Oasis

      Крис лежал на своей кровати и разглядывал потолок. В следственном изоляторе при управлении, куда его перевели после ухода Чонде, было не так сыро. Здесь было даже уютно, если не считать решётки, что отделяли его от большого светлого коридора, за которым сидел мрачный охранник. Мужчина не смотрел в его сторону, это было и к лучшему, ведь кому захочется быть 24 часа в сутки под пристальным наблюдением.       Альфа думал о том, что был слишком удачлив в своей жизни, раз смог дожить до этих дней, ведь сколько раз он висел на волоске от смерти. Вспомнилось дуло пистолета Сумана, что крепко сжимал плечо совсем ещё юного мальчишки, что, не мигая, смотрел на отца и папу, что едва стояли на ногах. – Стреляй или этот день станет для тебя последним, – вспомнил Ифань грозный голос. Руки дрожали, он смотрел в глаза отца, в которых не было ни капли осуждения, лишь безграничная гордость.       Ифань вспоминал в тот момент всё, чему учил его старший. – Сынок, не забывай одну вещь, – сказал однажды отец. – Пока жив хоть один хранитель Оазиса, он в безопасности. Злые люди будут пытаться добраться до него, но помни одно, даже если у тебя потребуют жизнь в обмен на что-то, выполни это, твоя жизнь намного дороже всех других на этом свете, дороже даже жизней твоей семьи, ведь ты последний, кто знает всё о подземном городе. Ты должен выжить любой ценой, а потом передать легенду своим детям. Оазис священен, пока не запятнан кровью невинных. В случае если кто-то опорочит его, Оазис должен исчезнуть, понимаешь? Только невинные души могут стать последней каплей, а мы… мы все грешны, милый, потому что нами правит желание быть властелинами мира.       Крис помнил, как выстрелил, а потом тяжёлая рука Сумана легла на его голову. – Хороший мальчик, далеко пойдёшь.       И Ифань шёл, он выполнял приказы, он убивал, но помнил о том, что всё, что он делает, он делает, чтобы обезопасить легенду.       Казалось бы, что особенного в древнем городе, просто подземный тоннель, что простирается на несколько километров, длинные улицы, каменные дома, в которых… А вот тут вот начиналось самое интересное, то, ради чего все пытались присвоить себе это место. Стены этих домов были отделаны драгоценными минералами, которые были прочнее любых известных сейчас строительных материалов, ещё бы, ведь им предстояло выдержать на себе довольно внушительный слой земли. Запас богатств в этом месте был неиссякаем, потому что Оазис имел не один вход, а четыре – в зависимости от стороны света. Вход у фонтана был пятым, исключительно для гостей. Торговцы же со всего света, посвящённые в тайну, попадали в Оазис своими путями. Оазис был одним из первых очень чётко построенных синдикатов. У него был глава и десяток его помощников разных наций, что вели свои дела с торговцами. В Оазис попадал лишь качественный товар: антиквариат, украшения, оружие – всё, за что на поверхности можно было получить немаленький срок. О всех пяти входах знал лишь глава синдиката – он же хранитель легенды. Он всегда находился в стороне от торговли, но вёл контроль всему товару прибывающему и убывающему из страны. Это-то и прельстило Сумана и его подельников. Как это так, что что-то в контролируемой ими территории уходит в обход них? Завладев Оазисом, Суман получал безграничную власть, но то, о чём становится известно одному постороннему, тут же становиться известно всем. Злые языки называли Ли подземным королем. Оазис стал слишком обыденным явлением, он потерял свою таинственность и значимость. Торговля велась открыто, и если Триада не догадывалась, что ценность Оазиса не только в доступных путях торговли, кто-то посторонний это понял, начались попытки завладеть им. Суман был в бешенстве, а Крис лишь послушно, опустив голову, выполнял его приказы, лишь однажды обмолвившись о том, что город можно просто закрыть.       Однажды Суман вызвал его к себе. – Что ты там говорил о том, что можно оградить Оазис от посторонних? – Стоит лишь закрыть главный вход, сэр, доступ к городу будет отрезан. Древний фонтан имеет в себе четыре замка, на случай, если понадобится такая необходимость. Без фонтана – единственного источника воды в деревне, там всё опустеет и вряд ли кому-то придётся искать богатства в заброшенном месте. – Почему именно четыре замка? – задумчиво спросил Ли. – Дверь же всего одна? – Для надежности, – ответил Крис, не дрогнув, старшему не нужно было знать о том, что, ведя дела через главный вход, он упустил столько возможностей. Ифань успел предупредить партнёров отца о смене власти, и пусть в последствии, встречаясь с ними, он видел в их глазах лишь презрение, он был спокоен, потому что смог уберечь от смерти несколько невинных жизней.       