Вчера не существует

Джинён не думает о Югёме. Он думает о том, как сделать так, чтобы Чон Хонг исчез. В идеале навсегда. Джинён не думает о том, как хочет, чтобы его друг перестал страдать. О Марке, которого бы отправить к этому самому другу, чтобы хоть кто-то был счастлив. Он не думает, старается не думать о том, как хочет уехать к матери, по которой безумно скучает, но уже давно не говорил ей об этом. Скучает по отцу, на которого все еще в обиде за то, что в итоге у него не такая жизнь, какую он себе загадывал и планировал. Но планы строить идея отстойная, вот только он никогда не поймет этого, вставая вновь и вновь на эти грабли. Еще Джинён отрицает, что в последнее время все чаще думает о том, что хочет уехать. Развеяться хоть немного. Сначала навестить маму, а потом кататься по миру, выбирая города и страны так, как захочется именно ему. Конечно, сейчас он вполне может все решать сам, но многие вещи останавливают, приходится отказываться от чего-то ради сохранения того образа, что выстроил для себя. Оболочка которого трещала лишь тогда, когда он выпивал с Джексоном. Перед ним-то можно расслабиться хоть немного и быть самим собой. Но все же подавляющую часть его мыслей занимало то, как избавиться от заносчивого мужчины, он успел вымотать много нервов и не давал спокойно жить. Теперь не давал спокойно жить еще и Югём. — Помочь не надо? — Пока нет. Не проходило и несколько часов, как… — Все еще не надо? — Тебе делать нечего? Наслаждайся спокойной жизнью, пока можешь! — но парню действительно было скучно, в университете его никто не ждал, работу было не найти, все сериалы, что накопились, были просмотрены и почти все успешно свалили на перерывы. Ему казалось, что еще немного, и он помрет от скуки в собственной квартире. Другое дело - бар Джинёна, где тебе несколько раз на дню угрожают, поломойка избивает тряпкой, а потом тебе снова угрожают и вышвыривают, отправляя на другой конец города для того, чтобы ты, возможно, рискнул своей жизнью. И тогда ему казалось, что он очень хочет в свое уютное гнездышко, обложиться едой и не вылезать на улицу ближайшие несколько дней. Получив желаемое, он поначалу был рад, а вот потом почувствовал все прелести одиночества. Особенно после того, как Ёнджэ ясно дал понять, что ему сейчас не до своего друга. Он приходит в бар без звонка владельцу, встречает Марк, закатив глаза. — Приперся еще раз ведро мне навернуть? — Ой, — Югём совсем забыл о случившемся, тогда он так хотел поскорее унести отсюда ноги, что не особо понял, что натворил, — я случайно. — Сейчас я пихну твою голову в дверной проем и захлопну дверь, скажу, что случайно! — в этот раз Туан был разозленным, будто от Джинёна заразился, что неудивительно, ведь они ошиваются рядом друг с другом буквально каждый день, но к счастью обоих, не каждую минуту. — Люблю этот бар, тут все такие добрые, — Югём обнимает парня, тот довольно тощий, из-за чего кажется каким-то миниатюрным в объятиях. Но продлились они недолго, Марк отталкивает Югёма, к чему тот был готов и сейчас не выглядел удивленным. — Лучше бы поесть притащил, — он злобно бормочет себе под нос и кутается в свою камуфляжную куртку, в которой явно было холодно, после чего вылетает из бара. Из своего кабинета выползает Джинён после того, как слышит очередной хлопок дверью. — Дверь новую купишь! — Это не я! — Мне плевать, — и Джинёну действительно плевать, он берет с полки сок и смотрит на срок годности, который явно не оправдал его ожидания, поэтому уже был в полете в мусорное ведро. Югём же не сваливает, просто садится за столик, ожидая, когда его запрягут очередным делом, — зачем ты вообще приперся? Я же сказал, ты пока не нужен тут. — Может, все же нужен? — Господи, — Пак садится за тот же столик, — сначала ты ноешь, как хочешь домой, а сейчас просишься обратно, ты в порядке? — Даже если нет, какая разница? Марк вон далеко не в порядке, но он ведь сидит тут, почему мне нельзя? — Ну давай