Найди меня у демонов в плену, Найди распятым на железных сваях, Где страх рождает пелена густая И тонет крик в отравленном дыму. Найди меня в тени своей мечты, В своих простых неистовых желаньях, В иллюзиях, несущих воздаянья На алтари опасной красоты. Не верь зловещим тихим голосам, Что шепчут клятвы вежливо и строго, Найди меня за пазухой у бога, Когда весь мир провалится к чертям. Илья Липкин
ЧАСТЬ I
Свободно служим из любви свободной, Ведь мы вольны любить иль не любить, Сберечься или пасть. Джон Мильтон, «Потерянный рай» (пер. Н. Холодковский)
I
Локсли, Ноттингемшир, год 1172 от Р.Х. — Я сколько раз тебе говорил, не связывайся с Бренданом! Он же тебя старше на пять лет, лось здоровенный, и дерется нечестно, — раздраженно выговаривал Гай, промывая Робину ссадины смешанной с вином холодной водой и прикладывая к ним размятый подорожник. Робин сидел на бревне, без рубахи, с закатанными штанами, и кусал губы, изо всех сил стараясь не разреветься. На левой скуле наливался внушительный синяк, костяшки пальцев были сбиты. Гай накрыл листком глубокую кровоточащую царапину на посиневшем опухшем колене, и Робин все-таки всхлипнул. Гай тут же перестал ворчать и ласково взъерошил ему волосы. — Очень больно? — Чуть-чуть, — соврал Робин и вытер глаза ладонью. — В глаз что-то попало. — В следующий раз я буду драться вместо тебя, — Гай размял еще два листка и осторожно прижал к царапине. — Хотя лучше просто не связывайся. Брендан — подлая дрянь. — Тогда скажут, что я трус. Если за меня выходит мой вассал. — Ну, вообще-то, я не твой вассал, — усмехнулся Гай и легонько щелкнул его по носу. — Это мой отец — вассал твоего, а я хоть и оруженосец сэра Малкольма, но сам по себе. Точнее, буду, когда получу шпоры. И разумная осторожность — не трусость. Робин упрямо выпятил подбородок. — Я лорд и должен сам разбираться. Даже если противник сильнее. Он оскорбил Мэриан и ее маму! Сказал, что только дочь шлюхи будет бегать с мальчишками и лазить по деревьям, чтобы ей могли заглянуть под юбку! — Ты ведь понимаешь, что Брендан просто хотел тебя разозлить? А ты повелся и полез в драку, как он и рассчитывал. Этот гаденыш бесится, потому что Мэр назвала его косоруким треплом. Он хвастался Иакову и Петеру, что с новым луком обставит тебя на ярмарочном турнире, а она услышала и сказала, что у него кишка тонка, пусть и не мечтает. Еще и язык ему показала. Я от нее знаю, можешь сам спросить, теперь-то уж чего. Мэр не хотела тебе говорить, чтобы ты не подрался с Бренданом, но ты и без этого с ним сцепился, — Гай оторвал от подола камизы* полосу ткани и примотал подорожник к колену Робина. — Хочешь, скажем сэру Эдварду или твоему отцу? Тогда Брендану влетит, за такие слова про Мэр наверняка розгами получит. Может, его вообще отошлют домой, вот будет позор. — Жалуются только трусы! — Робин схватил перепачканную землей и кровью рубаху и принялся ее натягивать, от злости путаясь в рукавах. — Ничего, он еще у меня получит! — Ну, хорошо, — Гай вздохнул. — Давай так... Я попрошу Сима поучить тебя драться на палках. И когда ты победишь меня, то снова вызовешь Брендана. Робин взглянул на него исподлобья. — А если я не смогу тебя победить? И почему ты сам меня не поучишь? Я же просил. — Я... не умею учить, злюсь и ору, а на тебя орать не хочу, — Гай отвел взгляд. — Вот будешь драться не хуже Сима, тогда... Робин еще больше насупился. — Ты же все равно на меня орешь. Сегодня орал. И вчера. И позавчера тоже. — Я орал, потому что ты опять натворил дел. Вчера на спор полез в стойло к быку, — начал перечислять Гай, — позавчера — на спор прыгнул с обрыва в Трент и угодил в омут. Слава святому Флориану,* я рядом оказался. А поросенок в ризнице? Отца Суэйна чуть удар не хватил, когда он во время службы выскочил. — Вечно ты придираешься по пустякам, — угрюмо пробубнил Робин и