Зверь/the Beast

Провидец нахмурился и открутил крышечку с пакета крови. Резкий запах ударил в нос, на секунду притупив все остальные чувства. — Хмм!.. Услышав негромкий голос своего Защищённого, Ки опустил глаза и увидел, как расширились окружённые серебром зрачки. Зверь приоткрыл рот и, реагируя на острый запах, в немой агонии облизал пересохшие губы. Значит, иммунитета к крови у него не было... Тэмин, закусив губу, последовал примеру Кибома и избавился от крышечки на своей упаковке. — Вообще-то, если задуматься... я уже давно не кормился, — сказал он и кивнул, будто соглашаясь со своими мыслями. Затем повернулся к экс-наставнику и широко улыбнулся ему: — Спасибо, омма! — Ну-ну... теперь ты вспомнил, что я омма... — пробормотал Ки. Высасывая кровь из пакета, Провидец не отводил глаз от Зверя, внимательно следя за выражением на его лице. — Хм!.. — Джонхён заметно напрягся, непроизвольно сжав пальцы на коленях Кибома, и тяжело сглотнул. Он, не моргая, наблюдал за действиями своего Мастера, его пересохшие губы не хотели закрываться, а адамово яблоко заметно перекатывалось, когда он сглатывал. Почувствовав, что Зверь теряет терпение, Ки поспешил расправиться с содержимым прозрачной упаковки, быстрее втягивая в себя красную жидкость, опаляющую внутренности подобно крепкому алкоголю. Кровь... Кибом не питал к ней особой любви. Многие вампиры ставили её в один ряд с дорогими напитками и потребляли намного больше нормы. Пить кровь стало для них настолько естественным процессом, что Ки от этого воротило. Но, не желая лицемерить, Кибом признавал, что поначалу тоже причислял себя к таким вампирам. Ребёнком... он с нетерпением ждал каждого кормления и по-настоящему наслаждался вкусом крови, оказывающей на его организм такое благоприятное воздействие. Ребёнком... он не имел ни малейшего понятия, ни единой идеи, откуда она берётся. День, когда он узнал страшную правду... День, когда перед его глазами предстала эта картина... когда он услышал эти звуки... Он никогда не забудет его. Флэшбек — Молодой господин? Молодой господин, где вы? Кибомми? Кибомми, нуна поймает тебя! — пропел ласковый голос. Спрятавшийся мальчик широко улыбнулся. Крепче сомкнув худенькие ручки вокруг плюшевого ярко-розового кролика, он прикрыл рот ладошкой, чтобы ничем не выдать себя, когда молодая служанка вышла из комнаты и направилась в сторону его укрытия. — Кибомми-ии!.. — вновь позвала девушка, и мальчик закусил губу, стараясь не взорваться подступающим смехом. Пригнувшись, Кибом тихонько выбежал из-за дивана и выскользнул в коридор. Услышав, как ахнула служанка, заметив его, мальчик пустился в бег. За спиной раздавились её торопливые шаги и приглушённый голос. — Молодой господин! Кибом, громко рассмеявшись, метнулся к лестнице и сбежал вниз, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. Молодая служанка помчалась за ним, выкрикивая его имя, эхом разлетающееся по особняку. Потеряв счёт времени, Кибом бежал из комнаты в комнату, держась за мягкую лапку игрушечного кролика, летящего за своим хозяином. Выбившись из сил, мальчик остановился перед массивной дверью в незнакомую комнату. Он улыбнулся, тяжело дыша. Кухня. Это место, снабжённое лишь несколькими торшерами, едва освещалось. Тени танцевали на каменных стенах, пока служанки выполняли свою работу. Тут было очень тихо. Когда Кибом сделал несколько шагов вперёд, в его голове зазвучал сердитый голос матери, требующий повернуть обратно. Ему нельзя было оставаться здесь, но... это ведь прекрасное место, чтобы спрятаться, да? Проигнорировав тугое напряжение в воздухе, ребёнок направился к двери в конце комнаты. Оглядываясь через плечо и кидая любопытные взгляды на служанок, Кибом двигался вперёд и нахмурился, когда его маленькие уши уловили тихое перешёптывание трёх женщин. Они о чём-то спорили. — Именно поэтому я никогда им не отвечаю... Они сумасшедшие... — с отвращением прошептала самая высокая служанка из трёх. — Тише! Что если они услышат тебя?! — ужаснулась