в моем баре будут торчать все придурки этого города! — вскидывая руками, Джинён откидывается на спинку стула. Югём сейчас совсем не нужен был ему под носом, особенно, с таким настойчивым желанием мозолить ему глаза. — Мне совсем нечем заняться, — Югём надеется, что его поймут, — я могу работать у тебя? — Ты видишь, что творится с этим местом? Тут нет посетителей, даже весь сок испортился, ведь продавать некому, а новый я заказывать не собираюсь. Ты будешь тут просто сидеть, точно так же, как и дома. Мне платить тебе за это? Югём отвечает тот бред, что бережно хранил в голове, Джинён ему так же любезно предоставляет свой и так бы продолжалось еще долго, потому что оба друг друга стоят, а Джинён все не спешил достать веский аргумент, пистолет, точнее. Но приходит Марк, прерывая все это безобразие, он стоит на пороге, трясется от холода и злобно смотрит на сидящих за столиком. — Еды нет, солнца на улице нет, мне холодно! Гребаное похолодание, чтоб оно сгорело в аду! — Югём не знает, что ответить, а Джинёну интересно, что же он еще услышит сейчас от Марка, — и вы меня бесите. — Ага, — Джинён кивает и достает телефон, а Туан забирается на диванчик в самом углу. — Что ты собираешься сделать? — Югём пялится на Джинёна, пока тот в ожидании, когда же ему ответят. — Сейчас увидишь, — он слышит голос друга, — привет, Джексон. А дальше долгий разговор с Ваном, Марк, кажется, уже засыпал, а Югём просто играл в одну из игр на своем телефоне, все же надеясь, что в конце концов ему разрешат хотя бы делать вид, что он тут работник. — Вообще я звоню тебе по делу, — спустя минут двадцать Джинён решает сказать, ради чего отвлек Джексона от дел. — Да? Что-то важное? — Не хочешь увидеть свою любовь? — Ну, — протянул Джексон, — я уже с тобой говорю. — Вот придурок, — Джинён улыбается, а потом смотрит на Югёма, который устал сидеть, но посидит еще, если ему так нужно место тут, — Марк сейчас злющий. — Что с ним? — вот теперь Кайе перестал шутить, явно обеспокоившись. — На улице холодно, а он ходит можно сказать в летней куртке и, кажется, он заболеет, потому что приперся с улицы, оставляя за собой мокрые следы, в общем, конец его любимым кроссовкам. И он что-то ныл про еду, — до Югёма доходит, что речь идет о Марке, он вспоминает его слова о том, что лучше бы ему еды притащили. Неужели все так плохо? — может, заберешь его? — и если Ван сейчас откажется, то Югём уже хочет забрать его сам, конечно, в этом мире они общаются непонятно как, и Туан буквально на днях избил его, а сейчас при встрече чуть ли не шипел, но лучше все равно забрать, чем оставлять вот так… Марк же не слушал Джинёна и не слышал мысли Югёма, что там думал обо всей этой ситуации Джексон, он не знал, тем более, он сам убежал от него, скорее всего разбивая сердце и теперь думал, что его ненавидят. У него не осталось денег даже на еду, не говоря о теплой одежде, он почти корил себя за то, что продал все, что у него было, лишь бы заполучить порцию наркотиков и не загнуться от ломки. Ему было стыдно звонить Джексону, тем более, просить денег у Джинёна, связываться с родителями совсем не было желания, он не хотел, чтобы они волновались. Они все еще жили иллюзиями о том, что их сын спокойно себе учится. — Я сейчас приеду, — произносит Джексон, и теперь Джинён снова переключается на Югёма. — С одним почти разобрался, а что касается тебя… то я даже не знаю, что с тобой делать. Не хочешь другой бар найти? Таких по этому городу больше, чем ты себе представляешь, — Югём мотает головой, Джинён бы и вышвырнул его уже отсюда, да вот все время что-то или кто-то останавливает. Сейчас это делает Марк, свалившись с дивана, — голову не разбил? — Джинён отвлекается на него. — Все класс, — упавший поднимает руку и в итоге только ее из-под столика и видно. — Вот и отлично, — Джинён уже устал крутиться туда сюда, — долго ты мне еще на мозги капать будешь? — Югём не знал, что ему ответить, он ведь просто хотел