Сирень вечного огня

      Домой они все вернулись около десяти утра. Юната, так и не сомкнувшая, после обнаружения записки, глаз, сидела в кресле гостиной, обхватив себя руками. Её радости не было предела, когда старшая сестра наконец-то вернулась, целая и невредимая.       Подружки ушли по домам через полчаса, чтобы не надоедать сестрёнкам. Уменьшенный букетик лунных лилий Юника безжалостно выбросила.       — А теперь рассказывай, — потребовала Юната, едва сестра перекусила и теперь сидела в кресле, поджав под себя ноги.       — Что тебе рассказывать? — с улыбкой спросила Юни, отрываясь от книги.       — Про всё. Про Буревестниц, про книгу, которая ваза.       — Ю, послушай. Выброси это из головы. Это не для тебя, к тому же ты, вообще не должна была ничего этого знать. Постарайся забыть это. Мы вместе, а это главное.       — Но… ты не можешь так просто сказать мне забудь! Я же от любопытства умру!       — Не умрёшь.        — Но…       — Ладно. Думаю, ты взрослая. Да и всё равно, рано или поздно ты бы узнала.       Юната, радостная своей победе, по удобнее уселась в кресле и приготовилась слушать. Юника отложила книгу и закуталась в тёплый плед, уставившись в одну точку на стене.       — Помнишь сказку про Элиску?       — Конечно!       — Ну вот, всё, что в ней описано — правда. Элиска была самой могущественной Буревестницей. Считалось, что её способности всего лишь некая мутация. Так это, или нет, мне всё равно. Наша бабушка была потомком Буревестницы. Если Буревестница чувствует приход смерти, то она должна передать свою силу другой девушке. В нашей семье, эта сила передавалась по женской линии. Бабушка должна была передать её маме, но та не успела. Мне было восемь и, чтобы предотвратить разрушения от силы, которая выплеснется наружу, стоит бабушке умереть, я приняла силу Буревестницы. Это был чреватый поступок. С ней не всегда справлялись взрослые, что уж говорить о детях. Когда мама узнала, ей стало плохо. Меня сжигала изнутри собственная мощь, но я молчала. Потом мне стало легче. Я научилась управлять своей силой. Без подготовки. Но мы уехали. Навсегда. Я очень скучаю по дому.       — А какой он был?       — Кто?       — Наш дом?       — Дом? Да самый обычный. Но у нас недалеко текла речка. А на её берегу цвели сакуры. Каждый год, во время их цветения, мы собирали лепестки, падающие в реку, и нанизывали их на ниточку. Отсчитывали года. Тебе, кстати, повезло. Когда ты родилась, сакура как раз начинала цветение.       — А откуда ты знаешь?       Юника замолчала. В конце концов, она рассказала сестре очень много семейных тайн, она имеет право знать ещё одну.       — Пойдём.       Юната едва успевала за сестрой, бодро шагающей в сторону своей комнаты. Сиреневая грива волос подпрыгивала при каждом её шаге, кудрявые пряди падали на лицо и она сдувала их.        — Зачем нам опять в твою комнату? — непонимающе спросила Ната, глядя, как сестра шаманит над книжной полкой.       — Увидишь. Ага, вот она.       Юника взяла с полки толстую красную книжку, которая называлась «Сакура». На обложке было красивое дерево, с опадающими розовыми лепестками. Юника открыла книгу и достала из неё ниточку, на которой были лепестки. Парочка более менее розовых, остальные сморщились и засохли. Ровно двадцать два. Юника собирала их даже в Египтусе. Как?       — А теперь фокус-покус,        Улыбнулась сиреневолосая. В книге, помимо ниточки, лежал ключ, такой маленький, что не подошёл бы ни одной уважающей себя двери. Но Юника спокойно вставила ключ… прямо в стену? Там она повернула его и стена отъехала в сторону. За ней обнаружился спуск.       — Сюда очень сложно попасть, если у тебя нет силы Буревестницы, или ты не из семьи Мицудо. Держись крепче?       — Почему?       Не сразу сообразила Юната, когда сестра, со смехом, подтолкнула её в проём. Спуск не предполагал ступеней и Юната поехала на пятой точке несколько кругов вниз. Голова уже кружилась, когда эта жуткая горка закончилась и она шмякнулась на лепестки.       —  Красиво катилась! — засмеялась Юника, выпрыгивая из тоннеля. Ей явно были не в новинку такие спуски.       — Хоть бы предупредила,        Проворчала Ната, поднимаясь. Да так и осталась стоять на месте. Как же это было красиво! Деревья сакуры, ещё совсем молодые, росли здесь суда ни глянь. Выглядели они превосходно, несмотря на вынужденное существование под землёй.       — Классно… — Протянула девочка, поднимая нежный лепесток.       — Я их сама вырастила. Тайком привезла саженцы и создала им все условия, используя свою магию. Сможешь приходить сюда в любое время, кроме среды.       — Почему?        Лицо Юники приобрело загадочность.       — А вот это уже не важно. Теперь ты знаешь почти все тайны. Довольна твоя душенька?        — Ага. Почти. Слушай, Юни, а ты можешь меня научить письменам ветра?       — Тебе зачем?       — Ну, мало ли…       — Думаешь, что я погибну в бою? Всё возможно, но я утяну в могилу всех на километры вокруг, включая своих. Но если хочешь, я тебя научу. А потом, кто знает, может быть сила Буревестниц развивается и сама по себе.        Юника улыбнулась и подошла к тоннелю, нажав на панель с изображением сакуры. Спуск тут же превратился в ступени и девушка лихо принялась по ним взбираться.       — Не забудь про обед. Можешь наслаждаться тишиной.       И она исчезла. Юната осталась одна, слушая шелест сакуры. Тут что, подземные воздушные потоки, или это сила Буревестниц? Сейчас она ни в чём не была уверена.       Так же, как и Юника. Она не стала закрывать проход, чтобы Юната смогла выйти и взяла в руки книгу сказок, открыв её на 36 странице, где начиналась сказка про Элиску. Эта история многое объясняла.       Взгляд Юники упал на солнечные часы.       — О, пора кормить. Где ты, счастье моё?       Из-под пуфика вылезло крошечное существо, похожее на котёнка с крыльями.       — Иди сюда, моя прелесть.        Юника аккуратно взяла существо на руки. Она нашла его в пустыне, и с тех пор заботилась. Имени она ему не давала, ожидая, когда малыш сам его скажет. Да, именно скажет, потому что крошечное создание умело говорить. Фразы его были односложные и неполные.       — Будешь мёд? Ты ведь у нас любитель сладкого.       — Юни-и-и… Ням-ням.       — Меня что ли съешь? Ути, моя прелесть!       В отношении животных Юника вела себя, как самая обычная ванильная девчонка. Сю-сюкалась и тискала.       — Юни. Хорошая. Мёд.       — Да, малыш. Кушай.       Юника выдохнула и принялась поглаживать котёнка. Тот не мурлыкал, но издавал иной звук, похожий на вой ветра в вентиляции вперемешку со стуком песка, когда песчаные бури колотятся в закрытые окна. Юната про странного зверька ничего не знала, но Юни уже привыкла скрывать от сестры очень многое, что ей знать необязательно.        Сад сакур был лишь малой их частью.