☯
- Онни, опять... - выдыхает устало Лиса, заходя в комнату. На её кровати в окружении пары пустых бутылок соджу лежит Джису, вольготно раскинув руки и ноги в разные стороны - такое себе подобие морской звездочки. Ким распевает что-то из приставучих хитов девяностых, безрадостно морщась, когда забывает слова. Манобан ни на секунду не удивляется такой картине – скоро подобное поведение старшей грозит перейти в ежевечерний ритуал, что страшно, на самом-то деле. Лиса вздыхает устало, а потом наклоняется, стаскивая беззвучно уличные ботинки с ног. Здесь и спрашивать уже с интересом и волнением "что случилось" без надобности - и так все прозрачней воды в питьевом источнике, капслоком на лице выведено. - А ну цыц, мелочь, - рявкает Джису с кровати и рычит по-звериному, тут же смеясь от искажённого звучания собственного голоса. - Я натравлю на него кроликов-убийц, и она останется вдовой-девственницей в самом расцвете сил! Джису смеётся как злодей из диснеевских мультиков и вскидывает руки вверх, довершая придуманный образ супер-гения со стремлением к уничтожению всего сущего (или одного-единственного представителя мужского пола). Лиса переглядывается с подошедшей Чеён, полностью переодетой в домашний спортивный костюм, и одними глазами спрашивает, получая такие же молчаливые ответы: "давно она", "ещё как пришла", "у меня домашки много", "ага", "придется спровадить". Чеён обреченно вздыхает, прикрывая устало глаза, и чувствует, как совесть колет больно под сердцем, но задали правда много, настолько, что сейчас не начнёшь - не сделаешь, а такая Джису – это два часа рыданий, ещё два ругательств, а потом провожать её до комнаты и укладывать спать, что в сумме тоже около двух часов набирает. В общем, на сегодня - миссия невыполнима. - Онни, нам домашку делать нужно, - говорит Чеён осторожно, присаживаясь аккуратно к валяющейся на кровати Джису и беря её за руку, чтобы выхватить раздражающую зелёную бутылку. - Так делайте, я тут полежу, - Джису тянет вслед за бутылкой руку и обиженно сопит, когда не успевает перехватить желаемое. Рози хоть и кажется мило-невинным комочком обаяния, но на самом деле баран ещё тот: упрётся – никакая небесная канцелярия с противотанковыми установками не помогут. - Онни, ты не понимаешь, - произносит рыжая успокаивающе. Она пытается подобрать слова поаккуратней, не зная, как намекнуть получше и не ранить и так расстроенную старшую. - Онни, ты нам будешь мешать, - говорит Лиса в лоб, потому что пьяному человеку что-то объяснять, тем более не прямо, а объездными путями - нереально и энергозатратно. Чеён, как только слышит произнесённую фразу, хлопает рукой по лбу, напряжённо думая, почему именно она в это во всё ввязана. Девушка смотрит укоризненно на подругу, на что Манобан в ответ лишь отводит взгляд в сторону – она слишком устала даже для того, чтобы испытывать вину. - И вы! - Джису аж вскакивает с кровати, слегка пошатываясь от резкой давящей боли в голове. Ким, морщится, надавливает на виски пальцами, пытаясь унять неприятное ощущение, но помогает не очень. - И вы!!! - кричит она громко и шмыгает носом, всхлипнув надтреснутым хрусталем, а потом отталкивает опешившую Чеён в сторону и уносится к двери, вылетая в ту же секунду в коридор. Раз она всем так мешает, то уйдет не мешкаясь, по-английски - больше не возвращаясь.☯