остаться тут и все, — да блять, — его опять отвлекают, теперь телефонный звонок, но в этот раз он выглядит не так, как при разговоре с другом, теперь он напряжен, — я уже все тебе сказал, какого черта ты мне звонишь, если все еще не выполнил, что должен был? Пока Джинён говорит, Югём идет поднять Туана, ведь тот так и валяется на полу. Это довольно затруднительно, ведь столик мешает подойти и поднять эту тушку. Марк никак не реагирует на вопросы и только отмахивается, и тогда парень берет его за ноги и тащит на себя, чтобы вытащить из-под столика. Марк не сопротивляется и вскоре оказывается на диване. — Сиди, — Югём держит его за плечи, не отпуская и боясь, что тот сейчас снова грохнется. Джинён кричит где-то в коридоре с раковинами, видимо, разговор вообще не задался. Югём слышит, как он запирается в кабинете и не решается идти к нему, присматривая за тем, не навернулся ли Марк.

* * * *

Джексон приезжает в бар и находит Марка на том же диване, где его и оставил Югём, предусмотрительно уложив, а не оставив сидеть прям так за столиком. В худшем случае, парень бы снова упал или ударился головой, потому что ему, кажется, плевать было вообще на все и ничто его не волновало. — Что с тобой? — он упирается одной рукой в стол, другую же сует в карман своих брюк. До этого Марк смотрел в потолок, сейчас же перевел взгляд на парня. — Ничего, — он пожимает плечами, — все нормально. — Было бы нормально, Джинён бы не позвонил, — Кайе оглядывает парня с головы до ног и останавливается на его кроссовках, — неужели сам не мог мне позвонить? — Не думаю, что ты был бы рад мне, я же кинул тебя. — Поднимайся, — Ван берет парня за руку, чтобы тот сел, что он и делает, — тебе нормально так по улице ходить? Хотя кого я спрашиваю, — Марк опять пожимает плечами и Джексон вздыхает, не отпуская его руку. Спустя несколько минут разговора он вытаскивает парня на улицу. Усаживает в свою машину, сказав водителю, куда ехать. Уже в торговом центре он приводит Марка в первое попавшееся кафе и хочет его накормить, а потом уже идти за новой одеждой, чтобы он не ходил в том, что ничерта не греет в такую погоду. Без лишних препираний Туан ест все, что Джексон заказывает, сам обошедшийся только чаем. Так, в тишине между друг другом (на фоне играла лишь какая-то классика), Марк наконец набивает живот, мысленно усмехаясь собственным утренним мыслям о том, что он умрет с голоду в этот раз точно. Джексон же уделяет время и работе, пока Туан доедает десерт, думая о том, что парень в очередной раз подписывает какие-то свои подписюльки. Все же он уехал на час раньше положенного, оставив незаконченные дела. В его планах было остаться сегодня допоздна, но кое-кто его планы сорвал. Этот кое-кто сейчас довольный поглаживал свой живот, думая, что покушать, это, все-таки, здорово. — Наелся? — Джексон убирает все бумаги в сумку для папок. — Да, спасибо, — Марк улыбается ему и парень расплачивается, после чего поднимается и утягивает Туана на этаж выше, чтобы купить ему новую одежду. Марк вдруг упирается, говорит, что не надо, ему и в этой хорошо, отказывается снимать свою камуфляжную куртку, как и кроссовки, которые уже вовсю просились на покой… и вообще он обнаглел. Джексон же говорит, что все в порядке и не может его оставить так, что ему будет спокойнее, если он будет знать, что Марк сыт и одет. Если со вторым он справится, то с первым будут проблемы, ведь уже через пару часов Туан снова почувствует голод. Эта проблема бы тоже решилась, если бы он согласился вернуться, что пока Джексон видел лишь в мечтах и надеялся, что рано или поздно они осуществятся и он наконец будет счастлив. Ван все же настаивает, ведет парня за новой обувью и заставляет примерить несколько пар, что тот делает, устав спорить и отнекиваться. Поздним вечером Марк у него. Кайе готовит ужин, когда Марк выходит из душа в футболке и нижнем белье. Он обнимает парня, наблюдая за тем, как тот нарезает овощи для салата.