замолчал. Затем решил сменить тактику. — Вассалом моим ты быть не хочешь, учить меня не хочешь, — хлюпнув носом, он укоризненно посмотрел на Гая. Зеленые, как весенняя листва, глаза наполнились слезами и стали похожи на мокрую весеннюю листву. — Друг, называется. — Именно что друг, между прочим, — сурово произнес Гай, но все-таки сдался: — Ладно, так и быть. Но сначала пусть Сим. А потом уже я. — Честно-честно? — Робин тут же повеселел. — Честно-честно. — Но вассалом моим все равно не будешь? — Не-а, — Гай ухмыльнулся и снова щелкнул его по носу. — Ты ж тогда совсем обнаглеешь, сопляк.***
— Гай, Гай, ты где?! — запыхавшийся Робин взбежал по лестнице на второй этаж. Его темно-синяя котта* и штаны были забрызганы грязью, в светлых волосах запуталась солома. — Ну Гай же! — Чего вопишь, как оглашенный? — Гай, босой и взлохмаченный, вышел из своей спальни. Он держал несколько пергаментов и был недоволен тем, что его отвлекли от чтения. — У нас пожар? Наводнение? Епископ Йоркский преставился? Голые ведьмы прилетели и пляшут на крышах? Робин захихикал, потом перевел дыхание и выпалил: — Брендан пропал! Говорят, его со вчера нет, собираются в лес, искать. Отец сказал, мы тоже идем, надо больше людей. — Пропал? — удивленно переспросил Гай. — Странно. Я вчера утром его видел... тискал какую-то девчонку. Еще дразнился, что он уже мужчина, а у меня женилка не выросла, у тебя и подавно. Хотел ему врезать, но девчонка его увела. Может, спит где в амбаре? — Точно не спит, осмотрели уже все. И в Дэйборо, и в Найтоне. Даже в Ноттингеме искали, сэр Эдвард приехал с дюжиной стражников, — Робин выглянул в окно и подергал Гая за рукав. — Вон они, смотри. И Мэр здесь. Все жители Локсли идут, и дети, кто постарше. Брендан, конечно, козел, но бросать его в беде нельзя. — Ты будешь хорошим лордом, — серьезно похвалил его Гай. — Погоди, оденусь и пойдем. Он вернулся в комнату, положил пергаменты на стол, быстро надел сапоги и подбитую беличьим мехом безрукавку. Оглянулся на Робина и кинул ему свой плащ. — На вот, а то замерзнешь еще. — А ты? — Мне и так хорошо. Робин с хмурым видом протянул плащ обратно. — Я не неженка. — Я и не говорил, что неженка, — Гай подошел, сам набросил плащ ему на плечи и застегнул у горла серебряной фибулой в виде волчьей головы. — Но ты недавно болел, а я нет. Если снова сляжешь с лихорадкой, мы не поедем на охоту с твоим отцом и сэром Эдвардом. — Ну, я же один заболею, — проворчал Робин, нерешительно теребя застежку. — Ты-то все равно сможешь поехать. — А я не хочу ехать без тебя, — Гай улыбнулся. — И Мэр наверняка расстроится, ты же обещал подарить ей лисью шкуру и самые красивые фазаньи перья. — Ладно, — Робин тоже улыбнулся. — Только ради Мэр. — Конечно, ради Мэр, — Гай сунул за пояс ножны с кинжалом. — Идем. — Ты должен сказать сэру Эдварду, что видел Брендана вчера, — произнес Робин, когда они вышли во двор. — И про девушку. Узнаешь ее? — Девчонку вряд ли узнаю, она отворачивалась. Волосы темные, платье голубое, на подоле вышивка... цветы, вроде. Таких полно. Я больше на сиськи смотрел, если честно, — он покосился на Робина и сделал такой жест, словно обводил женскую фигуру. — Ого-го! — Ну, по сиськам точно не опознать, — Робин ухмыльнулся. Гай развел руками. — Я ведь не знал, что он пропадет, иначе запомнил бы ее. Пойду к сэру Эдварду, покажу, где они обжимались.***