- Предста-авляешь, во-от прям так взяли и-и сказали: "Меша-аешься, ва-али отсюда!" – пить в придорожной забегаловке для Джису редчайший опыт, из разряда "впервые и повторять не следует". Пить с незнакомым молодым парнем - правда, Ким точно не уверена молодым и парнем ли, потому что перед глазами всё плывёт и скачет, кружится как на "marry-go-round" - относиться к "в последний раз и больше никогда". Только вот, при текущих обстоятельствах в здешнем заведении она может стать и самым частым посетителем, возможно, даже щедрым, но тут уж насколько позволит стипендия. - Как я по-понимаю тебя, - сосед громко ударяет стопкой о стол и смотрит прямо в глаза, - меня донсе-ен тоже сегодня посла-ал. Скзал: "Отсань, хён, я за-анят". Ты преставляшь? - Гавнюк! - говорит Джису громко и поднимает вверх стопку, намекая, что сейчас прозвучал очередной тост, за который непременно нужно выпить, может, даже дважды. Собеседник тут же отзывается, ударяет со звоном о стеклянный сосуд и осушает одним глотком содержимое. Он смотрит уверенно в глаза девушке и обводит языком контур губ, напряжённо формулируя в голове мелькающую мысль. - А давай пос-позваним им и всё-о-о выскашем! - А давай! - подхватывает идею Джису мгновенно и с азартом смотрит как собутыльник достает дрожащими руками телефон, а потом набирает длинными тонкими пальцами номер. Парень наклоняется почти что вплотную, видимо, чтобы лучше разглядеть экран, и включает громкую связь, кладя гаджет на середину стола. - Алло, хён, что случилось? Почему ты не отвечал на сообщения? - раздается тихий голос из динамиков спустя череду повторяющихся нудных гудков. Ким слышит уставшие нотки в тоне телефонного собеседника, что заставляет пьяный мозг думать о нём с неприязнью. Это что же, он устал, просто подняв трубку? Девушка утешающее поглядывает в сторону собутыльника, в очередной раз думая, как же их ситуации схожи. - Ты гавнюк! - выкрикивает сосед и Джису согласно ему вторит: добавляет своё громкое "гавнюк", да кивает пару раз в подтверждение, совсем не заботясь, что таких её действий никто разглядеть через телефонный звонок не способен. - Хён, ты пьян, что ли? - говорят на этот раз более обеспокоенно. Джису слышит негромкое шуршание и улавливает еле заметные нотки женского тихого голоса. Соседа становится ещё более жалко – его тоже променяли ради «свидания», в чем она ни капли не сомневается. Ким неодобрительно мычит и похлопывает собутыльника по спине - крепись, мол. - А если да, то што? Скажешь, чтобы больше вообще-е не потхадил? - говорит шатен грозно, но на последних словах его голос всё же срывается, подскакивая предательски вверх. Парень поворачивается к Джису, ища в её взгляде поддержки. Ким пару раз кивает и поднимает большие пальцы вверх – что-то вроде молодец, всё правильно делаешь, продолжай в том же духе. Собеседник благодарно улыбается в знак согласия, успокаиваясь. - Хён, - раздается усиленный динамиком усталый выдох и Джису почти ощутимо от такого обижается. Как будто это ей сейчас одним выпущенным изо рта воздухом намекнули "мешаешься", "прекращай ерундой заниматься". На заднем плане вновь раздается женский голос, и Джису он почему-то кажется смутно знакомым, но логически думать на пьяную голову у неё не то чтобы выходит. Честно говоря, она не очень-то и старается, да даже на секунду задумываться не желает, увлечённо вслушиваясь в развернувшийся диалог. - Скажи где ты сейчас, я тебя заберу. - А вот-ой и не-е-ет, - собутыльник вытягивает язык экрану, словно маленький обидевшийся ребёнок и отворачивается. Джису вторит негромко и согласно качает головой. - Хён, не дури, - повторяют упрямо, и сосед фыркает, отодвигаясь в сторону. - А ты-ты не ука-ай-зывай! Я тебя на четы-ы-ыре года стар-ч-ше! И знаешь што? Я на-нашёл себе нового замеч... замича... хороше-его друга, так што расвле... расвл... брр! Веселись дальше, всё! - Хён, - уже настойчивей произносит принявший звонок юноша, и в его голосе Джису помимо беспокойства различает нотки стали - непреклонное желание забрать старшего и запереть дома, чтобы