* * * *

за пятнадцать минут до того, как Джексон приехал за Марком Югём слышит, как Джинён запирает свой кабинет и через какие-то несколько секунд он оказывается в зале. — Я ухожу по делам, а ты делай, что хочешь, — Пак бегло произносит это в адрес Югёма и тут же покидает бар. Югём, намеренный идти с ним, поначалу почти забывает о Марке и чуть не роняет его, из-за чего тот бы точно ударился головой. Он укладывает его на диванчик и, убедившись, что парень не упадет, выбегает следом за Джинёном, тут же осматриваясь по сторонам. — Подожди меня! — Джинён его точно слышит, но не останавливается, ускоряя шаг, — ну Джинён! — Отвали! — в его планах была одиночная «прогулка» и Югём совсем немного мешал этому. — Я просто хочу пойти с тобой, — он догоняет парня, из-за чего тот почти плакать готов. За что ему это? — Ну зачем? — Что? — Боже, — Джинён замедляет шаг, — зачем ты идешь за мной? Чего ты от меня хочешь? Или ты все же работаешь на этого придурка и сейчас просто устроил слежку за мной? — Была бы это слежка, я бы так открыто не сказал тебе, что иду с тобой. Мне просто скучно, я уже уговорил, ну и, — Югём замолкает, нахмурившись, переваривая, что хочет сказать, но решает, что не время, поэтому говорит совершенно другое, — можешь сам слежку за мной устроить, поймешь, что я не на его стороне. — Если тебе предложат денег? — Нет. — Точно? — Да точно! Сколько можно у меня это спрашивать?! — Югём не лгал парню, он хотел, чтобы Джинён доверял ему, а не задавал каждый раз вопросы о том, не перешел ли парень на сторону Чона. — Сколько нужно, столько и буду спрашивать. Югём не отвечает и просто идет рядом, пока не спрашивая, куда они держат путь. Джинён перебесился после нескольких кварталов и был не против того, что идет не один, но состроить недовольное лицо - святое. Он поглядывает на Югёма, тут же отводя взгляд, когда тот смотрит в ответ на него. Хочется проворчать что-то типа «не смотри на меня!», но он же посмотрел первым, да и выглядело это как-то по-детски. По-хорошему, Югёма нужно отцепить от себя, но Джинён просто смотрит на то, как этот придурок пытается приманить к себе голубя, который просто хотел попить воды из лужи, но к нему пристало это огромное и пугающее существо. Он кидает ему семечки, что достает из кармана, а Джинён разрывается между тем, чтоб продолжать смотреть на это или же поскорее унести отсюда ноги и проблема в виде Югёма испарится сама собой. — Тупая птица, — голубь улетает, а Югём догоняет Джинёна, который все же выбрал второе, но не успел уйти на большое расстояние от него. — Чего ты к голубю пристал? Что он-то тебе сделал? — Они классные, — далее бессмысленная болтовня, в которую Джинён даже вникает, поддерживая разговор. Казалось, до такого он не докатится. С Югёмом точно.