старшая из них. — Он знал, что нельзя брать яблоко! Ему приказали лишь вычистить камин! — Нужно бежать отсюда... должен быть способ вырваться из этого ада... — прошептала третья женщина, две другие служанки взглянула на неё так, словно она лишилась рассудка. — Не дури! Анна уже пыталась сбежать... разве ты забыла, что они с ней сделали? Всхлипнув, женщина наклонила голову и сложила ладони в молитвенном жесте. — Храни нас Господь... Самая высокая служанка из трёх покачала головой. — В этом месте нет Бога... Кибом ничего не понимал. Эти люди... почему они говорили всё это? И кто мог услышать их? Почему их голоса звучали так... странно? Голос Кибома становился таким, когда он знал, что мама накажет его... Они боялись? Но чего? И почему? Снова нахмурившись, маленький вампир пожал плечами и со всей силой толкнул большую дверь, которая оказалась даже тяжелее, чем он думал. Кибом проскользнул внутрь, и дверь с грохотом закрылась. Что... это за место? Моргая, привыкая к темноте, мальчик опасливо шагал по длинному коридору, воздух в котором был влажным и холодным. Где он? — АААА! Подпрыгнув от неожиданности, Кибом крепко обнял свою игрушку, его глаза были широко распахнуты. Кто-то кричал? Неужели кто-то ранен? Нервно облизав губы, мальчик гулко сглотнул, заставляя себя идти дальше. Сердцебиение громко отдавало в ушах, адреналин разносился по венам. Дверь в конце коридора становилась всё ближе. — Ах!.. Этот голос! Опять! Значит, ему не показалось. Кому-то больно! Служанка? Может быть, ей нужна помощь, но никого нет рядом? А если она подвернула ногу? Что же делать? Слушая жалобные стоны, Кибом снова перешёл на бег. Он уловил какой-то знакомый металлический запах. С каждым шагом, приближающим мальчика к двери, запах становился сильнее. Стойте... что-то тут не так! Это же... Запах был насыщенным, острым и даже... густым! Подобно красному облаку, он разносился по коридору и, словно яд, отравлял собой всё вокруг. Прислонив ладошку к деревянной поверхности, Кибом толкнул дверь. От увиденной картины... он оцепенел, смертельно побледнев. — АААААА! Он увидел мальчика... всего на пару лет старше его самого... Он сидел в кресле, его руки и ноги были туго стянуты ремнями. Из запястий торчали трубки, по которым его кровь сбегала в прозрачную ёмкость, а из неё — в круглый бокал. Мальчик снова закричал. Кибом слышал, как быстро бьётся сердце ребёнка. И чем быстрее оно билось, тем быстрее кровь покидала его тело. Он был едва живой. Розовый кролик упал на пол, светловолосый вампир испуганно прижал ладони ко рту, широко распахнутыми глазами наблюдая за развернувшейся сценой. Шокированный, он забыл, как дышать. — Молодой господин! Молодой господин, вам нельзя здесь находиться! Пойдёмте немедленно со мной! — послышался запыхавшийся голос за спиной Кибома. Служанка почти грубо схватила маленького вампира за руку и потащила за собой. Кибом бросил на умирающего мальчика последний взгляд и увидел, что тот уже не шевелится. На его побледневших щеках блестели невысохшие слёзы. Конец Флэшбека Ни малейшего шанса, что этот ребёнок остался жив. Ему пришлось умереть за то, что «мама» Кибома поймала его на воровстве яблока. Она убила его... за какое-то яблоко. Женщина, которую Ки столько лет называл матерью... оказалась самым отвратительным существом из всех, что он только встречал... Она была обыкновенной, жадной до власти аристократкой. «Чем они моложе, тем вкуснее их кровь», сказала она в тот день, потягивая алую жидкость из любимого серебряного потира, смакуя каждый глоток. Одни эти слова были чудовищно жестокими, но... даже хуже их оказалась... наглая удовлетворённая ухмылка на её губах. Этой женщине всё сходило с рук. Потом Ки ещё долго отказывался от кормления. Крики мальчика эхом отдавались в его голове, не оставляли в покое даже во сне. Каждую ночь Кибом просыпался от одного и того же кошмара: он видел, как падает в алое море, как к нему подплывают дети-мертвецы и топят его, утягивая за собой в кровавую пучину. Ки