Суман долго раздумывал над предложением младшего, пока в один момент не вызвал его к себе. Старший выглядел возбуждённо, на одежде можно было заметить пятна крови. Он схватил Ифаня за руку и потянул к выходу. – Идём, – сказал он. – Закроем этот ад, иначе змеи так и будут выползать оттуда.       Ву лишь шёл следом, опустив голову. Они заняли места в машине, где их ждали ещё двое. «Друзья» Ли, хотя можно ли назвать друзьями тех, кто подчиняется приказам. Лао и Катару были правителями лишь на своей территории, здесь они были пешками, всего лишь верными псами Ли. Они добрались до фонтана быстро, Крис в ужасе смотрел на то, как наёмники Сумана окружили человек пятьдесят, что напугано жались друг к другу, и не сводили с них автоматы. – Кто это? – подавив дрожь в голосе, спросил Ифань. – Предатели, – хмыкнул Ли. – Они торговали нашим товаром в обход общей кассы, а ещё кто-то из них устроил бунт, пока охрана разбиралась с ними, из города исчезло несколько килограммов чистого золота. Кто-то хочет построить свою империю за наш счёт. – Этого не может быть, – ответил Ифань. – А раны на наших телах тоже выдумка. Нас обстреляли, когда мы оказались здесь с проверкой. Кто-то пошёл против нас, и он в этой толпе. Мы должны уничтожить его.       Суман вышел из машины и осмотрел присутствующих. Ифань видел многое, но сейчас почему-то сердце сжалось, ведь здесь были люди разных судеб и разного достатка. Здесь были старики и подростки, молодые альфы и даже несколько омег. – Загоняйте их внутрь. Они хотели торговать, так что ж, пусть торгуют. Вечно…       Наёмники начали заталкивать пленников в город. Были слышны крики и выстрелы, а Ифань не мог пошелохнуться. Он снова вспоминал слова своего отца: «Оазис священен, пока не запятнан кровью невинных», и вот сегодня этот день настал. – Чего стоишь, закрывай свои замки, – крикнул на него Катару, когда охрана втолкнула в тоннель последнего человека и удалилась по приказу Лао. – Но… – Чего медлишь, Ифань, или ты тоже хочешь туда? – сверкнул глазами Ли. – Тоже мечтаешь, чтобы мы сдохли?       Лао поднял на него пистолет и кивнул в сторону фонтана. – Иди, или я медлить не буду.       Ифань на ватных ногах подошёл к фонтану и нащупал рычаг. Он всё ещё слышал голоса людей, что сейчас окажутся похороненными заживо, но он не мог сейчас умереть, потому что он последний хранитель Оазиса, теперь его цель – не допустить повторного возрождения города смерти. Крис дёрнул за потайной рычаг, слыша, как дверь закрывается. – Что дальше? – спросил Лао, не снимая мальчишку с прицела. – Мы должны встать с четырёх сторон и одновременно повернуть рычаги, но есть одно условие, каждый рычаг имеет нишу, чтобы он смог двинуться с места, нужно её заполнить. Ниша эта определенной формы, а значит, мы должны подобрать что-то похожее. – А нельзя было предупредить об этом заранее, – возмутился Катару. – Я не думал, что с этим возникнут проблемы, – ответил Крис. – Ниши представляют собой формы, которые часто используют в изготовлении мужских перстней. Все вы носите печатки, так что… – Так просто? – с сомнением спросил Ли. – Так любой сможет открыть эти замки. – Но не каждый знает, где они находятся, сэр, – опустив голову, ответил Ву. – Ладно, показывай, где твоя ниша, пока эти тараканы не расползлись.       Крис нервно ощупывал края фонтана, он почти угадал, четыре замка с точностью повторили формы перстней. Печатка Катару, «корона» Сумана и перстень Криса идеально заполняли ниши. – А я, – задумчиво посмотрел на свои руки Лао. На его пальцах не было ничего, а на запястье сверкал фамильный браслет.       Крис подошёл к старшему, а потом заметил на украшении яркий рубин. Ощупав нишу, Ифань сравнил форму камня с ней, замечая сходство. – Давайте попробуем его, – сказал Ву. – Если нет, придётся искать другой выход.       Все четверо заняли свои места, заполняя каждый свою нишу, а потом резко дёрнули за рычаги. – Переключилось, – сказал довольно Суман. – И у меня, – кивнул Катару. – И я вроде справился, – кивнул Лао, надевая браслет обратно на руку. – Крис? – спросил Ли, глядя на мальчишку, по щекам которого текли слёзы. Он прощался сейчас с легендой, прощался навсегда, ведь он не позволит кому-нибудь снова попасть в этот ад. – Да. У меня тоже получилось, – сказал он, смахивая слезы.       Катару подошёл к нему, опуская руку на плечо младшего, а потом проверил положение рычага. – Норма, – подмигнул он Ли. – Наш человек.       