* * * *

Марк спокойно спит, пока Джексон проводит пальцами по его плечу. У Туана волосы еще немного мокрые после душа и приятно пахнут мятным шампунем. Ван целует его в лоб, после чего ложится, рассматривая лицо и поправляет одеяло. Раз за разом его желания и надежды не меняются - он все так же хочет, чтобы Марк вернулся к нему уже насовсем. Он вновь хотел гулять с парнем по парку и есть сладкую вату, обсуждать, чем заняться на выходных, забирать его в свой домик в лесу, в котором одному было слишком одиноко. Кайе знал, что Марк хотел провести в подобном месте пару дней, нарисовать что-нибудь и сделать много фотографий, но он так там и не по побывал, предпочитая всей это идиллии, пению птиц и объятьям Джексона, свои наркотики. Джексон его любит и ему кажется, что так будет всегда, потому что уже столько времени не может отпустить даже после всего, что Туан натворил. Он выгораживает Марка перед его родителями, когда они звонят после того, как не могут связаться со своим сыном. И тогда волноваться начинает сам Джексон, попутно заверяя, что с Марком все хорошо, сам же обычно уже находится по пути в бар или, после завершения звонка, спешит позвонить Джинёну. Иногда казалось, что и он рано или поздно пошлет. Мало того, что Туан уже чуть ли не пустил корни в его баре, так еще и сам Джексон названивал, наверняка отвлекая от дел. Джексон вроде как надеется, что Джинён рано или поздно психанет и Марка выгонит, и когда тому будет некуда пойти, он просто заберет его. Но также он не хотел подобного, потому что Туану ничто не мешало отказаться в который раз и просто шляться по улице, говорить, что под мостом жить самое то, а в какой-нибудь большой коробке вообще все условия для хорошей жизни. Все попытки достучаться до него проваливались, быть заботливым, любящим, или же наоборот относиться к парню грубо, с долей презрения, толку никакого, он все отказывался и отказывался возвращаться. Марк говорил, что не любит, лишь бы Джексон ушел и больше не страдал так по нему, думал, что Кайе поверит и больше никогда не примет обратно. Но он делал это каждый раз, когда сам Туан приходил, наплевав на все свои слова, не в силах забыть парня, так и не сумев побороть то, что к нему все-таки тянет. Он, может, и хотел вернуться, но мысли о том, что Джексону будет плохо из-за его срывов, отталкивали. Хотя такая жизнь, эта бесконечная беготня, была не лучше. Он думал, что рано или поздно Кайе найдет себе кого-нибудь, а его наконец пошлет и больше никогда не появится. Забудет и перестанет по нему убиваться, заживет спокойной жизнью, пока Марк будет доживать свою, добивая себя и мысленно вымаливая прощение у родителей за то, что не оправдал их надежд. Джексону бы чуть больше свободного времени, возможно, если бы он чаще мог бывать рядом с Марком, он бы не допустил того, что тот ввязался во всю эту дрянь, возможно, он бы мог как-то помочь Джинёну, если бы у него было достаточно знаний, и, опять же, времени, но все так, как есть: Марк - наркоман, а у Джинёна нервы на исходе, и чем все это закончится, пока неизвестно. Хочется надеяться и верить, что закончится чем-то хорошим, но верится в это будто меньше с каждым днем. Джинён говорил, что помощи не надо, он благодарен хотя бы за то, что Джексон находит