***
Я медленно прихожу в себя, но чувствую невероятную слабость во всем теле, как будто меня чем-то накачали. Понимаю, что подвязана за руки, они уже затекли, и я совершенно их не чувствую, голова гудит, и в виске пульсирует боль, во рту пересохло, а из горла вырывается лишь хрип. Я с трудом открываю глаза и осматриваюсь. В странном помещении яркое освещение как в больнице, пол и стены выложены кафельной плиткой, на дальней стене пара смесителей с душем, на полу лужи крови, и она стекает в сливное отверстие. В центре комнаты стоит металлический стол, на котором лежит без сознания привязанная к нему женщина. Ее кожа в порезах, тело покрыто кровью, но она слабо дышит. Рядом стоит небольшой столик с ножами и скальпелями самых разных размеров. По моей спине пробегает холодок от осознания того, где я нахожусь, слабые ноги подкашиваются, и, если бы не скованные над головой руки, я бы упала на колени. — Уже очнулась, красавица, — радостно говорит мужчина, заходя в комнату. — Я уж думал, что превысил дозу, ты спала почти сутки. Но не переживай, мне было чем себя занять. Я не могу поверить своим глазам, поэтому молчу, пытаясь осознать затуманенным разумом то, насколько мы облажались. Нам и в голову не приходило, что вежливый охранник завода, охотно беседовавший с полицией, и есть маньяк. Пока я рассуждала, мужчина подошел к столу и погладил женщину по волосам. В ее чертах я смогла узнать пропавшую недавно женщину — Клэр Уайт. — Этой уже недолго осталось, — кивает он на свою жертву, берет скальпель и гладит им ее кожу. — Она умоляла меня ее отпустить, кричала от боли и захлебывалась слезами ужаса. От его слов меня тошнит и темнеет в глазах, но я держусь из последних сил. — Я, пожалуй, сжалюсь над ней, — неожиданно решает он, — тем более, что ты экземплярчик поинтереснее, и мне не терпится приступить к нашей долгой беседе. Он берет ее за волосы и быстрым движением перерезает горло. Я слышу собственный крик, инстинктивно дергаюсь и теряю сознание. В следующий раз я прихожу в себя и чувствую под собой холодную поверхность стола. Пытаюсь пошевелиться, но руки и ноги, затянутые ремнями, не дают мне этого сделать. Я раздета до трусов и лифчика, а значит скоро и со мной этот псих начнет свою кровавую игру. В голове всплывает наш последний разговор с Тобиасом, и мне хочется плакать от досады, сейчас я жалею, что не послушала его и полезла туда, куда не следовало. Мне страшно, только сдаваться я не собираюсь, я еще столько всего не успела в жизни и закончить ее так мне не хочется. Но долго размышлять об этом мне не приходится, потому что возвращается этот псих. — Ну что ж, начнем, — говорит он воодушевленно. — Я не представился, меня зовут Роберт Коулман. А как зовут тебя? — Иди к черту, ублюдок! — цежу я, но он приставляет скальпель к моей руке и делает надрез, а я вскрикиваю, струйка горячей крови стекает и капает на стол. — Совсем никакого воспитания! Тогда может ты скажешь на кого работаешь? — но я молчу. — Я видел тебя среди копов, но ты не из них. Может ФБР? — он снова режет, и я скулю. — Знаешь, я не всегда таким был. У меня была жена, которую я очень любил. Я терпел ее насмешки, придирки, делал все, что она пожелает, но недавно она сбежала от меня со своим любовником. Тогда я понял, что все женщины одинаковые! Вы выжимаете все до последней капли из нас, мужчин, а потом находите себе новых подопытных и начинаете все сначала. Теперь я делаю то же самое, я мщу за весь наш мужской род! Так на чем мы остановились? — Так вот из-за чего весь этот сыр-бор, женщины вам не угодили? — нахожу в себе смелость спросить. — Тогда почему из-за одной страдают другие? Просто вы, трус, не можете сказать в лицо своей жене, что она испортила вам жизнь, и мучаете невинных, чтобы реализовать свою больную потребность! — Может ты и права, но мне не интересно говорить обо мне, я хочу все узнать о тебе, — в его глазах горит безумие. — Тебя ведь будут искать? Кто ты такая? Я удивлен, но очень рад тому, что жертва сама пришла ко мне. А этому уроду не занимать настойчивости, он уже сделал мне несколько неглубоких разрезов на коже, но все равно продолжает задавать мне ненужные вопросы. Вряд ли ему важен мой ответ, он режет меня ради собственного удовольствия, а беседу поддерживает от скуки. Но когда и я ему наскучу, он просто перережет мне горло, как другим своим жертвам, и утопит мое тело на дне реки — ничего нового. Не знаю, успеют ли меня найти раньше, чем это произойдет? В любом случае, я могу просто истечь кровью, так и не дождавшись помощи. Я уже не уверена, что еще хоть раз смогу увидеть Тобиаса и моих подруг, тех засранцев из команды Фора, что тоже стали мне как родные. Коулман ходит вокруг меня, вертя в руках скальпель, будто забыв, что задал мне вопрос: — Где бы еще сделать надрез? Детка, где ты хочешь? — наклоняется он к моему уху и шепчет с нежностью в голосе. — Гори в аду долбанный извращенец, — шиплю я. — Ладно, тогда сам решу. Мне очень нравится твое плечо, — он подносит к нему лезвие и, перед тем как провести им по коже, легко целует это место. Я пытаюсь отстраниться, но мне не убежать. Боль пронизывает меня, и я кричу, не в силах сдержаться. В голове пульсирует только одна мысль — нужно продержаться и потянуть время, чтобы друзья успели найти меня.Глава 25.Трис
6 июня 2017 г. в 19:47
С момента как мы вернулись к работе, для всех нас настал трудный период. Вот уже неделю наша команда спит всего по четыре часа в сутки, остальное время мы заняты поисками серийного маньяка.
