову не понравилось то, что мы явно его обсуждаем, а он не понимает что именно. Бежать пришлось не долго: уже за дверью находился спортивного вида японец со шрамом на подбородке, за которого я и спряталась. — Насилуют! — Но, вспомнив о том, что мой любимый родной язык понимает только Голополосов, закричала по-английски. — Хелп ми, плес! — Hibari wa, subete no kenri o shizumemasu! — Мгновенно среагировал, кажется, Такеши, ставя в защитном жесте руки. Следом посыпались быстрые удары тонфа, которые мечник еле успевал блокировать. — Kyoya, calmati! Stiamo solo discutendo il vostro uccello! — Ворвался иллюзионист в ожесточенную попытку избиения, спасая Ямамото и знаками показывая ему свалить. Того просить долго не пришлось: буквально через пару минут его и след простыл. — Non seccarmi, bastardo. — Выплюнул тому слова в лицо Миша, а я сжалась за хохлатым. — Non dire quelle parole mi mi, care Kyoya. — Точно также, почти шипящим голосом, ответил ему, Хибари, Рокудо. — Quelle parole deve ascoltare Decimo. Оба ещё некоторое время постояли на месте и грозно сверлили друг в друге дырки взглядами, но, чуть подождав, разошлись. Мы с Мукуро сели обратно на диван, а брюнет подошел к окну и стал созерцать «прекрасное». Нет, он не смотрел в окно на садовника, он сверлил дырку во мне. — Что ты умеешь? — Спросил меня, спустя некоторое время, хохлатый, прерывая образовавшуюся тишину. — Тебе это зачем? — Поёжилась я, а после начала ме-едленно, но верно, сжиматься под пристальным взглядом Жаворонка. — Так, интересно. — Невозмутимо ответил собеседник, а после сказал что-то на итало-японском нашему надзирателю. — Бегаю просто на овер тысячу, хотя по-моему это было очеви-и-идно! — Пропищала я, после чего почти расплакалась от давления на психику. — Аминь. — Kyoya abbastanza, ferma spaventare ragazza! — Будничным тоном, но сквозь зубы сказал что-то Максим мишутке. По моей спине пробежал холодок, а плакать пускай и расхотелось, но это только от страха. Правда, он потом выдохнул и горько усмехнулся. — Мне тебя жалко даже как-то. — А мне Мишу. — Вновь не сдерживаю свой язык я, готовясь удирать. — Ты прикинь только — он приходит домой, уставший, а у него жена — ананас. — Беги. — Дважды повторять мне не надо — уже через секунду я бежала по коридору, а за мной разозленный Мукуро и потешающийся Хибари. Ну, зато народ веселю. Пробежав парочку пролетов, врываюсь в зал, в котором вроде проходила какая-то встреча, но мою шкуру, уже чувствовавшая в считанных сантиметрах разряд тока*, это не шибко волновало, из-за чего я налетела на кого-то. Кем-то оказался Савада, чем я и воспользовалась. — Савада, хелп, блять, ми. — Пропищала я, скрываясь за спиной шокированного шатена. — E? Cosa? — Недоуменно произносит босс, глядя на то, как Мукуро, без оружия, иначе ему просто хана от него, пытается достать меня из-за него. — Cosa fai? — Mi permetta di ucciderla. — Шипит иссиня-брутал, применяя иллюзии по поимке меня. — Чтобы он не спрашивал… — Прошу я, в следующий момент оказываясь во власти иллюзии из-за чего хватаюсь за предплечье Савады. — Не-е-е-е-е-ет! В следующий миг комната озарила яркая вспышка, из-за которой иллюзии рассеялись, а пришедшие гости в шоке уставились на некогда доброго и отзывчивого Нэо Примо, сейчас же больше напоминающего жестокого и кровожадного босса. Хибари, подошедший как раз к этому моменту, восхищенно присвистнул, едко усмехаясь. Все-таки неприязнь у него сильная, хоть и столько лет прошло. В следующие десять секунд Мукуро, в прямом смысле этой фразы, получил по голове. По темечку. Я же была одарена таким взглядом, что мне стало стыдно, а это бывает не часто, из-за чего я виновато опустила голову вниз, безмолвно коря себя за содеянное и свой длинный язык, в то же время признавая свою часть вины. — Signore, perché ho dato il permesso alla ragazza di vivere qui? — Спросил себя вслух Савада, наблюдая за злым, почти успокоившемся, Рокудо, когда Хибари тоже был одарен убийственным взглядом в гипер-режиме. — Senza di me, la tua vita sarebbe noiosa. — Ответила я заранее выученной фразой: «без меня вам было бы скучно». Не зря я все-таки у Макса требовала ответа на подобный вопрос, не зря. — E questo è vero. — Вздыхает кареглазый шатен, явно соглашаясь с моим мнением и даже не интересуясь откуда я смогла ответить по-итальянски, подходя, кажется, к боссу другой семьи и начиная, судя по тону, извиняться за произошедшее, изредка настороженно поглядывая на меня и Мукуро, ещё чаще — на Хибари, но на него ещё и укоризненно.