для него время и выслушивает, поддерживает и отвлекает от плохих мыслей. Джексон, смотря на него, хотел, чтобы его другу элементарно легче жилось, не приходилось скрывать свой дом и каждый день проводить в напряжении, чтобы он мог открыться кому-то еще помимо самого Джексона и чувствовал себя при этом комфортно. Желательно, чтобы так было всегда, чтобы парень не видел в каждом человеке врага, подозревая в чем только можно. Но Джинён почти расслабленно вел себя с БэмБэмом, парнем, который работал у Джексона, крутился с косметикой вокруг его ведущих и активно травил шутки в окружении дамочек, которые, по слухам, были очень близко знакомы с небезызвестным Чон Хонгом. Кайе знал, что парень не один из этих «близко знакомых», потому что у того давненько был Джейби, редко выходящий в свет, возможно даже напрягающий Джексона и где-то глубоко в подсознании носил кодовое «темная лошадка». Ван надеялся, что если Джинёну нужна будет помощь от Джейби, то он не доверится ему полностью, как и той шестерке, Джуну, который сначала во всю прислуживал Хонгу, а потом внезапно переметнулся к Джинёну. Не хотелось лишаться лучшего друга, поэтому Бэм, связующая часть Джинёна и, собственно, Джейби, часто был под присмотром. Вот только по его поведению складывалось впечатление, что плевать ему на все, кроме работы и новых шуточек. Джексон не был уверен, в курсе ли происходящего БэмБэм вообще, рассказывал ли Джейби ему, чем занимается Хонг, рассказывают ли что-то дамочки. Что касается Джинёна, то он бы вряд ли стал распыляться на эту тему с Канпимуком, казалось, парня он хочет защитить от всего дерьма в мире, хоть тот и не особо нуждался в этом. На самом деле Джинён ограничивался с ним разговорами о бытовухе, слушал рассказы, надеясь, что он никогда не ввяжется во что-то плохое. Джейби бы и сам не допустил, чтобы с его парнем что-то произошло, поэтому не особо был рад общению Бэма с теми девушками. Но тому что-то по этому поводу говорить не имело смысла и оставалось лишь делать все для того, чтобы ничего плохого не произошло. О Джейби Джинён почти никогда не говорил, даже если разговор заходил о Бэме. Он думал, что Им не встанет на чью-либо сторону, ему не нужно было доверие Хонга или Джинёна, ему нужны были только деньги и таец под боком. И пока все оставалось именно при таком раскладе, он не давал о себе знать, лишь однажды вылез, когда Канпимук ушел в бар Джинёна, подвергая себя опасности. Джексон успокаивает себя тем, что эта парочка ущерба никакого не приносит и появляется не так часто. Кайе, запутываясь в работе и круговороте событий в своей жизни и дорогих ему людей, почти теряет самого себя, забывая, каким он был, когда только приехал сюда. В первый день знакомства с Джинёном ему плевать было, что он потерялся, с его лица не сходила улыбка, он тараторил без остановки, а потом каждый день звал гулять, наплевав, что город не знает. Сейчас всю легкомысленность приходится отбросить, стать серьезнее. В силу обстоятельств, не сговариваясь, они делают это с Джинёном одновременно. Но одно остается неизменным - каждый раз, когда они видятся, то делают, что первым в голову придет, забывают о всех проблемах и все так, как несколько лет назад, когда еще не произошло все то, из-за чего пришлось меняться.