Суман засмеялся, а Лао хмыкнул. – Но вы же помните о том, что никто не должен об этом знать, – заметил Катару. – Мы должны забыть об этом месте, а ещё мы должны очень трепетно хранить наши ключи, ведь, мы же не хотим, чтобы это всё повторилось. – Мы снова на вершине, – сказал Лао. Крис наблюдал за тем, как трое друзей крепко обнялись, а он медленно осел на землю. Тело дрожало. Сейчас он думал о тех людях, что остались там внутри. Он снова чувствовал себя последней сволочью, но лучше уж так, чем однажды наблюдать за тем, как из Оазиса выйдут те, кто остался по ту сторону, те, кого не устраивала политика Триады. Крис знал, что там обязательно найдутся недовольные, но теперь ходы закрыты, теперь нужно начинать жить сначала.       И сколько этих сначала было в жизни Ву Ифаня, и вот сейчас, кажется, снова начинается новый этап, и хочется, чтобы он не закончился так же плачевно, как остальные.       В коридоре послышались шаги, Ву встрепенулся, потому что время уже было позднее, и сегодня он никого не ждал. Неужели что-то произошло? Стало страшно, потому что самые дорогие люди сейчас находились по ту сторону, и Ифань ничего о них не знал. Шаги были уверенными и тяжёлыми, это явно не Чонде, тогда кто? Когда напротив решётки остановился Тэмин, Ву почувствовал, что паника вот–вот готова вырваться наружу, что этот человек здесь забыл? – Ну здравствуй, Фань, давно не виделись, – сказал Ли, открывая дверь камеры. – Что ты здесь делаешь? Что-то с Чонде?       Крис подскочил на ноги и в упор смотрел на младшего, пытаясь уловить хоть что-то в его взгляде. Ли только усмехнулся. – Знаешь, не могу сказать, что с ним всё отлично, но и ничего плохого пока с ним тоже не случилось. Объявился его альфа. – Стоп? – непонимающе посмотрел на Тэмина Ву. – Какой альфа? – Самый, что ни наесть истинный. Мун Чоноп, может, слышал о таком? – Чоноп? – повторил Крис, вспоминая высокого блондина с хищной улыбкой, что несколько лет ходил попятам за Катару. – Подожди, он же умер, лет десять назад, разбился в аварии, если мне не изменяет память. – Всё верно, вот только все эти годы тот человек водил нас всех вокруг пальца. В машине был другой человек, муж господина Накамото, может, ты и о нём что-то знаешь? – Славный был человек, пока его не уличили в краже, – ответил Крис. – В краже? – с сомнением спросил Тэмин. – Это очень запутанная история. Катару сказал, что застукал Накамото в своём кабинете с секретными бумагами в руках, пришлось избавиться от ненужного свидетеля. – Так значит… – Накамото утонул, – ответил Крис. – Просто оступился и утонул в озере недалеко от дома. – Но его семья… – Катару поддерживал их, а маленького Юту и вовсе очень любил, мальчишка напоминал ему о вас с Джису. – Юта сейчас у меня и он утверждает, что Мун Чоноп убил его папу, а его держал у себя пленником. – Ему можно верить, мальчик многого натерпелся.       Крис не отводил взгляда от подозрительно смотрящего на него Ли. У младшего явно были сомнения, но он не торопился их озвучивать. – Собирайся, – сказал Ли. – Куда? – удивлённо посмотрел на него Ву. – Будешь рассказывать свои сказки в другом месте.       Крис не шелохнулся, пока Ли разговаривал с охранником. – Я забираю этого человека для проведения следственного эксперимента. У меня есть письменное разрешение главного министра. – Хорошо, сэр, – отчеканил охранник, а Ли повернулся к заключённому. – Я долго буду ждать? Моё терпение не резиновое, Ифань. Тебе нравится сидеть за решёткой? Я могу устроить тебе пожизненное, но твой омега вряд ли обрадуется такой перспективе.       Упоминание Чонде вернуло Ву на землю, он собрал свои немногочисленные вещи, а потом поспешил за Ли в сторону выхода. У Управления стояла машина, Тэмин открыл перед старшим дверь, а сам занял водительское место. – У тебя правда есть разрешение министра? – спросил Ифань, когда они отъехали от управления. – Нет, но это сейчас так важно? – усмехнулся Тэмин. – Пока в этом Управлении я главный, а с министром я потом сам разберусь. – И для чего всё это, Тэ? Ты везёшь меня, чтобы отдать меня в руки Лао? – Хуже, – хмыкнул Ли. – Я везу тебя к Джунмёну, а эта кара будет похлеще любой другой. – К Мёну? – непонимающе переспросил Крис, понимая, что они едут в сторону казино. – К нему, Чанёлю, Минсоку, Ёнгуку, Бэкхёну, Тао, Сехуну, Чонде. Хочу посмотреть, как ты будешь оправдываться перед ними за всё, что ты сделал. – А что я сделал? – возмутился Крис, но на сердце стало спокойнее, уж с этими-то людьми он разберётся. – Ты опустил руки, – ответил Тэмин, останавливаясь у чёрного хода. – Знаешь, никогда не считал, что мой брат мог полюбить труса. – Ты вообще меня никогда всерьёз не воспринимал, – хмыкнул Крис. – А вот здесь ты ошибаешься, хён. – хмыкнул Тэмин. – Ненавидел, да, но знаешь, я тебя уважал хотя бы за то, что с тобой Джису и Сехун были счастливы, в то время как я свою семью спасти не смог. Ты хоть немного, но лучше меня, хён. – С каких это пор я стал хёном? – шокировано смотрел на Тэмина Ифань.       