Кактус эльфу не помеха, или С Рождеством, мистер Ли!

Если бы кто-то еще пару недель назад спросил у Донхэ, как живется людям, которые снимаются для всех этих рекламных роликов, щитов и буклетов, то он бы без сомнений ответил, что наверняка просто и весело, ведь разве может быть сложно носить красивую одежду и постоянно улыбаться в камеру? А уж тем, кто рекламирует всякие вкусности, наверное, вообще можно только позавидовать. Вот только… все это было бы пару недель назад, пока Донхэ на собственной шкуре не прочувствовал, как тяжело живется бедным и несчастным моделям, ведь за семь дней тяжелой и упорной работы (а в агентстве мистера Ли все работали именно так и только так) он прекрасно понял, каково это – быть моделью для целой рекламной кампании и что это не просто красивая одежда, фотографии и улыбки, а действительно тяжелый, порою, можно даже сказать, непосильный труд. Ведь… вы когда-нибудь стояли под светом софитов почти 10 часов подряд в теплой одежде в студии в +25 градусов, обливаясь семью потами и делая вид, что вы просто-таки до безобразия счастливы? А Донхэ стоял. А еще он мерз по 10 часов на улице на пронзительно-колком декабрьском ветре в одной тонкой футболке и джинсах, искренне радуясь тому, что хваленое эльфийское здоровье способно выдержать даже столь изощренное издевательство над собой, а еще Донхэ научился сам смывать эту жуткую косметику, которую в первые дни съемок он отдирал дома едва ли не с самим лицом, улыбаться по восемь часов подряд так, чтобы у него не болели от усталости к вечеру скулы, и засыпать в течение десяти секунд в любой, даже самой неудобной одежде и позе, ведь помимо работы в агентстве у него были еще работа по дому и, разумеется, обязанности няни, о которых ни в коем случае не следовало забывать, и пусть после их мирного договора Кюхён и Молли вели себя с Донхэ более чем мирно и дружелюбно, они все равно занимали большую часть его свободного времени, с каждым днем требуя все больше и больше его внимания и оставляя юному эльфу всего лишь пару часов в сутки для сна и его урывочных и почти успешных занятий магией. Что же касается достижения цели его практики, о которой Донхэ каждый день не стеснялся напоминать его наставник, причем каждый раз все более и более недовольным тоном, то… Донхэ обещал себе каждый божий день, что завтра он совершенно точно сделает хоть что-нибудь, чтобы влюбить мистера Ли в Рождество, но… у него пока совсем не было на это времени и сил, а ведь до кануна Рождества осталось чуть больше недели, а кулон на его шее все так же сиял кристально-зеленым цветом, и с этим не просто срочно, а очень и очень срочно что-то следовало делать. Слава богу, что у него сегодня был самый последний день съемок и уже завтра он наконец-то сможет приступить к своей главной миссии, не опасаясь кого-нибудь подвести или просто умереть от физического истощения, хотя… с таким количеством сладостей, что Донхэ употреблял каждый день (и это, пожалуй, было единственным плюсом в его работе моделью), это ему не грозило уж точно, но вот подвести мистера Ли и всю его команду, с которой Донхэ уже практически сроднился… Нет, он совершенно точно не мог сделать этого, поэтому… все завтра. Совершенно точно завтра. Ведь завтра будет суббота, и у Донхэ с Кюхёном и Молли были на этот день и на мистера Ли весьма и весьма масштабные, полные одного лишь Рождества и рождественского настроения планы. Именно поэтому сегодня утром Донхэ проснулся в невероятно приподнятом настроении, даже чуть раньше своего будильника, и впервые за последнюю неделю не стал ограничиваться готовкой тостов и каши на завтрак, а позволил себе потратить силы и нервы на шоколадные кексы, часть из которых стала завтраком опять чем-то не слишком довольного мистера Ли и абсолютно счастливых Кюхёна и Молли, которые, как и Донхэ, уже предвкушали завтрашний день, а другая часть – ловко упакована в чудесную рождественскую подарочную бумагу и перекочевала в плетеную украшенную мишурой и россыпью маленьких елочных игрушек корзинку, в которую также отправился десяток тщательно упакованных Донхэ и перевязанных рождественскими ленточками маленьких кактусов (не самых страшных, а вполне себе даже милых свидетельств его волнения за прошедшие дни), которым было суждено стать небольшими приятными сувенирами для тех, с кем Донхэ подружился за это время в агентстве, а таких людей оказалось очень и очень много: режиссеры, стилисты, гримеры, ассистенты, операторы, фотографы и даже пожилая тетушка-уборщица, постоянно ворчащая из-за слишком большого количества неизвестно откуда