выспался и больше дурью не маялся. - Скажи адрес. - Ещё че..! - Да у реки они! Напротив университета ***! - раздаётся громкий голос и Джису от неожиданного окрика аж подпрыгивает. К их столику подходит знакомая женщина, хозяйка этой забегаловки, и останавливается около соседа, недовольно его осматривая. С вида Ким аджума вообще злобно цыкает и морщится, отчего старое лицо перекашивается недовольной гримасой. - Сидят и пьют, алкоголики малолетние. Куда только мир катится. - Аджума! - кричит парень в спину уходящей женщине, но та не обращает внимания и уходит обслуживать дальние столики. На экране светится "вызов завершён", отчего сосед тускнеет мгновенно, опуская расстроенно широкие плечи. - Сбросил. Ну и ла-адно. - За... новых друзей? - Джису подливает аккуратно парню соджу и улыбается сочувствующе. Собутыльник грустно хмыкает и берёт стопку в руку, ероша второй ладонью и так стоящие в разные стороны тёмные волосы. - За новых друзей! - раздаётся лёгкий звон, и Джису вновь подливает алкоголь.☯
- Хён, собирайся! - кричит вбежавший парень и крутит суматошно головой в разные стороны. Сосед хмурится, сдвигая тёмные брови к переносице, заплетающимся языком шипит "пришёл-таки" и опрокидывает внутрь ещё одну стопку, тут же наливая новую порцию, не обходя стороной и Джису. - Хён, - увидев старшего, незнакомец подбегает ближе, рассматривая с недоумением сидящую рядом Джису, и хмурит брови неудовлетворённо, тут же поворачиваясь к другу, - пойдём, я тебя до дома довезу. - парень подхватывает собутыльника Ким и хочет поднять его на ноги, но тёмноволосый отчаянно брыкается, вырывается и размахивает руками в разные стороны, бурча под нос обиженно "фу, противный, отстань". Девушка хочет как-то помочь новому другу, но ноги и руки не слушаются, а в глазах предательски двоится. - Чимин-оппа, нашёл? - раздается сбоку знакомый усталый женский голос и Джису поворачивает на звук голову, сосредотачивая расфокусированный взгляд на вошедшем хрупком силуэте. - Онни? Что? Так ты всё это время была здесь? - звучит на этот раз гневно, а потом Ким чувствует, как её подхватывают под руку и вытаскивают из-за стола. - Чимин... - повторяет негромко Джису, рассматривая пристально взявшего под локоть её собутыльника парня. - Чимин?! - Ким долго осмысливает сказанное, пытаясь вспомнить почему же имя кажется настолько знакомым, а потом рассержено вскрикивает. - Чимин! Ты! - Джису выдергивается из цепких девичьих рук и поддаётся вперёд. Последнее, что она воспринимает - опешивший парень, ноющая боль в руке и чувство собственного удовлетворения, оседающее приятной сладостью внутри.☯
Не то чтобы ей было в новинку просыпаться после бурной алкогольной гулянки, но испытывать похмелье ей все так же, как и множество раз до этого, не нравится. Потолок плывёт белыми линиями, в уголках глаз взрываются фейерверками неестественно яркие блики, по вискам бьют крохотные, но от того не менее мощные молоточки, а в горле ощущается сухость настолько жуткая, что выпить целую реку не кажется чем-то из разряда фантастики. Тело подводит не меньше других - ощущается слабым и вялым настолько, что просто переворот на другой бок в кровати сравним с перевернувшейся на воде лодкой: также ужасно мутит и потряхивает. Несмотря на это, Ким всё же любит иногда выпить – забавные ощущения, необъятная отвага и интересные воспоминания. В общем, иногда можно, особенно если соблюдаешь золотое правило: в каком бы состоянии ты ни был – обязательно приползи домой. И вот именно это золотое правило Джису, похоже, нарушила. Иначе почему вместе привычного общажного потрёпанного жизнью потолка над её усталым телом возвышается неплохой такой натяжной она не понимает. Обычно в