Лес был полупрозрачным. Листья уже облетели, и лишь сосны с тисами и падубами зеленели среди серых стволов. Под ногами шуршал желто-коричневый ковер из палой листвы. Собакам дали обнюхать вещи пропавшего. Люди растянулись цепью, каждый взял с собой факел — солнце клонилось к закату, а поиски могли затянуться затемно. Впереди пошли лесничие, лучше всех знавшие местность, тоже с собаками на сворках. Подростки, гордые тем, что участвуют в таком важном деле, старались подражать взрослым — звали Брендана, обыскивали кусты и овражки. Никто не бегал, не дрался, даже между извечными врагами на время установилось перемирие. — Может, его утащила Дженни Зеленые Зубы?* — прошептала Мэриан и поежилась. Она шла между Гаем и Робином, держа на сворке бигля. — Вчера же воскресенье было... Вдруг и нас схватит? — Мы с Гаем тебя защитим, — Робин сжал ее локоть. — У нас есть холодное железо, а у меня еще серебро. И он знаешь как дерется на палках? Хоть кого уложит. — К тому же у тебя собака, — Гай погладил Мэриан по плечу. — Нечисть их не любит. Не бойся. — Я не боюсь... — она гордо вздернула нос, но затем призналась: — Ладно, боюсь. Но совсем капельку! Изабелла говорила, что Дженни крадет рыжих, а Брендан рыжий. И я немножко рыжая. — Никто тебя не украдет, мы не позволим, — Робин взмахнул рукой, словно мечом. — Правда же, Гай? — Точно, — подтвердил Гай. — Вот мама с Беллой вернутся из Йорка, расскажешь, как мы ночью в лесу были, она обзавидуется. — Давайте еще позовем, — Мэриан набрала в грудь побольше воздуха. — Бренда-а-ан! Ее звонкий голос разнесся по лесу, Робин и Гай присоединились. Слева и справа тоже окликали, но ответа не было. Начало смеркаться, и Малкольм Локсли, возглавлявший поиски вместе с сэром Эдвардом, велел всем остановиться, зажечь факелы, а заодно выпить по глотку разбавленного вина. — Я горжусь тобой, — Малкольм положил руку Робину на плечо, и тот зарделся от похвалы. — Я знаю, что вы с Бренданом не ладите. Но ты все равно помогаешь его искать. Ну, ступай к друзьям, пойдем дальше. Поиски возобновились. В свете факелов тени вытягивались, и казалось, что по земле и стволам ползают черные змеи. Мэриан ни на шаг не отходила от Гая с Робином, а они ободряюще улыбались ей и развлекали смешными историями. Вдруг ее пес засуетился, нюхая воздух, и с басовитым лаем ломанулся в кусты, вырвав сворку из рук хозяйки. — Гром! Гром, стоять! — Мэриан кинулась следом, Гай и Робин припустили за ней, стараясь не терять из виду белый хвост и задние лапы бигля, хорошо различимые даже в полумраке. — Отец! — крикнул на бегу Робин. — Мы что-то нашли! Не заметив торчащий корень, он споткнулся и полетел носом в землю, едва не выронив факел, но Гай успел поймать его за шиворот. — Смотри под ноги, — он отвесил Робину легкий подзатыльник, крепко сжал его ладонь и потянул за собой, туда, где мелькала светло-зеленая накидка. — Бежим, а то Мэр уже вон где! Мэриан вдруг завизжала. Ее факел погас, видимо, она его бросила. Гай с Робином кинулись к ней, обогнав взрослых. Мэриан все еще кричала, и Гай, не выпуская руки Робина, отшвырнул факел и выхватил кинжал, готовый схватиться с неведомым врагом. Мэриан обернулась на топот. Лицо у нее было белое, как полотно, губы дрожали, в глазах плескался ужас. Она хотела что-то сказать, но только всхлипнула. Бигль у ее ног заскулил. — Мэр, что... — Робин и Гай одновременно шагнули вперед, загородив ее собой, но осеклись и замерли, будто натолкнулись на невидимую стену. Мэриан вцепилась одной рукой в плащ Робина, второй — в безрукавку Гая, зажмурилась и разрыдалась. — Матерь Божья... — прошептал Робин и сглотнул, борясь с тошнотой. Он поднял факел повыше, и желтоватое пламя озарило жуткую находку. Брендан, в изодранных рубахе и штанах, лежал на спине между двух деревьев, обратив к темному небу пустые глазницы. Разведенные в стороны руки и ноги были прикручены к стволам тетивой, которая глубоко врезалась в плоть. Ребра, вывернутые наружу из вскрытой груди, делали его похожим на кошмарный цветок. Вывалившиеся из вспоротого живота внутренности влажно блестели в свете факела. Из распахнутого в беззвучном вопле рта торчал отрезанный детородный орган. Желтые листья вокруг побурели от крови, а от смрадного запаха испражнений выворачивало наизнанку. Их окружили люди, десятки факелов осветили