берущегося конфетти в форме сердечек на полу студии, которое сколько ни подметай, а оно все равно повсюду валяется, словно материализуясь из воздуха, но… что поделать, если чувства Донхэ к мистеру Ли с каждым днем становились лишь сильнее и все хуже поддавались контролю, как бы Донхэ ни старался держать себя в руках? И именно поэтому после того, как Кюхён и Молли были успешно доставлены в школу и переданы в руки до невозможности довольной классной руководительнице, которая неустанно хвалила двойняшек за успехи в рождественской постановке и напомнила Донхэ, что в воскресенье ждет их с Кюхёном, Молли и мистером Ли с выпечкой на благотворительной ярмарке, так вот, пообещав женщине, что они, разумеется, обязательно будут присутствовать, Донхэ отправился в следующий пункт своего маршрута на сегодня, а именно в маленькую кофейню недалеко от агентства мистера Ли, где варили просто-таки чудесные сладчайшие кофе, какао и горячий шоколад, и, закупившись напитками по составленному списку, отправился радовать своих друзей. Разумеется, первой в его списке была пожилая уборщица, перед которой Донхэ было до невозможности стыдно за конфетти и которой юный эльф с улыбкой вручил кекс, самый большой и самый красивый кактус и, конечно же, стакан вкуснейшего горячего шоколада, и, получив свои законные крепкие благодарственные объятия, отправился дальше. Сияя самой счастливой на этом свете улыбкой, юный эльф впорхнул в студию, где полным ходом шла подготовка к последней самой важной съемке, которая, впрочем, несколько застопорилась с появлением Донхэ, решившего сегодня немного приоткрыть окружающим свою истинную рождественскую сущность, но лишь совсем чуть-чуть, чтобы подарить всем этим людям, таким добрым, милым и усердным, хотя бы немного рождественского настроения. – Айгу, Донхэ, как же ты можешь быть настолько милым? – широко улыбнулась Саын и, не выдержав, под не слишком-то довольным взглядом мужа сгребла в охапку смущенно улыбающегося парня, вручившего девушке, название профессии которой Донхэ наконец-то научился произносить без ошибок, ее любимый карамельный латте. – Он просто еще не видел свое лицо по телевизору и на обложках журналов, вот и не зазнался, – хмыкнул попивающий свой капучино Чжоу Ми, заговорщически переглядываясь с наслаждающимся горячим шоколадом Генри, с которым они уже который день до боли в глазах приглядывались к этому определенно не самому обычному парню, с каждым днем все сильнее и сильнее убеждаясь в том, что Донхэ вовсе не так-то прост, как кажется на первый взгляд, вот только… они пока совершенно не спешили делиться своими наблюдениями с другими. Даже флер на фотографиях и видео Генри с легкостью объяснил наспех состряпанной легендой об использовании нового вида линз, и поскольку заказчик был в восторге от идеи светящегося от счастья рождественского эльфа, то абсолютно ни у кого не возникло ни малейших сомнений в том, что это чистейшая правда, да и вообще… вряд ли бы кто-то даже смог предположить, что этот с виду совершенно обычный парень и правда… светится на фото? Даже на самых обычных сделанных на телефон фото. И дело тут определенно было не в эффектах, линзах, наложении света и бликах, а... в самом парне? Определенно. И будь на месте Донхэ кто-нибудь другой, Генри с удовольствием уже замучил бы его расспросами, но трогать этого ребенка… Почему-то канадцу совершенно не хотелось делать этого. Да и Чжоу Ми – единственный, кто был в курсе этой странности, – тоже не проявлял особого рвения разобраться в этом, так что… Иногда, кажется, лучше просто закрыть глаза на некоторые выбивающиеся из привычной картины мира вещи и просто пустить все на самотек. – Ничего, щиты развесят в ночь с воскресенья на понедельник, и тогда же запустят в ротацию рекламные ролики, так что… у него еще будет шанс начать зазнаваться, – звонко рассмеялся пребывающий в самом лучшем расположении духа Сонмин. Еще бы, до его самого любимого праздника в году осталось чуть больше недели, они почти завершили работу над всеми, даже самыми сложными проектами, и еще… кажется, его любимая жена готовилась сделать ему на это Рождество самый лучший в этом мире подарок, но, наверное, лучше раньше времени не загадывать. Чтобы не сглазить. А то мало ли. Жаль, что далеко не все разделяли его радужное настроение, а особенно мистер Ли, который выглядел слишком загруженным и недовольным в последние дни. – Кстати, – вспомнив о Рождестве и мистере Ли, вдруг спохватился парень, вопросительно глядя на Чжоу Ми: – Мне звонили декораторы, чтобы узнать, когда мы планируем украшать офисы, ведь до