Ты не сумасшедший

      Сколько прошло дней с того самого момента, как Чацкий уехал? Где он сейчас и почему меня это гложет? Ведь из-за него меня прогнали взашей. Куда мне теперь идти? Что мне теперь делать? Лишь гулять по улочкам в своей уже не такой чистой одежде. С его появлением, мое будущее, которое я так долго строил, было разрушено, и все это из-за этого Чацкого! Ох, если бы не он…       Не знаю уже сколько дней я скитаюсь по этому паршивому городишке, и все это из-за Чацкого! Я его ненавижу? Разве я его ненавижу? Почему я не ощущаю того гнева, той ненависти, что была со мной всегда при виде сего объекта? Что же изменилось с его вторым появлением?       Грязный и усталый я падаю лицом на землю и просто лежу. Сил подниматься просто-напросто нет, но перевернутся на спину я смог. С тоской смотрю на звезды, может быть я бы и достиг их, если бы не этот Чацкий. Прикрываю глаза, слышу скрежет колес. Чудесно, умру и избавлюсь от этих мук!       Несмотря на мое искреннее желание умереть, что-то остановилось, и я услышал недовольное пыхтение лошадей. Открыв глаза, я ужаснулся: надо мною стояла огромная конина. Увы, в моем случае адреналин не поможет, и поэтому я с ужасом смотрю на красивое и одновременно с этим опасное животное. Зажмуриваюсь, что бы не видеть сего ужаса. — Молчалин?! — удивленно воскликнул чей-то подозрительно знакомый голос.       Открываю глаза и понимаю, что лучше бы я не открывал их: надо мною навис виновник моих страданий собственной персоной, Александр Андреевич Чацкий, который казался мне очень взволнованным. Волнуется за мою жизнь? Бред сумасшедшего! Сам же Чацкий, видимо, ожидал ответа на его вопрос. — Да-с, — ответил я, не смея вставать.       Недолго думая, он подал мне руку, которую я хоть не и не хотел, но принял. Рука у Александра Андреевича была большая и теплая, коснувшись ее, по моему телу прошлась легкая дрожь. Чацкий с легкостью меня смог поднять, не думал, что он такой сильный. — Не думал я, что вас я встречу здесь, да еще и в таком виде! — удивленно произнес Чацкий. — Правда?! Увольте! Это ведь вы стали причиной сего недоразумения! — гневно воскликнул я, пыхтя от злости. — Уж, извольте, но извинятся я не собираюсь, — невозмутимо парировал Чацкий.       Других слов от этого самодура ожидать было бы глупо, поэтому я развернулся и уже хотел уходить, но тот встал у меня на пути, скрестив руки. Лицо мужчины было сосредоточенным, он явно думал о чем-то, что хоть и собирался произнести, но не хотел, видимо это задевало его гордость. — Хоть я и не собираюсь извиниться, потому что мне тошно знать такого человека, как вы, Молчалин, и я ни в коем случае, не виню себя, что бы вы там не говорили, — как всегда предельно честно сказал он, — но несмотря на это, я хочу вам помочь. — И чем же вы-с хотите мне помочь? — с недоверием спросил его я. — Предлагаю кров, пищу, чистую одежду, естественно не за бесплатно. — И какую же цену вы требуете? — напряженно спросил его я, от этого мужчины стоило ждать абсолютно все, но мне особо не привыкать, я готов исполнить все. — Всего ничего, будете выполнять работу служанок, — совершенно невозмутимо ответил Чацкий, пожав плечами. — Так вы согласны?       Я сглотнул, все-таки ему удалось меня удивить. Немного помешкав, я согласно кивнул, на что Чацкий немного презрительно на меня покосился, но упрекать меня, что удивительно, не стал. — Прошу вас сесть в карету, — холодно бросил он и сел в карету.       Оглядев себя, мне стало противно, не от того, что я опять решил пресмыкаться перед кем-то, а из-за своего внешнего вида. Опомнившись, я быстро залез в карету. Он на меня даже не посмотрел, словно я пустое место, впрочем, другого от него ожидать не стоило.       Общаться с этим объектом у меня особого желания не было, и я начал смотреть на пейзаж, мимо которого мы проезжаем. Иногда я чувствовал на себе его пронзительный взгляд, из-за которого начинал немного смущаться, будто я какая-то барышня. Странное чувство, которое у меня было в груди, выбивало меня из колеи. Я совершенно не понимаю, что это, но спрашивать кого-то, нет уж!