таких ситуациях говорят что-то вроде «главное не паниковать», но к чёрту. Ей нужно срочно валить, что она и собирается сделать. Бесшумно. К сожалению, бесшумно не получается. Спустить ноги с кровати выходит успешно (лёгкие покачивания на борту не в счёт), но встать на них и сделать уверенный шаг в пространстве – нет. Джису кренится в сторону и, не успев схватится хоть за что-нибудь, валится на пол. Выходит, возможно, негромко? Она очень надеется. Сегодня, похоже, персональный день сожалений для Ким Джису, потому что все её надежды снова идут мимо. Она слышит: - Проснулась? – голос женский, и это радует. Ей кажется даже, что он похож на голос Дженни, но она не хочет радоваться и обнадеживать себя лишний раз. За пределами комнаты раздаются шаги и Джису боязливо оборачивается на звук. Через приоткрытую дверь входит действительно Дженни, и её вид заставляет Ким замереть. Подруга смотрит на неё молча, но весьма красноречиво, распространяя ауру злости и негодования. Несколько секунд они просто изучают друг друга взглядами, и, если до этого Джису казалось, что она чувствовала себя плохо, сейчас она уверена – её состояние можно описать как отвратительное. - Что...? – договорить ей не дают. - Если ты встала, сходи умойся и приходи на кухню, - с этими словами Дженни уходит из комнаты, больше не бросив ни единого взгляда в сторону Ким. Уточнять где здесь что и что здесь где Джису не спешит – может оказаться опасным для жизни. Девушка обессиленно плетется на поиски ванны, которая, к её удаче, в европейской двушке находится довольно быстро. Не сильно уделяя внимание своему отражению (стоит признаться, что героиня из звонка выглядела куда привлекательнее в свои культовые моменты на экране, чем она сейчас), Ким смывает макияж с подручными средствами – водой и мылом – не находя в себе сил расстраиваться отсутствию тоника. Всё что её сейчас заботит - это похмелье и гнетущая аура вокруг Дженни, причиной которой, она уверена, стало что-то из того, что она сделала вчера. Только вот ещё бы помнить, что она делала вчера. Прополоскав рот с без спросу взятой зубной пастой (ей, конечно, стыдно и неловко, но во рту такая помойка, что она готова даже на бессовестное ограбление), Джису выключает воду и замирает. Попытки вспомнить что-либо из вчерашнего дня оканчиваются провалом, поэтому Ким просто дышит. Дышит и успокаивается, успокаивается и дышит. Всеми силами настраивается на разговор. Когда прятки в ванной чересчур затягиваются даже по её меркам, Джису всё-таки решается выйти. На кухне Дженни оказывается одна, хоть на столешнице и остывают три оставленные кружки. Увидев зашедшую Джису, шатенка движением руки указывает Ким занять пустующее напротив неё место, пододвигая к девушке ещё тёплый чай, который Ким с благодарностью принимает. Тишина сгущается в пространстве, становясь почти осязаемой, но даже так она позволяет старшей в очередной раз передохнуть. К сожалению, отсрочка в виде чаевничества быстро себя исчерпывает, особенно учитывая с какой невероятной скоростью брюнетка вливает в себя почти что воду. Когда пить остается нечего, а прятаться за кружкой не выходит, Джису отставляет от себя пустую ёмкость и с опаской поглядывает на собеседницу. Дженни обманчиво безмятежно попивает чай, с явным упрямством не глядя в сторону старшей. Молчание продолжается. Витающая в комнате атмосфера напоминает семейное собрание, и, пожалуй, больше чем находится на месте непутёвой дочери, Джису не нравится пребывать в этом гнетущем растянувшемся неведении. В конечном итоге, она не выдерживает: - Если ты хочешь мне что-то высказать, то лучше начинай. Дженни переводит на неё гневный взгляд, впервые открыто смотря в сторону