Ли бросил взгляд на часы и усмехнулся. – Мой рабочий день закончился пять минут назад. Я решил, что начальнику полицейского управления Ли Тэмину нечего делать на этом собрании, а значит, сейчас перед тобой лишь брат твоего мужа, что хочет справедливости.       Тэмин вышел из машины, Крис последовал за ним, его ещё немного шокировало поведение Ли, ведь за всё то время, что они знакомы, он никогда не разговаривал с ним так открыто, что-то изменилось в Ли или пришло время меняться им всем?       В кабинете было светло, окно в общий зал было завешено, из казино доносилась музыка, танцоры во главе с Каем завлекали публику очередными слишком откровенными движениями. Омеги во главе с Сычёном улыбались новым клиентам и общались со старыми. В помещении было тихо, поэтому шаги новых людей отразились эхом от стен. Ифань переступил порог своего кабинета, и замер в дверях, потому что давно он не видел всех этих людей вместе, да в принципе это была первая такая их встреча. – Ну, наконец-то, – сказал Чонде, поднимаясь со стула и направляясь к Ифаню. – Что-то вы долго.       Ву почувствовал лёгкий поцелуй в щёку, рука обвила талию Чонде, прижимая омегу к себе, словно защищая от пристальных взглядов остальных. Сехун сидел за его столом, за его спиной, положив руки на плечи младшего, стоял Кёнсу. До улыбался, Крису казалось, что омега снова вспыхнул, ведь долгие годы он только тлел, волоча на себе участь брошенного и разбитого, хотя на людях старался быть сильным. Перед ними сидел Джунмён, закинув ногу на ногу и держа в руке бокал с янтарной жидкостью. Виски. Как же Сухо без него? На ручке его кресла разместился Тао, что смотрел на всех глазами ястреба. Сейчас он выглядел достойной парой своему альфе. У небольшого мини–бара стоял Чанёль с двумя бокалами, он явно собирался в них что-то налить, но так и замер, стоило двери открыться. Бэкхён стоял у окна и, слегка одёрнув штору, следил за происходящим в зале. У книжного шкафа стояли Ёнгук и Минсок, переглядываясь, и явно чувствуя себя неуютно, потому что воздух в помещении был накалён до предела. Тэмин отошёл в сторону, оставляя Ифаня и Чонде посреди кабинета. – И чего вы все как не родные, – улыбнулся Джунмён, поднимаясь и направляясь в сторону Криса. – Здравствуй, Крис. Я уже успел соскучиться, пять лет – это не шутки. – Хён, я уже успел придумать кучу всего, – выдохнул Ифань, протягивая руку Джунмёну, который тут же её пожал. – Вы выглядели такими мрачными. – А радоваться особо нечему, – подал голос Чанёль, налив какой-то ликёр и направляясь в сторону Бэкхёна, что с благодарностью принял стакан. – Все наши проблемы соединились в один большой клубок, который теперь проще разрубить разом, чем вытаскивать из него по ниточке. – Я виноват веред вами, и… – Твоя вина здесь есть, отец, но сейчас это не так важно, – заметил Сехун. – Сейчас главное всё это остановить, пока не стало поздно. Нам не выгодно терять ту нишу, которую мы сейчас занимаем, как и не выгодно подпускать кого-то ещё ближе к нашей семье. Тебе ведь известно то, чего добивается этот человек, просвети нас. Разве правильно то, что мы рискуем всем, даже не зная причин, по которым мы стали лишними на пути того человека.       Ифань смотрел на сына и думал о том, что наконец-то его мальчик вырос, наконец-то взялся за ум, и Ву был уверен, что здесь не обошлось без помощи омеги, что стоял сейчас позади младшего и ласково гладил его по плечу. Ифань давно всё понял, только До было под силу сделать из мальчика настоящего мужчину. – Мы должны остановить всё это, Фань. Ты знаешь, что нужно Чонопу? – спросил Джунмён. – Он был несколько лет рядом с Катару, и возможно, знал намного больше нашего. Нас же вообще не удосужились поставить в известность о происходящем.       