Даже после смерти

С наступлением сумерек на выбеленом временем и ветрами крыльце зажигали красный фонарь. Одинокий бар на перекрестье дорог среди низких чахлых кустов и обгоревших развалин выглядел странно. Казалось, все произошедшее вокруг обошло его стороной. Заговоренный он что ли… или, наоборот, проклятый… В любом случае дело нечисто! Даже в то время вокруг горели олеандровые заросли, внутри продолжали пить и веселиться. Жизнь била ключом. Ну или не жизнь, потому как ядовитый дым всяко не мог навредить завсегдатаям сего заведения. А теперь, когда все прогорело и развеялось, и подавно. На ступеньках, задрав яркие юбки до середины бедер, расположились три красотки. Обмахиваясь веерами, коротали вечерок. — Эх, девочки, скукотища тут смертная… Каждый день одно и то же! — Скорее уж бессмертная, — прыснула миниатюрная блондинка с внушительным декольте. — Как по мне, так лучше уж тут скучать, чем быть едой. — Это уж точно, — яркая брюнетка с родинкой над верхней губой поправила цветок олеандра в прическе. Такой же красный, как фонарь у нее над головой. — Красотка быстро сообразила, что надо делать. И нас с собой прихватила. Всегда о нас заботится. — Даже после смерти… — Да только мы явно живее всех живых! — Дружно покатились со смеху. — И хотя она всегда была ярой конфедераткой, помогать сейчас правому делу неочень- то с руки. — Рискуешь обнаружить в себе конфедератское достоинство. — Это, наверное, вместо платы. У них же даже рабов скоро не останется после этих обстрелов. — И есть очень хочется… — Блондинка смешно надула губка. Капризный ребенок. Обняла себя руками — грудь грозила выпасть из низкого выреза. — Этакую роскошь нужно иногда кормить. — Не трави душу, Мэри Лу. Все мы тут в одинаковом положении. Но кормят раз в два дня… иначе никак… — Какую душу, Розита? Я теперь точно знаю одно, что у меня есть желудок. И он хочет есть. Слабый ветерок поднял осевший было пепел, воздух чуть посерел и отчетливее пахнуло гарью. — И зачем было жечь такую красоту? — Прикоснулась к яркому цветку в черных как смоль волосах. — Альенто морталь… — Чево это ты еще? Опять по своему ругаешься? — Рейчел, брось, — Мэри Лу шутливо кинула веер в кудрявую подругу с миндалевидными глазами под тяжелыми веками. — Розита у нас мексиканска. Ты просто еще не привыкла. Слышала, как она кричит под капитаном… — Да он ведь! Просто санта инкизисьон, мадре ке ле парьо! И тут издалека… вроде протренькало банджо… — И последнюю рубашку Он готов с себя сорвать… — Ой, девочки, — быстро поднялась и совсем по-детски запрыгала на крыльце, при этом грудь в декольте также запрыгала, но уже совсем не по-детски. — Неужели у нас наконец-то будут гости? — И, возможно, живые… — И съедобные… Но первые гости появились совсем с другой стороны. Они вышли из-за бара, стряхивая с себя пепел. Похоже, шли через обугленные кусты… — Шерт восьми, — прошамкал высокий старикан, — похоше, мы-таки в раю. В восхищении уставился на девушек. — Да мать жеж твою! Капитан, по любому мы в выигрыше, даже если здесь не наливают… — Для тебя, красавчик, найдется и стаканчик, — блондинка накрутила на пальчик длинный локон. — Если есть, чем заплатить, конечно. — Капитан, разве ж это чудо? — В нынешней ситуации вполне сойдет за чудо, Джонсон. — Скользнул глазами по пышным формам мексикански. — Скажи-ка, красотка, что тут у вас подают усталым воякам? — Патрик! Тут кабаллерос пожаловали. Хотят горло промочить. Бен аки! — Так, может, лучше пригласишь зайти? Не будем же мы пить посреди этого… пепелища. — Кариньо, Патрик решит, приглашать или нет. Времена такие… Своим-то доверять нельзя, а уж чужим-то… На крыльце появился здоровенный рыжий детина с молочно-белой кожей и яркой россыпью веснушек. Глаза как плошки. Только вид уж больно хмурый! — Принесла нелегкая! Твою ж фейри! — сплюнул. — Приветствую… — Ну, Патричек… Пухлые ручки обвили, носик потерся где-то между лопаток. Выдавил улыбку — что твой оскал. — Ладно, что уж тут… Сразу скажу, могу каждому только по пинте темного плескануть. На нас тут днями парочка беглых рабов набрела. Так все лучше с нами, чем ядром для пушки стать или быть съеденным мертвяками. — А другого нишего нет? — Брось ты, старина Пэдди, все лучше, чем лошади да козы! — Надеюсь, вы при деньгах. Бесплатно не наливаем. И в кредит тоже. Скрипнула кожа седельной сумки. Рука взвесила увесистый кошель. — Золотые, а не бумажки. — Возможно, будет нам сегодня и светленькое, — промурлыкала из-под подмышки Патрика, мечтательно закатив глаза. — Ты это о чем? — Да мы тут с девочками песенку слышали… Явно гости к нам идут. Снова запрыгала на месте. Глаза солдат повторили движения ее декольте. — Да что б я… — Твою ж фэйри! Не о том думаешь. — Тяжелая рука в веснушках хлопнула по перилам. — Если это правда, то можем запасы пополнить. Светлым разжиться… Девочки, оставайтесь-ка на крылечке, гостей встречайте. А я пока плесну господам военным. Пусть силы восстановят и помогут нам, если что. — Что-то ты раскомандовался, Патрик. Не тебе решать, что нам делать! — Мы, может, тоже голодные! — Да уж живот подводит… Раз в два дня! Вся красота сдуется скоро… Надутые губки, глаза искры мечут. — Раскричались, как чайки из-за рыбешки… — Чегой-то? Какие еще чайки? Ке дисес, омбре? — Патрик у нас все кичится тем, что море-океан видел! — Не только видел, клуши! Я жил на маяке… В холодные лунные ночи, когда звездный свет пронзается иглами темные толщи воды и селки выходят на берег… —  И последнюю рубашку Он готов с себя сорвать… Все замерли… Капитан тяжело сглотнул. Мэри Лу принюхалась и облизнулась, сминая руками тонкую ткань юбки. — Они же живые… Не то, что твои селки! — А чем тебе селки не угодили? Они ж тоже живые! — Сказки-то все твои! Они хороши только, когда есть нечего, чтобы заглушить бурчание в животе. — Кайяте, мухер! — Качнулись рядом темные локоны, пахнул душно олеандр. — Я раньше истории про тех, кто чупа сангре, считала сказками. А все ведь возможно, оказывается. Не сердись, керидо. Мы все сделаем. Сегодня у нас точно будет пир. Шаль скользнула по смуглым плечам. — Я ведь тоже могу им спеть. Бесаме мучо… — Огонь-девка! — Восхищенный взгляд вобрал каждое движение. — От такой никуда не денешься. Так что мы и впрямь можем воспользоваться приглашением и отведавать местного темного… Ответная улыбка обожгла. Слаще металлического вкуса свежей крови. — Мой капитан, отдыхайте. От меня еще никто не уходил… по своей воле…