Вся гостиная в офисе заставлена коробками с документами, папки разбросаны по полу, и в этом беспорядке сидим мы. Марлен и Юрай работают в центре управления, ищут ответы во всемирной паутине. Остальные работают по старинке: Кристина и Эрик просматривают досье на мужчин с психическими отклонениями, которые задерживались в течение последних пяти лет; Зик и Шона пытаются составить психологический портрет преступника, а мы с Тобиасом стараемся сузить круг поиска логова маньяка до нескольких наиболее возможных районов и объектов. Область, где он похищает жертв, место, в котором держит их, а потом убивает и подбрасывает тела, должны быть рядом. Мы уже организовывали поисковые группу вместе с полицией и прочёсывали местность, исследовали злачные районы, осматривали заброшенные здания, неприметные подвалы и тому подобное, но пока ничего подозрительного не обнаружили. Этот человек как будто невидимка!
Он явно входит во вкус, потому что за эту неделю пропала еще одна женщина, а тело одной найдено. На этот раз он выбросил труп в реку, и его прибило к берегу ниже по течению.
Мне кажется, что этот человек только недавно «слетел с катушек» и открыл в себе тягу убивать. Возможно, до этого он никогда не привлекался. Если судить по его действиям, создается впечатление, что он только набирается в этом опыта. Первые жертвы он выбросил в мусорный бак, не задумываясь, что так его скоро смогут вычислить, только сейчас он понял, что безопаснее избавляться от тел скидывая их в реку. Вода смывает большую часть улик, существенно осложняя работу полиции и нам тоже. Но этот чертов псих быстро соображает, поэтому мы до сих пор не можем его поймать.
Как только нас подключили к этому делу, коллеги Нила передали нам копии материалов дела. В отчетах судмедэкспертов написано, что жертв не насиловали. На их запястьях и лодыжках следы от пут, на коже множество порезов, глубоких и не очень, в крови незначительные следы наркотических средств неизвестного происхождения. Каждую чем-то пичкали, а потом понемногу резали в течение нескольких часов, пуская кровь. А когда маньяку это надоедало, он просто перерезал жертве горло и избавлялся от тела.
Я пытаюсь сфокусировать сонные глаза на документах и карте, лежащих передо мной на журнальном столике. Я уже отметила на ней места, где были найдены тела. На мгновение закрываю глаза и сжимаю переносицу пальцами. Мои руки готовы опуститься от безысходности, но нельзя сдаваться. Пропавшие женщины нуждаются в нашей помощи. Мы медленно, но все же движемся в правильном направлении. Просто что-то пока упустили из виду и не можем нащупать ниточку, что поможет распутать этот клубок.
Тобиас подходит ко мне сзади и целует в плечо, когда я поворачиваюсь к нему, протягивает мне кружку кофе. Я принимаю ее и слабо улыбаюсь.
— Ты в порядке? — уточняет он, в место ответа я обнимаю его за талию и упираюсь лбом в его грудь.
— Да, просто немного устала, — тяжело вдыхаю.
— Мы найдем его, — подбадривает он меня и целует в макушку.
— Ребят, посмотрите сюда, — зовет нас всех Эрик, мы подходим и становимся вокруг него.
— Мы осмотрели все заброшенные здания в промышленном районе, где были обнаружены первые две жертвы. Мы обшарили все на поверхности земли, а может стоит посмотреть под землей? Канализация тянется через весь город и скрыта от чужих глаз. Она вполне могла стать хорошим прикрытием для этого психа. Там столько ходов и закоулков, что можно творить свои темные делишки.
— Идея неплохая, — тянет Крис, потирая подбородок. — Можно попросить Джанин и Макса раздобыть нам чертежи. Нужно изучить их, прежде чем лезть в эту грязную нору.