Рождества осталось всего ничего. И про ежегодную рождественскую вечеринку ничего не слышно. – Да-да, я тоже хотела узнать, обычно уже в начале декабря рассылались приглашения, а в этом году их все нет и нет… – закивала головой одна из ассистенток, которую поддержал целый гул голосов, ведь все, кто работал в агентстве не первый год (а таких здесь было большинство), просто обожали рождественские приемы, которые для них всегда устраивало в сочельник агентство, и их по-настоящему волновало то, что в этом году никто все еще так и не получил приглашений. – Мы вообще будем отмечать Рождество в этом году или мистер Ли все-таки решил отменить его?.. – влез в разговор еще один из новеньких ассистентов, не сдержав так и лезущий наружу сарказм, но, получив десяток уничижительных взглядов в ответ, тут же замолчал. Ведь несмотря ни на что все сотрудники агентства просто обожали своего босса и никому и никогда не позволяли отзываться о мистере Ли в подобном тоне, даже в самые тяжелые минуты, когда они невероятно злились или обижались на него. – Не переживайте, я обо всем напомнил мистеру Ли, все обязательно будет. Просто у него сейчас много дел, и он немного замотался, – примирительно улыбнулся Чжоу Ми, который действительно только на этой неделе напоминал мистеру Ли о рождественской вечеринке раз пять, но тот был слишком занят, чтобы пока думать о подобных глупостях. – Ну смотри, чуть что – все шишки полетят в тебя, – хихикнул Сонмин, пихая долговязого помощника мистера Ли в бок, да так, что тот едва не облился кофе и не свалился со стула, и Чжоу Ми уже собирался было высказать их директору по кастингу все, что он думает о его невозможно детском поведении, но их прервал тихий, немного смущенный голос Донхэ, который все это время молчал, внимательно прислушиваясь к разговору и думая, что рождественская вечеринка на работе в такой теплой компании – это тоже хороший способ понять истинную суть Рождества, вот только вряд ли мистер Ли посещает подобные мероприятия. – Я могу ему еще раз напомнить о вечеринке в эти выходные и сказать, как сильно вы все ее ждете... – робко улыбнулся парень, привлекая к себе всеобщее внимание и смущаясь еще сильнее, хотя, казалось бы, за неделю ему уже пора было привыкнуть находиться в центре событий. – Ах да, точно! Мы же забыли, что ты живешь у мистера Ли, – хлопнула в ладоши Саын, с любопытством глядя на парня. – Ну и скажи… каково оно? Быть у него дома? Он там ведет себя так же, как на работе, или как-то по-другому? А какой у него дом? Мне было бы так интересно посмотреть, как он живет… – буквально завалив Донхэ вопросами, мечтательно протянула девушка и едва не свалилась со стула, услышав за спиной до боли знакомый, насмешливый голос босса: – Ну так зашли бы в гости, миссис Ким, и все посмотрели бы сами, – усмехнулся Хёкджэ, окидывая пристальным взглядом эту случайно застигнутую им предсъемочно-кофейную идиллию, в центре которой, разумеется, был Донхэ, обладающий просто-таки фантастической способностью притягивать к себе абсолютно всех людей, ведь надо же, даже их вредный саркастичный Генри ни разу не нахамил и не обсмеял свою новую неумелую модель, да что там, даже господин Ян был в восторге от Донхэ после встречи с ним, да и сам Хёкджэ, кажется, тоже был того… в полном восторге от этого мальчишки, который с каждым днем нравился ему все больше и больше. И далеко не как няня и одна из многочисленных моделей, а как кто-то намного… более близкий и родной. – Так, все, выпили кофе, поболтали – и хватит, – усилием воли вышвырнув из головы совершенно не нужные сейчас там мысли, тем не менее все чаще и чаще появляющиеся в голове Хёкджэ, хлопнул в ладони мужчина. – У нас впереди долгий и насыщенный день, так что давайте хорошо поработаем сегодня и наконец-то закончим с господином Яном, чтобы с чистой совестью уйти на рождественские каникулы, – широко улыбнулся он своим тут же подскочившим с мест подчиненным, искренне надеясь на то, что им и правда удастся закончить с проектом сегодня, ведь, судя по заговорщическим лицам Донхэ, Кюхёна и Молли и их утренней просьбе полностью освободить выходные, Хёкджэ в следующие два дня будет совсем не до работы. И вообще, когда эта троица успела спеться так сильно, что теперь выдвигает ему совместные требования? Ведь Кюхён и Молли еще никогда и ни к кому не относились с таким теплом, кроме своей матери и дяди, а тут Донхэ… Нет, этот мальчишка определенно обладал какими-то магическими способностями притягивать к себе людей, и, кажется, Хёкджэ тоже умудрился попасть под его чары. Причем целиком и полностью.