мертвеца, и Робин с Гаем разглядели, что руки его перебиты в нескольких местах — осколки костей торчали наружу. — Не смотри, — глухо произнес Гай, до боли сжав ладонь Робина, и он, вздрогнув, с трудом оторвал взгляд от трупа. Мэриан так и стояла, цепляясь за них ледяными пальцами, и плакала навзрыд. — Иисусе... — сдавленно пробормотал кто-то. Бигль Мэриан завыл, и его вой подхватили другие собаки. — Уведите детей! — велел сэр Эдвард. — Мэриан, милая, посмотри на меня. — Папочка... — Мэриан открыла глаза, заморгала, потом взглянула вниз и снова завизжала — мыски ее светлых сапожек были в крови. — Мы позаботимся о ней, — Робин прижал Мэриан к себе. В левой руке он все еще сжимал кинжал. — Выполняйте свой долг, шериф. Вам ведь нужно... — голос у него сорвался, но он сделал глубокий вдох и договорил: — Осмотреть тело. — Благодарю вас, мастер Роберт, — сэр Эдвард снял плащ, закутал в него Мэриан и повернулся к Малкольму. — Отправь детей в Локсли, пусть слуги побудут с ними. И надо осмотреть все вокруг с собаками.***
В поместье всех троих напоили горячим вином. Кухарка разогрела мясной пирог, уговаривала поесть, только никому из них кусок не лез в горло. Мэриан немного успокоилась, но дрожала, как в лихорадке. Она так и не сняла отцовский плащ, а когда его хотели забрать, снова ударилась в слезы. Управляющий, опасаясь, что с ней случится припадок, послал за знахаркой. Слуги тем временем собрались в людской и шепотом обсуждали случившееся. Знахарка пришла быстро, дала Мэриан макового молока и велела поскорее уложить ее в постель. Гай и Робин все это время не отходили от нее, старались отвлекать разговорами, и лишь когда она заснула, разбрелись по своим спальням. Но вскоре дверь в комнату Гая приоткрылась, и на пороге возникла фигура в белой ночной сорочке и со свечой в руке. — Можно к тебе? — тихо попросил Робин, переминаясь с ноги на ногу на холодном полу. — Не могу спать один. Гай молча раздвинул полог пошире, откинул одеяло и меховое покрывало. Робин закрыл дверь, быстро пересек просторную комнату, поставил свечу на сундук и забрался в согретую постель. — Я... нав-рное, проклят, — он уселся спиной к изголовью, обхватив руками колени. Язык у него слегка заплетался после вина. — С чего ты взял? — Гай тоже сел, натянул на них обоих одеяло, а покрывало подоткнул по бокам. — То, что именно мы нашли... Брендана, просто случайность. — Не в эт-м дело, — Робин шмыгнул носом. — Это же не... не перв-й раз... — Что «не первый раз»? — удивленно переспросил Гай. — Ну... люди ум-рают... — Робин, люди не так уж редко умирают, — Гай погладил его по волосам. — Ты-то здесь причем? Смерть — естественный ход вещей, как и рождение. — Н-нет, не просто умирают, — Робин придвинулся ближе и уткнулся носом ему в плечо. — Помнишь пажа, Уилфрида? — А должен? — Гай почесал в затылке. — Ну... того, в з-замке, — Робин икнул и продолжил: — Он моему пони колючку под седло сунул. — А, придурок, из-за которого ты голову расшиб. Вспомнил. Его выпороли тогда при всех за эту колючку. — Через месяц он свалился с замковой стены. — Я и не знал, — Гай пожал плечами. — Ну, свалился и свалился, всяко бывает. Жалеть о нем я точно не буду, он был маленькой дрянью. — Еще Никлас... Лесничий, который случайно застрелил Задиру. — А с ним что? — Упал в волчью яму, прямо на ко... колья, — Робин снова икнул и сполз на подушку, завозился, как щенок в корзине, устраиваясь поудобнее. — Туда ему и дорога, — буркнул Гай. — Он с пьяных глаз спутал гончую с крестьянской шавкой, а ты месяц убивался по своему псу. И еще слухи ходили, что Никлас младшую дочку шорника изнасиловал. Он откупился, но девчонка-то уже удавилась. Может, его шорник и прикончил, я бы не удивился. — И Джеремайя, — вздохнул Робин. — Его нашли в медвежьем капкане. — Каноник-то? — Гай скрипнул зубами. — Ублюдочный старикашка, который