Ифань прикусил губу, а потом улыбнулся, глядя на Сухо, а его словах был укор, но не было обиды, и это радовало. – Я расскажу, только пообещайте мне, что после этого, все ваши попытки открыть Оазис прекратятся, – сказал Ифань. – Мы должны сделать так, чтобы об этом месте все забыли, навсегда. – Но там огромный склад оружия и драгоценностей, – возмутился Ёнгук. – Это же… – Там ничего нет, – ответил Крис. – Ничего кроме трупов. – Но для чего же это место нужно Муну, – заметил Минсок, покрутив на пальце браслет Донхёка, а потом опустил украшение на стол перед Сехуном. Джунмён снял с себя «корону» и положил рядом. – Третий ключ у Чонопа, – сказал Джунмён. – А четвёртый у тебя, верно? – Верно, – кивнул Ифань, подмигнув Чонде, что сжал его руку. – Вот только пользы от них нет никакой. – В смысле? – спросил Тао. – Неужели это всё было лишь обманным ходом? – Да, – кивнул Ифань. – Я просто хотел дать им понять, что потеряй они «ключи» легенда умрёт. Они берегли их как зеницу ока, и вот теперь Чоноп уверен, что пока он не найдёт все четыре, он не сможет проникнуть в город. – Они чуть не убили ребёнка из–за бесполезной, по сути, вещички? – вскипел Минсок, и хотел было подбежать к Крису, но Ёнгук перехватил его, прижимая к себе и успокаивающе похлопав по спине. – Простите, но так было нужно для безопасности всех остальных. – Да хватит говорить загадками, Фань, – не выдержал Чанёль, но тут же почувствовал руку Бэкхёна, что сжала его ладонь и успокаивающе поглаживала. – Ты тянешь время? Для чего? – Дай мне собраться с мыслями, – выдохнул Ву. – Я столько лет нёс это всё на себе, и дальше бы мог справляться со всем этим один, вот только с каждым днём эта пучина затягивает всё больше народу, я рассчитывал совсем не на такой эффект. Знаете, почему Оазис был центром подпольной торговли? Да потому что люди, владеющие Оазисом, из поколения в поколение передавали друг другу координаты четырёх входов в подземный мир.       Крис осмотрелся, замечая свободный диван, и потянул Чонде к нему, устраиваясь поудобнее, потому что рассказ предстоял долгий. – Так получилось, что деревня, под которой находился Оазис находилась почти на границе нашей страны. Многие считают его древним городом, но ему не больше сотни лет. Основали его зарубежные торговцы во главе с предводителем местной бандитской шайки, им пришлось потратить много времени на обустройство этого места, благо породы, залёгшие в этих местах, оказались особо прочными, что позволило соорудить особо устойчивые опоры. Минерал, который использовали в строительстве стен Оазиса, по своей твердости не шёл в сравнение ни с чем, им можно было запросто раздробить алмаз на мелкие кусочки.       Каждый день с разных частей света в Оазис приходил новый товар. К тайной пристани приплывали корабли, к тихой избушке в лесу приходили караваны, через подводный грот приплывали смельчаки, а кто-то наоборот спускался с гор. Пираты продумали всё: четыре входа, что нельзя было обнаружить не знающим людям и один главный, к которому всегда вёл проводник: чаще мальчишка лет десяти, что привлекал к себе меньше внимания. Красивый фонтан сверкал, обращая на себя внимание туристов, а потом к ним подходил торговец, предлагающий купить что-нибудь необычное. Так и процветал Оазис, пока Триада не почувствовала в нём соперников и не захотела стать единственной. Лидер Оазиса сообщил своим подчинённым о посторонних, тайные ходы постепенно опустели. Люди надеялись, что пройдёт немного времени и о них забудут. Отец продолжал торговлю, но всё чаще это был товар, что уже залежался на складах. Он не хотел терять своей индивидуальности, не хотел превращать Оазис в очередной «рынок не для всех», а в итоге проиграл всё. Суман видел, как продавцы доставали товар со складов, он думал, что запасы оазиса безграничны, но он и не догадывался, в каких масштабах велась торговля до его появления. К тому моменту, когда Триада завладела Оазисом, склады были практически пусты, а в тот момент, когда все двери закрылись, там не осталось ничего, кроме заживо погребённых людей. Я сам лично проследил за тем, чтобы все ценные вещи были переправлены. У них были свои хозяева, и я не имел права распоряжаться ими. Именно поэтому я говорю, что открывать Оазис бессмысленно. – Но Чоноп… – Ему нужно кое–что другое, – ответил Крис. – Ведь он был в курсе дел Катару и знал, что Триада не хранила свой товар на складах Оазиса. – Он хочет получить самый прочный минерал, – сказал Сехун. – Именно, – кивнул Крис. – Чоноп – бизнесмен, не даром старейшины всегда говорили, что тот, кто владеет Оазисом, владеет миром. – Даже не верится, что всё это происходит из–за каких-то там камушков, – хмыкнул Ёнгук. – Я ещё мог поверить, что этот парень мстит кому-то, но чисто из–за денег. – Знаешь, – задумчиво сказал Чонде. – Мы ведь ничего о нём не знаем. Откуда он пришёл, кто его семья, как он жил до того, как попал в секретари Катару, ведь когда он пришёл тогда в наш дом, мне показалось, что он любил Чунхо. Он же не оставил их с Джонином, всё это кажется очень странным сейчас. Вся его жизнь, все его