Шона зевает, и Зик обнимает ее, а она кладет голову на его плечо. Фор бросает взгляд на часы.
— Поехали по домам, уже поздно, а нам нужен отдых, кофе на нас больше не действует. Только здоровый сон сможет прояснить наши головы. Пользы от нас сейчас — ноль, — все остальные согласно кивают.
Мы прощаемся с друзьями, садимся в машину и едем в нашу квартиру. Мы с Тобиасом теперь живем вместе, только из-за того, что мы практически ночуем в офисе, у нас совершенно нет времени перевезти остальные его вещи. Но я надеюсь, мы поскорее засадим за решетку этого маньяка и наконец отметим его переезд как следует.
Еще по пути домой я проваливаюсь в сон и не замечаю, как мы подъехали к дому. Только чувствую, как нежные руки любимого поднимают меня, доносят до спальни и опускают на кровать. Тобиас осторожно раздевает меня, а я так устала, что не в силах даже промямлить слова благодарности. Сейчас ничто не сможет заставить меня проснуться. Он укрывает меня и целует, а мое сознание наконец-то отключается окончательно.
К тому моменту, когда я утром просыпаюсь, Тобиас уже приготовил нам завтрак и сварил кофе. Я нахожу его на кухне, подхожу к нему, обнимаю и вдыхаю его запах. Его волосы мокрые после душа, а тело пахнет цитрусовым гелем. Он проводит по моим спутанным волосам, прежде чем коснуться губ.
— Иди в душ и завтракать, — отстраняется он. — Нас уже ждут в офисе.
Я выдыхаю от досады на то, что у нас совсем нет времени друг для друга, и плетусь в ванную, пытаюсь взбодрить себя прохладной водой, и у меня получается. Приехав в офис, снова возвращаемся к работе и копаемся в чертежах канализации Чикаго, что раздобыли наши боссы.
У нас уходит целый день на то, чтобы определить места, которые нужно проверить. Ближе к вечеру мы разбиваемся на пары и, вооружившись фонарями, едем осматривать их. Допоздна исследуем запутанные ходы канализации, только поиски не приносят результатов.
Я хотела вернуться в офис, но Тобиас настоял на том, чтобы я поехала домой отдохнуть. Он пообещал, что не задержится надолго, только проверит пару моментов в материалах дела и приедет ко мне.
По дороге домой решаю еще раз съездить в тот промышленный район, где обнаружили тела. Сейчас уже поздно, и на улицах совершенно пусто, но мне все равно — желание проверить этот район сильнее меня. Я доезжаю до самой реки и поворачиваю, чтобы поехать в обратном направлении. Проезжаю мимо завода, что недавно закрылся из-за финансовых проблем его владельца и замечаю тусклый свет в подвальном окошке. На территории завода остался лишь охранник — мужчина средних лет, но, насколько я знаю, его пост находится у главного входа. Я однажды видела его, когда мы патрулировали район. Он дежурит там круглые сутки, поэтому мы не проверяли это здание. Я останавливаюсь неподалеку, повинуясь профессиональному чутью, и достаю пистолет из бардачка, но неожиданно начинает звонить мой мобильный, и я подскакиваю, испугавшись. Коря себя за нервозность, отвечаю на звонок.
— Трис, ты уже добралась? — спрашивает любимый.
— Нет, я решила еще раз прокатиться по тому району… — только успеваю сказать, как меня прерывает злобное рычание Фора.
— Сейчас же езжай домой! Даже не думай слоняться в одиночку по улицам, где охотится маньяк! Что у тебя в голове…
— Прости, милый, я сейчас немного занята. Поболтаем позже… — отвечаю ему и сбрасываю.
Меня злит его тон, он прекрасно знает, что со мной нельзя так говорить, но все равно позволяет себе повышать на меня голос. В раздражении бросаю телефон на соседнее сидение, игнорирую то, что он снова разрывается от звонков Тобиаса, и выхожу из машины.
Я подхожу к окну и, встав на колени, пытаюсь его открыть, с трудом, но оно все же поддается мне. Протискиваюсь внутрь, осторожно спрыгиваю на пол. В помещении пусто. Здесь стоит смятая постель и стол, больше ничего примечательного, поэтому снимаю с предохранителя пистолет и выхожу в коридор, аккуратно ступая, продвигаюсь вглубь по направлению к производственному цеху, поднимаюсь по шаткой железной лестнице. Здесь очень много труб и громоздкое оборудование, я петляю между ними, стараюсь передвигаться бесшумно, но глухой стук моих ботинок по бетону эхом разносится по помещению.
Мне кажется, я слышу слабый стон в другом конце, уже собираюсь направиться в ту сторону, как за спиной мелькает темная фигура, я не успеваю повернуться, молниеносным движением к моей шее приставляют шокер и выпускают заряд. Мое тело конвульсивно дергается от прошедшего через него тока и обмякает, а я проваливаюсь в непроглядную тьму.