* * * *

Югём заговаривает хорошо, Джинён это понимает, когда начинает темнеть. Вроде говорит какие-то бессмысленные вещи, о которых Джинён даже не задумывался, но не затыкает его, продолжая слушать. Язык развязывается сам собой, когда Югём осыпает его вопросами. Пак отвечает, потом задумываясь, не ляпнул ли чего-то лишнего, но парень уже во всю рассказывает о чем-то своем и почему-то это все еще увлекательно… И вот, Югём уже во всю жестикулирует, в красках описывая одно из событий в своей жизни, украшая всю ситуацию шутками, Джинён смеется, позволяя себе расслабиться, решив, что по должникам пройдет потом. Даже если по приходу домой пожалеет, что променял работу на этого парня. Сейчас хотелось его дослушать и посмотреть, что он выкинет еще, а потом уже трясти деньги с непунктуальных придурков. Югём не хочет отпускать его еще ближайший час, потому что сейчас парень перед ним не грозится убить и не сыпет обвинениями во всех грехах человечества. Он смеется и разговаривает так, будто они какие-нибудь однокурсники и просто вышли на вечернюю прогулку. Поначалу он думал, что Джинён по умолчанию злобный и недовольный и это его состояние не исправить, но все меняется, стоит только увязаться хвостом и разговорить, наконец вытягивая из мыслей. Дома Джинён тут же набирает Джексона, думая, что гудки будет слушать вечно, но вместо вечности проходит всего несколько секунд, и вот, ему отвечают. — Да? — Кайе ушел на кухню, чтобы не разбудить Марка разговором. — Все плохо, очень плохо. — Что случилось? Не говори, что что-то серьезное… — Если он все же работает на Хонга? А я, блять, весь вечер с ним разговаривал, вот вдруг он отвлекал меня, пока в бар кто-нибудь забрался? — Ты о ком вообще? — Я про Югёма, — Джинён как-то упустил тот момент, знает ли Джексон про Югёма или нет. — Марк мне что-то о нем рассказывал, он просто твой бармен, нет? — Ну как, он убивает время в моем баре и обманывает Хонга, что работает на него, но, — Джинён замолчал на несколько секунд и Джексон уже хотел заговорить, — что если он действительно работает на него и обманывает меня? — С чего ты взял? — у парня на том конце кажется начиналась паника из-за собственного недоверия к окружающим его людям, — доказательства есть? — Нет, — гордо говорит Джинён, будучи уверенным в собственном видении ситуации. — Ты дурак? Он может действительно помочь тебе хочет, как ты ему и сказал. Просто не хочется в это верить, да? — Я ему поверю, а он потом такой скажет, что все это время лгал мне! — Да с чего ты взял, непробиваемый?! — Джексон не знал, как объяснить парню одну простую вещь, — не все в этом мире куски дерьма. Как видишь, тебя не предал я, БэмБэм, даже Марк, хотя он явно не питает к тебе светлых чувств. — Потому что ему просто нет дела. — Так может и этому Югёму дела нет? Может ему дело конкретно до тебя, а не того, что на тебя скинул отец? — несколько лет назад, когда все только началось, многие люди, которые называли себя другом семьи Джинёна, отвернулись от него, забывая про все обещания и многолетнюю дружбу. Даже мужчина, который был как дядя, после смерти главы семьи тут же испарился. Как оказалось, ему просто нужна была доля, но после всех ужасных событий она отошла к Хонгу, который делиться не собирался. — Я не знаю, — Джинён, кажется, поник и Джексон вздыхает. — Все будет нормально, но если что, закопаем его вдвоем. С этим Джинён соглашается и разговор длится еще некоторое время. Марк даже успевает проснуться из-за того, что хочет пить и видит Джексона на кухне, без всяких подсказок понимая, с кем он завис по телефону. Кайе продолжает говорить и берет Марка за руку, чтобы он не уходил без него, потому что Джинён, вроде как, уже спать собирался. Туан делает вид, будто стоит тут уже вечность и хочет утянуть парня обратно в спальню. Тот лишь переплетает их пальцы и прощается с Джинёном, попросив его перед этим сильно не переживать по поводу того, что Югём может его предать. Не переживать хотя бы до того момента, пока не будет повод. — Вы вечность разговариваете. — Вот и нет, — Джексон обнимает парня, — ты знаешь Югёма? — Ага, он опрокинул мне ведро, я его тряпкой избил, — Кайе смеется, утыкаясь лбом в грудь парня, — а что? — Есть вероятность, что он работает на Хонга, как думаешь, это так? — Он? Нет, этот придурок, а вот другой Югём, он мог. — Другой Югём? — он смотрит Марку в глаза. — Их два, другой свалил в свою вселенную. — Видимо, Джинён тогда говорил на полном серьезе про это, но верить в подобный бред я, пожалуй, все равно не буду. Так, значит, Югём не крыса? — Я думаю, что нет, — поцелуй в лоб и Туан все же уводит парня в спальню.