лапал тебя под любым предлогом, а нам никто не верил, что он это делает? Я б ему сам яйца оторвал! Отец тебя тогда отругал за вранье, но ты же не врал. — Ну... ему кто-то и оторвал, — пробурчал Робин Гаю в подмышку. — Или отгрыз. Сказали, что он в капкане не сразу помер. Звери еще до живого добрались. А теперь вот Брендан. Он был гаденышем, да. И наверняка от него было бы много плохого... Я слышал, как Данкан говорил Мартину, что это порченый род, за выгоду предадут, не задумываясь... Но все равно... такая смерть... Робина затрясло так сильно, что было слышно, как он выбивает зубами дробь. Гай обнял его крепче, согревая. — Ты не проклят. Скорее, наоборот. Помнишь, отец Суэйн сказал, что тем, кто чист сердцем, Господь посылает самых сильных ангелов-хранителей? — Угу... — Ну вот. А у тебя самое чистое сердце из всех, кого я знаю, — Гай гладил Робина по спине и плечам, и постепенно тот успокоился, перестал дрожать. — Наверное, тебя бережет сам архангел Михаил. На месте Бога я бы точно отправил его тебя охранять. — Тогда уж Азраил,* — невесело пошутил Робин. — Гай... А если умирать начнут все подряд? Любой, кто со мной рядом? Что тогда? — Этого не будет. День был тяжелый, вот тебе и мерещится невесть что. Еще и вино было крепкое. Спи. Робин снова завозился, устраиваясь поудобнее, и перетянул на себя большую часть покрывала. — С тобой же ничего не случится? — сонно пробормотал он. — Все со мной будет хорошо, — Гай задул свечу и тоже улегся, придвинувшись к Робину, чтобы сохранить тепло. — Честно-честно.***
Через несколько дней убийцу Брендана повесили после быстрого суда. Им оказался Иаков, старший сын мельника из Лэмли. В его сундуке обнаружили кошель и кинжал погибшего, а под сеном в амбаре собаки нашли окровавленную одежду. Нашлась и девушка, которую видел Гай — дочка йомена, чей надел был рядом с общинным полем Локсли. Когда назначили суд, она сама пришла к сэру Эдварду и рассказала, что Брендан с Иаковом дважды подрались из-за нее. Девушка была хорошенькая, и пока говорила, то теребила кончик косы, то поглядывала из-под пушистых ресниц в сторону остальных оруженосцев сэра Малкольма — не иначе, выбирала нового ухажера. Иаков отрицал все, кроме стычек из-за девушки, но доказательства были неоспоримы, и приговор привели в исполнение, как только сэр Эдвард произнес «виновен». После казни Робин сразу же ушел, и Гай отыскал его лишь через несколько часов, на обрыве над омутами. Он сидел на краю, свесив ноги, и швырял камешки в темную воду. — Это Иаков меня подбил тогда прыгнуть, — Робин бросил очередной камешек, и снизу донесся негромкий всплеск. — Они с Бренданом смеялись, говорили, что я как девчонка, неженка и трус. — А ты дурак, что прыгнул, — Гай сел рядом. — Не окажись я поблизости, ты бы утонул. — Но ты успел, ты всегда успеваешь, — Робин вздохнул. — А Иаков теперь тоже умер. Почему он убил Брендана? Да еще так... Они ведь дружили. — Откуда мне знать? Может, из-за этой смазливой девчонки? — Гай пожал плечами. — Раз они из-за нее даже дрались. Да и вообще, Иаков всегда был с придурью. Помнишь, он повесил кота аптекаря, проверял, правда ли, что у кошки девять жизней? И ему нравилось забивать свиней, я его видел на дворе у мясника, он их топором, а не ножом быстро... Кто знает, что у него в голове творилось? Увидел Брендана с девчонкой, опять приревновал и взбесился. А когда человек бешеный, то может что угодно наделать. Или когда одержимый. Отец Суэйн же сказал, что в Иакова вселился бес, священники в таких делах понимают. — Ну, да... Наверное, и правда бес, — Робин кинул последний камешек и поднялся. — Ладно, пойдем, пока нас не хватились. И ты меня все равно поучи на палках драться, хорошо? Сам. Можешь даже орать. — Поучу. Только потом не жалуйся на синяки, — Гай привычно растрепал ему волосы, и Робин наконец-то улыбнулся.