старшей. - Ты сейчас серьёзно? Даже не хочешь для начала извиниться? Ты вообще понимаешь, как вчера себя вела? Джису хочет уточнить что дело не в понимании, а в припоминании, но пристыженно молчит. Дженни это злит, видимо, ещё больше. - Йа, Ким Джису! Ты сбежала из общежития, - откинув сгоряча формальности, Дженни принимается перечислять, загибая пальцы, - прогуляла занятия, перепугала Лису с Чеён, что они весь район в истерике оббегали в твоих поисках, напилась до чёртиков в компании малознакомого парня, сломала стол и ударила человека! - Дженни шипит разъярённой змеей и разводит руки в стороны. Её волосы, словно живя собственной жизнью, развиваются при каждом движении в разные стороны, смахивая на сцепившийся клубок аспидов, что не добавляет доброжелательности образу, - Онни, ты что, совсем чокнулась?! Джису поражённо смотрит в ответ. В её сознании категорически отказываются складываться в единую картину все перечисленные события. Как это она сломала стол? Как это ударила человека? Это совершенно не укладывается у неё в голове. Ким неверующе тянет бессвязное «я, я-я» и смотрит на Дженни с почти что мольбой, которую та безжалостно игнорирует. - Ты, ты. Отключила телефон, тебя никто не мог найти. Мы с Чеён и Лисой искали тебя по всему району, когда узнали, что ты прогуляла профильные занятия. Мне пришлось даже просить о помощи Чимина, а ты в ответ что? Напилась в забегаловке и начала драться, когда мы пришли тебя забирать! Ты ударила Чимина и сломала стол. Нам пришлось полчаса выслушивать жалобы хозяйки и выплачивать ущерб! Вместо благодарности, что помог тебя найти и доставить домой, Чимин теперь красуется с фингалом под глазом! Под таким суровым натиском становится тяжело, и Ким в неуместном, но столь необходимом для себя жесте самозащиты взъерепенивается. - О последнем совершенно не жалею - заслужил! – парирует порывисто Джису и тут же осознает свою ошибку. Дженни выглядит даже не злой – просто разочарованной и измождённой, и это пристыжает получше любой воспитательной беседы, мгновенно убивая любые порывы воспротивиться. Ким открывает было рот, чтобы извиниться, но слова застревают в горле – во взгляде напротив она различает лишь усталость и боль. - Он ничем не заслужил подобного. – твёрдо произносит Дженни, и как бы неприятно ни было, Джису осознает, что подруга права. – Чимин помог мне искать тебя, хотя мог спокойно уйти. Он же помог тебя довезти и даже не обиделся из-за того, что ты его ударила. Я совершенно не понимаю, чем он заслужил такое отношение. Я понимаю, если ты обижена на меня, но он не сделал тебе ничего плохого. Джису молчит, смущённо опустив взгляд. Не то чтобы она не понимала этого изначально, совсем нет. Она всегда где-то глубоко на внутреннем уровне осознавала, что её неприязнь если не беспочвенна, то абсолютно бессмысленна. Чимин и правда не сделал ей ничего плохого, просто ей был нужен козёл отпущения, и знакомый лишь по историям парень подходил для такой роли куда лучше, чем её лучшая подруга. Тот размах, до которого она довела собственную жалость к себе, действительно, подошёл вплотную к катастрофическому. - Мне жаль, - Джису взглянула в глаза Дженни, которая могла ясно видеть во взгляде старшей искренние вину и сожаление. – Мне, правда, очень жаль. - Но я не та, перед кем ты должна извинятся за это. И это, действительно, так. Хоть осознание приходит с опозданием, но Джису чувствует себя значительно легче, отпустив негативные чувства. Дженни радуется тоже. Несмотря на все ещё хмуро сведенные брови, брюнетка может отчётливо различить, как потеплел взгляд напротив. Атмосфера наконец-то меняется. Они все также сидят на кухне: Ким пристыженно слушает пересказ вчерашних