было непросто заставить себя снова кормиться. Даже сейчас, спустя столько лет... каждый раз, открывая пакет с кровью, он вспоминал густой запах из коридора и едва справлялся с приступами тошноты. Кибом не смог забыть этот эпизод из детства. Наоборот, теперь он вспоминал о нём всё чаще. Он знал, что выбора нет: кровь нужна, чтобы выжить. Знал... и лишь по этой причине продолжал пить её. — Гадость... — пробормотал Ки, с отвращением глядя на пустую упаковку. Он ненавидел кровь. Ненавидел чувство приятного жжения, которое она дарила, попадая в тело. Она предназначалась для обновления клеток, предания сил и укрепления здоровья. Кровь была... его лекарством. Его исцелением. — Говори что хочешь, я знаю, что она тебе всё равно нравится, — с улыбкой произнёс Тэмин, не спеша потягивая кровь, лежа на животе посреди кровати. — Вовсе не нравится, — возразил Ки, не отводя взгляда от опустевшей упаковки в руках. Он знал, что Тэмин никогда не поймёт его чувств; маннэ не видел того кошмара, что видел Кибом. Несмотря на то, что Тэмин следовал девизу Ки и пил кровь только в случаях необходимости... маннэ относился к ней совсем иначе. Вампирам нравился её вкус, и в этом не было ничего странного — такова уж вампирская сущность. Поэтому Кибом не ставил перед собой задачи переубедить Тэмина. Он понимал, что маннэ ни за что не станет ненавидеть то, что приносило его телу неоспоримую пользу. — Отрицай сколько влезет, — пропел Тэмин, болтая согнутыми ногами в воздухе. Пижамные штанины чуть съехали вниз, открыв вид на ярко-голубые носки. — Признай, хён: у вас с кровью сложились непростые отношения, — сказал он, положив подушку под грудь. — Мне она не нравится, — повторил Провидец чуть громче, Тэмин уловил намёк и пожал плечами, продолжая высасывать кровь из почти пустого пакета. Маннэ понимал, что лучше оставить эту тему. — А ты... мог хотя бы постараться пить её не с таким довольным лицом... Подняв глаза, Тэмин удивлённо моргнул. — Э? Но почему? Я её просто обожаю! — воскликнул он. Услышав возмущённые нотки в голосе младшего, Ки закатил глаза. — Хммм... Когда раздалось низкое хриплое рычание, вампир опустил взгляд на лицо Зверя. Зрачки Джонхёна начали расфокусироваться, а в глазах читалась мольба. С губ срывались частые выдохи. Кибом знал эти симптомы. Испытывая жажду, начинаешь сходить с ума от одного лишь запаха крови. Работа мозга снижается, все мысли крутятся только вокруг одного. Терпеть жажду очень непросто. Тело, оказываясь во власти крови, начинает ощутимо ныть, затем боль становится настолько невыносимой, что сдерживать агрессию уже не получается. Словно острые челюсти смыкаются на твоих внутренностях; смесь боли и отчаяния не даёт покоя, во рту нестерпимо пересыхает — никакой воде неподвластно спасти ситуацию. Жажда — хитра и беспощадна. Она не щадила даже самых молодых вампиров, и многие из них сходили с ума, не в силах справиться с её эффектом. Они пытались заглушить её, литрами глотая воду, но на вкус вода казалась грязью. Но столь неприятные ощущения обуревали тело не просто так. Потребность крови была обоснована. Живущий в теле вирус, нуждаясь в новых клетках, заставлял вампиров проявлять агрессию и жестокость. Примитивные инстинкты одерживали верх, заставляли выходить на поиски очередной жертвы. Но, разумеется, ситуация доходила до крайности не всегда: в основном с этими проблемами сталкивались вампиры-одиночки и те, кто не имел постоянного запаса крови. Кибому и остальным жителям поместья Ли несказанно повезло: они были частью одного из самых значимых кланов. Далеко не все представители их расы жили в огромных особняках и заключали контракты с больницами, чтобы те поставляли им кровь. Вампирское общество делилось на «плохих» и «хороших» вампиров. Некоторые жили в особняках, другие — нет. Встречались вампиры, которые поднимали мятежи, выбирая неправильную дорогу, чтобы только добиться своих целей. Впрочем, всё как у обычных людей. Именно поэтому много лет назад был сформирован Трибунал. Он