действия – это сплошная загадка. – Которую нам предстоит разгадать, – заметил Джунмён. – Тэмин, твой омега ещё что-нибудь рассказал? – Ну, кроме того, что Чоноп любит играть с чужими жизнями и того, что омеги, а особенно красивые омеги являются его слабостью, ничего особенного. Мальчик напуган, вздрагивает от каждого шороха. – И как же ты его одного оставил? – хмыкнул Кёнсу. – Он, наверное, трясётся там от страха. – Он, в отличие от некоторых, по ночам спит, – огрызнулся Тэмин. – Ну да, отсыпается за всё своё бурное прошлое, – ответил До. – Су, тебе не кажется, что это не твоё дело? Кто и когда спит в моём доме, – ответил Тэмин. – Я же не спрашиваю у тебя, почему ты так крепко вцепился в плечо альфы, что тебе в сыновья годится.       Кёнсу покраснел от возмущения. – А ты… – Хватит, – прервал их Сехун. – Дядя прав, Су. Наши жизни не касаются никого, кроме нас, и пора оставить в прошлом все, что причиняло боль. Ты же обещал мне, что мы начнём всё сначала.       Омега прикусил губу и виновато посмотрел на младшего. – Прости, рефлекс.       Тэмин хмыкнул, а потом осмотрел присутствующих. – Итак, наши действия? – Предлагаю…       В дверь постучали, прервав мысль Джунмёна, а в проёме появилась голова Сычёна. – Извините, – сказал омега. – Просто я подумал, что вы должны знать. – Что-то случилось, Сычён–а? – спросил Бэкхён, глядя на младшего. – Хён, там в зале тот альфа, – сказал мальчишка, неуверенно глядя на переплетённые пальцы Бёна и Пака. – Вчерашний…       Бэкхён побледнел, а Чанёль едва слышно зарычал. – Какой такой вчерашний? – спросил Джунмён, глядя на пару. – Чоноп здесь, – ответил Чанёль. – И он пришёл сюда к Бэкхёну. – Он явно что-то задумал и нам нужно понять что, – сказал Тэмин. – Бэкки нужно выйти к нему, это наш шанс. – Опять ты подставляешь моего омегу, – сказал Чанёль, подлетев к Тэмину и схватив его за грудки. Остальные альфы напряжённо замерли. – Ты своими идеями испортил ему жизнь. – У него своя голова на плечах есть, – ответил Тэмин, глядя на Пака. – Или ты считаешь, что твой Бэкхён существует только для приказов? Бэкки, как ты собирался жить с этим человеком, если он не принимает твои решения за истину? – Да ты… – Хватит! – прервал Пака Бен. – Я выйду. – Ты спятил? – отшвырнув Ли в сторону Чанёль обернулся в сторону омеги. – Он только этого и ждёт. Он псих. – Ты не лучше, – прошипел Ли, потерев шею. – Тэмин, – покачал головой Джунмён, а потом посмотрел на взбешённого Чанёля. – Чан, успокойся, в этой ситуации Тэмин прав, если Бэкхён поговорит с ним, мы продвинемся на шаг вперёд. Я уверен, что Чоноп не станет ничего делать здесь, при людях. – Но вчера… – Вчера он просто поцеловал хёна, – вставил своё слово Сычён. – А вот вы повели себя некрасиво. Даже разбираться не стали. – Бэкки, убери это недоразумение с моих глаз, иначе я за себя не отвечаю. – Сычён – мой друг, – ответил Бён. – Тронешь его пальцем, меня больше не увидишь, и вообще, мне всё это надоело, если что, я в зале.       Омега пошёл к выходу, по пути перехватив Сычёна за руку и успокаивающе поглаживая его по голове. – Не обращай внимания, перебесится, – хмыкнул Бён, хлопнув дверью. – Да как он… Я ведь о нём думаю… – А, по–моему, о нём-то ты как раз меньше всего думаешь, – сказал Тао. – Если этот человек пришёл сюда сам, значит, он настроен на разговор, было бы лучше, если бы он у тебя омегу из под носа выкрал? Вот тогда-то мы бы его точно потеряли, а так, он на нашей территории и за любое действие против Бэкхёна он может получить по полной, и Чоноп знает это как никто другой. Ему сейчас невыгодно привлекать к себе внимание. У него есть план, и Бэкхён неотъемлемая его часть. Давайте сыграем по его правилам, чтобы в финале снова оказаться на коне. – Тао дело говорит, – заметил Минсок. – Думаю, стоит рискнуть.       Чанёль бросил на друга раздражённый взгляд, на что тот пожал плечами. – Я о тебе, дурень, думаю и о светлом будущем твоего сына. – К тому же не думаю, что сейчас в планах у того человека напугать хёна, – сказал Сехун, что уже давно наблюдал за происходящим внизу через окно. – Вон он его как обхаживает. Перспективы рисует. Думаю, что после побега своей игрушки, он ищет новую кровь, а Бэкки-хён, как никогда кстати.       