Пятнадцатый пассаж

Опустив голову на руки, сложенные на подоконнике, Аня совершенно не думала ни об отказе взять заказ популярной этой осенью в обществе майорши N, ни о том, что отменила уже вторую примерку для госпожи Гладышевой. Даже недошитое платье княжны Репниной, которое она обещалась закончить в срок, ничуть ее не волновало. После пикника все сделалось еще хуже. Корф столь настойчиво пытался навязать ей свое общество, что она лишь уверилась – он намерен выиграть пари. И это единственное, чем он озабочен, не затрудняясь тем, что у модистки есть сердце. Впрочем, не на сердце ли они спорили? Аня вздохнула. Когда она позволила себе думать, что может быть иначе? В парке? Или когда Корф впервые появился в ее доме и несколько часов подряд терпеливо выслушивал рассказы отца? Она подняла уставшую от раздумий голову. На улице было пустынно. Холодный осенний ветер разогнал всех случайных прохожих, кроме одной знакомой фигуры в офицерском мундире, направляющейся к их воротам. Она взволнованно вздрогнула и отпрянула от окошка. Корф стремительно шел по улице, как всегда в последнее время, хмурый, даже, похоже, сердитый. В руках тащил очередной букет. Анна выбрасывала их по утрам охапками. Меж тем, с другой стороны улицы степенно направлялся к их дому титулярный советник Шишкин. Ему оставалось всего несколько шагов, и Анна, накинув лишь тонкую шаль на плечи, да в домашних туфлях, бросилась во двор, чтобы успеть запереть ворота от Корфа. - Анна Платоновна, рад приветствовать! – только и успел произнести Его благородие, сдергивая с головы шляпу, когда был втянут за рукав в калитку, которая немедленно захлопнулась. Последнее, что увидела Аня на улице, это растерянное выражение на лице штабс-капитана, как раз оказавшегося возле ворот. - Здравствуйте, Кирилл Матвеевич, - сказала в свою очередь Аня. – Так славно, что вы заглянули. Папенька будет очень рад. - Так ведь мы с Платоном Николаевичем, поди, условились третьего дня о моем визите, - удивленно пожал плечами Шишкин. – А вы, Анна Платоновна, хоть сколько-нибудь обрадовались бы… Из-за забора до нежных Аниных ушек донеслось отчетливое ругательство. - И я вам рада, Кирилл Матвеевич, - звонко ответила модистка. – Идемте же в дом, Егоровна чаю подаст. - Смею ли я надеяться, что нынче и вы составите нам компанию? – поинтересовался титулярный советник, когда они, миновав будку с Пиратом, поднялись на крыльцо дома. - Составлю, - подавив вздох, сказала Аня. - И не станете отговариваться работой? - Не стану. Кирилл Матвеевич кивнул и промолчал. Однако молчание выдержал недолго. Уже в сенях он снова завел вечный свой рефрен: - Вот кабы вы имели мужа хоть с небольшим, но состоянием, да жалованием, положенным еженедельно, так вам бы и вовсе не пришлось озадачиваться тем, чтобы работать, мадемуазель Платонова. Она в ответ лишь улыбнулась. - Ежели бы да кабы… - Так ведь есть такой человек, - воодушевился Шишкин, не встретив в ней привычного равнодушия, - знаете же, Анна Платоновна. - Я не понимаю вас, Кирилл Матвеевич, - несколько озадачилась она. - Как же-с! – почти обиделся титулярный советник. – Ни для кого ведь не секрет, что люблю вас вот уж который год… И жив лишь мгновением, когда вы согласитесь оказать мне честь и стать моей женой. - Вашей женой… - Моей женой, - повторил он громче. - Да неужто! – донеслось из гостиной радостное восклицание. И из двери показался штабс-ротмистр в отставке. – Дети мои! Свершилось? - Папенька! – вскрикнула Аня. Но папенька не слышал. Папенька бросился к себе в комнату – за образом, коим его папенька благословлял их брак с покойной Александрой Ивановной уж сколько лет тому назад. Но воспоминания все еще были ярки. Да и икону они сохранили для дочери.