разделил страну на части и назначил каждой части управляющий Клан, ответственный за свою территорию. Однако на словах всё кажется проще, чем на деле. Контролировать банды вампиров, следить за тем, чтобы они не подвергали их расу риску исчезновения, уничтожать Мятежников и зверей на огромной территории требовало немалых затрат и усилий. Лишь самым богатым, самым известным и старейшим кланам разрешалось обладать территорией. Когда Кибом встретил Джинки и оказался в Клане, то подумал, что Онью как раз принадлежит к числу таких семей. Оценив роскошь особняка и то, как хорошо натренированны солдаты, Провидец решил, что Джинки — лидер территории. Но ошибся. Клан Онью был «нейтральным» и существовал благодаря деньгам, полученным от других, более крупных, Кланов. Для Провидца это известие стало большим шоком, поскольку он даже не догадывался, что подобные кланы вообще существуют. Несмотря на то, что вырос среди аристократов и прекрасно разбирался в политике, Кибом никогда не слышал о них. Никто попросту не рассказывал ему. И теперь он понимал почему. Аристократы были слишком гордыми. Разумеется, они не хотели открыто признавать, что им приходилось платить другим кланам, чтобы те выполняли всю грязную работу за них. Не хотели лишний раз вспоминать, что были слишком ленивы, брезгливы и напуганы, чтобы самим выходить на охоту. Но Кибом... даже если ему не нравилось охотиться... по крайней мере, он не просиживал штаны целыми днями напролёт, слушая сплетни увядших дам, распивая с ними чай и улыбаясь так, словно получал удовольствие от их компании. Охота давала ему возможность испытать свои возможности, и, что ещё лучше, — ему платили за то, что он делал нечто действительно полезное, за то, что он хорошо знал своё дело. И на охоте никогда не бывало скучно. Никакой утомляющей рутины. Никогда не знаешь, где пройдёт следующая миссия: в лесу, парке или на вокзале. Кибома могли запросто отправить в другой город, чтобы разобраться с двумя враждующими шайками, которые решили выяснить отношения, не заботясь о проживающих рядом людях. Эти шайки — группы вампиров, живущие в городах без протекции настоящих кланов, — именно они приносили больше всего проблем. Потому что убивать Мятежников и зверей было вовсе не сложно. Только и требовалось, что найти их, догнать и спустить курок. Однако в случае с вампирами всё становилось куда проблематичнее. Да, их разрешалось убивать, если ситуация того требовала. Большинство кланов не заботилась о популяции вампиров, главное — чтобы работа была выполнена и Трибунал не задавал вопросов. Но Джинки не относился к большинству. Этот поганец был верен своему девизу, поэтому любой вампир заслуживал второго шанса, чтобы жить, чтобы исправить ошибки прошлого. Не то чтобы Кибом был против этого правила, нет, наоборот. Но иногда... его ужасно раздражало, когда на одну и ту же точку приходилось возвращаться по несколько раз, поскольку не все прислушивались к совету зажить по-новой и снова пускались во все тяжкие. Однако вампиров, плевавших на второй шанс, Онью никогда не жалел. Такие шайки создавали много неприятностей и, похоже, были самой обсуждаемой темой для разговоров. Почему? Вампиры без клана означали вампиров без доступа к крови. Поэтому они неизбежно искали новых жертв, чтобы выжить. Из-за частых нападений на людей разводилось много Мятежников, а те, в свою очередь, порождали много зверей. Это был порочный круг, вызванный жаждой крови. Зверь проводил пустую упаковку, от которой всё ещё исходил сильный запах, голодным взглядом. Ки, увидев это, ущипнул Джонга за руку. Затуманенные зрачки вновь стали нормальными. Словно высвободившись от действия чар, Джонхён удивлённо заморгал, глядя на своего Мастера. — Что такое? Ты голодный? — спросил Провидец, уже зная ответ на этот вопрос. Прошло слишком много времени с кормления Джонхёна. — У него слюнки текут, — сквозь смех заметил Тэмин, отбросив пустую упаковку на край кровати. — Да он как собака, — пробормотал Ки. Зверь молча смотрел