Чанёль подошёл к окну и бросил взгляд в зал, где у одного из столов для покера Чоноп что-то говорил Бэкхёну. Омега держался уверенно, а Сычён неподалёку не сводил с пары глаз. – Откуда взялся этот мальчишка, и почему он так предан моему Бэкки? – Сычён – сирота, – ответил Крис. – Его нашли на улице, в порту, видимо прибыл сюда нелегально. Он долго не говорил, смотрел на окружающих диким зверем. Шим хотел отдать его береговой охране, но мне стало его жаль, я предложил ему работу. К моему удивлению, он сразу согласился. Он неплохо ладил с Луханом, как оказалось, они были родом из одной провинции Китая, именно Хань учил его всем тонкостям, но мальчишка всегда с восхищением смотрел только на Бэкхёна. – Он говорил, что Бён напоминает ему о погибшем старшем брате, но чувствуется мне, что кроется за этим что-то другое, – ответил Ёнгук. – Что? – спросил Чанёль, замечая, как сверкали глаза мальчишки, когда его взгляд замирал на руке Чонопа, что опустилась на талию Бэкхёна. – Судя по тому, как они провели вчерашний вечер, – хмыкнул Кёнсу. – Этот мальчик предпочитает омег, и у тебя появился конкурент, Чанёль–и. – Этот щенок? – хмыкнул Пак. – Щенок с повадками волка, – заметил Сехун. – Нельзя его недооценивать, хён. – Да глупости, Бэкхён никогда не променяет меня на омегу, – отмахнулся альфа. – Если и дальше будешь вести себя подобным образом, всё может быть, – заметил Джунмён. – Ну что ж, думаю, что на сегодня собрание можно считать закрытым. Расходимся по домам, без сведений от Бэкхёна мы ничего не узнаем, а ему нужно время, ведь Чоноп не тот человек, что будет доверять словам. – А мне теперь куда? – хмыкнул Крис. – Обратно? – Ишь чего удумал, – возмутился Чонде. – Домой поедем. – Но там… – начал было Тэмин. – Ничего, наведём порядок заодно, не думаю, что Лао караулит меня там. После ареста сына, поди, хвост поджал и сидит, дожидаясь очередного приказа. Если Чоноп пришёл сам, значит, Лао ему больше не нужен. – Ну, смотри, – покачал головой Джунмён. – А то бы здесь остались. – Боюсь, что вашим постоянным клиентам места не хватит, – хихикнул Чонде и потянул Криса к выходу, бросая взгляд на Тэмина. – Подвезёшь? – Куда я денусь, к тому же я это место опечатывал, мне и снимать печать, – ответил Ли. – Если что звоните, помогу, чем смогу. Мне тоже не выгодно, чтобы в моём городе разгуливали всякие отморозки. – В нашем городе, – заметил Джунмён. – Не забывай об этом. – Как ты ловко обыграл тот факт, что моё слово ничего не значит теперь, – хмыкнул Тэмин. – Ты снова меня не правильно понял, – покачал головой Сухо. – Я предлагаю сотрудничество. – Знаешь, с твоим предшественником мы неплохо вели дела. Напомни мне, где он сейчас? – Если б я знал, – ответил Ли. – А разве не по твоей инициативе господина Чо перевели? – недоуменно спросил Чанёль. – Упаси Боже, – отмахнулся Ли. – Это не в моей компетенции. – Ещё одно доказательство того, что у этого вашего Чонопа длинные руки, – заметил Кёнсу. – Он намеренно снова дал вам встретиться, он столкнул вас для того, чтобы вы отвлеклись друг на друга и ваша броня ослабла. – Выходит, у него есть связи в правительстве, – задумался Сехун. – Тогда почему наш бизнес ещё не прикрыли? – Ну… – замялся Тэмин. – У меня было пару приказов сверху, но моё ущемлённое самолюбие не позволило мне закончить всё так просто, мне хотелось, чтобы вы мучились так же, как мучился я. – Ты ослушался приказа? – вылупил глаза на старшего Чонде. – Скажем так, я сделал вид, что работаю над ним, каждый месяц отравлял отчёты и оттягивал это как мог, министр злился, но ничего не мог поделать, я действовал строго по закону, да и вы не попадались ни на чём противозаконном. «Убийство» Чанёля стало отправной точкой. – Да, я что-то слышал об этом в тюрьме, – сказал Джунмён. – Тот, первый наёмник, сказал, что раз полиция не может избавиться от мусора, он сделает это сам. – Значит, придётся туго, – заметил Тао. – Если речь шла об одном отморозке, это ещё понятно, но верхушка власти… – А чем мы хуже? – подмигнул мужу Джунмён. – Ты думаешь, что у меня нет связей? До сегодняшнего дня я был мёртв, так что ж, устроим триумфальное возвращение. Милый, не хочешь съездить в гости? – Сейчас? – спросил Тао, бросив взгляд на часы, что показывали второй час ночи. – А что? – засмеялся Джунмён. – Такие визиты обычно в такое время и происходят. Думаю, что господин Нам будет рад нам. – Нам? – посмотрел на Джунмёна Кёнсу. – Ты собрался к президенту? – А почему бы и нет, он должен знать, что происходит в его стране, пока он трясётся от своей беспомощности. Надо уверить его, что мы по–прежнему рядом, пока кто-то третий не вступил в нашу игру. – Но Чоноп… – Рангом не вышел, – отмахнулся Джунмён, а потом поднялся и посмотрел на Тао. – Ну что, идём?       