событий от лица младшей, обросший кучей нотаций и сторонних наблюдений, и нервно вздрагивает, когда в комнату проходит посторонний. Он неловко улыбается в ответ на её затравленный взгляд в сторону его лица, где аккурат под правым глазом наливается синим синяк. Одно это помогает Джису безошибочно определить в вошедшем парне Чимина. Пак неловко улыбается и проходит в сторону Дженни, садясь затем на стул возле неё. Шатенка взволновано смотрит на парня, на что в ответ он лишь беспечно улыбается и приобнимет её за плечи. Джису чувствует себя почти что неловко, когда рушит установившуюся идиллию. - Эм-м, Чимин-ши? – парень переводит на неё взгляд. – Прошу прощения за вчераш… за всё вчера. Мне, правда, очень жаль. Особенно что ударила тебя. Прости, пожалуйста. - Ну, теперь я хотя бы знаю, что у тебя очень хорошо поставлен удар, в следующий раз триста раз подумаю, прежде чем шутить, - беззаботно смеется Чимин, на что Дженни по-доброму закатывает глаза. В это мгновенье на кухне появляется новое действующее лицо, привлекая к себе внимание и заставляя Джису чувствовать себя хуже, чем в любой из моментов сегодняшнего дня. Хуже даже, чем, когда испытывала на себе обиженно-негодующий взгляд Дженни. Всё потому, что на кухню входит Ким Сокджин собственной весьма помятой и усталой персоной. От той скорости, с которой Джису отворачивает голову, Чимин удивлённо присвистывает, а Дженни с волнением поднимает взгляд, отчётливо услышав хруст позвонков подруги. На лице старшей Ким разве что не неоном светится вопрос «что за фигня?», который младшая успешно игнорирует. Дженни поворачивает голову в сторону Чимина, начиная одними взглядами переговариваться о чём-то, что остается совершенно не понятным для всех кто рядом. И в другой раз Джису бы восхитилась как быстро они пришли к такому уровню взаимопонимания, но только не сейчас. Ведь тот самый Ким-сонбе-Сокджин сейчас стоит в десяти метрах от неё, наливая в стакан воды. - Хён, - зовёт Чимин, и что-то внутри Джису отчаянно подсказывает, что она пожалеет о каждом произнесённом им слове, – нам с Дженни уже пора, но ты помни, о чём мы с тобой говорили. В эту минуту Джису очень хочется вернуть все слова извинения назад. Она переводит испытующий взгляд на подругу, которая совершенно очевидно избегает смотреть ей в глаза. Что за предательство! Нужно срочно выпутываться самостоятельно. - М-мне тоже пора...! - Ох, нет, Джису-ши, - произносит Чимин, и Джису готова выкопать топор войны, закопав на его месте раскуренную было трубку мира. – Вам стоит ещё отдохнуть, хён за этим проследит, - говорит этот змий в человеческом обличье и стремглав утягивает последний спасательный круг в сторону прихожей. - Ч-что ты имеешь… - растерянно тянет Ким, бегая взглядом по кухне. Что это была плохая затея, она осознает, когда встречается взглядом с тем самым Ким Сокджином. С Ким Сокджином, что беспечно стоит в трёх метрах от неё, облокотившись на кухонную стойку, и выглядит до отвратительного привлекательно, как для человека на первой стадии похмелья. Они смотрят друг другу в глаза и Джису всем телом ощущает сковавшее её напряжение, но всё равно не отводит взор. В её голове звучит набатом непонятное ощущение. Будто ситуация ей знакома, словно такое уже было. Еще бы, конечно, помнить, когда. Их междоусобица взглядов оканчивается капитуляцией – Ким понуро опускает голову, проклиная Пак-змеюку-Чимина и Ким-больше-не-подругу-Дженни. Через пару секунд по квартире разносится эхо шагов. Сокджин подходит к столу, усаживаясь на освободившееся место напротив, и ставит на поверхность две банки напитка от похмелья из супермаркета. Он говорит: - Ну что ж, выпьем за жизнь и новых друзей?Так все и начинается.