на него, изучая, анализируя тон голоса, затем поднялся с пола, взял своего Мастера за руку и опустил на него умоляющий взор. Глаза Провидца округлились, Кибом резко вырвал руку, его щёки заметно порозовели. — Эй, эй!.. Не сейчас! — прошипел Ки. Во взгляде Джонхёна появился обиженный огонёк, Зверь наклонил голову, очевидно, что он не понимал причину отказа. — Плохо?.. — тихо пробормотал брюнет. Сердце Ки ёкнуло, когда Провидец заметил брошенный вид своего Защищённого. Вампир опустил взгляд на свои колени. Кормление Джонхёна стало большой проблемой для Кибома, оно слишком странно влияло на тело Провидца. Разумеется, Ки всё равно продолжал кормить своего Защищённого, но раз уж Джонхёну не нужно было много энергии на повседневные дела, предпочёл свести их количество к минимуму. Однако он так и не нашёл объяснения своей реакции. Даже после набегов на библиотеку Онью и поисков там соответствующей литературы. Хотя как-то раз он наткнулся на книгу, в которой описывались обе реакции: боль и наслаждение. Кибом очень обрадовался тогда, решив, что пришёл конец его мучениям, что он наконец-то узнает причину, по которой тело так странно реагировало на укусы Джонхёна. Но... в книге больше ничего не было. Никаких объяснений. Почему? Неужели эта информация была настолько известной, что любые пояснения — излишне? Или же, наоборот, никто не знал, из-за чего так происходит? Так или иначе... Кибом продолжал кормить Зверя, изо всех сил стараясь держать себя в руках, когда волны наслаждения охватывали его тело, когда каждый глоток подводил его ближе к экстазу. Он чувствовал себя неловко. Зачеркните это. Он чувствовал себя чудовищно неловко. Кибом умирал от любопытства, желая спросить, чувствуют ли другие вампиры то же самое, когда кормят своих Защищённых. Однако... удивлённый взгляд, которым наградил его Онью, стоило Кибому заикнуться об этом, был лучшим ответом. Нельзя, чтобы кто-нибудь узнал. Реакция Кибома не была нормальной. Он сходил с ума от желания узнать, из-за чего всё так обернулось. Однако в одном он был уверен наверняка. Кибом никогда... никогда не будет кормить Джонхёна при посторонних. Ему с лихвой хватало бесстыдной реакции собственного тела и не хотелось, чтобы Тэмин стал свидетелем его неконтролируемого возбуждения. Нет. Просто нет. — Какой ты злой хён, — голос младшего вырвал Кибома из раздумий. Маннэ по-турецки сидел на кровати и разглядывал своего друга. — Когда ты последний раз кормил его? Скрестив руки, Провидец уставился в какую-то точку на стене. Из-за странных ощущений Кибом делился своей кровью с Джонхёном, лишь когда Зверь проявлял явные признаки жажды. Так не могло больше продолжаться. Опасно держать в особняке голодного Зверя. Ки шёл на риск: ведь Джонхён в мгновенье ока мог превратиться в свирепого монстра, если животные инстинкты, вызванные голодом, одержат верх над его разумом. Конечно, Провидец старался не откладывать момент кормления слишком надолго, но иногда он очень переживал. На такую жизнь никаких нервов не хватит. Почему он не чувствовал боль, как все остальные? Почему в первый раз в лесу всё было нормально? — Я в курсе, что должен кормить его, понятно?! Но только... не здесь, — ответил Провидец. Джонхён вопросительно разглядывал его лицо и ласково провёл пальцами по руке Мастера, будто снова спрашивая разрешения. — Разве может быть место лучше вашей комнаты? — нахмурившись, задумался маннэ. Выражение его лица тут же сменилось — Тэмин лукаво взглянул на своего друга и ехидно улыбнулся ему. — Хён... неужели... ты стесняешься кормить его передо мной? — издевался он. Щёки Провидца моментально покрылись обжигающим румянцем. — Нет! Всё не так! — возразил Ки громче, чем ему хотелось. Тэмин ахнул и указал на него пальцем. — Ты покраснел! — рассмеялся вампир, радостно дрыгая ногами. — Слушай, я просто не люблю, когда на меня смотрят, ясно? — оправдывался Ки. — Ты просто не знаешь, насколько это неприятно... — спокойно закончил он. Кибом не мог допустить, чтобы Тэмин что-нибудь