Омега пригладил причёску и кивнул. Сухо засмеялся, а потом притянул младшего к себе, запуская пальцы в его волосы и ероша. – Ну вот, – надул губы младший, но всё его возмущение потонуло в нежном поцелуе. – Так, ладно, – сказал Сехун. – Минсок и Ёнгук-хёны, можете возвращаться к своим обязанностям. Чанёль-хён… – Я останусь здесь, буду наблюдать за этой тварью из укрытия. – Хорошо, я тоже останусь. Мне нужно пересмотреть кое–какие договоры. Кёнсу… – Я буду в соседней комнате, – улыбнулся омега. – Что-то я устал за сегодня. – Вот и славно, все при деле, – заметил Джунмён. – Сбор завтра в то же время тут же. Мин, я немного отвлёкся и не спросил как там наши маленькие герои? – Донхёка я отвёз к папе, Чансу с ним быстро поладил, так что о нём переживать не стоит, он молодец, сильный мальчик. Минхён ещё в больнице, но врачи говорят, что он быстро восстановится, я думаю, что мальчишка достоин стать частью нашей команды. Он много попортил крови людям Чонопа там по ту сторону океана. Он защищал своего омегу, и он готов продолжить отстаивать честь семьи. – Это хорошо, – кивнул Джунмён. – Нам нужна молодая кровь. Пусть восстанавливается. – Хён, а Шим… – Не должен тебя волновать. Он своё получил, теперь он долго не сможет держать биту в руках, я тебе обещаю, но избавиться от него совсем не лучшая идея, ты же сам знаешь, что с его появлением в порту стало спокойнее. – Я понимаю, просто… – Он осознал свою ошибку, Мин. Не беспокойся.       Сухо похлопал друга по плечу, а потом направился в сторону выхода, Тао засеменил следом. – Отец, – окликнул Сехун Криса, что был уже почти в дверях. – Я подготовил несколько бизнес–проектов на развитие казино, я хотел бы обсудить их с тобой. Я ещё так неопытен в этом деле, но Кёнсу говорит, что я делаю успехи. – Я рад, – улыбнулся Ифань. – Мы обязательно всё обсудим, но мне нужно немного прийти в себя. Тюрьма – это всё–таки не курорт.       Сехун подошёл к старшему и крепко обнял. – Прости меня, я был таким упрямым, – сказал Сехун, чувствуя крепкие объятия в ответ. – Это я должен просить у тебя прощения за то, что сделал твоё детство таким мрачным, но мне было действительно очень страшно… – Я всё понимаю. Начнём всё с чистого листа. – Конечно, сынок.       Кабинет постепенно опустел, Сехун погрузился в бумаги, а Чанёль внимательно наблюдал за тем, как его омега улыбается чужому альфе, и снова это жуткое чувство ярости и желание убивать переполняло до краев. Чанёль вспоминал сейчас каждого, кого отправил на тот свет. Он не жалел ни о чём, но было единственное, что он хотел вернуть. Он хотел забыть то разъедающее изнутри чувство ревности. Он хотел сделать так, чтобы вокруг его мальчика не было больше никого, чтобы они остались только вдвоём. Чанёль осознавал, что его безумие переходит границы, когда в голове возникал образ Бэкхёна с Чансу на руках. Альфа понимал, что начинает ревновать омегу даже к собственному сыну. Это было неправильно. Он думал, что всё это является перед его глазами, потому что он давно не прикасался к Бэкхёну, но прошлая ночь всё опровергла, он по–прежнему хочет только его, тогда разве есть смысл ревновать омегу к посторонним? Это тело бывало в чужих руках, но принадлежало только ему. Этот голос срывался на стоны столько раз, но только с Чанёлем это были стоны удовольствия. Бэкхён любил только его. Их души были связаны, так может, стоит простить телу его ошибки и отпустить?       За окном Бэкхён и Чоноп кружились в медленном танце посреди танцпола, а Чанёль горел, наблюдая за тем, как омега смущённо отводит глаза, как его щеки покрываются румянцем, он что-то отвечает на вопросы альфы, который с первого взгляда ничем не привлекателен, но есть в нём что-то, что приковывает взгляд. Чанёль отвёл глаза в сторону и встретился с чёрным омутом, что был устремлён в его сторону. Сычён смотрел на него, прикусив губу. Чанёль не знал почему, но сердце ускорило свой ход, а внутри голосом китайца звучал лишь один вопрос: «Ты тоже хочешь убить его? Может, сделаем это вместе?» Чанёль видел, как младший сжимал в руках бокал, который готов был вот–вот треснуть под напором ладони. Чанёль подорвался к выходу. Он должен успеть, не для этого они всё это начинали.       Сехун посмотрел на старшего недоумённо, а потом перевёл взгляд в окно, замечая, как Пак пробирался сквозь толпу в одном только ему известном направлении, а потом резко дёрнул на себя юного омегу, разжал его руку и каким-то бешеным взглядом смотрел на окровавленную ладонь младшего, что крепко сжимала осколок бокала. Неподалеку Сехун заметил не менее напуганного Бэкхёна и высокого блондина, что с усмешкой смотрел на то, как Чанёль отчитывал Сычёна, а потом просто прижал мальчишку к себе. Сычён не вырывался, а просто спрятал лицо в широкой груди. Странная реакция, подумал Сехун, все они очень странные.