Heathens

В предыдущей главе: «—Женить я тебя хочу. Наследники мне нужны. Кому я весь бизнес, все богатства отпишу? Ты лодырь и неуч, растратишь все зря…» «—Фредерика?! —Пётр!» «—Тебя насильно женить не могут, разрули там как-нибудь… —Ты не знаешь мою тётю. Нас с Лизкой отвезут в лес и заживо закопают. Да и как я разрулю?» Pharaoh — Слякоть …Иногда просто хочется сидеть на подоконнике в любимой пижаме с единорожками в тёмной комнате с компом на коленках и слушать музыку в наушниках… —Ты спать вообще собираешься?—в дверном проёме появилась Катерина. …Лиза молча повернулась к окну. Вспоминались долгие белые ночи, проведённые вместе с Петей на крыше какой-нибудь высотки… —У тебя знаешь, сколько ещё Петь будет?—попыталась успокоить её сестра. Лиза не заметила, как Катя села к ней на кровать и обняла. —А знаешь, сколько у тебя Дашковых будет?—прошептала Воронцова-младшая. Катя вздрогнула и поспешила отвести взгляд. Михаил Дашков был её тайным возлюбленным с первого курса, но "самый красивый мальчик универа" не спешил обращать на Катю Воронцову внимание. А зря. Екатерина из кожи лезла вон: была типичной отличницей, и к тому же старостой-активисткой, организатором и ведущей всех университетских мероприятий. —Если хочешь, можешь и дальше здесь сидеть и предаваться депрессии.—сестра тихо выскользнула из Лизиной комнаты. —А чего я вообще расстраиваюсь? Сколько раз его так поженить хотели? Да миллион!—сказала Лиза сама себе в темноте. *** Катя инстинктивно открыла глаза. Опустив взгляд на будильник, она тут же вскочила, как ошпаренная. Ровно восемь. Ах, Лизка! Подлая тваринушка! Выключила будильник…Воронцова начала лихорадочно одеваться, мысленно просчитывая время. Бежать до станции метро, стоять в длиннющей тверди, в тесных вагончиках в час-пик…Она ни разу в жизни никуда не опаздывала! Всегда была собранна и пунктуальна… —Кать, а ты чего ещё здесь?—спросил Михаил Воронцов, завидев племянницу в коридоре. —Лизка будильник выключила! —Идём, подброшу до института. *** —Воронцова, а, Воронцова? А кто это тебя в универ привёз?—к Кате неожиданно подсел Дашков. —А…тебе-то какая разница? —Да так…бойфренд появился? Зачотная тачка.—одобрил парень. —Нет, дядя. —Так мы богатеньких олигархов теперь дядями называем? —Нет, дебил, меня мой дядя подвёз. —Аа.—скучающе ответил Дашков, надеясь на более интригующие подробности, и отсел на свой ряд. Катя только сейчас поняла, что обозвала и нахамила возлюбленному, а такой шанс был!…Да он ревнует! Привык, что Воронцова сохнет только по нему. *** Лиза приветливо помогала рукой мальчикам, пытаясь протиснуться сквозь толпу в холле. Романов и Брокдорф сидели на подоконнике и пялились в окно. Достигнув цели, Воронцова забралась к ним и по привычке поцеловала Петю в щёку. Кристиан многозначительной присвистнул. —Нам пздц, товарищи.—безразлично произнёс он любимую фразу. —Что на этот раз?—так же равнодушно спросил Романов. —В окно посмотри. Там Фике твоя. —Ничего она не моя! Я её знать не знаю, и не хочу. Специально сегодня пораньше убежал, что б она за мной не увязалась… —Привет!—перед ними нарисовалась София-Фредерика, при чем выглядела она всё так же радостно и дружелюбно. Лизу уже тошнило от этой её оптимистичности. —Лизх'ен, я хот'ела спрос'ить, почему вы поцеловал'и вашего друга Пет'ю, но не Кр'ист'иана? Это какой-то русск'ий обыч'ай? —Он мне не друг. Он мой парень.—прямолинейно ответила Воронцова. —Фике, Лиза пошутила.—поспешил пояснить Брокдорф. —А, я знаю, этой русск'ая щ'утка! О, скоро пара, мне пора идти на класс… —"В класс", Фредерика.—поправил Пётр. —Да, спас'ибо, Пет'я, в класс. Как только девушка ушла, Кристиан покрутил пальцем у виска: —И что это было? Лизка, ты совсем дура? —Я не собираюсь скрывать наши отношения! Мы же все ещё встречаемся, да, Петя? Романов кивнул. *** —Ой, а гд'е мой в'елос'ип'ед?—искреннее удивилась Фредерика. —Ты на велике приехала?—уточнил Романов. —Да…я его зд'есь оставила… —Походу, замок срезали…—предположил Кристиан, осматривая место происшествия. —Какой замок? —Ты его че, без замка оставила? Вот просто так здесь?! —Да…это н'еправильно? Его п'р'еставили в другое место? —Святая простота…переставили…точнее, сперли…—вздохнул Брокдорф. —Что знач'ит сп'ерли? Мой в'елос'ипед украли? —Как ты могла его просто так здесь оставить?—недоумевала Лиза Воронцова, делая фейспалм, или в простонародье, рука-лицо. —Но…это же н'еправильно! —Это Россия, детка. Привыкай.—развел руками Петя. —А пол'иция? Надо обрат'иться в пол'ицию!—воскликнула София. Лизу, по мимо прочего, раздражал ещё и этот постоянный восклицательный тон. Да, он сама была эмоциональна, но определённых случаях. И выражалась это не интонацией, а другими видами лексики. —Ты думаешь, его кто-то будет искать? Найти просто нереально.