заподозрил. Лучше, если он будет думать, что кормление — это больно, а не наоборот. Сев, младший вампир негромко угукнул и поднял глаза на Провидца. — Может быть, тогда стоит давать ему пакеты с кровью. Он может... — Нет-нет-нет. Мне стены и такими нравятся, спасибо, — покачал головой Ки. — Я уже сбился со счёту, сколько раз давал ему пакеты. Он их попросту швыряет! Не спрашивай почему, я и сам не знаю, — сказал он, с упрёком глядя на Зверя. Удивившись, Джонхён округлил глаза: он не понимал, чем вызвал недовольство Мастера. Защищённый лидера в задумчивости закусил губу. — Но это ведь нелогично... Он Зверь, он должен сходить с ума от любой крови. Переложив подушку на колени, маннэ поставил на неё локти. Провидец со вздохом кивнул. — Я и сам ничего не понимаю. Но по каким-то причинам... Джонгу нравится только моя кровь, — пробормотал Ки, поднявшись на ноги. Джонхён внимательно следил за тем, как Провидец вернулся на прежнее место. Зверю показалось, что выглядел он несколько раздражённым. — Хммм... — размышляя, Тэмин постучал пальцем по губам. — Почему бы тебе не сделать пакеты с собственной кровью? — спросил он, заглянув в округлившиеся глаза своего друга. — Если тебе не нравится кормить его напрямую, тогда пойди другой дорогой, — пожав плечами, произнёс маннэ. Хороший план, да? Но разве это разрешено? Тэмин никогда не слышал о таких случаях... Может быть, он предложил глупость и... — Минни, ты гений! Маннэ удивлённо моргнул, когда Провидец сорвался с места и, подбежав к кровати, плюхнулся рядом, а затем заключил его в крепкие объятия. Прижав голову Тэмина к своей груди, Ки взъерошил его волосы, и юный вампир шокировано ахнул, почувствовав касание тёплых губ к своей щеке. — Превосходная мысль! Я никогда не думал об этом! — старший вампир разжал руки и, отстранившись, во все глаза разглядывал шокированного маннэ. Как же Кибом сам до такого не додумался?! Пакеты с его кровью решат проблему! Ки больше не придётся кормить Джонхёна напрямую! Никаких странных ощущений, ничего! Просто идеально! — Хотя вначале мне нужно обсудить это с Онью, — сказал Ки, снова встав на ноги, и начал бродить по комнате. — Нельзя просто завалиться в лазарет с просьбой взять у меня кровь. Нет, для этого необходимо разрешение, — вслух размышлял он, глядя в пол, и неожиданно покачал головой, когда вспомнил одну важную деталь: — Но сейчас слишком поздно. Лазарет уже закрыт. Придётся ждать до завтра. Разумеется, он уже закрыт. Из-за особенности своего Защищённого Ки пришлось сменить распорядок дня и бодрствовать в то время, пока остальные спали. Неужели нужно просить Онью решить ещё и эту проблему? — А как же Джонхён? Посмотри на него, он умирает с голоду, — маннэ указал на сердитого Зверя, сидящего в кресле. Джонхён разглядывал небольшой фарфоровый горшок на полке над невысоким камином, затем с любопытством ткнул в него пальцем — горшок покатился. Взвизгнув от испуга, Зверь подскочил на ноги и попытался поймать хрупкий сосуд прежде, чем тот оказался на полу. С губ брюнета сорвался громкий вздох облегчения, когда горшок приземлился на его подставленные ладони. Джонг тут же вернул его на место. Молча наблюдая за этой сценой, Ки закатил глаза. Что за болван... Когда-нибудь он сделает себе больно. Секундочку... больно? — ПРИДУМАЛ! — воскликнул Провидец, Джонхён подпрыгнул от неожиданности, задев горшок локтем. В комнате раздался громкий звук бьющегося фарфора. С лица Зверя сошла краска, глаза его стали шире, чем когда-либо, испуганный взгляд метнулся к лицу Мастера. Джонхён сжался, приготовившись к выговору Дивы. Слишком увлечённый своими мыслями вампир возбуждённо затараторил: — Есть кое-что. Это приспособление часто использовали в моём родовом поместье, когда я ещё жил там. Как же оно называлось?.. Точно! ВопКрос! ДА! Да! Надо где-нибудь достать такое же! — Кибом активно закивал, улыбаясь. Он тут же вспомнил, как им пользоваться. Не самое приятное изобретение, но и укусы Джонхёна были весьма болезненными. — ВопКрос? — неуверенно переспросил Тэмин, краем глаза следя за перепуганным Зверем. Бедняга, вначале пытавшийся собрать горшок из осколков, теперь приподнял край ковра и загребал разбитый фарфор под него. — Вопящий Кровосос, — расшифровал Ки. Глаза маннэ стали шире. — Люди много кричали, когда у них брали кровь... отсюда и название, — сказал он, наблюдая за Тэмином — на его лице смешались удивление и отвращение. — Это больно? — тихо спросил Защищённый лидера. — Честно? Не знаю. Я видел процесс лишь со стороны, — пожал плечами Кибом. Он пододвинул к себе ботинки и принялся обуваться. Когда Ки был маленьким, он не раз видел, как друзья матери водили за собой людей, обращаясь с ними как с рабами, не вынимая трубки из их вен. По прихоти аристократов ВопКрос подсоединялся к этой трубке, и устройство выполняло функцию вентиля: приводя его в действие, вампиры наслаждались свежей кровью, стекающей в их глотки через узкий конец изобретения. Сам процесс не выглядел болезненным, но Ки догадывался, почему они кричали. Он очень сомневался, что чувствовать, как кровь покидает тело, беспрестанно бояться смерти — хоть сколько-нибудь приятно. Завязав шнурки, Кибом подошёл к двери и, открыв её, бросил взгляд через плечо. — Джонг, пошли, — позвал Ки и нахмурился, заметив торчащую из-под кровати голову Зверя. Пара чёрных, словно щенячьих глаз невинно смотрела на Провидца. — Что ты там забыл?.. Пошли! Проследив за тем, как Зверь поднялся с пола и направился к двери, Тэмин побрёл за ним, не переживая, по поводу своего внешнего вида: пижама — отличный выбор. — Ты всё равно пойдёшь на это?.. Уверен, что этой штуке неспроста дали такое название, хён!.. — взволнованно произнёс маннэ, Ки захлопнул дверь и запер её на ключ. Кивнув, старший юноша убрал ключи в карман и зашагал по длинному коридору, не обращая внимания на испуганный вскрик женщины, когда та увидела Зверя. Впечатлительная дама скрылась за дверью в свою комнату, с хлопком закрыв её. — Возможно. Но Джонг голодный, и я должен покормить его, согласен? — проходя мимо комнаты женщины, он повысил голос на слове «голодный». Услышав испуганный вскрик за дверью, Тэмин быстро прижал ладошку ко рту Ки. — Хён!.. Зачем ты так? Они и без твоей помощи боятся его, — маннэ ударил кулачком в плечо Провидца, но плохо скрываемая усмешка на губах лучше всяких слов показывала, что Тэмин не сердится. — Вернёмся к нашей проблеме... — продолжил он, и Ки закатил глаза, услышав посерьёзневший голос младшего. — Если тебе в любом случае будет больно... не легче ли Джонхёну кормиться сразу из тебя? — НЕТ! — не подумав, выкрикнул Ки, Тэмин наградил его вопросительным взглядом. Провидец кашлянул и прочистил горло. — То есть... мне нужно попробовать все варианты. Если не попробую – не узнаю, что больнее, — заявил он, надеясь, что маннэ оставит эту тему. Остановившись перед дверью в кабинет Онью в конце коридора, Тэмин пожал плечами, зная, что переубедить Ки, когда тот вбил себе что-то в голову, — пустая трата нервов и времени. — Как скажешь, — пробормотал маннэ, положив пальцы на прохладную ручку. Ки в страхе округлил глаза. — Йа! Вначале нужно постучать! — крикнул старший вампир, когда Тэмин, пренебрегая правилами приличия, толкнул дверь. Кибом прикусил язык, увидев разъярённого Минхо, стоящего боком к выходу, у стола лидера. Онью смотрел на него с обеспокоенным уставшим выражением на лице. — ...это сделал Кибом! — прокричал охранник, Ки поморщился. К чему столько яда в голосе? Айгу... — А, Тэмин, — лицо лидера озарила широкая улыбка, когда дверь в кабинет раскрылась и маннэ вошёл в комнату. Юный вампир ринулся к своему Мастеру, и Минхо тотчас замолк. Ки тоже переступил порог кабинета, Джонхён последовал за ним. — Я слышал своё имя. Что такое? — с улыбкой спросил Ки, охранник лидера медленно развернулся к нему лицом. — Ты!.. — указал на него Минхо, глаза метали молнии, голос звучал спокойно и угрожающе. — Ты поплатишься за то, что сделал. Губы в форме бантика сложились в улыбку. — О?